– Выберемся отсюда – придется весь салон от песка очищать, а то даже банку с консервами невозможно открыть, – вставила свою реплику Карина, – сразу песок на зубах скрипит.
– Что верно, то верно, – согласились все.
На первом же привале обсудили радиопередачу, перехваченную Серго, и единогласно решили ехать в Москву.
– Там мы хотя бы будем среди своих, – выдал Игорь.
– Знаешь, я вспомнил Марту и Ксению… они тоже к своим шли, – произнес Всеволод, – Только все им там чужими оказались.
– Свой среди чужих, чужой среди своих, – напомнил название старого фильма профессор. – Сейчас мы чужие для всех, кроме друг друга, и это надо менять. Мы должны найти свое место, и оно явно не здесь, – он мотнул головой себе за спину, где остался брошенный город и взрывающаяся пограничная часть. – Попытаем счастья в Москве. Не получится, уедем.
– Три тысячи километров, и это – если по прямой, – напомнил Серго.
– Может быть, стоит попробовать пройти это расстояние? – высказала свое мнение Карина.
На этом решении и остановились.
– Кончилась, – облегченно вздохнул Бур, когда колеса «Самсона» оказались на обыкновенной земле.
На триста километров ушло больше пяти дней, песчаная буря едва их не похоронила, но обошлось, правда, полдня пришлось откапывать грузовик.
– Что там говорил паладин – мертвые леса? – вспомнила слова пленника Инга.
– Что-то вроде того, – отозвался Всеволод.
Надо признать, что способ связи у фанатиков был хорош – никаких расстояний, прямой разговор. Правда, владели этим приемом только паломницы, но почти мгновенный обмен сведениями все равно поражал воображение.
Инга уставилась в одну точку и замерла. Профессор аккуратно взял девушку за руку, но она не реагировала.
– Бур, тормози, с Ингой что-то не так, – крикнул он.
– Головной машине стоп! – крикнул Всеволод в переговорное устройство и ударил по тормозам. БТР встал метрах в пятидесяти и начал сдавать назад.
– Инга, ты слышишь меня? – проведя рукой по волосам, позвал Бур. – Давай уложим ее.
Вдвоем с профессором разложили сиденье, девушка послушно, словно заторможенная, легла, продолжая смотреть в пустоту совершенно бессмысленным взглядом.
– Что у вас там происходит? – раздался из динамика обеспокоенный голос Карины.
– Что-то с Ингой, она впала в какой-то транс, – быстро объяснил ей Спасский, – смотрит в пустоту бессмысленным взглядом.
Вскоре в кабину втиснулся Игорь, а следом забралась Карина, заставив Всеволода подвинуться.
– Вы думаете, если мы сюда набьемся, как сельдь в бочку, ей лучше станет? – сердито спросил у них Бур.
– Остынь, командир, – осадил его Игорь, – мы все за нее беспокоимся. Давайте разденем ее и уложим на спальное место, пусть отдохнет.
– Извини, сорвался, – отмахнулся Всеволод. – Раздеть ее не выйдет, только она может управлять завязками этой брони, состоящей из кучи ремешков с корсетом. Максимум, что мы можем сделать, это стянуть с нее сапоги.
– Хорошо, начнем с этого, – согласился Игорь и принялся стягивать с Инги ботфорты, поскольку в толчее только он мог это проделать. Но ему это не удалось, сапоги словно срослись с ногой девушки. Стоило бывшему сержанту к ним прикоснуться, как ремешки застежек просто исчезли. Он растерянно развел руками.
– Оставим так, – решил Бур, – все равно другого выхода нет.
– Что делаем? – спросила Карина. – Останавливаемся или едем дальше?
Все вопросительно уставились на Всеволода.
– Тормозим, – после минутного раздумья, решил он, – надо найти место, где можно заночевать, все равно через три часа стемнеет.
Такое место нашлось километрах в пяти, прямо на пути каравана. Небольшой поселок, всего несколько домов. Рядом, вероятно, протекала небольшая река, от которой после слияния осталось только пересохшее за три недели русло.
– А тут уже кто-то побывал, – держа на прицеле выломанные двери и разбитые стекла, заметил Игорь.
– Во дворе жгли костер, – показала на угли Карина, – но кострище старое, дней пять, может, четыре. Не меньше.
– Если здесь были люди, значит, тут небезопасно, – выдал вердикт Всеволод, – сейчас мы неподалеку от земель инквизиторов. С этими парнями мне встречаться хочется не больше, чем с паладинами.
– Те же яйца, только вид сбоку, – хохотнул Серго.
Бур шутки не оценил.
– От машин не отходим, караул парный.
Ночь опустилась, как всегда, стремительно. Серго каждые десять минут включал тепловизор, но ничего интересного, кроме мелкого зверья, бродившего неподалеку, не замечал. Хотя завывание, похожее на волчье, слышалось постоянно. Ели молча. Инга так и лежала, бессмысленно глядя в потолок. Хотя, скорее всего, потолка она не видела.
– Как бы я хотел знать, что с ней происходит, – заметил Всеволод.
– Боишься за нее? – спросила Карина, утешающе взяв Бура за руку.
Бывший морпех только кивнул:
– За эти три недели она стала самым близким мне человеком. Наш отряд заменил мне семью, но она… это нечто большее.
Все посмотрели на командира понимающе и только Александр Николаевич с беспокойством. Он отозвал Игоря в сторонку.
– Похоже, у нас проблема, – тихо, чтобы больше никто не услышал, произнес профессор.
– Мы все беспокоимся о здоровье Инги, – ответил бывший полицейский.
– Я не о ней, я о Всеволоде, – покачал головой Спасский, – посмотри на него, сейчас он просто не в себе, то на огонь смотрит минут по пять, то на кабину.
– Его можно понять, – заметил Игорь.
– Понять-то можно, вот только он наш командир, а сейчас мужик явно не в себе. Придется, пока все не прояснится, оставаться здесь. Или ты садись за руль вместо него. Если он задумается в дороге, мы свалимся в канаву или врежемся во что-нибудь. Дорог тут нет – одни направления.
– О себе печетесь, почтенный?
Спасский проигнорировал подколку.
– Обо всех. Там, в кузове, добра немеряно. Потерять машину – значит снова набиться в БТР. Продукты с собой тащить, боеприпасы и прочее, а куда это все девать? Мы еще и четверть пути не прошли.
Игорь обернулся и бросил взгляд на командира, сидящего у костра с отсутствующим выражением лица. Сейчас он мог быть где угодно, но только не здесь. Похоже, профессор прав, на данный момент командир был недееспособен.
– Тогда подождем, – решил рыжий сержант, – торопиться особенно некуда, пара дней ничего не решает. Правда, меня заботит это место. Здесь были люди, и вопрос в том, проходили они мимо или же живут где-то рядом. Из домов выгребли все ценное, включая мебель, одежду и постельное белье, а это наводит на размышления.
– База где-то неподалеку?
– Да, профессор. Либо это – мобильный отряд мародеров. Последнее для нас намного лучше.
– Почему? – не поняла Карина, которая сидела всего в паре метров от них и прислушивалась к разговору.
– Потому, – усмехнулся Спасский. – Если неподалеку база, мало того что там много людей, самое плохое, что мы можем оказаться в их зоне ответственности. Я, конечно, не следопыт, но люди здесь ходят – не часто, но бывают. Возможно, это патруль с ежедневным обходом.
– Надо сматываться отсюда, – подал голос Серго. Ради этой реплики он даже высунулся из БТРа, возле которого разговаривали профессор и сержант.
Игорь скептически посмотрел в сторону костра, где сидел Всеволод с потухшим взглядом.
– Он слишком беспокоится об Инге, и его решение может быть не совсем разумным.
– Все мы, когда дело доходит до близких, не совсем разумны, – заметила Карина. – Я не думаю, что Инге может повредить дорога.
– Вопрос не в Инге – вопрос во Всеволоде, он не сможет вести машину, – ответил Игорь. – Мы лишились самого опытного бойца, и, что самое плохое, мы лишились человека, принимающего решения.
– Предлагаю подождать до утра, – подвел итог совещания Серго, – ночью мы все равно никуда не поедем. Вахту разделим без Бура, я и Карина дежурим до половины третьего, вы с профессором – до рассвета.
– Тогда мы спать, – решил профессор, – Игорь, пошли. Да, Серго, посмотри навигатор, может, удастся определить место их базы.
Штатный водитель БТРа кивнул и скрылся в люке. Игорь взял за руку Карину и притянул ее к себе. Несколько минут они целовались, после чего он нехотя выпустил женщину и пошел к костру, где были разложены спальники.
Карина перекинула с плеча на грудь автомат и уселась на броню спиной к огню, Серго как всегда обосновался внутри «коробочки», наблюдая за показателями приборов, попутно слушая эфир планеты.
Первая половина ночи прошла без происшествий, Карина и Серго сдали вахту Игорю и профессору и улеглись спать.
Всеволод проснулся на рассвете. Что-то было не так. Он приподнялся на локте и понял, что оказался в музее восковых фигур. Профессор лежал возле БТРа в невероятной позе, рот был раскрыт, видимо, он пытался закричать, Серго так и застыл, сев в своем спальнике, рука поднята в протестующем жесте. Карина, казалось, спала, но, обойдя ее, Всеволод понял, что она тоже проснулась, но не успела среагировать. Теперь она пустым взглядом смотрела на прогоревший костер, Игорь обнаружился в БТРе, он так и остался сидеть в своем кресле, держа в руках навигатор. Всеволод обернулся и только сейчас заметил, что дверь «Самсона» со стороны водителя распахнута. Он рванулся к грузовику, хотя и сам прекрасно понимал, что увидит.
– Как же погано быть правым, – бросив взгляд на пустую постель, произнес он.
Присев рядом с телом Спасского, он приложил пальцы к его шее. Профессор был жив. Возникало ощущение, что время для него просто остановилось. Бур обошел всех спутников, диагноз оказался идентичным. Но почему тогда он не попал в такое состояние? Хотя ответ напрашивался сам собой: пострадали все, кто не спал или успел проснуться, а Бур храпел без задних ног.
Теперь оставался главный вопрос: что делать? Идти за Ингой? Или ждать, когда очнутся остальные? О том, что Инга ушла сама, а не была кем-то похищена, Всеволод догадался сразу. Если бы здесь был кто-то еще, он бы не оставил живых свидетелей. То, что Бур не знал, куда двигаться, говорило не в пользу первого варианта. Пока он не поймет, что случилось, ему просто некуда идти. На всякий случай он осмотрел всю стоянку, но так и не смог обнаружить следов девушки. Косвенно указывал направление лишь отпечаток каблука на влажной земле. И то влажной она была только потому, что вечером Карина выплеснула на это место оставшийся после ужина суп.