Я увидел образ бесчисленных толп фанатиков с окровавленными клинками за которыми следовали орды монстров. Снова узрел темные глубины морей, полные сокровищ и чудовищ. Касс, лежавшая на каменном алтаре поднималась и открывала глаза.
— Прими меня. — повелевала тёмная богиня. — Поглоти меня и дай мне поглотить тебя.
Вот она. Последняя черта. Темнота вокруг и золотое сияние драгоценной чешуи. Лазурные глаза поверх драконьей пасти и пробирающий до самых костей зов.
— Я дала тебе силу. Спасла ту, кто дорог тебе. Уничтожила твоего врага.
Врага? В темноте вспыхнул образ головы стратега Кастоса. Глаза чуть приоткрыты, язык высунут. Голову за волосы держал бледнокожий человек. Не далеко успел свалить стратег из вольного города.
Последняя черта, а за ней…
Зов богини стал громче и нетерпеливее. Он впивался в мое потрясенное сознание тысячами клыков. Больше не ласкал, но терзал. Я слышал в нем недоумение и муку, потому что ещё не сломался. Ведь всякий смертный должен пасть перед её могуществом. Даже венатор наподобие Екила не устоял. Почему же я ещё держусь? Откуда у меня все ещё есть островок собственной воли? Возможно, потому что меня хранила сила Старика, с которой Антавий Сагион мог бороться даже против воли богов? Или же дело в том, что среди дыма и ужаса Сейд-Нирама я сумел остаться человеком вопреки Порче? А может быть причина в моей ночной прогулке по Дворцу Дэвов? Там я тоже встретил хтоническое божество. Такое впечатление, что оно ощущалось сильнее и значимее чем Мирканто сейчас. Я мог ей сопротивляться. И, перебивая настойчивый зов, произнес:
— У меня все еще есть выбор.
Это звучало как вызов. Я тут же почувствовал гнев и услышал шипение тысяч змей в темноте, но вдруг все успокоилось. Зов снова стал легким и мягким.
— Ну так сделай свой выбор, человек.
Чтобы сделать правильный выбор следует взвесить все за и против. Понять насколько это мне выгодно. Что я получу мне уже показались. Целую презентацию устроили. А что я потеряю, если соглашусь с предложением Мирканто? Однако попытка свободно мыслить натолкнулась на внутренний барьер. Пусть мне и удалось сохранить некую свободу воли, но сила хтонического божества влияла на мой разум. Уже сколько дней я пытался сложить воедино все элементы пазла. Что-то не давало мне покоя, однако мысли были скованы. Лишь интуиция била тревогу. Ну же…
Снова ощутил гнев Мирканто и услышал змеиное шипение в темноте. Она поняла, что я пытаюсь вырваться из ее хватки. Но это только придало мне решимости. Я попытался выйти в режим стратегии. По идее в нем мой разум должен был защищен от внешних негативных воздействий. Я ведь брал навык Непоколебимая воля. Ни боль, ни иные страдания тела не должны мешать мне парить над гущей сражения. И сейчас тоже идёт бой. Сражение за мою душу.
В режиме стратегии я увидел лишь мрак, но разум мой слегка прояснился. Они убили Кастоса. Культисты Мирканто нашли его и как бы отомстили за меня. Это шаг навстречу? Попытка меня задобрить или… заметание следов.
Новая логичная версия легла мне на душу тяжелым камнем. Сандис? Шаддинцы? Кто-нибудь из Ти-Шаддая? А может быть та, кто раскинула паутину своего культа на множество городов и царств. Королева пиратов, повелительница убийц. Она пошла на шантаж, создав нам врага в виде безумного корсара, но затем предала и выбросила его как использованное средство контрацепции. Вероломное чудовище, лишенное жалости, во главе целой секты. Вот от кого Кастос хотел так далеко бежать. Она шантажировала сначала его, затем меня.
Я вышел из стратегии. Чары потустороннего зова ослабли, а блеск золотой чешуи померк. Я видел перед собой образ Мирканто какой она была на самом деле. Понимал ее намного глубже чем фанатики самых высоких уровней посвящения. Мирканто была создана, чтобы нести смерть и ничего не могла создавать сама. Она лишь присваивала, оскверняла, искажала. Даже ее главный храм это самовольно занятый зиккурат, на который никто более не претендовал. И сколько бы пыли она не пускала в глаза смертным, сколько имён бы не выдумывала, сама Мирканто понимала собственные слабости. Именно поэтому так тянулась к людям.
— Ты хочешь стать великим божеством, — произнес я. — Изменится как Старик когда-то. Стать богом людей.
Слов в ответ не последовало. Но я ощутил нарастающий гнев разоблаченного вероломства. Это была она. Сомнений больше нет. Именно она приказала Кастосу убить кого-то из важных мне людей и дали ему оружие.
Наконец Мирканто заговорила со мной, переступая через собственную неприязнь. Впрочем, полагаю ей вообще неприятно общаться с людьми или иными существами. Каждое слово было противно её сути. Мирканто создавали не для общения, а только с целью разрушения.
— Ты примешь меня! Примешь силу! Отказываться глупо.
Я постарался отстраниться от влияния Мирканто и теперь это получилось. Передо мной возник образ жертвенной чаши у ритуального камня в горах Кербрии. Трещины затягивались. Шипастая чаша вновь обрела целостность, а кровь в ней начинала светиться. Я шагнул туда. К свету и холоду из мрака древнего зиккурата. Это было не просто видение. На несколько минут часть моей тени отправилась туда. Словно наяву я ощутил порывы ветра и почувствовал как тают на лице редкие снежинки. На душе стало невероятно спокойно. Однако я был здесь не один и обернулся, чтобы поприветствовать гостя. Гостью.
— Ты здесь, — медленно произнес я, заглянув в глаза Касс.
Она стояла чуть в отдалении от камня. Одета в те же доспехи, что были на ней в роковой день. Только сверху на плечи накинут серый шерстяной плащ.
— Теперь да. Видишь их? — вдруг спросила девушка указывая на жертвенный камень.
— Кого?
Она говорила со мной немного иначе и голос звучал будто… живее?
— Остальных. Там за дверью. Я вижу зал, где за скамьями пируют люди. Мужчины, женщины. Образ смутный. Будто окутан дымом, но почему-то мне нравится на него смотреть.
— Ты помнишь, что с тобой произошло?
— Помню сражение во время дождя. Темнота. Я пыталась защитить Ноция. На нас бросилось какое-то чудовище. Помню удар, а дальше… С моим телом что-то не так. Я попала в плен?
— В плен? — удивлённо переспросил я.
— Мне почему-то так кажется, — кивнула Касс. — Я видела свое тело на каменном алтаре и змеи ползали по нему, а в темноте рядом было чудовище. Чешуя блестела. Это же тот монстр, что был в Канртеге?
— Да. Мирканто. Она хочет воскресить тебя и этим шантажирует меня.
— Воскресить?
— Да. Ты будешь жить как ее избранная.
Касс покачала головой и со слабой улыбкой ответила:
— Это будет не жизнь, Михаир. Мы же видели Екила.
Я быстро понял о чем она. В мою первую встречу с тогда ещё венатором я сразу понял, что он глубоко не в порядке. Екил потерял вкус жизни. Явление сущности Мирканто выжгло в нём все остальное. Она подавила его, поглотила и переварила. Как он сам недавно говорил? Достичь вечности в ее холодном чреве? Только вечности чего? Рабства.
— Почти с самого детства меня изменили, — произнесла Касс. — Прошли годы и я забыла какой была до Ксанда. Но сейчас это потихоньку возвращается. Те мечты, страхи, желания. Всё, что Ксанд у меня забрал. Я словно просыпаюсь, но знаю, что если Мирканто заберёт меня… Заберет нас. То мы уже больше никогда не проснёмся.
Вечный сон в холоде морского дна, который прерывается лишь на недолгие акты резни. Вот судьба избранных Мирканто. Так называемое бессмертие. Жалкий дар несовершенной богини, способной пока лишь отбирать и уничтожать. На самом деле это ей нужна моя сила, а не наоборот. Канертег обладал ее силой и покровительством, но все равно проиграл Республике. Архонт Ксигон владел клинком Мирканто, однако был свергнут своими же. Напротив Антавий Сагион сумел нанести поражение Канртегу. Разменивать потенциал силы Забытого на подачки Мирканто — преступная халатность.
— Я так не хочу тебя потерять, — высказал часть своих ощущений Касс.
— Лучше так, чем потерять нас обоих, — возразила она.
И я слышал в ее голосе эмоции, которых там раньше не было. Какая ирония. Я пытался вернуть ей свободу, но ее Касс начала обретать лишь в смерти.
— Я вспоминаю прожитую жизнь. Понимаю, что любила тебя и теперь могу это ощутить.
Я похоже проклят. Обречен терять тех кого люблю. Расплата ли это за оживление Сердца? Едва ли. Скорее просто так складывается опасная жизнь человека на стыке сдвигающихся пластов эпох.
От доспехов Касс поднимались золотистые искорки. Броня исчезала. Таяла на глазах, чтобы дать нам почувствовать объятия друг друга. Не знаю сколько это продлилось. Наверное, несколько мгновений, но кажется, что очень долго. Это были не просто воображаемые объятия, а контакт теней. Соприкосновение душ. Я ощущал её эмоции и чувствал всю их глубину. Нежность, грусть, несбывшиеся мечты.
Однако меня тянуло обратно в тьму. Гнев Мирканто жаждал вырвать мою душу из этого царства спокойствия. Надо было заканчивать. Избавиться от самой ядовитой из змей и идти дальше по своему пути стратега.
Вернувшись во тьму, снова представ перед Мирканто, я произнес:
— Ты отдашь мне Касс. Затем я уйду и больше мы никогда не встретимся. Ни один из твоих приспешников не посмеет перейти мне дорогу ибо всюду, где я встречу этих жалких червей, буду истреблять их. Так мы поступим. И тогда… Возможно. Ты избежишь моей мести.
Бесполезно было играть в дипломатичность. Уже стало ясно, что это существо не признает компромиссов. Оно бы давно растерзало меня, но страх перед Азардом слишком силен. Мирканто смертна. Это я уже понял. В отличие от богов людей, к которым она пытается присоединиться, её сущность может быть выражена в одном конкретном месте. И достаточно сильный удар распылит эту силу. Развеет её, не дав больше воссоединиться. Поэтому у меня есть сегодня шанс покинуть стены этого зиккурата живым.
— Ты знаешь, что я нужен Азарду. Нужен той, кто заключена во Дворце. Нужен Империи. Бросишь им всем вызов?
Шипение тысяч змей обратилось в дикий вой. Иллюзия рушилась. Мрак вокруг рассеялся и я снова увидел зал-арену, заваленную трупами. Передо мной стояло теперь физическое воплощение Мирканто. Драконид с золотой чешуей на двух лапах. Однако следов