Марла Мейсон закинула ноги на стол, поскольку это раздражало Вискарро.
— Ничего не имею против мертвецов, они никому не причиняют беспокойства. С другой стороны…
Вискарро злорадно осклабился.
— Тебя что интересует, дерзкое дитя? Плоские шуточки или новое поручение?
Он проявлял терпение паука-каменщика, когда нужно было планировать, замышлять и злоумышлять, но быстро раздражался, если собеседник не кивал и не поддакивал. У него было около пятидесяти учеников, бледных и запуганных, — они корпели над его обширными архивами, разбирали в поисках магических артефактов для хозяйской коллекции горы барахла, купленного им на аукционах и распродажах, и, по слухам, соревновались за честь сделать вечерний массаж, который непременно должен завершиться оргазмом.
Из всех фелпортских магов, на которых Марла хотела бы поработать, Вискарро занимал последнее место. Тем не менее она победила в бешеном конкурсе и была нанята. Волшебник высоко ценил ее услуги и платил соответственно. Причем Марла брала не деньгами, ее интересовали знания и сила, а Вискарро обещал научить полезным приемчикам и открыть заветные тайны.
— Выкладывай, старик.
Вискарро кивнул:
— Все просто. Я хочу, чтобы ты разнесла Ватта в клочья. Не волнуйся, твои дурацкие нравственные устои при этом не пострадают, — он всегда может раздобыть другое тело. Ватт — не просто некромант, он самая настоящая нежить.
— А слабо напомнить, кто у нас считается нежитью? Тот, кто пьет кровь, или тот, кто пожирает трупы?
Вискарро фыркнул:
— Ни тот ни другой. Нежить — это, в сущности, труп, в который вселилась его собственная душа. Непонятно по какой причине — генетика, проклятие, еще что-то, — но обычные пути к бессмертию закрыты для Ватта, поэтому, чтобы избежать абсолютного конца, он совершил некий темный ритуал. Поместил свою душу в маленький амулет — как правило, такими амулетами служат драгоценные камни, — совершил самоубийство и пришел в себя уже как немертвое создание. Его первоначальное тело недавно разрушилось при взрыве, и теперь он создает новое — подозреваю, оно будет похоже на самодельного робота. Ватт думает, что покупает источник питания для него, но на самом деле он покупает… ба-бах!
Вискарро стукнул по мудреному устройству. Шары пришли в движение, шестеренки сцепились — машинка заработала с негромким жужжанием.
— Так эта штуковина — бомба?
— И одновременно вечный двигатель.
— Вечных двигателей не бывает.
— Разумеется. Это устройство понемногу черпает инерцию и скорость из разных источников — проезжающих мимо автомобилей, дедушкиных часов, аттракционов. Использует даже вращение Земли. Его сто лет назад изобрел безумный маг-механист по имени Канарси. С этой машиной Ватту не понадобится перезаряжать аккумуляторы.
— Это не твой стиль — портить старинную магическую аппаратуру. Не боишься получить дыру в своей коллекции?
Вискарро беспечно махнул морщинистой конечностью, так похожей на когтистую лапу, что и рукой не назовешь. Марла не знала, насколько он стар, но слово «допотопный» казалось самым подходящим.
— У меня есть еще два двигателя Канарси. Кроме того, Ватт пообещал обменять машинку на некий… предмет, который мне нужен.
— Тогда зачем взрывать эту обманку?
— Ммм? Конечно же, затем, что он задумал перехитрить меня. Он знает: сам я к нему не приду, — (Вискарро страдал агорафобией, хотя Марле казалось странным, что волшебника пугает внешний мир, который сам его изрядно боится), — и планирует убить моего посланца. Потом он скажет, что посланец так и не объявился, и оставит себе двигатель и снежный шар.
— Снежный шар? Ты отправляешь меня взорвать этого типа и украсть снежный шар?
— Это необычный снежный шар… Волшебства в нем всего ничего, зато он проклятый. Тебе эта вещь совершенно ни к чему, а для меня представляет ценность. Скажем, я ее хочу приобрести по сентиментальным соображениям, — с непроницаемым лицом заявил Вискарро.
Вообще-то, он не сентиментальнее печеночного паразита, но какая разница, пока Марле платят? Убить так убить, хотя если Ватт — нежить, то это и не убийство вовсе, а уничтожение монстра.
— С чего ты взял, что он собирается тебя надуть?
Вискарро нахмурился.
— С того, что давно его знаю, мы во многом похожи, и на его месте я поступил бы именно так.
— Ладно, о цене договорились. Я берусь за это дело. Куда лететь?
Пока по наемническим делам ей приходилось бывать в Лас-Вегасе, Лос-Анджелесе и Чикаго. Марла надеялась, что на этот раз цель окажется ближе, в Бостоне или Питсбурге, и надолго оставлять Фелпорт не придется. Уезжать из родного города она не любила.
— Ватт укрылся в горах Северной Каролины, близ захолустного городишки под названием Свитуотер. Довольно милое местечко, осенью особенно. Я давно там не был, но помню краски листвы…
— И какие черти занесли туда колдуна? Это даже не Южные Аппалачи… — Она махнула рукой. — Черные медведи, соломенные шляпы, самодельное виски, кровосмешение… Вот вроде бы и все радости жизни?
— Узколобая провинциальная ханжа. Я, уроженец Юга, с нежностью вспоминаю барбекю по-лексингтонски, хотя сейчас его там не найдешь. И мистер Ватт, увы, не самодельным виски промышляет. — Помолчав, Вискарро добавил: — Нынче он предпочитает синтезировать метамфетамин.
— Это утешает.
Вискарро закончил возиться с двигателем и пододвинул его к Марле.
— Еще кое-что. В эту поездку ты не должна брать плащ.
Марла дотронулась до серебряной булавки в виде пчелы, которая скрепляла накинутый на плечи красно-белый плащ.
— Ты мне не мамаша! Какое тебе дело до моих предпочтений в области моды?
Вискарро оскалился:
— Мода тут ни при чем. Твой плащ — оружие.
— Просто замечательно. И с чего это вдруг мне отправляться на дело безоружной?
Марла терпеть не могла всякие оговорки и ограничения. Жизнь и так не сахар; какой смысл еще и укладываться в прокрустово ложе? При выполнении любого задания полезно иметь выбор средств. А что касается этого плаща (приобретенного в «Магазине для бережливых»), так о нем вообще никогда вопрос не ставился. Плащ быстро исцелял раны и при необходимости превращал хозяйку в уникальную машину для убийства. Требовалось только выпустить на волю чуток его могучей силы.
Вискарро покачал головой:
— От этого плаща за версту несет магией, а нужно, чтобы Ватт увидел в тебе простого курьера. Кроме того, хотелось бы поглядеть, как ты справишься без этого преимущества. Многие, знаешь ли, болтают, что ты просто бездарная наемница, которой посчастливилось найти великолепное магическое оружие. И некоторые не говорят: «Я хочу нанять Марлу», они говорят: «Я хочу нанять эту девицу с плащом».
— Глупости! — фыркнула Марла. — Да и не нуждаюсь я в плаще — сама умею ломать шеи.
Может, у нее и впрямь развилась зависимость от этого артефакта? Марле не нравились ощущения, возникавшие, когда действовал плащ. Он был намного старше ее, возможно, умнее и уж точно злее. А подчас даже возникало чувство, что не она носит плащ, а он ее.
— Можешь оставить его у меня в кладовке… — начал Вискарро.
— Чтобы назад получить дрянную подделку с одноразовыми чарами?
Алчность Вискарро в отношении магических артефактов была легендарной, и он не колебался, когда подворачивалась возможность присвоить новый предмет для обширной коллекции. В этой страсти было что-то нездоровое, свидетельствующее о глубинном психологическом изъяне. Может, детская травма?
— Как-нибудь обойдусь.
Утренним рейсом Марла прилетела в Гринсборо. Оттуда местный житель, знакомый колдуна, меньше чем за два часа привез ее в горы неподалеку от Свитуотера. Водитель оказался симпатичным белокурым парнем, примерно ровесником Марлы. Однако он помалкивал всю дорогу, поскольку челюсти были стянуты проволокой, только изредка ворчал. Интересно, проволока — это в наказание или Вискарро боится, что парень сболтнет лишнее?
В горах она оказалась впервые и должна была признать, что красот там хватает. Даже дух захватывало, когда сразу за обочиной вдруг открывалась зеленая пропасть, а вдали проглядывали из тумана сизые горы. Но бывало и страшновато, в особенности когда дорога ныряла в ущелье и с обеих сторон нависали голые скалы, — казалось, впереди непременно подстерегает камнепад. Стоило подумать о неприятных сюрпризах, припасенных природой для человека, и даже живописные виды переставали радовать душу.
Марла жила в центре города, и ей это всегда нравилось. Единственной растительностью, которую она видела в это время года, были цветы на подоконниках и трава, пробившаяся сквозь асфальт.
Она чувствовала себя намного лучше, когда проезжала мимо старых торгово-развлекательных центров и питомников с рождественскими елками, — эта незамысловатая забота о людях вкупе с откровенным консумеризмом позволяла чувствовать себя почти как дома.
Водитель остановился посреди стиснутой сосняком дороги и кивнул на еле заметную подъездную аллею, вьющуюся по склону горы.
— Спорю, зимой въехать туда — целое приключение, — сказала она. — Мой клиент наверху?
Водитель кивнул, вынул из бардачка два секундомера (каждый установлен на один час) и одновременно нажал кнопки.
— Ты вернешься за мной через час? — спросила Марла.
Водитель снова кивнул.
— Если к этому времени я не управлюсь, приезжай ежечасно, пока я не появлюсь.
Изобразить губами «нет» водителю было больно, хотя он и пытался. Тогда он отрицательно покачал головой.
Марла усмехнулась и достала из рюкзака свой любимый кинжал. Старый, но всегда превосходно наточенный.
— Нет, Челюсти, так дело не пойдет. Ты будешь приезжать через каждый час, или я найду тебя, когда самостоятельно выберусь отсюда. Я, знаешь ли, поднаторела в магии. Умею с помощью слова разжигать костер, могу проникать в чужие сны и запросто делаюсь невидимкой. Но ради тебя мудрить не стану, а просто вот этим ножом отрежу яйца. Только сначала затуплю его, чтобы удовольствие растянуть. Понятно излагаю?