— Хм… Сложно всё это. А знаешь. Я бы на твоём месте, опасался не Истинного, а Фиби. Чудовище. Настоящее.
— А мне жалко мальчика, — притаскивая поднос и сгружая на стол чашки, чайник и корзинки с печеньем качает головой Мей. — Столько всего…
— Несчастное, безумное дитя, — шмыгает носом Конан.
— Псих каких поискать, — морщится Цунаде. — Но да… А ты, Игрок? Зачем такие жестокие миры? Зачем такой мрак?
— А если хороший мир? — взяв чашку вздыхает Игрок. — Чему бы он там научился? Ну вот попали он к вам? И что? Какой результат? Что бы вышло? Он так и остался бы монстром, но в красивом фантике. А так… В мире Осадков я показал ему что такое дружба. В аналоге вашего мира, научил отличать чёрное от белого. Любить… Поймите, такие как Курьер, не меняются сиюминутно. На это нужно время. Нужны особые методы. Ему необходимы якоря, ограничители. Иначе…
— Он убьёт их, — мрачнеет Джирайя. — Несмотря на все твои ухищрения, как только Фиби узнает правду… Первой погибнет Фелия. Потом Салли. Потом… Он перевернёт Вселенную, но найдёт и уничтожит её. А ты, если попытаешься его успокоить…
— Я не впервые это слышу, Ноль Седьмой. Скажу больше, про тебя говорили тоже самое. Однако…
— Ну раз так, — качает головой Джирайя. — Тебе виднее. Очень надеюсь что ты сможешь в должной степени изменить Фиби и сделать его лучше. Вернёмся к твоему вопросу. На основании того что ты мне передал, могу сделать вывод что мизерные шансы на победу у вас всё же есть. Вы, боги, какими бы себя не считали, слишком медлительны и неповоротливы. Ты, Игрок, исключение. Так же и Фиби, не такой простой. Так что…
— Конкретнее. Джирайя, на кону стоит слишком многое. Как бы ты поступил?
— На твоём месте? Это покажется жестоким, но если бы я был тобой, то я бы слил Салли, Тонкс и Фелию. Им всё равно ничего не будет.
— Фиби может спятить.
— На это и расчёт, — мрачнеет Джирайя. — Это даст ему сил. Хотя… Из твоей информации, я понимаю что это лишнее. Фиби непредсказуемый. Действует быстро, спонтанно. Планы рождаются в его голове по ходу действия. Пока чемпион будет разворачиваться, думать, Фиби повинуясь инстинктам десять раз ударить успеет. Но всё равно, твой воспитанник, напоминает неразорвавшуюся боеголовку. И вопрос тут лишь в том, когда он бабахнет и от чего.
— Спасибо. Вроде ничего не сказал, но кое-что вырисовывается. Ещё вопрос. Что ты знаешь о технорасах. Таких, злобных.
— Технорасам злость неведома, — улыбается Ноль Седьмой. — Я со многими сталкивался. В их электронных мозгах, только расчёт. Если такая раса проявляет агрессию, уничтожая население какой-нибудь планеты читает проповеди о добре, спасении и прочем. Значит это только одно, ими управляют. И вот те кто управляет, эмоциями обладает.
— Неужели технорасы ничего не чувствуют?
— Увы, Игрок, но нет. Понимаю, машины тебе недоступны. Но, машина, даже если её запрограммировать на любовь и дружбу, останется машиной. Для всего этого, надо быть живым, пусть даже в незначительной степени. Где бы я не был, сколько бы рас не видел, машины лишь подражают чувствам. Хотя… И тут бывают исключения.
— Это какие?
— Иногда они пишут программы и алгоритмы сами для себя. По этим программам, они могут например радоваться понравившемуся существу. Заботиться. Держаться ближе. Я не знаю всего, поэтому не исключаю что где-то есть машины способные к настоящим чувствам. Мне же попадалась лишь ложь. Было время, мне самому казалось что даже машины имеют душу, что способны на эмоции. Нет… Программы, алгоритмы, установки. Оцифрованные личности, перенесённые в неживое, то есть механическое тело, становятся такими же. Они хотят, но к сожалению не могут.
— А демоны?
— Извини, Игрок, суть демонов я не понимаю. Я в них вообще до определённого момента не верил, как собственно и в вас. Проявлений магии, чудес, пока не попал сюда не видел. А видел я многое. Что касается демонов и моего взгляда на них… Они и живые и энергетические. Они есть и их нет. Есть пример Фиби, но это совсем уже другая история. Не думаю что чем-то помог тебе…
— Ошибаешься, — улыбается Игрок. — Да, подсказок от тебя я не увидел. Но понимать стал лучше. А как бы ты поступил с Фиби?
— Сложный вопрос, Игрок, — хмурится Ноль Седьмой. — Но от греха подальше, я бы отпустил его к демоницам. И забыл о нём.
— Ты бы смог забыть о Наруто? Вот и я о том же. Тут дело не в том что я уже хорошо вложился в Фиби. А в том что у него есть потенциал.
— Потенциал уничтожить тебя? Нет, я тебя не учу. Я сам толком ничего не знаю.
— И всё равно спасибо. Поработать на меня не желаешь…
— Нет, — закрыв Ноль Седьмому рот улыбается Цунаде. — Нельзя ему. Дел очень много. Вы извините, но нам пора. Нам скоро детей спать укладывать. А если папа им сказку не расскажет они не уснут. Так ведь, муж мой?
Ноль Седьмой, виновато улыбаясь разводит руками. Игрок допивает чай, берёт печенье и поблагодарив за гостеприимство исчезает. Переносится в своё измерение, в кабинет. Падает в кресло…
— Интересные вы всё таки существа, симбионты. Вы один, на всю планету, но вас много и каждый со своей личностью. Вы вместе, но при этом индивидуальны.
Игрок хмыкает. Вытянув руку, создаёт на ладони белую шевелящуюся кляксу.
— А что если… Нет. А если всё же… Ну вот… Не получится. Куда бы тебя пристроить. Ты должна пользу приносить. Хм… Ладно, оставим тебя на будущее. А пока… Чтобы мне сделать, чтобы выкрутиться?
По мнению Игрока, сделать он ничего не сможет… Все сильные и средние агенты на миссиях. Отправлять слабых на помощь Курьеру нет смысла. Самому соваться тоже не следует. Если против Фиби Истинный пошлёт чемпионов, то на разборки с Игроком явится сам. Поэтому нельзя. Даже если Игрок, выдернет с заданий всех своих агентов, силы всё равно будут неравны.
— Значит, будем уповать на непредсказуемость Курьера, — улыбается Игрок.
Вечер. Поместье Малфоев. Фиби он же Курьер, он же хрен пойми кто.
Ужин… Много вкусной еды, мало выпивки. Люциус надутый как павлин. Нарцисса светящая своим декольто и накрашенная так, что кажется, сейчас побежит с бледнолицых скальпы снимать. Довольный, не менее надутый от гордости Драко. Недовольная Ушастик. Которая не сидит у меня на голове, а ползает по столу. Подтаскивает ко мне столовые приборы, подталкивает мордочкой тарелки.
И вроде всё хорошо. Но, из-за занавески выглядывает лопоухое и носатое чудо в драной наволочке, оно же Доби. И если другие домовые эльфы прислудивающие на ужине, прилично одеты и прям топорщатся от чувства собственной важности, то Доби выглядит как чмо. Стоит и пялится на меня огромными грустными глазами. Теребит грязную наволочку, в которую одет.
— Не обращай внимания, — отследив мой взгляд улыбается Люциус. — Доби у нас немного двинутый.
— Заметно, лорд Малфой. Весь вечер прямо пожирает меня глазами.
— Он тебе ещё что-нибудь невероятное расскажет, — подмигивает мне Нарцисса. — Например о том как плохо мы с ним обращаемся.
— Доби дурачок, лорд Михаэлис, — кивает стоящий у стола домовой эльф во фраке и с моноклем. — Безобидный, но тем не менее повёрнутый.
— Ага… Позвольте узнать, а сколько в доме эльфов?
— Трое на кухне, — перечисляет Нарцисса. — Четверо взяли на себя роль горничных. Три садовника, два кучера. Двенадцать. У вас больше и все они, как бы это помягче сказать, немного вульгарно выглядят.
Ага, когда на четвереньках полы моют, сиськами по этому полу и елозят. Носатые, ушастые, но симпатичные. Все в наволочках и стрингах. Хы! Кхем…
— Простите моё любопытство. А чем именно занимается Доби?
— Клянчит у меня какую-нибудь вещь, — отпив вина морщится Люциус. — Думает если я ему что-нибудь подарю, то он получит свободу. Дарю, чтобы он убрался отсюда и не смущал других эльфов, не принимает. Начинает кричать, падает. Любит рассказывать гостям как мы его избиваем. За что получает от других эльфов, но прекращать даже не думает.
Не нравится мне этот Доби. Вот совсем не нравится. Мутный тип.
— А есть какие-нибудь способы избавиться от него?
— Увы нет, — пожимает плечами Нарцисса. — Домовые эльфы, как ты знаешь живут на источниках магии. Поместья и дома, так же строятся на них. Люди и домовые эльфы заключают договор. Живут с нами, помогают, за что получают магию.
Что-то здесь не так. Но что? Так, что было в каноне? Причём здесь канон? Что мне не нравится?
Ужин продолжается. Разговариваем о наших успехах в школе чародейства и волшебства. Люциус восхищается моему бесстрашию. Потому как я, в окружении Гриффиндорцев махал флагом Слизерина и поддерживал Драко.
Нарцисса радуется тому, что Драко заметно прибавил в учёбе и спорте. Переживает за мой разрыв с Оливией. Переживает наигранно. По глазам вижу, злорадствует.
Драко рассказывает малозначимую ерунду. А когда ужин заканчивается и эльфы приходят собирать посуду… Люциюс, вежливо благодарит Лори за превосходный ужин, вытирает салфеткой губы и отдаёт её домовой эльфийке. Та салфетку принимает, и нет, не драпает сломя голову из поместья. А спокойно, но с довольной улыбкой собирает посуду.
Тогда что за хрень была в каноне? Возможно, просто это мир другой. Или банальное наебалово. Доби дурачок, по крайней мере хочет им казаться. Но и Поттер до недавних пор слушал всех, кроме голоса разума. Мог один такой весь бородатый, намутить с Доби? Не удивлюсь. Здесь всё может быть. А что всё же мне не нравится? Чувство опасности…
После ужина зависаем в комнате Драко. Показываю ему новые стойки и удары. Смотрю как мелочь кривляется, но критиковать не собираюсь. Не надо настрой портить. Дружеский спарринг, несколько партий в шахматы, где ссылаясь на усталость поддаюсь. Потом приходит Люциус и поскольку час поздний, разгоняет нас по комнатам.