[59].
Женщина такого типа выглядит успешной в профессии, но ей трудно доверять в эмоциях или отношениях. Ее внутренний мужской образ – не Мужчина с сердцем, а жадный тиран, который никогда не отпускает. Всего, что она делает, для него недостаточно, он заставляет ее двигаться вперед «быстрее, выше, сильнее», не признавая желания быть любимой, чувствовать удовлетворение или даже отдохнуть.
Тридцатилетняя Даниэль руководит процветающей компанией по продаже коммерческой недвижимости. Она высокая, умная, красивая и сексуальная и использует все эти качества в своих интересах в бизнесе. Кроме того, она тверда как кремень. Даниэль влюблена в образ своего отца, который вот уже три года как умер. Он был успешным европейским предпринимателем, мужчиной могучего телосложения и яркой внешности, державшим семью в ежовых рукавицах.
Отец хвалил Даниэль за ее внешность и ум, советовал ей воздерживаться от секса, потому что это грязно, и рассказывал ей о своих невзгодах и успехах в бизнесе. Она стала его доверенным лицом. Когда Даниэль была подростком, он развелся с ее матерью. Мать подвергала Даниэль физическому и эмоциональному насилию в детстве, а позже пристрастилась к алкоголю. Отец женился во второй раз на женщине немногим старше Даниэль, к которой относился как к сексуальной рабыне. Вдобавок он крутил интрижки, даже не скрывая этого.
Даниэль хотела присоединиться к его бизнесу, но отец не позволил, дав ей понять, что это «не для девочек». После его смерти она открыла свое дело. Ей хотелось доказать себе, что она на это способна. Даниэль глубоко сожалела о том, чему отец так и не научил ее, и вымещала свое неудовольствие на всех мужчинах, с которыми завязывала профессиональные или личные отношения. Потеряв часть бизнеса из-за своей грубости и агрессии, она обвинила клиента в том, что он не смог договориться с напористой женщиной.
Сталкиваясь с неудачами в работе, Даниэль возмущалась: «Этого никогда бы не случилось, если бы отец был жив; он бы помог мне». Она закрывала глаза на то, что тот никогда при жизни не поддерживал ее амбиции. Позже у Даниэль обнаружились вагинальные инфекции. Она отреклась от своей мягкой натуры и с презрением относилась к женщинам, которых считала невежественными, коварными и опасными.
Ее самый сильный страх был связан с повторяющимися генитальными инфекциями, и она обвиняла мужчин в неспособности построить серьезные, продолжительные отношения. Используя упражнение по работе с образами, я предложила Даниэль пообщаться с незаживающими ранами ее влагалища. Тогда-то она проникла в суть своего гнева. «Я возмущена, потому что в очень раннем возрасте мне пришлось стать сильной, чтобы противостоять матери. Я была слишком мала, чтобы справиться с ее безумием. Отец советовал мне не обращать на нее внимания и шел заниматься своими важными делами. Он не защитил меня.
Успеха мне не достичь. Как конкурировать, я не знаю. В итоге я начинаю чувствовать свое превосходство и проявлять нетерпение по отношению к людям, поскольку всегда занимала в семье важное положение, смотрела свысока на неадекватную, сумасшедшую мать и была доверенным лицом отца. Я калека. Отец больше не изливает мне душу, он мертв. И что он дал мне? Ложное чувство собственной значимости, потому что я была его доверенным лицом, а на самом деле – не более чем любимым слугой?
Теперь я не знаю, как по-настоящему заботиться о ком-либо, и слишком боюсь конкурировать на рабочем месте. Я хочу начать с самого верха. Я не знаю, как эффективно вести бизнес, и, конечно, не хочу продвигаться по службе в чужой компании. Мне трудно вести переговоры с другими людьми, особенно с мужчинами, которым я просто не доверяю».
Отец Даниэль не только препятствовал ее стремлению стать успешной бизнес-леди, но и лишил возможности построить здоровые отношения. Он демонстрировал свое презрение к женщинам в обращении с женами и сводными сестрами Даниэль. Ее старшая сестра покончила с собой в подростковом возрасте. Отец использовал всех женщин в своих целях, в том числе Даниэль, которая считала себя исключением. Теперь, на этапе самоисцеления, она понимает, что он все еще контролирует ее изнутри.
Многим женщинам, стремящимся преуспеть в бизнесе, чтобы доказать отцам свою состоятельность, тяжело удержать планку, даже если у них есть соответствующее образование. Если отцы прямо или косвенно показывали, что женщинам не место в бизнесе, дочери начинали верить, что реальные достижения несовместимы со стереотипной женской ролью[60].
Девушка может казаться преуспевающей, но при этом внутренне истощать себя. Из-за врожденного страха своей неполноценности многие женщины становятся зависимыми от совершенства, стремятся к сверхкомпенсации и доводят себя до истощения, чтобы не отставать от мужчин. Кэрол Пирсон пишет о том, что наше общество не доверяет процессу как таковому и нетерпимо к разнообразию. От нас ожидают совершенства, причем схожего – если не одинакового. Мы должны «соответствовать» стандартам добродетели, достижений, интеллекта и физической привлекательности. Иначе от нас ожидают раскаяния, усердной работы, учебы, соблюдения диеты, физических упражнений и подбора лучшей одежды, пока мы не приблизимся к идеалу. Поэтому наши уникальные качества [в этом случае – женские], скорее всего, будут определены как «проблема», которую нужно решить[61].
Некоторые женщины очень гордятся тем, что научились мыслить как мужчины, соревноваться с ними и побеждать в их игре. Они становятся сильными, но многих не покидает гнетущее ощущение, что они никогда не добьются совершенства. Они продолжают делать все больше, потому что хотят быть такими же, как мужчины. Я выросла в католической семье и часто задаюсь вопросом, не связано ли чувство неполноценности у женщин с тем фактом, что они не были созданы по подобию Божьему. Многие девочки переживают с отцами тот же опыт, что и с богом-отцом: их любят, но держат на расстоянии, даже боятся, потому что у них другие гениталии.
Сорокалетняя Нэнси вернулась в юридическую школу после двадцати лет работы артисткой и политической активисткой. Теперь она понимает, что тратит огромное количество времени и энергии, пытаясь выполнить каждое задание идеально. Она прилагает гораздо больше усилий, чем требуется. У нее никогда не хватает времени закончить работу, и ее оценки отражают это. Нэнси умна и многое умеет – но переусердствует.
Когда я спросила, для кого Нэнси пишет идеальные ответы, она ответила: «Для папы». Ее покойный отец был водителем грузовика с отличным чувством юмора, который относился к ней, первой дочери, как к сыну и часто повторял что-то вроде: «Я бы хотел, чтобы ты родилась мальчиком, но раз ты не мальчик, сколько будет девятью девять?»
«У меня всегда был готов правильный ответ на любой его вопрос, – вспоминает Нэнси. – Я запоминала результаты матчей, самые длинные слова в словаре и названия столиц штатов, чтобы он не застиг меня врасплох. Это развило мою память, но я понятия не имела, что значит быть девочкой. Лишь понимала, что со мной что-то не так, поскольку я не мальчик, и мне нужно придумать, как это исправить».
Нэнси усвоила от отца представление о том, что значит быть женщиной. Поскольку физически она никак не могла стать мужчиной, ей оставалось лишь хорошо соображать и все делать идеально. Мой отец любил говорить: «Если у тебя что-то не получается, не делай этого вообще». Таким было и мое правило: не пробовать, если у меня не выйдет хорошо.
Маленькие девочки рано усваивают, в какие игры им играть, чтобы заслужить одобрение и внимание отца. Им, возможно, придется быть умными, милыми, застенчивыми или соблазнительными. Сила и авторитет свойственны отцу как в спальне, так и за ее пределами. Первый мужчина, с которым девочка начинает флиртовать, – ее папа. Его реакция имеет решающее значение для сексуального развития девочки. Теплота, игривость и любовь отца очень важны для здорового самоощущения девочки, иначе основным объектом любви станет ее первая привязанность – мать. А доминирование, властное отношение и критика отца могут подорвать или разрушить развитие девочки.
Жесток отец, игнорирующий свою естественную роль защитника сексуальности маленькой дочери и из-за потребности в доминировании нарушающий ее нормальное развитие, совершив инцест. Девочка потратит остаток жизни на восстановление и осознание своих женских прав.
Другие девочки учатся тому, что в присутствии папы лучше не быть слишком сообразительными. Они могут стать мишенью для насмешек, критики, неодобрения или физического насилия. Такие девочки стараются не «умничать» в присутствии мужчин, неспособных содержать семью. Они быстро учатся позволять отцу выигрывать в карты, шашки или выполнять штрафные броски в спортивных играх. Они забывают о собственных амбициях и становятся теми, на фоне кого их руководители выглядят хорошо. В итоге они чувствуют горечь, пассивность и становятся циничными.
Женщины, в детстве страдавшие от недостатка отцовского внимания, ищут его в любовных отношениях. Лоретта, которой сейчас под сорок, боготворила красивого отца, спортивного комментатора, но не могла привлечь его внимание: оно доставалось ее трем братьям-спортсменам. В детстве она была тихой и мечтательной, любила проводить время в лесу, но не обладала атлетическими способностями и мало интересовалась спортом. Отец Лоретты высмеивал написанные дочерью рассказы и игры с питомцами. Ее мать была молчаливой и подавленной. Лоретта не знала, как вписаться в мужской мир, поэтому вышла замуж.
Мой первый муж был бейсболистом младшей лиги, поэтому я ходила на игры и приглашала отца посидеть со мной на трибунах. Папа внимательно следил за карьерой моего мужа, но не интересовался моей, и чем больше времени я проводила с Джоном в межсезонье, тем отчетливее понимала, что у нас нет ничего общего. Поэтому я вышла замуж за Майка. Он был старше и выглядел точь-в-точь как мой отец. Он тоже был спортсменом, но не профессиональным, поэтому я думала, что все сложится иначе. Он писал истории, как и я, но всегда говорил, что у меня нет таланта. Выслушав немало критики за три года, я поняла, что начинаю исчезать точно так же, как моя мать.