- Хорошо. Оставайся,- сказала Акка, а все гуси поклонились, как бы подтверждая её слова.
Глава V. ПОГОНЯ
1
Смирре-лис вынужден был покинуть свою родную провинцию Сконе. Его подлые повадки заставили всех зверей объединиться против него. Их терпение лопнуло, когда Смирре-лис напал на гуся во время великого перемирия всех зверей - в ночь праздничных весенних игрищ на горе Куллаберг. Даже его сородичи-лисы дали согласие на его изгнание. Он опозорил весь лисий род. Ему разодрали ухо в знак того, что он не имеет права появляться в Сконе. И Смирре-лис отправился в провинцию Блекинге. В пустом северном краю провинции бродил он, голодный и облезлый, рыскал по лесу, но ничего не мог найти себе в пищу. Как-то раз он даже не погнушался схватить тощую сороку, но та вырвалась, оставив в его пасти несколько перьев из хвоста.
Однажды ближе к вечеру, в лесу, неподалёку от реки Роннебю, заметил он стаю диких гусей. Гуси летели как раз в сторону реки. И была это, несомненно, стая Акки с Кебнекайсе. Только с её стаей летал такой крупный белоснежный гусь. А уж там, где белый гусь, там, конечно, и этот паршивец Тумметотт.
«Ну, погодите,- подумал Смирре.- Сейчас-то я вас не упущу! На этот раз я полакомлюсь гусятинкой да и отплачу вам за все обиды!»
И он помчался к реке.
Гуси, по-видимому, искали место для ночлега.
«Ясное дело,- думал Смирре,- они расположатся где-нибудь на берегу реки».
Река Роннебю не какой-нибудь там могучий водный путь. Но слава о ней идёт далеко за пределами провинции, потому что уж очень она красива. Воды её чисты и прозрачны. Часто река пробивает себе путь в каменной горной породе. И тогда берега её становятся как высокие стены, а там, наверху, растут кусты жимолости и боярышника, смотрится в воду черёмуха и свешивает свои тонкие ветви плакучая ива.
Но это всё летом. А пока деревья были голы, на берегах не было ни травы, ни цветов. Дул такой холодный ветер, что было трудно понять: весна ли наступает, или длится ещё зима.
Небольшая песчаная отмель, которую выбрала Акка для ночлега, гусям очень понравилась. На ней как раз могла разместиться вся стая. С одной стороны стремительно неслась река Роннебю, бурливая и необычайно полноводная от тающего льда и снега. А с другой - высилась каменная стена, крутая и гладкая. Со стены свешивались ивовые ветки и прятали гусиную стаю от посторонних глаз.
- Молодец, Акка,- сказала одна из старших гусынь.- Трудно выбрать место лучше этого.
Гуси расположились на ночлег и быстро заснули. Только Нильсу не спалось. Он вылез из-под тёплого гусиного крыла. Какая-то неясная тревога мучила его. То ли он вообще затосковал по людям, то ли мысль о родном доме не давала ему покоя.
Он сел на песок рядом со спящим Мортеном.
2
В это время наверху скалистого обрыва появился Смирре-лис.
- Ага! - обрадовался Смирре.- Вот они, голубчики. Но до чего же хитра эта Акка! Как же мне спуститься к ним по этой отвесной стене?
Он побегал по откосу, поискал, не ведёт ли вниз к отмели какая-нибудь тропа. Но нет, никакой тропы не было. Смирре сел, не сводя глаз со спящих гусей и поминутно сглатывая голодную слюну. Будь они неладны, эти гуси! Сколько он из-за них натерпелся! И вот теперь опять же из-за гуся его изгнали из родных мест, и он вынужден скитаться по этому бедному и безрадостному Блекинге. Провались они все! Плюнуть, что ли, и забыть о них навсегда?
Вдруг Смирре услышал шорох: по стволу сосны, что росла прямо напротив него, спустилась белка и помчалась в сторону леса. За ней следом, как молния, соскользнула куница и кинулась её догонять. Миг - и белка оказалась в её лапах.
Смирре позавидовал ей.
«Вот бы мне ловкость и быстроту куницы! - подумал он.- Тогда уж я добрался бы до старой Акки! Но если не я, так, может, хоть она,- пришло ему вдруг в голову.- Вот бы натравить её на гусей!»
И Смирре направился к кунице. Он постоял в сторонке, чтобы показать, что он нисколько не собирается отнимать у неё добычу. Затем вежливо поздоровался. Куница хоть и была красива и изящна, но хорошим воспитанием не отличалась. Она весьма невежливо что-то буркнула ему в ответ.
- Поздравляю тебя с удачей,- сказал Смирре.- Только я удивляюсь тебе.
- Почему это?
- Потому что ты гоняешься за костлявыми и жилистыми белками, когда рядом с тобой такая добыча!
- Какая ещё добыча?
- Ты что, не видела на отмели под скалой диких гусей? Или ты только по деревьям лазить горазда, а спуститься по скале боишься? - подзадоривал её Смирре.
- Где ты видел их, говори скорей!
- Да вон же, у тебя под носом!
Миг - и куница ринулась вниз по отвесной скале, как по сосновому стволу.
Она скользила и извивалась, когти её цеплялись за малейшее углубленьице или расщелинку.
«Вот,- думал Смирре,- наконец-то! Уж она-то их не пощадит! Сейчас узнают гуси, какой жестокой умеет быть красавица-куница и как умеет отомстить за себя Смирре!»
Но что это?
Стая гусей бесшумно поднялась в воздух, а до лисьего слуха донёсся сильный всплеск, что могло обозначать только одно: куница плюхнулась в воду.
Смирре хотел было броситься вслед за стаей, но любопытство пересилило. Что же случилось с куницей? Мокрая куница выбралась на берег, потирая ушибленную голову.
- Ну вот,- сказал Смирре,- растяпа! Как же это ты сверзилась в реку?
- Ничего подобного,- сказала куница.- Никуда я не сверзилась. Я добралась до гусей и уже собиралась схватить жирного белого гусака, как вдруг какой-то мальчишка, крошечный, меньше бельчонка, как швырнёт в меня камнем - и угодил прямо в голову. И только я было…
Но Смирре уже не слушал её. Он нёсся как угорелый, преследуя стаю.
Стая летела вдоль реки на юг. Уже сильно стемнело. Хорошо ещё, что небо было безоблачным и светил молодой месяц.
Река извивалась чёрной блестящей лентой. Пока ещё хоть что-то можно было разглядеть, Акка спешила добраться до водопада Юпафош. Перед самым водопадом река Роннебю ныряет под землю, и там, пробившись сквозь скалы, её прозрачные, точно стеклянные, струи, сверкая и переливаясь, устремляются вниз, в глубокое ущелье. У самого подножия водопада на чёрных валунах и разместилась стая диких гусей. Место это не было таким уж уединённым, возле водопада вечно маячили люди, пришедшие полюбоваться его красотой. Но в этот поздний час никого вокруг не было видно, поэтому стоило рискнуть. Что до хищных зверей, то они обычно обходили такие места.
3
Усталые гуси уснули. Только Нильсу, взволнованному неожиданным визитом куницы, никак не спалось. Ему было не до красот природы. Так что он даже и не смотрел на водопад.
«Странно,- думал Нильс.- Обычно Акка так безошибочно выбирает безопасные места для ночлега. Что такое сегодня стряслось?»
Скоро к водопаду примчался Смирре. Ой, как пенится и бурлит вода! Нет, туда ему не добраться. Но до чего же всё-таки хочется отведать гусятинки! Он сидел, глядя на гусей, и облизывался. Время шло, гуси спали. Но лис не уходил.
Вдруг что-то зашевелилось на берегу неподалёку от того места, где он сидел. Лис пригляделся попристальнее.
На берег вылезала выдра, зажав в зубах тонкую серебристую уклейку.
- Эх, ты! - сказал Смирре с презрением.- Питаешься жалкой рыбёшкой. А рядом весь берег кишмя кишит жирными гусями!
- Знаем, знаем тебя, Смирре! Уж очень ты сладким голоском поёшь, когда хочешь чужой добычей попользоваться.
- Это ты, Грипе! - сказал Смирре, приглядываясь к выдре.
Выдра Грипе не раз ловила рыбку на озере Вомбшён в провинции Сконе и хорошо была знакома с повадками Смирре-лиса.
- Не можешь ты их не видеть,- продолжал лис.- Я понимаю, тебе страшно приблизиться к водопаду. Ты просто трусишь!
- А чего же ты их сам не ловишь? - поддразнила выдра.
- Не лисье это дело - плавать в воде. Она мокрая. Брр! Но, думаю, и тебе до них не добраться.
- Это мне-то? - возмутилась выдра.
Она отважно бросилась в воду. Волны тут же отбросили выдру в сторону и понесли вниз по реке. Но она развернулась и, мощно орудуя своим плоским хвостом, как рулём, поплыла против течения.
Возле валунов вода бурлила и пенилась. Выдру завертело в омуте, но она нырнула на глубину, снова вынырнула и опять, борясь с течением, рванулась к валунам.
Так она какое-то время боролась с волнами. Смирре не сводил с неё глаз. И вот он увидел, что выдра, наконец, подобралась к валунам.
«Ну же, ну!» - мысленно подбадривал её Смирре.
Наконец выдра взобралась на камень. И вдруг, завопив не своим голосом, она рухнула в воду. Волны Роннебю завертели её и понесли.
А гуси, громко загоготав, все как один поднялись в воздух.
С большим трудом выдра выбралась на берег.
- Ну, что я говорил? - поддразнил её Смирре.
- Что ещё ты там говорил?
- А то, что этот водопад, а значит, и гуси выдре не по зубам! Не зря ты боялась.
- Я боялась?
- Ясное дело, боялась. И была права.
- Да что ты там мелешь! Я уже подобралась к валунам, уже было вылезла на камень.
- Чего же ты замешкалась?
- Да не замешкалась я! Я уже чуть было не схватила гуся, а тут, откуда ни возьмись, выскочил мальчишка, крошечный такой, да как всадит мне в лапу какую-то острую железку! Я прямо взревела от боли и потеряла равновесие. Лапы соскользнули с камня, и я упала в воду. И знаешь, что я тебе скажу…
Но Смирре-лис больше не слушал её. Он мчался вслед за гусиной стаей.
4
И опять пришлось Акке искать пристанища для своей стаи.
Она продолжала лететь на юг. Хорошо, месяц не успел ещё скрыться. Да ещё хорошо, что Акка прекрасно знала эти места. Ей было известно: южнее сверкающего водопада Юпафош, южнее небольшого города, который по имени реки так же зовётся Роннебю, есть целебные источники того же названия. Там располагается курортный городок, который зимой обычно пустует. В это время гостиницы, и домики, и купальни, и лечебные помещения бывают необитаемы. И там, на балконах и крышах, перелётные птицы часто находят приют и отдых.