— Так вот, запомни, Рыбка, у тебя, как у дракона есть только одна цель — не влюбиться не в того, а дождаться истинного, потому что у драконов твоего вида это как родовое проклятье и победит лишь то, что окажется раньше. Так что никогда ни в кого не влюбляйся. Для любви есть истинный, остальные тебя не достойны.
Ингвильд задумчиво кивнула. Она ненавидела быть драконом и не собиралась связываться с кем-либо из крылатого племени.
— Я пойду, лягу пораньше, завтра тяжелый день. — проговорила она, вставая из-за стола.
Корабль качнулся на штормовых волнах и Ингвильд почти грохнулась лицом о пол. Гривель в последний момент поймал её за ремень портупеи.
— Осторожней надо быть. — бросил он, помогая дочери встать, — Зелье выпей, а потом иди. — девушка кивнула, снова села на лавку и залпом опустошила пузырек, — Срамота-то какая, — насмешливо посетовал темный эльф, — увидит кто, подумает, что я тебя не драконов убивать учил, а пить.
Ингвильд звонко рассмеялась, на сердце, впервые за этот вечер, стало легко.
Утро началось ещё до восхода солнца, корабль причалил к каменистому берегу, высадил двух Чистильщиков и вновь покинул пристань, отплывая на безопасное расстояние от острова.
***
— Вали его! — прокричал Гривель сверху.
Ингвильд поднырнула под дракона и прошлась лезвием по нежному брюху, оставляя тонкую царапину. Громкий рев отдавался звоном в ушах, девушка до боли сцепила зубы. Черт, слишком рано.
— Анестетик кончился! — дракон едва не раздавил ее, пытаясь достать ее лапой. Еще бы минута и она бы его убила, но действие зелья кончилось раньше.
Девушка отскочила на безопасное расстояние, бегло вытирая кровь с лица. Неужели дракон снова задел её?
Сейчас не время думать о ранах. Ингвильд убрала кинжал в ножны и сняла с плеча лук.
— Тогда по старинке, доставай своё копьё. — крикнул Гривель, взбираясь на голову дракона.
Он крепче ухватился за костяной гребень и вонзил длинный кинжал в переносицу дракона. Заражённый взревел и выпустил столп пламени.
Ингвильд сильнее натянула тетиву и выпустила отравленную стрелу, а после, перекинув лук через плечо, крепко перехватила копьё и подпрыгнула, отталкиваясь от земли.
Драконий хвост пролетел и тяжело ударил землю в нескольких сантиметрах от того места, где она только что стояла.
Ингвильд запустила заклинанием и побежала вперёд.
— Ещё двадцать секунд! — крикнула она, скользнув под дракона и подрезав сухожилия парализованной лапы. Дракон взревел, Ингвильд отсчитывала секунды. Пока заклинание действует и тело дракона прозрачно, она должна добраться до сердца.
— Уходи! — донеслось сверху.
Она едва успела выскользнуть из-под брюха, через несколько мгновений дракон мёртвой тушей упал. Гривель слез, держась за рваную рану на ребрах.
— Мёртв? — с сомнением бросила она, поправляя лук.
— Мёртв. — подтвердил Гривель, цепким взглядом проходясь по дочери. — Сильно испугалась?
— Не впервой. — как можно равнодушнее пожала плечами Ингвильд, хотя ее трясло от боли.
— Чуть не сожрали тебя впервые. Хорошо мы ему пасть смогли разжать. — тяжело вздохнул эльф.
Гривель перемотал рану обрывками рубашки, пока Ингвильд дезинфицировала свою руку. Не хватало ещё подхватить заразу. Это отец — эльф, ему никакой Арамар не страшен, а она дракон.
Болезни Арамар страшились все расы, способные к обороту. Зараза угнетала разум носителя и превращала его в дикого зверя, заставляла терять рассудок, круша и уничтожая все на своем пути.
И опаснее всех были зараженные драконы.
От этой напасти не изобрели лекарства, столько бы столетий лучшие умы империи не бились над решением проблемы.
Поэтому существовали они — Чистильщики, охотники на зараженных, убивающие потерявших разум. И хотя плата была высока, не многие решались рисковать жизнью ради золота. В империи насчитывалось не более двухсот Чистильщиков, и только тринадцать из них могли совладать с драконом.
— Родненький! — дорожная женщина истошно закричала, увидев мёртвое тело зараженного дракона, — Убийцы окаянные! На чужом горе разживаетесь! Как вы могли моего Зарваха! Отняли отца у детей! Кормилица нашего! Твари алчные, на всё ради денег пойдете! — озлобленно провыла овдовевшая драконица, падая на колени рядом с телом мужа.
Гривель равнодушно сплюнул кровь и угрожающе оскалился. Ингвильд же опустила глаза.
Эльф, заметив это, вздохнул, помог ей подобрать остатки брони и сказал:
— Не слушай никого. Наша работа всегда была грязной, ты Чистильщик и должна этим гордиться. Ты защищаешь их мирную жизнь, даже если они кричат обратное.
— Я знаю, отец. — подавленно ответила она.
Где-то там горько рыдала женщина и Ингвильд почему-то чувствовала вину за чужое горе, словно в смерти того дракона и правда была только её вина. Мелко накрапывал дождь, смывая ее слезы.
Ингвильд убрала копье в пространственное хранилище, подняв лицо к небу. Холодная вода неприятно стекала по шее за воротник, смывая кровь. На душе было муторно, но она старалась не забывать главного.
Чистильщики не плачут, они стоят под дождем.
Глава 2
Ингвильд почесала зудящий рубец. Рана на руке затянулась, но все ещё доставляла неудобства. Как бы не подхватить Арамар после утреннего боя.
Закончила втирать зелье в кожу и перебинтовала след от раны.
Это ж надо было так глупо попасться! Опоздай отец хоть на минуту, зараженный откусил бы ей руку.
Девушка вообще не могла вспомнить, в какой момент оказалась в пасти у дракона. Лишь рука и осталась торчать — поэтому Гривель и заметил её почти сразу.
Только вот из-за её невнимательности и отец в этот раз получил тяжелые ранения. Ингвильд вздохнула, на ней все заживало буквально за пару часов, а темному эльфу со скоростью регенерации не так повезло.
Она тихо подкралась к комнате отца, поскреблась, как провинившийся котенок.
Эльф недовольно заворчал, уже луна взошла, кто там рискнул к Чистильщику в каюту в такое время прийти?
— Гривель, это я. — сказала Ингвильд, открывая дверь. Прошмыгнула в комнату и неловко остановилась в семи шагах от отца. Кажется он сегодня не в настроении. Да уж, неудачно зашла.
Эльф прищурился, отложил кусок ткани и вызывающе посмотрел на дочь.
— Кто я? Ещё раз повтори? Ну? Чего корчишься? — требовательно спросил мужчина. Ингвильд перекосило ещё сильнее.
— Отец. — выдавила она неохотно. Вот чего прицепился-то? Какая разница, как она к нему обращается?
— Батька я. Папка твой. Столько лет знакомы, а ты всё никак не запомнишь! — сетовал эльф, чуть ли не ударяя себя в грудь, — Рану обработала? — сказал он уже спокойнее и окинул дочь беглым взглядом.
— Обработала, не переживай. Там же просто царапина. — торопливо отмахнулась Ингвильд. В этот раз рана и правда заживала дольше обычного, но сообщать об этом отцу она не стала, сейчас-то всё в порядке.
Какой она вообще Чистильщик, если будет волноваться о таких мелочах?
— Видел я твою царапину, и кость сквозь неё тоже. Только попробуй заразу подхватить, убью! — пригрозил Гривель, а дочь закивала, мол, да, она ж тогда зараженным драконом будет, а таких только убивать.
— Разумеется, мы же Чистильщики. Это наш долг — защищать мир от заразы. А сам-то как?
Гривель сжал губы в тонкую нить, его злило то, что Ингвильд столь небрежно относилась к собственной жизни лишь потому, что была драконом.
Лучше б о себе беспокоилась, а не о нем, глупая.
Эльф плеснул обезболивающее зелье из бутыля на тряпку и промокнул края раны.
— Нормально, вот это зашью и вообще прекрасно будет. — Гривель кивнул на рёбра.
Ингвильд поморщилась — и это он о ней волновался. У неё-то драконья регенерация и от раны уже почти ничего не осталось, а он просто тёмный эльф.
И пока Ингвильд думала о неоправданно самонадеянном отце, Гривель мрачно пришел к мысли, что его воспитание и работа Чистильщиком все же наложили след на мировоззрение дочери.
Она относилась с должным уважением к другим драконам, но не к себе. Эльф готов был поклясться, что эта зеленая дурочка небось ещё и виноватой себя чувствует зато, к какой расе относится.
— Иди давай к себе, я закончу и спать лягу. И ты ложись. — проговорил Гривель, снова взявшись за иглу. Ингвильд натура нежная, ей лучше не видеть, как его перекашивает от боли, — Нам два дня до Саркты плыть, надо хорошо отдохнуть за это время, там уже будет не до сна.
Девушка кивнула и неуверенно вышла из каюты, пожелав отцу мирных снов.
Вечер следующего дня наступил быстро. Эльф проспал почти до обеда, а его дочь и вовсе проснулась лишь к закату. Впрочем, они всегда долго спали после боев — магических сил на сражения уходило немерено.
Мужчина откупорил бутылку и придирчиво принюхался. Ещё неделя, и настойка совсем испортиться. Надо б зельевара найти, а то как они с Ингвильд-то работать будут. Два калеки, а не Чистильщики: дракон и заштопанный эльф.
Только вот на Саркте, где им торчать с месяц, зельеваров нет. А заказать из столицы — слишком дорого.
Дверь с грохотом открылась, ударившись о стену. Гривель мгновенно переместил левую руку на кинжал.
Резко перевел взгляд на грубого гостя и расслабился. Отбой, это его дочь.
Впрочем, кто ещё на корабле мог оказаться настолько бесстрашным, чтоб рискнуть бесцеремонно открывать дверь в комнату боевого мага?
— Отец, скажи, я приёмная, да? — пролепетала Ингвильд, едва стоя на ногах.
Гривель шумно поставил стакан на стол. Вот паршивка — мало того, что опять ввалилась в его каюту без стука, так ещё и вылакала не то зелье. И как ему её, такую дурную, содержать? Убьётся раньше, чем он внуков увидит.
— Откуда у тебя такие мысли? — спросил он с самым озадаченным видом, с трудом убрав язвительную улыбку.
— Вот ты отец, тёмный эльф, а я чистокровный дракон. Не сходится. — она развела руками и сползла на соседний стул.
Гривель принюхался — дочь опять выпила обеззараживающее зелье, вместо изолирующего. Ингвильд их постоянно путает из-за одинакового цвета и вкуса. Но она ж дракон, как по запаху ещё не научилась различать?