— Теперь в карьер! — решительно произнес Сирил.
По дороге они решали, чего же попросить у песочного эльфа. Несмотря на спешку, они благоразумно не стали спускаться в карьер по крутому откосу, а пошли в обход по пологой дороге, вообразив себя, как вы помните, телегой. Еще вчера они положили камушки вокруг того места, где эльф зарылся в песок, поэтому долго искать не пришлось. Солнце припекало вовсю, небо было голубое-голубое, ни единого облачка. Песок стал совсем горячим.
— А может, это нам все-таки приснилось? — опять засомневался Роберт, когда, достав из кучи песка спрятанные вчера совки, мальчики принялись копать.
— А может, ты перестанешь нести чепуху? — сказал Сирил.
— А может, ты перестанешь обзываться? — обиделся Роберт.
— А может, теперь покопаем мы? — предложила Джейн. — Больно уж вы разошлись.
— А может, вы не будете соваться не в свое дело? — огрызнулся Роберт, который и впрямь изрядно разгорячился.
— Конечно, не будем, — поспешила успокоить его Антея. — Ты, Роберт, не сердись, мы не промолвим ни слова. Ты один будешь говорить с песочным эльфом и скажешь ему о нашем желании, о котором мы договорились. У тебя это получится лучше.
— А может, ты перестанешь сюсюкать? — ответил Роберт, но уже не так сердито. — Иди сюда, копай руками.
И вскоре дети увидели мохнатое паучье тело псэммида, то есть песочного эльфа, его длинные руки и ноги, его уши, как у летучей мыши, и его улиточьи глаза.
Дети так и ахнули от радости, потому что теперь стало совершенно ясно, что песочный эльф им вовсе не приснился.
Эльф сел и принялся стряхивать с себя песок.
— Как поживает твой левый усик? — вежливо спросила Антея.
— Похвастаться нечем, — ответил песочный эльф. — Ночка выдалась беспокойная. Однако благодарю за заботу.
— А как ты сегодня насчет исполнения желаний? — поинтересовался Роберт. — Правда, у нас есть одно дополнительное желание, но оно совсем малюсенькое, — добавил он извиняющимся тоном.
— Уууффф!!! — произнес песочный эльф (если вы читаете эту книжку вслух, попробуйте произнести это «ууу-ффф!!!» именно так, как написано, потому что именно так эльф это и произнес). — Уууффф!!! Видите ли, пока я не услышал, как вы препираетесь прямо у меня над головой, да еще во весь голос, я думал, что вы мне просто приснились. Иногда я вижу очень странные сны.
— Правда? — поспешно спросила Джейн, чтобы перевести разговор на приятную тему. — Я хочу, чтобы ты рассказал нам о своих снах. Должно быть, они ужасно интересные.
— Это ваше сегодняшнее желание? — спросил эльф, широко зевая.
Сирил пробормотал нечто вроде «девчонка, она и есть девчонка», а остальные решили промолчать. Ведь если они скажут «да», то прости-прощай все желания, о которых они договорились на сегодня. А если они скажут «нет», то это будет выглядеть неучтиво, а всех их учили хорошим манерам и немножко даже выучили, что, вообще говоря, разные вещи.
— В этом случае у меня не останется сил на ваше дополнительное желание, — продолжил эльф. — Я уж не говорю о здравом смысле, учтивости, хороших манерах и прочих мелочах.
Тут все с облегчением вздохнули.
— Нет! Мы вовсе не хотим, чтобы ты лишался сил из-за этих мелочей. Тут мы и сами как-нибудь управимся, — горячо заверил его Сирил.
Остальные меж тем виновато поглядывали друг на друга, желая одного — чтобы эльф поскорее оставил тему хороших манер. Пусть сделает им хороший выговор, и хватит.
— Ну ладно, — произнес наконец эльф и неожиданно так резко выдвинул свои глаза на улиточных рожках, что один из них едва не угодил в глаз Роберту. — Пожалуй, начнем с вашего малюсенького дополнительного желания.
— Мы не хотим, чтобы слуги замечали то, чем ты нас одариваешь, — сказал Роберт. — …но своей исключительной доброте, — подсказала Антея шепотом.
— Одариваешь по своей исключительной доброте, — повторил Роберт громко.
Эльф слегка раздулся, затем резко выдохнул и кивнул:
— Готово. Это было совсем нетрудно. Люди вообще много чего не замечают. Чего еще желаете?
— Мы хотим быть сказочно богатыми, — произнес Роберт медленно и с расстановкой.
— Безумно богатыми, — уточнила Джейн.
— Естественно, — хмыкнул эльф. — Одно утешение, что вам это не очень понравится, — пробормотал он себе под нос. — Но по части сказочных богатств я не обучен. Сколько вы хотите и как предпочитаете? Золотыми монетами или банкнотами?
— Золотыми монетами, пожалуйста! Миллионы золотых монет!
— Полного карьера достаточно? — спросил эльф без церемоний.
— О да!
— Тогда, прежде чем я начну, поднимитесь наверх, а то вас здесь заживо похоронит.
И тут руки эльфа стали такими длинными, и он принялся размахивать ими столь угрожающе, что дети со всех ног бросились к дороге, по которой из карьера выезжают телеги с песком. Только у Антеи хватило присутствия духа, чтобы обернуться на бегу и вежливо крикнуть — До свидания! Надеюсь, завтра твоему усику будет лучше!
Когда дети выбежали из карьера и оглянулись, им пришлось зажмурить глаза. Затем они их открыли, но не сразу, а потихонечку, потому что их взору предстало зрелище, совершенно невыносимое для глаз. С равным успехом молено было смотреть на полуденное солнце в день Преполовения лета. Потому что карьер до самых краев был полон сияющих на солнце новеньких золотых монет! Даже норки береговых ласточек пропали из виду. Там, где только что была дорога для телег, грудами лежало золото, словно обыкновенные камни на обочине дороги. Окруженное крутыми откосами карьера, золото лежало ровным слоем, как в чаше. Огромная, блистающая груда чеканного золота. Полуденное солнце сияло, искрилось и сверкало на плоскостях и ребрах каждой монеты, так что карьер напоминал открытый плавильный горн или один из тех волшебных дворцов, какие видны иногда в небесах на закате.
Дети стояли, раскрыв рот от удивления и не в силах вымолвить ни слова.
Наконец Роберт наклонился и взял в руки одну из монет, которые кучей лежали на обочине дороги. Он принялся рассматривать ее с обеих сторон.
— Это не английские соверены, — произнес он каким-то хриплым, чужим голосом.
— Но это все-таки золото, — сказал Сирил.
И тут заговорили все разом. Они брали золото горстями и смотрели, как оно вытекает между пальцами, словно вода, а звон, который оно издавало при падении, казался дивной музыкой. Поначалу они и думать забыли о том, что эти деньги можно на что- нибудь потратить, так славно было играть с ними. Джейн уселась между двумя кучами, а Роберт стал засыпать ее золотом, ну, вот как вы на пляже засыпаете песком своего папу, если он заснул, накрыв голову газетой. Однако Роберт не засыпал свою сестру и наполовину, как та закричала:
— Стой, мне больно! Ты меня задавишь! — Глупости! — сказал Роберт, не останавливаясь.
— Перестань! — снова крикнула Джейн и с трудом выбралась из кучи золота, она вся дрожала и сильно побледнела. — Ты не понимаешь, каково это. Словно камни на тебя навалили или цени надели.
— Послушайте, — остановил их Сирил, — если мы рассчитываем на что-нибудь хорошее от этого золота, то нет смысла оставаться здесь и ахать над ним. Давайте набьем карманы и пойдем по магазинам. Помните, времени у нас только до заката. Вообще-то надо было спросить у нашего эльфа, отчего другие вещи не превращаются в камень. Может, золото как раз и не превратится. Значит так, в поселке есть пони и коляска.
— Ты хочешь купить их? — спросила Джейн.
— Не болтай ерунду. Мы возьмем их напрокат и поедем в Рочестер. А там накупим всякой всячины. Пусть каждый возьмет столько золота, сколько сможет унести. Правда, это не соверены. На них с одной стороны мужская голова, а с другой что-то вроде туза пик. Давайте набивайте карманы и пошли. Болтать будем по дороге, если вам без этого никак.
Сирил присел и стал распихивать золото по карманам.
— Вот вы смеялись, когда я просил у папы куртку с девятью карманами, — заметил он, — а теперь видите, как они пригодились! Карманы и впрямь пригодились. Сирил набил золотыми монетами все свои девять карманов, насыпал полный носовой платок и за пазуху, после чего попытался встать. Но пошатнулся и тяжело осел.
— Приятель, часть груза нужно выбросить за борт, — усмехнулся Роберт. — Иначе твой корабль пойдет ко дну. Вот они твои девять карманов!
Деваться Сирилу было некуда. Затем все отправились в поселок. До него было больше мили, на дороге стояла страшная пылища, солнце припекало все сильнее и сильнее, а золото в карманах становилось все тяжелее и тяжелее.
— Не представляю себе, как мы столько потратим, — сказала Джейн. — По карманам у нас распихано, должно быть, несколько тысяч фунтов. Я, пожалуй, оставлю часть своего золота здесь. И как только придем в поселок, сразу купим печенья. Время обеда давно прошло. — И она отсыпала две пригоршни монет в дупло старого придорожного граба. — Ах, какие они желтые и круглые, — пробормотала она. — Вот если бы это были имбирные коврижки, мы бы шли и ели их.
— Это тебе не коврижки, их не съешь, — сказал Сирил. — Топай быстрее!
Однако шли они тяжело, еле волоча ноги. И прежде чем добраться до поселка, они несколько раз останавливались у какой-нибудь изгороди и прятали очередную порцию своих сокровищ. И все же они добрались до поселка, имея в карманах примерно двенадцать сотен золотых гиней.
Несмотря на богатство, спрятанное внутри, снаружи дети выглядели совершенно обычно. Никто и подумать не мог, что на карманные расходы у них сыщется хотя бы пол кроны. Из-за сильного зноя и синеватого дыма из печных труб над красными крышами домов висела сизая дымка. Дети добрели до первой попавшейся скамейки и уселись на нее, не чуя ног от усталости. А дело было у входа в трактир «Синий кабан».
Было решено, что за лимонадом в трактир пойдет Сирил, потому что, как сказала Антея, в такое место надлежит идти мужчине, а не детям. Дескать, Сирил уже почти мужчина, не то что остальные, потому что он старший. Вот он и пошел, а остальные сидели на солнце и ждали.