— Не думал туда возвращаться. — Буркнул Грегорион.
Из-за спины раздался зевающий женский голос.
— А Элейн с Нирой уже ушли?
Обернувшись, инквизитор увидел ту светловолосую девушку, успевшую уже одеться.
— Привет, Грег. — Улыбнулась девушка. — Вижу, тебе не слишком сильно досталось вчера, чего не сказать о Весстоне.
— Моё имя Грегорион. — Мрачно отозвался инквизитор.
— Мне ли не помнить? А Грегом тебя только Марта называет.
Глаза инквизитора округлились в изумлении.
— Ты ведь сам рассказывал. Не помнишь? Пол ночи распинался, как её любишь и скучаешь по ней. Что только её позволяешь остригать тебе волосы и всё в таком духе. Я даже не помню, как уснула от твоих рассказов.
— Так значит мы не… — Замялся инквизитор.
— Нет, дорогой. Мы «не». — С укоризной проговорила девушка. — Между прочим, даже обидно. Ну да будет, мне пора. Эти чертовки ушли без меня! — После этих слов девушка убежала по мостику в порт.
— Когда мы отправляемся? — Грегорион заметно воодушевился. — Мне нужно привести себя в подобающий вид.
— Да, умыться можешь в капитанской. — Улыбаясь ответил эльф. — Вниз, направо и прямо. Команда собирается, скоро отбываем.
Тяжело шагая, инквизитор скрылся в недрах корабля.
— Ишь какой этот Грегорион Нокс, такую девушку упустил, эх! — Присвистнул Финн. — Да мне б её…
— Я ведь не рассказал ему всего, что было вчера. — Хитро улыбнулся эльф, растянув улыбку до ушей.
— То есть он не помнит про…
— Да.
— И не знает про…
— Да. Тише, он может услышать.
— Хм. — Недоумённо проговорил лоцман. — И что, не будем ему рассказывать?
— Не-а. — По-ребячески хихикнул эльф и зашагал к носу корабля, держа руки за спиной.
Глава 22
Наёмник обнаружил себя сидящим за столом, где разговаривал с Дунгаром до того, как лёг спать. Он обернулся и увидел скамейку, на которой покоилось его собственное тело. Очередной сон. И вновь по тому же сценарию.
— Верно мыслишь, Таринор.
И всё тот же голос.
— И тебе не хворать, Асмигар. Долго мне будешь ещё сны портить? — Зевнул наёмник, развернувшись обратно к столу. Его взору предстал всё тот же носатый старичок с козлиной бородкой и широкополой шляпе с изобранными краями. Он сидел за столом, облокотившись на его край.
— Не думай, что мне всё это так уж нравится. — Прищурился Асмигар. — Расширять мгновение, чтобы у нас было время поговорить и при этом не отнимать драгоценное время твоего сна — не так-то просто. К слову, ты действительно спишь. И не спишь одновременно. Но это, — Старик обвёл рукой вокруг себя. — Не сон. Мы действительно сидим и ведём беседу в банке «Феннс и Драйберг», что в Энгатаре.
— И что же мне даёт это знание?
— Ну, возможно, ты хоть на этот раз прислушаешься к моим словам. Понимаешь ли ты, что своим нежеланием следовать своей судьбе, ты запускаешь цепь событий, которая сопряжена с множеством смертей и катастроф? Ничего ты не понимаешь, конечно же. Я сказал тебе отпустить эльфа в лунное пристанище. Ты не сделал этого. Конечно! Зачем же слушать, что говорит полоумный старик, называющий себя богом, являющийся во сне.
— Да, примерно так я и подумал. — Улыбнулся Таринор. — К тому же он сам решил идти с нами, я его за уши не тянул.
— Слишком легкомысленно для наёмника, не находишь? Впрочем, Драм уже не доберётся до Пристанища вовремя. И не пройдёт там, где ему бы следовало пройти. И не сделает то, что ему сделать следовало. Здесь уже ничего не изменить. К чему это приведёт, пока я не могу сказать. Не потому, что не знаю, а потому, что боюсь соврать. Если тебе непонятен смысл моих слов, а это так, то скажу лишь одно: ты сам раставляешь кочки и ямы на твоём жизненном пути, сам о них спотыкаешься, а потом клянёшь судьбу.
— Когда-то я верил, что боги определяют наш путь в этом мире. — Сказал Таринор. — Потом я перестал в это верить и гром не грянул и не поразил меня божественной молнией. Моя жизнь как была одним большим чёртовым приключением, так и осталась. И снов мне снилось столько, что не счесть. Многие и реалистичнее этого были. Так с чего бы мне верить твоим словам сейчас? Откуда мне знать, что ты не плод моего воспалённого разума? Только из вежливости спрошу, ещё советы будут? Я, кажется, должен спать.
— Пожалуй, что нет. — Вздохнул Асмигар. — Я явился тебе три раза. В этой жизни больше мы не встретимся, наёмник. Ты исполнил свою роль лишь наполовину, а незаконченное дело порой хуже дела несделанного. Прощай.
Асмигар растворился в дымке, оставив лишь шляпу, которая упала на стол. Мгновение и головной убор вспыхнул и истлел, а наёмник вновь погрузился в сон.
После пробуждения наёмник первым делом вспомнил об Асмигаре и его словах. Но тут же ему в голову пришла прекрасная мысль. Если это действительно был дурацкий сон, то, увидев во сне бога-странника снова, Таринор лишь убедится в этом. Если же Асмигар больше не потревожит его, как и сказал, то тем более не о чем беспокоиться. Дурацкий сон, заключил наёмник, слезая со скамьи.
С самого утра Таринор принял решение подготовиться к встрече с королём Эдвальдом Одерингом основательно. Как минимум, следовало заняться внешним видом. К тому же, Рия сама подала ему эту идею. В итоге в гардеробе Дунгара была найдена сорочка и штаны, которые сам он давно не носил, но выбросить не позволяла гномья бережливость. Они были перешиты под размер наёмника, но штанины так и остались короткими. Впрочем, как заметила Рия, в Ригене аристократы ходят именно в коротких штанах, порой даже до колен, а ноги у них обтянуты белыми чулками. В чулки Таринор одеваться категорически отказался, да и край штанины сумели удлинить так, что он доставал ему до середины голени. Недостающую длину решили скрыть под сапогами, которые уже пришлось покупать у сапожника, так как дунгаровы сапоги, сделанные на широкую гномью ступню, человеку совсем не подходили.
— Раньше я служил королю, и это привело меня в Чёрный замок. — Сказал наёмник, увидев по дороге крепостные башни, возвашающиеся над домами. — Теперь я служу тебе, и вновь я здесь. Вот и не верь после этого в судьбу… Рия, пообещай мне, что мы с ребятами получим свои деньги после этого приёма и покинем город. Мне, наёмнику, нечего здесь делать.
— Не любишь города, Таринор? — Беззаботно спросил Игнат. Он вызвался сопроводить Таринора и девушку в замок. Вообще, ему просто жутко хотелось посмотреть на эту, как он выразился, древнюю каменную громадину. Всё-таки, несмотря на то, что юноша производил впечатление грубого оборванца, в нём была тяга к знаниям и некая интеллигентность, напоминавшая о том, что он всё же маг, учившийся в Академии. Правда, после, чуть тише, Игнат сказал Таринору, что больше всего ему хочется увидеть тот самый трон, видевший не одну королевскую задницу, и из-за которого не одна задница была надрана.
— Этот — не люблю. Слишком много неприятных воспоминаний. — Поморщился наёмник.
— Ты получишь своё, Таринор. — Сказала Рия. — Я всегда держу слово. Надеюсь лишь, что король выслушает меня и войдёт в положение. Подобные преступления не должны оставаться безнаказанными! — Наёмник заметил, что кулаки девушки сжались.
— Вы с Эрнивалем чудно смотрелись бы вместе. — Усмехнулся Таринор. — Он такой же идеалист. Был. К счастью, ему хватило ума отмести свои идеалы, иначе сейчас моя голова торчала бы на пике. Впрочем, нет. Меня как безродного пса просто оставили бы у той пещеры.
— У человека должны быть идеалы. — Ответила Рия. — Иначе он как, хм, — Девушка запнулась, пытаясь подобрать подходящее сравнение. — как неградуированная реторта. Ну, то есть, как повар без поваренной книги.
— Вот про реторту я вообще ничего не понял, — ответил Таринор. — а насчёт повара — хороший повар помнит многие рецепты наизусть.
— Ладно, тогда как моряк без карты. — Сказала девушка, всем своим видом показывая, что уж на это наёмник не найдёт ответа.
— Хорошо, с этим сложнее. Но люди — не корабли. Да и потом, что, если карта, то есть идеалы, неверные? Судоходная карта верна только для одного маршрута, так и идеалы, верные для одной жизненной колизии, могут вдребезги разбиться о другую.
— Но разве у тебя, Таринор, нет идеалов? Ведь ты мог послать меня ко всем чертям и сбежать, избежав проблем. К тому же, тебе так не нравится этот город.
— Не слишком ли много вопросов? — Наёмник приподнял бровь. — Да, мог. Но мне нужны деньги. И им тоже. Чёрт побери, да весь этот мир вращается вокруг денег и власти. Эти два жернова перемалывают всё: людей, любовь, даже эти твои идеалы. Знаешь, почему я ушёл с королевской службы? А ведь я мог, что называется, устроиться при дворе, пробиться наверх. Мне просто было противно даже думать о том, что в один прекрасный день я стану таким же как король. Готовым ради власти и мести идти по трупам без жалости к врагам и друзьям. И прикрывалось это, знаешь чем?
— Идеалами? — Несмело предположила Рия.
— Именно. — Ответил Таринор. — Идеалами чести, справедливости и чего-то там ещё. Так что для меня идеалов нет, есть лишь собственные решения, разные в каждой ситуации, и голова на плечах. И, заметь, мне до сих пор удаётся сохранить её на этом месте.
— Эх… — Вздохнула девушка. — Я скучаю по дяде. Он был для меня всем. Если король откажет мне, я даже не знаю, что и делать.
— Разве Дунгар тебе не поможет? — Спросил наёмник.
— Да, конечно, на улице я не останусь. Но дядя Карл — последний мой родственник.
— Неужели никого не осталось? — Вмешался Игнат.
— Ну, есть ещё тётя Ида. Но она меня никогда не любила. И мне она не нравилась. Судя по тому, как она отзывалась о дяде и обо мне, когда приезжала в гости, её первым распоряжением, получи она надо мной опеку, было бы отправить меня в женский монастырь или и того хуже, в школу для девушек, где учат приветливо улыбаться, вести хозяйство и быть идеальной женой в тени мужа. Даже думать противно. Я всегда называла её госпожа Морнераль, она и сама на этом настаивала с первых дней нашего знакомства. Не хочу даже думать о ней. Кажется, мы почти пришли.