– Эй! Беловолосый! Помоги!
Он ринулся туда, откуда доносился голос, и обнаружил светловолосого юношу, придавленного сразу двумя телами рыцарей ордена. С трудом оттащив трупы, он помог бедняге встать. Им оказался тот самый молодой знаменосец ордена, что ранил дракону крыло. Рука его распухла, возможно, даже была сломана, но Драм удивился, как ему вообще удалось уцелеть в этой суматохе.
– Спасибо, – проговорил он, тяжело дыша и придерживая повреждённую руку. – У драконов только одно уязвимое место – брюхо ближе к хвосту. Попасть туда можно только если дракон встанет за задние лапы.
– Но он всё время прижимается к земле!
– Кроме момента, когда собирается выдохнуть пламя. У вас были копья. Они нам сейчас и понадобятся.
Драм со знаменосцем поспешили к камню, но застыли, едва увидев Игната, который закрыл собой Таринора от дракона, что вот-вот выдохнет огненную смерть. В отчаянии юноша выставил вперёд палку, словно та могла защитить его. Из пасти чудовища вырвался столь ослепительный поток пламени, что эльфу пришлось прикрыть глаза ладонью…
Даже на расстоянии в добрый десяток шагов всё тело Драма обдало жаром. Убирая от лица руку, он ожидал худшего… Но, к изумлению эльфа, он увидел не пару обгоревших тел, а вжавшегося в камень наёмника, застывшего неподалёку от него Бьорна и Игната, всё так же выставившего вперёд руки. Только вот вместо посоха в руках у мага был, казалось, раскалённый добела железный прут. Хоть морда дракона не выражала никаких эмоций, но эльф мог поклясться, что увидел в его непроглядно-чёрных глазах неподдельный ужас и изумление. Ящер отпрыгнул на несколько шагов, шипя и мотая головой. Видно, случившееся было для него не меньшей неожиданностью.
– Пламя! Драконье пламя! Я смог! Я удержал! – Игнат исступлённо сжимал перед собой луч ослепительного света. – Маркус не обманул! Он был прав!
Драм и знаменосец подбежали к камню. Наёмник осторожно раскрыл один глаз.
– Мы погибли все вместе, да? – спросил он.
– Живы мы. Спасибо Игнату, – Драм помог Таринору подняться. – Хватай копьё, ждём следующего выдоха!
– Меть в брюхо! – добавил знаменосец. – Только так можно его убить!
– Это ещё что за советчик? – наёмник презрительно окинул взглядом красно-золотые одежды юноши. – Ай, к чёрту. Игнат! Сколько ты ещё можешь удерживать его?
– О! Теперь… – маг повернул голову и Таринор увидел, как из его глаз вырываются языки пламени, – …я могу всё!
С этими словами он перехватил посох поудобнее и сделал шаг навстречу чудовищу. Дракон попятился назад, громко шипя и рыча.
– Страшно тебе? – громко сказал Игнат с вызовом. – Думал поживиться жареным магом? Ну уж теперь получишь сполна!
С этими словами маг взревел и выставил посох вперёд, словно копьё, метя прямо в драконью морду. В ту же секунду из посоха вырвался конус ослепительного пламени, заставив чудище оглушительно взвыть и вновь замотать головой.
– Не нравится горячее? Ты ещё основного блюда не попробовал! – прорычал Игнат и новая порция огня попала прямо в драконьи глаза. Ящер оглушительно взревел и едва не повалился на бок, попытавшись прикрыться крылом.
– Он его сейчас только разозлит, но какова картина! – Таринор нервно усмехнулся. – Копья. Хватайте копья! Хорошо, что не все у пещеры растыкали. Эй, ты! Как, говоришь, его одолеть?
– Когда он снова соберётся дышать огнём, – ответил за знаменосца Драм, – вонзим копья в живот!
– Ага. Понял. Игнат! Игнат, чтоб тебя! – маг хоть и не сразу, но обернулся на голос Таринора. – Убирай свою палку, иди к нам!
Наёмник упёр копьё в землю позади себя, и остальные последовали его примеру. Магическое пламя Игната сожгло дракону глаза, и теперь ослепшее чудовище в ярости металось из стороны в сторону, клацая зубами и размахивая когтями.
– Сюда, тварюга! Ну же! – гаркнул Таринор. – По моей команде вонзайте копья ему в брюхо! А потом сразу сигайте в сторону!
Дракон на мгновение замер, но всё ещё не решался сойти с места. Примеру наёмника последовал Бьорн, а потом и остальные, и только тогда ящер определил, откуда шёл голос.
Глядя на осторожно подползающее чудовище, Таринор опасался лишь того, что дракон осознает бесполезность огненного дыхания и решит наброситься на них. Тогда их точно ждёт судьба магистра ордена Светлой Надежды, даже несмотря на копья. К счастью, ящер остановился в нескольких ярдах от них и начало глубокий вдох.
– Ждём…
Голос наёмника звучал уверенно, будто он несколько минут назад не попрощался с жизнью, вжавшись в этот самый злополучный камень. Ящер, тем временем уже вздыбил спину.
– Ждём.
Дракон выгнул шею коромыслом, приподнявшись на передних лапах. Сожжённые глаза не видели замерших перед ним людей, но чудище было полно решимости сжечь их дотла в последней отчаянной атаке.
– Ждём! Под когти не попадите!
Дракон оторвал лапы от земли, расправив крылья и надув грудь.
– Сейчас! – прокричал наёмник, рванувшись с места.
Короткий рывок, и копьё на четверть вошло в мягкое брюхо. Мгновение спустя там же оказались и остальные. Дракон взревел, издал громкий булькающий звук, а из его пасти вырвалось несколько языков пламени. Ящер попытался сохранить равновесие, опустившись на передние лапы, но тем самым лишь ещё глубже вогнал в себя копья. Раздался треск дерева. Дракон метался из стороны в сторону, ревел и шипел, а хвост хлестал с такой силой и скоростью, что мог бы, несомненно, перерубить надвое любого попавшего под удар.
Наконец, обессиливший ящер рухнул на землю и захрипел. Всё, что ему теперь оставалось – это щёлкать челюстями в отчаянной ярости и обдавать наёмника и остальных зловонным дыханием. Таринор подобрал меч и уверенным движением рубанул по чешуйчатой шее, но лезвие не пробило чешую. Второй удар тоже оказался бессилен. Лишь когда наёмник глубоко вонзил клинок в выжженную глазницу ящера, шипение и рёв прекратились. Дракон вздрогнул всем телом и испустил последний дух.
Воздух пропитался едкой гарью и металлическим запахом крови. Таринор сел на землю, положил меч на колени и утёр лицо рукавом.
– Больше я на такое не подпишусь, – он обернулся к остальным, лицо его озаряла улыбка. – Помяните моё слово.
– Да и я староват для такого становлюсь, – вздохнул Бьорн, присаживаясь рядом, – Но безумно рад, что прошёл через это с тобой, дружище. Теперь мне даже дочка лорда Харвела нипочём.
– Думаю, эта тварь заткнёт за пояс с десяток таких дочек… – наёмник взглянул на неподвижную пасть, от которой всё ещё исходил жар. – Чёрт! До сих пор не верится.
– Да уж, такого в караулах не увидишь. Будет, что внукам рассказать, – командующий стражей улыбнулся. – Как окажемся в Талотренде, сразу же велю отцовскому книжнику записать всё в точности. И о вас, парни, упомянуть не забуду. А знаете? Поехали все в Талотренд! Но сначала вернёмся в Дракенталь и как следует напьёмся!
Глаза Игната вновь приняли обычный вид, как и его посох. Он подошёл к драконьей голове и с силой пнул её, отчего изнутри чудища донёсся глухой хрип. Таринор тут же вскочил, сжимая меч, а маг выставил посох перед собой и отошёл на шаг. Хрип нарастал и, наконец, из драконьей пасти с шипением вырвался зловонный поток воздуха, а Игната окатило брызгами крови.
– Ай! Да чтоб тебя черти драли! – воскликнул маг.
Он сел на камень и принялся тщетно оттирать с одежды красные пятна.
– Устоял против пламени, но драконьей отрыжки избежать не сумел, – продекламировал Таринор. – Ладно, пойду осмотрю пещеру. Вдруг сказки не врут, и там найдутся сокровища.
– Ага, и похищенная принцесса в придачу, – проворчал Игнат. – Теперь эту пакость ничем не оттереть…
– Дракон терзал крестьян, так что ждать тебя там будут кости несчастных овец, – с сомнением заметил Бьорн. – Самое большее – сломанные вилы и мотыги.
– Овечьи кости, говоришь? – Таринор задумчиво почесал подбородок. – Драм, осмотри-ка пещеру, у тебя это выйдет лучше остальных. Ты, Игнат, перевяжи руку белобрысому, а я пока посмотрю, что можно сделать с тушей. Когда до неё доберутся люди лорда, мы её больше не увидим. Хочется отрезать что-нибудь на память.
Игнат нехотя поднялся на ноги и огляделся.
– Вон знамя лежит, может, его на бинты пустим? – спросил он.
– Священное знамя ордена Святой Надежды?! На бинты?! – воскликнул было юноша, но тут же застонал от боли. – Ладно, пускай. Всё равно ордена больше нет.
– Это почему же? – маг взял красно-жёлтое полотно и принялся рвать его на лоскуты.
– Великий магистр мёртв. Рыцари мертвы. А те, что выжили, запятнали себя позорным бегством. О, Сильмарет… – знаменосец стиснул зубы, когда Игнат поднял его руку, продевая под ней лоскут. – Сильмарет не одобряет бегства с поля боя. Так что я – последний из ордена.
– Как звать-то тебя?
– Эрниваль. Эрниваль из Дорема.
– Это где вообще?
– Где-то в Ригене. На самом деле, я там никогда не был. Вырос здесь, а из тех краёв у меня дед по отцу. Сюда перебрались давно, ещё до моего рождения. Матушку прибрала лихорадка одной холодной зимой, а отец… Когда мы виделись в последний раз, он жил в столице, в Энгатаре.
– Ого, в самом Энгатаре, – задумчиво проговорил Игнат, не отвлекаясь от дела. – А чего ж тебе там с ним не сиделось?
– Мы… Не особенно ладили. Я ушёл из дома и прибился к ордену оруженосцем. Магистр тогда всех подряд брал…
– И чем же ваш орден занимался? – вмешался в разговор Таринор, доставая нож.
Он решил отрубить драконий коготь и принялся резать палец, что венчал крыло. Можно было, конечно, забрать что-то более уникальное, но чешую ножом не прорезать, а выдрать драконий зуб у него просто не хватит сил. Пилить рог тоже было нечем, так что оставался только коготь.
– Сначала странствовали по Тимбермарку, – ответил Эрниваль. – Разоряли разбойничьи лагеря, защищали поселения и обозы от набегов эльфов. Спасали невинных и карали виновных, как и подобает рыцарскому ордену.
– В общем, отбирали хлеб у патрулей, – усмехнулся наёмник. – И у таких, как я, к слову.