Я неторопливо шла, куда показывал слуга, попутно рассматривая дом. Из помещения, откуда шли аппетитные запахи, выглянули другие слуги. При виде нас, их лица изумлённо вытянулись. По широкой лестнице вальяжно спускался Сат, но, заметив меня, запнулся и едва не скатился кубарем, в последний момент схватившись за перила.
Слуга «подвёл» меня к закрытой двери и просипел:
– Хозяин в кабинете. Вас представить?
– Будьте так любезны, – благодушно кивнула я.
– Господин, к вам Туш… – Я резко потянула его за ухо вверх. – Ай! Я хотел сказать, к вам барышня Эстеша Лавлейс по чрезвычайно важному делу. Прикажете впустить?
– Пусть проходит, – донеслось изнутри.
– Тушка, ты чего задумала? – громким шёпотом спросил Сат, осторожно спускаясь и прихрамывая.
Я загадочно улыбнулась ему и, когда слуга открыл дверь, отпустила его красное распухшее ухо, а потом величественно вплыла в кабинет и закрыла за собой дверь. На защёлку.
– Что ты делаешь? – заметив это, воскликнул мужчина и вскочил с кресла. – Неслыханная дерзость! Немедленно отопри дверь!
– Я не отниму у вас много времени, господин Новэрс, – деловым тоном произнесла я, стремительно приближаясь к тяжёлому столу из тёмного дерева. По дороге развернула свиток и положила перед мужчиной. – Прочтите, пожалуйста. Вслух!
– Зачем мне это? – всплеснул он руками.
– Иначе утром я отправлюсь в Гилдиар и сообщу, кому следует, что Сат Новэрс не только преследует несчастную девушку, от которой отказался жених, но и покушался на её жизнь!
Вынув из кармана камень, который влетел в моё окно, положила на стол, а рядом бросила записку Сата, в поисках которой пришлось порыться в мусоре. Кивнула на послание, записанное рукой Терсы:
– Если не хотите проблем, прочтите это вслух и подпишите внизу, что ознакомились.
Мужчина скрипнул зубами, но начал быстро зачитывать краткое изложение фактов: нападение на наш дом, грязные намёки и словесные оскорбления, обращённые к незамужней девушке.
– Если ваш сын позволит себе в будущем подобные гнусные поступки, этот документ будет передан губернатору Гилдиара с требованием возмещения морального ущерба, – дочитал старший господин Новэрс и снисходительно посмотрел на меня: – Тушка, это же детские забавы!
– Меня зовут Эстэша Лавлейс, господин Новэрс, – отчеканила я ледяным тоном. – Если не желаете получить такое же письмо, прошу запомнить моё имя и больше не позволять себе подобных оскорблений…
– Почему заперто? – услышала я взволнованный женский голос. – Милен? Открой!
Мужчина направился к двери, чтобы убрать защёлку, но я опередила. Прижав к губам ладонь, приглушённо вскрикнула:
– Господин Новэрс, не надо! Вдруг нас увидят?
Отец Сата прирос к месту и изумлённо оглянулся. Я взяла бумагу и многозначительно помахала ей, добавив чуть громче:
– Прошу, остановитесь… Ах!
Тут в дверь отчаянно заколотили.
– Милен, это женский голос? Кто у тебя там? Ты опять за старое?!
– Горбатого лишь гроб исправит, – негромко рассмеялась я. – Не слышали такого выражения? Как же мне ответить на вопрос госпожи о том, что я здесь делаю? М-м-м… Вам приходит что-нибудь в голову что-либо приличное, господин Новэрс?
– Несите топор! – зазвенел с той стороны двери женский голос. – Что стоите, олухи? Сат, не мешайся под ногами, а то и тебе достанется!
Красный от злости мужчина подбежал к столу и поставил на послании размашистую подпись.
– Довольна?
– Почти, – кивнула я и постучала ногтем: – Число, пожалуйста.
Раздался удар, дверь распахнулась, и в кабинет влетела растрёпанная дама с топором в руках. Взгляд её был почти безумен, но при виде меня женщина удивилась:
– Эстэша? Почему Милен заперся с тобой?
– Простите, госпожа, – я сделала книксен. – Это я заперла дверь, чтобы Сат не помешал мне пожаловаться на него господину Новэрсу.
– Пожаловаться? – ещё сильнее изумилась та. – На что?
– Думаю, это вы обсудите в узком семейном кругу, – я снова присела, а выпрямившись, твёрдо закончила: – А мне пора домой. Время позднее.
И направилась к выходу. Теперь никто надо мной не посмеивался, не обзывался. Даже Сат отскочил в сторону, а слуги проводили до дверей и ещё долго смотрели вслед. А я с лёгким сердцем и с приятным чувством восстановленной справедливости спешила, мечтая ещё хоть одним глазком полюбоваться на спящего красавца.
Глава 15
Не получилось ни одним глазком, ни двумя. И вообще вокруг было темно, хоть этот самый глаз выколи! И как я не подумала о том, что это не современный город, где даже глубокой ночью порой светло, как днём? Где была моя голова?
«На плечах, – вздохнула, понимая, что нет смысла себя грызть за непредусмотрительность. – Но забита всякими глупостями вроде восстановления вселенской справедливости».
Запрокинув голову, посмотрела вверх, но даже естественного фонаря, то есть местного аналога Луны, сегодня не было видно. Возможно, набежали тучки. Это навеяло рифму.
«Тушка… Стоп. Даже про себя не произноси этого слова!»
Действительно, мне становилось нехорошо сразу, как слышала «Тушка». Возможно, это привычная реакция Эстэши на оскорбления, которая досталась мне вместе с телом. И если девушка почему-то терпела, когда её так называли, я не собиралась.
Я и дома не позволяла подобного. Могла смело ответить обидчику:
«Да, я инвалид, но не безногая. Ноги вот они! Пусть и не ходят. Я же вас не называю безмозглым? Мозг у вас тоже есть. Жаль, не пользуетесь».
В общем, возвращаться в дом, где сейчас наверняка обсуждают мой визит, я не желала ни под каким предлогом, поэтому решилась идти вперёд. Осторожно двинулась, всматриваясь в тёмные очертания вокруг. Приходилось отличать чёрное от чернильного, но я примерно сообразила, где дом Новэрсов, а где то самое раскидистое дерево, под которым спал незнакомец.
– Хорошо, что здесь растёт это дерево, – прошептала, осторожно ступая, чтобы не попасть каблуком в ямку или не зацепиться за корень. – Отличный ориентир… Ай!
И с размаху упала на что-то большое, твёрдое и тёплое. Ощупав, прошептала:
– Неужели тот котик всё ещё спит здесь?
– Меня ещё никто не называл котиком, – услышала хрипловатый от внезапного пробуждения голос, от которого мурашки побежали по телу. А потом всю эту толпу спугнули крепкие руки мужчины, по-хозяйски стиснувшие мои булочки. – Ты мне тоже нравишься… Аппетитная!
– Что вы себе позволяете?.. – возмутилась я, тая в его руках, как мороженое. –…Так мало? Позвольте себе больше!
– Ты с каждой секундой нравишься мне всё сильнее, – с удовольствием промурлыкал этот лев, переместив ладони на другие выпуклости. – Я готов каждый день просыпаться от того, что в мои объятия меня падает такая несравненная красота!
Не знаю, какую он там себе красоту вообразил, но я была согласна с любым образом, лишь бы его умелые руки ни на секунду не останавливались.
«Если он умеет так ласкать, то как же целуется?» – мелькнула мысль.
Как удержаться от соблазна? Никак! Особенно если и не собиралась сопротивляться. Я видела потрясающую внешность незнакомца и, раз уж волей затейницы судьбы этот образчик невероятной мужественности попал в мои руки, то не целованным точно не уйдёт!
А что я теряю, кроме невинности? Девушка-инвалид, на которую даже не смотрели, как на женщину в своём мире, и отвергнутая пышка, над которой смеются, в этом. Возможно, это мой единственный шанс познать мужчину, и я его не упущу!
И сама прильнула губами к его, да так жадно, что незнакомец едва не замурлыкал:
– Сладкая, нежная, мягкая… Так бы тебя и съел!
– Так съешь, – шепнула ему в губы.
Мужчина будто ждал сигнала, и, стоило мне выпалить эти слова, как игривая нежность осталась позади, и я ощутила себя в объятиях настоящего хищника. Дикого, опасного и невероятно сильного!
Незнакомец умело раздел меня, что навело на мысль: сколько же этот ловелас в своей жизни одолел шнуровок? Впрочем, какая мне разница? Я навсегда сохраню в сердце то, как резко и рвано дышал мужчина, как ловил губами мои стоны, и как сладко растекалась по телу невероятная эйфория.
Уснули мы на его плаще, накрывшись моим платьем, и даже во сне я чувствовала, как мужчина проводил ладонями по моим выпуклостям и складочкам так, будто тоже хотел запомнить эти ощущения на веки вечные.
– Это самое прекрасное место во всём мире, – услышала сонное бормотание незнакомца. – Здесь так… спокойно…
Вздрогнув, я резко села и уставилась в светлеющее небо. Что я делаю? А если брюнет проснётся и рассмотрит меня при свете дня? Внешность Эстэши была далека от принятого здесь канона красоты, и я не могла рассчитывать на восхищение в глазах своего первого мужчины.
«Не хочу видеть его разочарование! – решила я и осторожно высвободилась. Подняв платье, принялась торопливо одеваться. – Пусть эта ночь останется в моей памяти как прекрасный миг».
Эстэше уготована стезя старой девы, которую стыдятся собственные родители. И пусть меня спрятали от общества, я всё равно урвала свой кусочек счастья. Я понимала, что этот человек будет мне лишь сниться, зато эти видения будут потрясающими!
«Мой лев!»
На миг замерла, любуясь обнажённым телом, от вида которого внутри всё начинало пылать, а потом с сожалением двинулась к холму, за которым раскинулось фиолетовое море лаванды.
«Надеюсь, её аромат успокоит бурю, которую поднял в моей душе этот невероятно горячий мужчина!»
Шла очень быстро, чтобы не дать слабину и не вернуться к дереву. Было жаль прощаться с едва зародившимися мечтами, но это была приятная боль. Ещё недавно я и не помышляла о любви. Кому нужна жена-инвалид? Даже о короткой интрижке не мечтала, потому что все мои молитвы были заполнены желанием счастья моей любимое сестре.
Сейчас Ангелина имеет всё, чего ей желала, а я могла ходить… А теперь и любить!
«Влюбиться так… – не могла подобрать слова. Остановилась на вершине холма и, наслаждаясь открывшимся пейзажем, вдохнула полной грудью. – Это так по-настоящему!»