Лёгкая поступь чужой магии проскользила по её плечам, будто покрывая её невидимой пеленой. Маскировочная магия, скрывающая её наготу? Зная профессора, тот мог бы и подшутить.
Нет. Тёмного Лорда. Профессора больше не было.
Хотя кого она обманывала? Они были одной и той же личностью. Тёмный Лорд был Рональдом Вейером, и профессор Деннет был им же. Просто профессор, рискуя жизнью, спас своего адепта из ледяной воды и чуть не погиб сам, а Рональд Вейер.
Он тоже был способен на это. В конце концов, он отдал ей свою магию и спас её, поделившись своей силой, когда Кире было тринадцать.
Возможно, Тёмный Лорд был бы куда мягче к ней. Но последнее его воспоминание было страшной многочасовой агонией, дикой пыткой, хлестнувшей по его характеру и нервам так, что ему сложно было остаться прежним Рональдом Вейером.
Профессора тоже когда-то допрашивали с пристрастием, но не так. И в их будущем, останься профессор жить, у них были бы воздушные змеи, солнце и поцелуи, и настоящее обручальное кольцо на пальце, простое и скромное.
А с Тёмным Лордом?
— Вы когда-нибудь меня убьёте? — вдруг спросила она. — Когда я надоем вам, сделаюсь недостаточно покорной, или вы просто поймёте, что я никогда вас не полюблю, как в том моём видении?
Короткий вздох.
— Какой смысл мне объясняться с вами, спаивать вас дешёвым вином и возиться с вашим вздорным нравом, если я собираюсь прирезать вас после всего этого?
— Не сразу, — пролепетала Кира. — Не сразу прирезать. Но…
— Без «но», — холодно отозвался Тёмный Лорд. — Вы моя, и вы ценная собственность. Любой, кто захочет причинить вам вред, умрёт. Я не желаю отдавать вас никому другому. Это включает в себя небытие. Вам всё понятно?
По его жёсткому и властному тону совершенно нельзя было понять.
… Что он хочет, чтобы она жила — и желает её защитить.
— Да, милорд, — произнесла она вслух. — Милорд будет спать со мной этой ночью?
Её спутник хмыкнул, заводя мотор.
— Так понравилось моё общество? Кажется, нужно подпаивать вас чаще.
Он приманивает её, будто робкую птичку. Подпускает к себе всё ближе, чтобы наконец посадить — в клетку, на цепь, под клобук — и делать с доверившейся ему девушкой всё что угодно, пока она будет изливать для него свою силу в ритуалах.
Но долго эта мысль не продержалась. Голова бессильно мотнулась по спинке сиденья, и Кира провалилась в сон.
Она очнулась, когда Тёмный Лорд вносил её в подвал на руках, невесомую и пьяную. Её голова всё ещё кружилась, но куда меньше: Кира чувствовала вливаемую в неё силу, такую пьянящую и близкую. Он был её магом, и это не изменилось.
— Хотите, чтобы я сделал с вами всё, что мне хочется? — прошептал он ей в ухо. — Или отправитесь спать, как маленькая наказанная девочка?
Глаза Киры расширились.
Она не хотела отправляться спать. Но как сказать ему, что она его хочет?
— Да, — наконец произнесла она. — Понимайте как хотите.
Негромкий смех.
— О, я понял вас вполне правильно.
Он подвёл её к кронштейну, торчащему из потолка, открытую, нагую и беззащитную. Маска всё ещё холодила её лицо; Тёмный Лорд усмехнулся, проводя рукой по затылку Киры и высвобождая волосы, и Кира не успела даже вскрикнуть, как тонкая фарфоровая маска упала на каменный пол.
И разбилась.
— Что вы наделали! — вырвалось у неё.
— Поучительный урок для моей рабыни. Вас разбить куда проще.
Он провёл рукой по её груди, спускаясь ниже к животу, утверждая её своей собственностью. Сжал её между ног и засмеялся, когда она невольно подалась ближе.
— Поднимите руки, — приказал он.
Она не посмела ослушаться. Чувствуя себя всё более беспомощной и уязвимой, она подняла руки над головой, и на её запястьях клацнул холодный металл. Прохладные браслеты держали её такой же крепкой хваткой, как его руки.
Кира ощутила возбуждение. Приятное покалывание внутри живота, лёгкую пульсацию, грозящую перейти под её рукой в сильные разряды, сотрясающие всё её тело.
И он это заметил.
— Любая ваша дерзость будет вознаграждена, — мягко и вкрадчиво произнёс Тёмный Лорд. Он обходил её по кругу, глядя прямо ей в глаза. — Я хочу, чтобы вы были дерзкой сегодня ночью.
— Почему?
— Мне этого хочется. Это достаточная причина.
Несмотря на унизительность своего положения, а может быть, благодаря ему, Кира почувствовала, как её возбуждение усиливается: внизу живота снова запульсировало.
Она опустила взгляд, кусая губы, и не услышала, как он подошёл ближе.
Жёсткая ладонь в перчатке коснулась её ягодицы. Стальные пальцы сжались сильнее на аппетитной округлости, стиснули, оставляя отпечаток ладони.
— Я буду послушной, — прошептала она. — Только не…
— ТТТтттттт.
Он погладил горячую кожу.
— Расставьте немного ножки.
Кира подчинилась. Будь дерзкой, сказал он ей, но слишком кружилась голова от вина и его власти: в эту ночь у неё не было сил.
Она стояла напротив узкого зеркала.
Зеркало отразило стройную и хрупкую рыжеволосую девушку, обнажённую, надёжно прикованную к потолку. Прохладные браслеты на её запястьях утверждали её доступность для Тёмного Лорда, и только для него. Руки были вздёрнуты над головой, спутанные рыжие волосы беспорядочно раскиданы по плечам.
Она была хороша, она знала. Аккуратная девичья грудь с напряжёнными сосками, изгиб стройной спины, тонкая талия и незагорелые бёдра. На правой ягодице алел отпечаток ладони. Нагая, прикованная… всё, как ему нравилось.
На соседнюю ягодицу опустилась его ладонь.
— Надо будет попробовать тебя по-настоящему, — прошептал он. — Везде.
Она вздрогнула.
— Везде?
Он провёл рукой по её ягодицам.
— Везде. Сейчас.
Его палец, смазанный благоуханным маслом, прошёлся по низу её позвоночника, и Кира похолодела.
— Что вы. делаете?
Вместо ответа его палец в перчатке проник в её попку, тугую и узкую, сзади, и Кира вскрикнула. Это было немного больно, но возбуждало.
Но она не хотела его так, чёрт подери! Её клятва не обязывала её!
… Или хотела?
Неважно. Он был Тёмным Лордом, и этого он от неё не получит.
— Уберите от меня руки, — твёрдо сказала она. — Я сказала, что не хочу!
— Дерзость, — констатировал он. — Которая будет наказана в своё время. Впрочем, она уже наказана, не так ли? Расслабьтесь, иначе будет больнее.
— Отвяжите меня!
— Я не разрешал вам говорить.
Его палец начал двигаться в ней, и Кира ощутила новую волну возбуждения. Если бы он потрогал её не там, а между ног, где она так ждала его.
Но кажется, она начинала наслаждаться его прикосновениями везде.
— Если бы я по-настоящему не хотела, — прошептала Кира еле слышно, — вы бы остановились?
— Да. Тихо.
Едва он размял её внутри, к первому пальцу присоединился второй, и Кира невольно ахнула. Мягкие наполняющие её движения… и её Тёмный Лорд, прижимающая её, прикованную, к своему бедру.
А потом пальцы его второй руки в перчатке, жёсткие и холодные, взяли её там, где она хотела его больше всего, нажимая на её чувствительную горошинку, резко проникая в неё, касаясь грубой кожей. Заставляя резко и тяжело дышать от возбуждения, и одновременно мечтать, чтобы это закончилось: его пальцы сзади были слишком большими, слишком твёрдыми, она не выдерживала его там, она не могла, она больше не могла.
— Не надо, — взмолилась она. — Я же не выдержу, я.
Вверх и вниз, его пальцы двигались по самой чувствительной точке её тела, и Кира с протяжным стоном выдохнула. Голова кружилась от собственной беспомощности, и одновременно его жадные, грубые пальцы возносили её на вершину блаженства. Она глянула на себя в зеркало, разгорячённую, раскрасневшуюся, с полуоткрытым ртом — и поймала его взгляд, в котором больше не было привычной холодной насмешки. Только туман желания.
Болезненное, грубое, чувственное удовольствие. Она сама, прикованная и стонущая, истекающая влагой. Его пальцы, двигающиеся всё быстрее, доставляя ей всё более острое наслаждение. И хмельная пелена, делающая всё немного ненастоящим. Он причинял ей боль пополам с наслаждением, он раздел её, он владел ею, и сейчас она не возражала бы, даже если бы он нарисовал ещё одну руну на её теле.
Сейчас, в эту секунду, даже умирая от тяжести его пальцев между своих расслабленных ягодиц, она была его собственностью. Целиком.
— Покорная, — прошептал он. — Моя.
Ей не хватало только этих слов, чтобы внутри расцвела сверхновая.
— Вы, — прошептала она, обмякая в кандалах со стоном и чувствуя, как его пальцы освобождают её, на миг замирая на тонкой талии.
Шелест кожи о пол; он сбросил перчатки. Провёл рукой по её щеке сзади.
— Хочу тебя, — прошептал он. — Боишься?
Хочет её? Там, в самом узком её месте, где она едва выдержала два пальца?
Последний хмель выветрился из её головы.
— Да, — выдавила она. — Очень.
Он вдохнул аромат её волос. Кира снова перевела взгляд на них в зеркале. Обнажённая рыжая девушка, прикованная к потолку и мокрая от желания, и порочный соблазнитель в чёрном, готовый сделать с ней что угодно.
— Нет, — наконец сказал он. — Ты должна прочувствовать первый раз полностью.
То есть он всё-таки будет. Её первый раз.
— Но я правда… — начала она, и он прижал палец к её губам.
— Я научу тебя не бояться. Ты захочешь этого сама, Кира Риаз. Но не сегодня.
Он обошёл её, оказываясь к ней лицом, и медленно начал раздеваться. Взгляд Киры спускался по его сильному мускулистому телу, не отрываясь от её любимой дорожки на животе, ведущей вниз, к паху.
К его возбуждению.
Оставшись обнажённым, он положил руки ей на бёдра, медленно гладя их.
— Он или я? — прошептал он, глядя ей в глаза.
— Вы одно, — хрипло прошептала она. — Верните себе воспоминания, и вы сами это поймёте.
— Если вы ещё раз мне это предложите, я вас придушу, — холодно произнёс он. — Точно так же, как он. Он делал это с вами в моменты наслаждения, правда?