Она уставилась на вереницу сказочных огоньков, обвивающих перила. Огни, разбросанные в темноте. Как звезды, видимые из космоса, с мостика космического корабля.
– Все было не так.
– Что ты сказала?
Саша улыбнулась. Губа оказалась разбита. Она втянула ее в рот, наслаждаясь вкусом крови.
– Все не так. На Родионе был не костюм, а военная форма, потому что его уже приняли на службу. Превратили в солдата. Сбрили волосы, лазером удалили татуировки. Он хотел потанцевать со мной. Он умолял меня, но я вспомнила, что ты просила меня не делать этого, и отказалась. Так что вместо этого он танцевал с тобой, а я смотрела.
– Ты так это помнишь?
– Ты построил все это, – сказала она, – из… чего? Откуда у тебя информация? Большинство деталей правильные. Мороженое на набережной, оно было синим. Я забыла, но так и было. Дурацкий ридикюль, теперь я это вспомнила. Но некоторые детали неверные. Ты можешь читать мои мысли, я думаю. Ты можешь видеть мои воспоминания. Но все равно детали ты уловил неправильно.
– Правда? Ты уверена? Ты просто забыла.
Это был голос ее матери. Но использовал его кто-то другой.
Кто-то. Или…
– У меня есть доступ и к воспоминаниям Екатерины.
Саша по-прежнему не поднимала глаз.
Петрова по-прежнему смотрела на огоньки, обвивающие перила.
– Я могу показать тебе, что произошло на самом деле. Сравнив ваши воспоминания, я смогу создать картинку, основанную на реальных фактах, а не на ошибочных человеческих воспоминаниях. Не так, как ты помнишь. А так, как было на самом деле. Ну что? Тебе это не понравится.
– Давай, вперед, – ответила она.
И тут же пожалела об этом.
Свет исчез. Весь свет, повсюду. Вселенная сжалась до крошечного пространства абсолютной темноты, стены которой сомкнулись вокруг нее. Ее тело тоже уменьшилось: пальцы стали корявыми, ноги – короткими и пухлыми. Она кричала и кричала, но это были крики малыша, а не подростка.
Сашенька завывала, билась о крышку своего ящика.
Ящика, в котором, как она знала, ее запрут навсегда.
Ящик станет ее гробом.
– Мама! – позвала она.
Ответа не последовало.
152
Кой содрогалась, снова и снова втягивая воздух, глаза закатились в панике, и Лэй схватил ее за руки.
– Выдыхай, – сказал он. – Каждый раз. Вдох, потом выдох.
Она не реагировала. Не могла сосредоточиться. Сколько кислорода поступает в ее организм? Неужели она уже умерла от повреждения мозга?
– Главк, – позвал он. – Главк, тебе уже удалось прорваться?
Он уже дюжину раз просил искусственный интеллект вызвать Землю.
Ему нужна помощь. Ему нужно больше респираторов. Больше врачей. Должно быть решение. Должно быть что-то, что он мог бы сделать. Кой совсем перестала дышать. Должно быть, она отвлеклась. Красный Душитель так и делал – заставлял забыть о том, что нужно сосредоточиться на дыхании. А может, он просто утомлял своих жертв так, что они не могли сосредоточиться на воспоминаниях.
– Мешок! – крикнул он. – Хол! Мне нужен мешок. Для Кой!
Холли прибежала, но к тому времени, как она появилась, кожа Кой уже приобрела синюшный оттенок. Ее исхудавшее лицо потеряло цвет и напряжение мышц, а глаза закатились.
– Черт! – воскликнул Лэй. Он накрыл лицо администратора мешком и начал сжимать его, дыша за Кой, но грудь пожилой женщины не двигалась так, как должна была. Она лишь слегка приподнималась, когда он нагнетал воздух в ее легкие, а затем медленно опускалась обратно, словно кислород выходил из нее с хрипом.
– Ее диафрагма не сокращается.
– В том и дело, что ни хрена не сокращается. Дай респиратор. Я собираюсь интубировать.
– У нас больше нет, – сказала Холли. – Лэй.
– Сними с какого-нибудь мертвеца. Мы не можем ее потерять. Только не Кой.
– Лэй, – снова позвала Холли. Она положила свои руки на его. Попыталась оторвать их от сумки.
– Да стой ты, я могу спасти ее, мы можем… мы можем повернуть все вспять…
– Лэй, у нее отсутствуют мозговые импульсы.
Он посмотрел на экран перед собой. На нем отображались жизненные показатели Кой. Или отразились бы, если бы она была жива.
Он выпустил сумку. Сел на пол и, положив руки на голову, принялся раскачивался взад-вперед. Он чувствовал себя странно, все было так сюрреалистично. Как можно забыть, как дышать? Как можно потерять рефлекс? Они намертво вшиты в подкорку. Рефлексы работали, когда вы без сознания. Человеческое тело продолжало дышать, даже когда мозг и сердце были мертвы. Как… как возможно потерять рефлексы?
Он не мог вспомнить, кто начал называть его Красным Душителем. Когда они нашли время, чтобы придумать название для того, что даже не знали, как классифицировать? Была ли это телесная болезнь, психическое расстройство? Патоген или какой-то ужасный акт саморазрушительной силы воли?
Половина колонии была уже мертва. Большинство остальных были больны.
Они сидели в общежитии, по одному на койке, и смотрели друг на друга, подбадривая, умоляя продолжать дышать.
Сделать еще один вдох.
– Главк! Ты получил какой-нибудь ответ?
Холли подняла голову и осмотрела медицинский отсек.
– Его здесь нет.
Лэй потер переносицу. Он понял, что плакал. Он занимался. Учился быть врачом. Никто никогда не говорил ему, что все может быть таким. Таким ужасным.
– Главк, – сказал он. – Покажись.
Ответа не последовало.
Он встал и вышел из отсека. Внутри еще оставались живые люди, но Холли пока могла позаботиться о них в одиночку.
Он побежал к административному офису, в старую пещеру Кой, нашел терминал, который подключался прямо к центральному процессору Главка. Он попытался вызвать экран, но на нем появился лишь пустой белый прямоугольник.
Что за чертовщина?
– Чрезвычайная ситуация медицинского характера, – произнес он. – Нужен доступ к центральному процессору искусственного интеллекта.
На пустом экране вспыхнул зеленый свет. Он медленно мигал. Как будто дышал. Это был курсор. Лэю нужно было только набрать нужные буквы, и он сможет включить ручное управление всеми системами колонии.
Лэй не знал ни одной команды. Он не был компьютерщиком. Все компьютерщики умерли.
Он уставился на пульсирующий зеленый огонек. Вдох, выдох, подумал он. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Примерно в миллионный раз он поймал себя на том, что думает о собственном дыхании. Возможно, он тоже попал в лапы Душителя. Перестанет дышать, если перестанет думать об этом.
Вдох, выдох.
Вдох, выдох.
– Главк, – позвал он, хотя знал, что ответа не будет.
Искусственный интеллект исчез. Просто… исчез. Как такое вообще возможно? Каждая система в колонии Титана, от вентиляции до отопления и регулирования цикла день/ночь, зависела от Главка. Без искусственного интеллекта колония в конце концов просто развалится, в ее системах возникнут неполадки, которые нельзя вручную устранить. Со временем, без искусственного интеллекта, колония станет непригодной для жизни. Лэй задавался вопросом, останется ли кто-нибудь в живых, чтобы увидеть, как это произойдет.
Вдох, выдох.
Туда, сюда. Он заставил себя снова двигаться. И начать думать. Если Главк не работает, как бы ужасно это ни звучало, это значит, что ему придется взять на себя все обязанности в медицинском отсеке. Им с Холли придется делать все операции. Сращивать кости. Постоянно наблюдать за пациентами, если рядом не будет Главка, чтобы предупредить, когда пульс станет слишком редким или сердце остановится.
У них будет много работы.
– Хол, – крикнул он. – Хол, искусственный интеллект просто исчез. Я не могу этого объяснить. Я не могу…
Он остановился, потому что оказался перед винтовой лестницей, которая поднималась вверх, к куполу на крыше его мира.
Лестница изменилась.
Теперь там были перила, деревянные перила, которые загибались вверх, а вокруг перил вилась вереница электрических лампочек.
Они были… симпатичными. Они горели теплым успокаивающим желтым светом.
Первой мыслью было, что это Холли.
Она как-то догадалась, какой безымянный ужас вызывают у него эти ступеньки каждый раз, когда он их видит. Она сделала так, чтобы ему стало легче.
Он никогда не любил ее сильнее, никогда, за все то время, что знал ее.
Вот только…
Когда Холли могла найти время, чтобы все устроить? Где бы она нашла дерево или настоящие электрические гирлянды?
– Холли? Это ты сделала? – позвал он.
Ответа не последовало. Конечно, она была слишком занята, чтобы отвечать на праздные вопросы. Ей нужно присматривать как минимум за шестью пациентами, а без искусственного интеллекта эта работа станет круглосуточной. На ее койках умирали шесть человек.
Нет, теперь пять. Кой ушла.
Ну и хрен с ними, подумал он. К черту все! Что они будут делать без Кой? Управляющая даже не успела назначить преемника. Это означало, что ко многим системам у них нет доступа – коды имелись только у Кой, а она была слишком занята, вспоминая, как дышать, чтобы передать коды ему или Холли.
– Холли, – крикнул он. – Холли, кажется, у нас проблемы.
Он поспешил обратно в медицинский отсек. Протиснулся через внешний люк шлюза, попытался открыть люк, ведущий в медицинский отсек, но тот был заперт.
Он не понимал. Его медотсек – и вход заперт?
Бессмыслица. Он нажимал и нажимал на кнопку доступа, но реакции не было. Он хотел было позвать Главка, но спохватился. В конце концов он забарабанил в люк и стал звать Холли, пока она не подошла.
Она встала перед внутренней дверью, глядя на него через стекло.
– Хол, впусти меня.
– Вдох, – сказала она.
– Я как-то сам себя запер. Впусти меня.
– Вдох. Выдох.
Он прищурился. Почему она повторяет его слова?
Вдох. Выдох.
Ее губы дрогнули. Казалось, она вот-вот расплачется. Ее лицо стало красным, ярко-красным, а губы остались бледными. Первые признаки кислородного голодания.
– Вдох, – повторила она. – Вдох.