ыть, уже действительно сходил с ума от напряжения своих мыслей.
Деньги это зло. Деньги это текучая, всепроникающая дьявольская энергия, которая пронизывает весь мир и извращает его. Деньги это что-то смутное, непонятное, темное, что надвигается кошмаром из зыбкого наркотического сна. Он проснулся и лежал в абсолютной, глубочайшей темноте и продолжал видеть зеленую собаку, которая только что лаяла на него. И рычала. Выпуклая морда и вставшая дыбом короткая шерсть… В том многомерном мире, куда гитарист проваливался, каждое явление было одновременно другим явлением, и каждое живое существо таило в себе злую сущность. У него никогда не было хороших трипов, только кошмарные. И сейчас он знал, что зеленая собака с оскаленной мордой и есть деньги. В темноте он дополз до стола – оказывается, это был номер в отеле в Нью-Йорке – и два часа подряд записывал на листе бумаги приходящие откуда-то в ум слова. Среди них было и выражение «Green Manalishi». Прежде оно не существовало в его сознании и словарном запасе, а теперь ему было совершенно ясно, что так на правильном протоязыке называется та ядовитая энергия, которая проникает мир и извращает людей. Деньги.
На следующий день Fleetwood Mac должны были записываться в студии. Питеру Грину хватило сил добраться туда, но играть он не мог. Не мог играть, не мог петь, ничего не мог. Эта вещь, Green Manalishi, отняла у него все силы. Он даже говорить не мог. Сидел молча в прострации. И так несколько дней.
В Лондоне, однажды ночью, Питер Грин вдруг обнаружил себя в офисе благотворительной организации. Добрые люди выкладывали перед ним на стол крупноформатные фотографии голодающих детей в Африке. Он ел пончик. Этой ночью он отдал все свои деньги в благотворительную организацию, избавился от них. Green Manalishi была последняя вещь, которую он написал для Fleetwood Mac.
Новый Орлеан, 20 января 1970
6
Гитарист Боб Уэлш, заменивший Питера Грина во Fleetwood Mac, вспоминал, что во время их первой встречи в длинных волосах Грина был кусочек сыра.
Да, элегантный, заросший бородой, длинноволосый хиппи Грин носил в хайре сыр, потому что таким образом приманивал в голову мышей… которые в его сознании олицетворяли мысли. Маленькие, шустрые, правильные мышемысли. Было ли это признаком помешательства – или всего навсего невинной шуткой? Но группа разваливалась не потому, что Грин ходил с сыром в голове. Группа разваливалась потому, что три гитариста – Грин, Спенсер, Кирван – больше не могли быть тут и уходили туда. А четвертый, Джон Макви, пил.
Грин попрощался с группой культурно. Он покинул ее без скандалов и даже согласился выручить друзей, когда во время гастрольного тура по Америке из группы ушел Джереми Спенсер. Грин срочно прилетел из Лондона в Лос-Анджелес и исправно поддерживал товарищей гитарными партиями, но отказывался петь. Это потеряло для него смысл, он не мог больше петь, потому что не понимал, зачем. Зачем петь? В чем смысл музыки? Как можно жить в жизни, если жизнь это безумный, перекошенный, искривленный, сдвинутый ад?
Джереми Спенсер был по росту самым маленьким в группе. Когда он стоял рядом с самым большим, барабанщиком Миком Флитвудом, то они производили комичное впечатление. Пышный хайр Джереми едва доставал до плеча Мика, имевшего обыкновение сидеть за своими барабанами голым по пояс. Во время гастролей Спенсер читал в своем номере Библию и переслушивал старые записи. Свой собственный голос казался ему отвратительным. В Лос-Анджелесе Спенсер вышел из отеля в книжный магазин и исчез. Группа отменила концерт в знаменитом клубе Whisky-A-Go-A-Go и начала поиски, потом обратилась в полицию. Через несколько дней полиция обнаружила Джереми Спенсера в христианской коммуне «Дети Бога». Он обрил голову наголо и наотрез отказался возвращаться туда, откуда ушел: в фешенебельный отель, в знаменитую группу, в гастрольный тур, на сцену, к гитаре. Все это и для него тоже потеряло смысл. Слова о том, что он подводит товарищей, не действовали. Он больше не хотел музыки, славы, блюза, он хотел смысла и света. Джереми Спенсер сошел с поезда.
Дэнни Кирван был самым молодым в группе. Он начал играть во Fleetwood Mac, когда ему было восемнадцать. До этого он играл по вечерам в пабе, где его увидел Питер Грин. На фотографиях у него детское лицо. Многие считали, что Грин как музыкант превосходит супер-гитариста Клэптона, а сам Грин как-то раз обмолвился, что Кирван превосходит его. Двух этих гитаристов связывали отношения дружбы и любви – уж точно не конкуренции. На одном из вариантов студийной записи Something Inside Of Me (take 3) мы слышим, как Кирван говорит Грину: «Как же мне нравится твоя гитара, Пит!». Мальчик Дэнни Кирван был не только соратником Грина по группе, он ездил вместе с ним в мюнхенскую Коммуну, вместе с ним погружался там в сумасшествие и был его соратником по спуску в ад. Хрупкая детская психика не выдержала хиппи-трипа, блюз-рока на разрыв аорты и прочих круговращений и приключений.
Грина уже не было в группе, когда перед одним из концертов новый гитарист Уэлш во время настройки гитар вывел Кирвана из себя. Уэлш что-то не так строил и не то слышал. А может, он своим явлением посягал на какие-то святые вещи в одинокой, измученной и отчаявшейся душе Дэнни Кирвана. Мальчишка бросился на Уэлша с кулаками, в ярости разбил свой Gibson Les Paul о стену и вдобавок пытался разбить о стену собственную голову. В другой раз он обиделся на всех непонятно почему и прямо перед концертом отказался выходить на сцену, чем поставил остальных в трудное положение. Группа мучилась без своего лучшего гитариста и играла, как могла, а Кирван подглядывал из-за кулис и не скрывал злорадного удовольствия. К тому же он постоянно отпускал едкие критические замечания в адрес других членов группы. Что и говорить, трудный тип. С ним никто не общался, кроме барабанщика Мика Флитвуда, отца-основателя группы, который и уволил его. Потом Флитвуд говорил, что сделал это из гуманных соображений, потому что жизнь во Fleetwood Mac превратилась для Дэнни Кирвана в пытку. Флитвуд не знал, что выбрасывая инфантильного, часто пьяного, гениального мальчишку из группы, он на самом деле выбрасывает его из жизни.
Кирван был потрясающий гитарист. Его гитарные соло – это чистое чувство, любовь и горечь любви, тоска и потеря, самая суть блюз-рока. Он писал песни, прекрасные песни. У него их 32. Миллионы людей знают сотни имен раскрученных и модных артистов, и едва ли найдется в нашем огромном и густо населенном мире тысяча человек, которым что-то говорит имя Дэнни Кирвана. Но те, кто слышали его гитару, молились за него и просили Господа дать ему здоровья и сил для того, чтобы он смог вернуться. Но он никогда не вернулся.
Мальчишка и Монсеньер. 1970
7
Грин во тьме. Автор фото неизвестен
Питер Грин тоже не вернулся туда, откуда вышел. А вышел он из шестидесятых, из рок-н-ролла, из хипповой мечты о мире чудес, из ярких впечатлений и одежд – он носил красные пальто и алые штаны – из счастья играть вечером блюз, из уверенности в том, что рок изменит мир. Многие остались на всю жизнь с тем капиталом, что они приобрели в счастливые и буйные шестидесятые, но не Питер Грин.
Деньги он роздал. Репутация, положение в музыкальном мире, контракты – все это было для него мертвая труха, ничто. Потому что на любой стене, стоило ему посмотреть на нее, перед ним возникали буквы мучительных вопросов: Как мне жить? Как мне найти смысл для моей странной, неизвестно зачем врученной мне жизни? Кто я, Господи? И зачем я? В песне Oh well – если этот жесткий, плотный, нервный поток звука можно назвать песней – он быстрой скороговоркой прямо обращался к Богу, и Бог соглашался ему помочь, но отказывался сказать то, что он хотел от него услышать. И это вызывало у Грина ярость, иронию, сарказм. Стоя на сцене в длинной, подпоясанной тонким ремешком белой холщовой рубахе, напоминающей о средневековье, длинноволосый, чернобородый, похожий на еврея-крестоносца или на хиппи-воителя, вооруженного не мечом, а гитарой, он посреди музыки разражался громким саркастическим смехом в адрес Господа. И гитара его звучала резко, с драйвом.
Человек, задающийся такими вопросами, задающийся ими упорно и непрестанно, лишающий себя денег и сна, ищущий смысл и другой мир и не способный жить без смысла в этом мире – обществом признается ненормальным. Но не сразу. До безумия еще нужно дойти, до положения Гамлета рок-н-ролла нужно еще вволю настрадаться. Грин – друзья звали его Грини – начал свой крестный путь с того, что сменил шумное трансатлантическое рок-шапито на маленький кибуц Мишмарот в Израиле. Сейчас в нем живет 280 человек. Кибуц находится недалеко от Хайфы. Грин прожил там некоторое время, пытаясь обрести еврея в самом себе, но ничего не обрел. Этот лондонский кокни и всемирный рок-н-ролльный герой, игравший в Лос-Анджелесе и Париже, не смог сузить свою растрепанную, ищущую смысл, движущуюся как ветер душу и вместить ее в точные и твердые формы иудаизма или сионизма. Бес сомнения и тоска по неведомому гнали его дальше.
Человек, ищущий единственный, огромный, главный и самый глубокий смысл, склонен пренебрегать малыми смыслами ежедневной жизни. Грини многим чем пренебрег – деньгами, собственной гитарой, музыкой, отношениями с людьми, шоу-бизнесом, всем тем, что люди называют «нормальной жизнью». Он вернулся из кибуца в Англию и работал кладбищенским садовником. Но и в медленном, кропотливом выращивании цветов на могилах он тоже не нашел смысла и не смог смирить свою душу. Тогда он устроился работать в больницу санитаром. Заросший хайром до глаз, черноволосый, обросший бородой, в перекошенном белом халате, он целыми днями возил кресла с больными по пахнущим пищей и лекарствами коридорам больницы. Там никто не знал ничего про блюз, никто не одевался на модной Карнаби-стрит, никто не слышал его «Альбатроса».
Эти вопросы, если мучить себя ими и годами не находить ответа, сначала перенапрягают психику, а потом ее подламывают и разрушают. Насколько взведенным, перевозбужденным, измученным, находящимся на грани или уже за ней был Питер Грин, говорит тот факт, что он откуда-то взял пистолет. Принципиальный пацифист и хиппи-миролюбец, а также санитар и сын доброй еврейской мамы, которая вечерами кормила своего непутевого Питера сытным ужином (он по-прежнему жил с родителями), ходил с пистолетом, в котором, однако, не было пуль. Пугач, муляж. Деньги, от которых Грин решительно и бесповоротно отказался, всё равно щедро шли на его счет; это были гонорары за исполнение его музыки и издания на пластинках. Это его раздражало. Он не мог избавиться от мира и от этих липучих денег, которые преследовали его. Green Manalishi, собака, сволочь! К тому времени он уже имел справку, то есть был медицински признанным душевнобольным. Его счетом распоряжался его менеджер.