4. Для обеспечения руководства ракетные части, вооруженные ракетами стратегического назначения, организационно иметь в составе:
— ракетных бригад (средней дальности) трех-четырех полкового состава и дивизий пяти-шестиполкового состава, в зависимости от количества ракетных частей на том или ином направлении;
— бригад межконтинентальных ракет в составе шести-восьми стартов. В последующем, по мере увеличения количества вводимых в эксплуатацию стартов, указанные бригады возможно будет объединить в корпуса.
5. Назначить заместителя министра обороны СССР главного маршала артиллерии Неделина Митрофана Ивановича главнокомандующим ракетными войсками»[10].
Новый главнокомандующий немедленно принялся за дело, и на просторах Советского Союза, как грибы после дождя, стали появляться многочисленные ракетные полки и дивизии. Танковые, артиллерийские, авиационные части и соединения сдавали привычное вооружение и спешно осваивали новую технику, вливаясь в быстро растущие ряды ракетчиков.
Только из состава ВВС в РВСН были переданы управления трех воздушных армий Дальней авиации (18-й, 43-й, 50-й), послужившие базой для формирования первых ракетных армий. Помимо них, трансформацию претерпели 17 инженерных (ракетных) полков Резерва Главного Командования, три управления авиационных дивизий и многие другие части.
Шахтная пусковая установка ракеты Р-12У.
Уже в 1960 году в западных районах Союза и на Дальнем Востоке были развернуты десять ракетных дивизий, имевшие на вооружении ракеты средней дальности Р-12:
1) 19-я ракетная Запорожская Краснознаменная орденов Суворова и Кутузова дивизия, штаб в городе Хмельницком (УССР);
2) 23-я гвардейская ракетная Орловско-Берлинская Краснознаменная дивизия — штаб в городе Валга;
3) 24-я гвардейская ракетная Гомельская ордена Ленина Краснознаменная орденов Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого дивизия — Гвардейск в Калиниградской области;
4) 29-я гвардейская ракетная Витебская ордена Ленина Краснознаменная дивизия — Шяуляй (Литовская ССР);
5) 31-я гвардейская ракетная Брянско-Берлинская Краснознаменная дивизия — Пружаны (БССР);
6) 32-я ракетная Херсонская Краснознаменная дивизия — Поставы (БССР);
7) 33-я гвардейская ракетная Свирская Краснознаменная орденов Суворова, Кутузова и Александра Невского дивизия — Мозырь(БССР);
8) гвардейская ракетная Севастопольская дивизия — Луцк (УССР);
9) ракетная дивизия — Коломыя (УССР);
10) ракетная дивизия — Уссурийск.
В то время на их вооружении имелись 172 ракеты средней дальности Р-12, но уже через год их количество увеличилось в два с лишним раза — до 373, что позволило держать на прицеле всю Западную Европу и Японию. В Плесецке дислоцировалась единственная в то время ракетная дивизия, имевшая на вооружении межконтинентальные баллистические ракеты Р-7 и Р-7А, способные достичь территории США.
ШПУ Р-14У.
Ракетам средней дальности Р-12 предстояло стать долгожителями советских РВСН. Последние из них уничтожили только в конце 1980-х годов в соответствии с советско-американским договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, подписанном Горбачевым и Рейганом.
К 1966 году их количество достигло своего максимума — 572 ракеты, а после 1967 года началось плавное сокращение, ускорившееся после принятия на вооружение мобильных ракет средней дальности «Пионер» (известных как СС-20). Но даже в 1986 году в строю еще находились 112 пусковых установок Р-12.
Однако ограниченный радиус действия Р-12 — всего 2000 км — не давал покоя советским генералам. Им требовались ракеты с межконтинентальной дальностью полета, лишающие американцев прежнего преимущества — неуязвимости для ответного удара.
Поэтому в конструкторских бюро Королева и Янгеля днем и ночью не прекращалась работа над новыми проектами, тем более, что химики преподнесли ракетчикам приятный сюрприз. Они синтезировали принципиально новое ракетное топливо — несимметричный диметилгидразин, больше известный как гептил — вещество весьма ядовитое, но эффективное, а главное, долгохранимое.
Использование гептила сулило большие перспективы — заправленная им ракета могла находиться в боеготовом состоянии годами, не требуя обслуживания. Первым решился использовать гептил на своей новой ракете Янгель, подготовив к концу 1958 года эскизный проект ракеты средней дальности Р-14 (8К65).
Работа велась быстрыми темпами, уже 6 июня 1960 года с полигона Капустин Яр стартовала первая опытная Р-14. 24 апреля 1961 года ее приняли на вооружение РВСН, а к концу года в строю насчитывались 17 пусковых установок ракет Р-14.
Дальность полета новой ракеты по сравнению с Р-12 возросла в два с лишним раза, и составляла 4500 км, что позволило держать под прицелом всю Западную Европу.
Установка ракеты Р-14У в ШПУ.
Мощность термоядерной боеголовки достигала двух мегатонн.
Одним из главных недостатков Р-14 (также, как и Р-12) была ее уязвимость от поражающих факторов ядерного взрыва в случае удара противника. Огромная ракета (длина 24,4 м, диаметр корпуса 2,4 м) на наземном пусковом столе представляла собой прекрасную мишень, что тревожило военных. Нужно было что-то делать для повышения выживаемости ядерных ракет.
Как уже сказано выше, выход из затруднительного положения оказался на удивление простым — установить ракеты в подземные шахты. К осени 1959 года на полигоне Капустин Яр закончилось строительство первой экспериментальной шахты «Маяк», из которой в сентябре того же года стартовала модернизированная ракета Р-12У. Эксперимент удался, и с 1963 года началось развертывание шахтных пусковых установок «Двина» с ракетами Р-12У.
Каждая стартовая позиция «Двина» представляла собой прямоугольник размером 80 на 70 м, в углах которого располагались шахтные пусковые установки, здесь же находился подземный командный пункт.
15 июля 1963 года на вооружение РВСН приняли ракету Р-14У шахтного базирования (первый ее пуск состоялся раньше, 11 февраля 1962 года), предназначенную для шахтных пусковых установок «Чусовая». Ракеты устанавливали с помощью специальных установщиков в шахты, расположенные по углам прямоугольного треугольника с катетами 70 и 80 м. Под землей находился и командный пункт.
Эти меры позволили повысить живучесть ракетных комплексов, хотя взрыв ядерной боеголовки мощностью в одну мегатонну (радиус поражения 2 км) все же был способен уничтожить до четырех ракетных шахт.
Ракет Р-14 развернули гораздо меньше, чем Р-12, всего 101. Достигнув максимума в 1965 году, их количество в последующие годы непрерывно сокращалось. В 1983 году ракеты Р-14 оставались только на складах и в арсеналах, боевые же их части перешли на новые мобильные ракетные комплексы «Пионер».
Вероятный противник в это время пристально следил за перипетиями советской ракетной программы. Тогдашний директор ЦРУ Аллен Даллес отмечал:
«Советская программа ракетостроения, так же как и программа выпуска бомбардировщиков, претерпела ряд изменений. Советы рано, вероятно раньше нас, поняли значение ракет как оружия будущего и потенциального психологического воздействия на население и достижений в области завоевания космоса.
Они поняли это еще до того, как стало ясно, что размеры ядерной боеголовки и ее вес могут быть настолько уменьшены, что для переброски их на значительное расстояние можно будет использовать большие ракеты, необходимость создания которых была ими правильно расценена как дело наиболее перспективное.
В силу географического положения их стратегические потребности отличаются от наших, и они вскоре осознали, что ракеты ближнего и среднего радиуса действия будут иметь большую ценность для осуществления их планов»[11].
Глава 12. Командировка на несостоявшуюся войну
Ракетные войска стратегического назначения СССР никогда не участвовали в боевых действиях, но в их послужном списке была командировка за океан, в результате которой едва не началась третья мировая война. Но прежде, чем начать рассказ о событиях Карибского кризиса 1962 года, попробуем трезво взглянуть на баланс сил на международной арене в середине двадцатого века.
Советская пропаганда долгие годы настойчиво твердила народу о военной угрозе со стороны Соединенных Штатов и их союзников по НАТО, днем и ночью готовящихся к нападению на первое в мире государство рабочих и крестьян. Однако сами кремлевские вожди в эти сказки не верили, подтверждением чему может служить фраза Сталина из его письма Мао Цзэдуну:
«Несмотря на свою неготовность к большой войне США все же из-за престижа могут втянуться в большую войну, что неизбежно втянет в войну Китай, а вместе с ним втянется в войну и СССР».
К тому же, если бы американцы захотели нанести первый удар по Советскому Союзу, то ничто не могло помешать им сделать это. Что в 1950-е годы мог реально противопоставить СССР стратегической мощи США (около полутора тысяч тяжелых реактивных бомбардировщиков плюс ударные самолеты тактической и авианосной авиации) — лишь несколько сотен устаревших бомбардировщиков Ту-4 (и несколько десятков ядерных бомб), не способных даже теоретически добраться до американского континента.
Чем реально Сталин мог угрожать Трумэну? Ничем. Да, Советская Армия могла ураганом пройти по странам Западной Европы, но до Америки ей все равно было не добраться. И если бы Белый дом решил нанести ядерный удар по СССР, вряд ли перспектива гибели союзников-европейцев удержала бы его от этого.
Ситуация мало изменилась и в последующие годы. К 1956 году советская Дальняя авиация имела всего 22 стратегических бомбардировщика, теоретически способных добраться до Америки. Еще раз подчеркнем — теоретически. Учитывая мощь военно-воздушных и военно-морских сил США, развитую систему базирования их авиации, шансов добраться до цели у двух десятков машин практически не было. Их, вероятнее всего, сбили бы еще у берегов Норвегии либо над прос