При том едва ли оскорбления приведут к продуктивным дебатам и воодушевят кого-то пересмотреть свою позицию. Они лишь сведут мысли и чувства людей к примитивному уровню, что еще больше разобщит их и приведет к социальной изоляции.
Оскорбления – это не аргумент и не дискуссия. Они разделяют, а не объединяют.
Вот почему, как бы сложно это ни было, мы должны стараться понять друг друга, особенно наших оппонентов, и искать общее, а не различное. Мы зашли слишком далеко, если довольствуемся тем, что поливаем друг друга грязью и называем это коммуникацией. Если вы хотите, чтобы ваши аргументы замечали и принимали во внимание, ругаться в Twitter – не лучшая стратегия. Люди делают это, что запугать оппонента и еще сильней расколоть общество, а не прийти к единству и согласию.
Мы определили, насколько крепкие близкие отношения влияют на качество жизни, эмоциональное благополучие и даже физическое здоровье и продолжительность жизни. Социальная сплоченность и связи – фундамент, на котором строятся счастье, уверенность в себе и здоровье.
В этой книге мы поможем вам развить навыки раппорта и установить долгосрочные поддерживающие отношения, которые переживут любой конфликт, разногласия или проблемы. Но вместе с тем мы должны взять с вас обещание стараться понять не только самых близких людей, но и тех, кто вызывает чувство неприязни и страха.
Памятка: Смысл отношений
1. Раппорту можно научиться. Экстраверт вы или интроверт, вам в любом случае нужны другие люди. Навыки раппорта помогут не просто найти новых друзей, а создать более глубокие связи. Важна глубина отношений, а не их широта. Так что не торопитесь завести как можно больше подписчиков в Twitter. Лучше сосредоточьтесь на тех, с кем вы хотите развить более глубокие и значимые отношения, или вспомните тех, с кем вы поссорились и жалеете об этом – попробуйте восстановить эту связь. Вы не можете и не должны быть одни.
2. Прокачивайте мышцу раппорта. Исследования показали, что чувство одиночества вредит не только нашему психическому, но и физическому здоровью. Так что, помимо правильного питания, прогулок и походов в спортзал, поработайте над улучшением ваших взаимоотношений. Ищите людей с близкими вам ценностями и интересами и становитесь частью сообщества через клубы, общественные мероприятия или волонтерство.
3. Мы – один мир, одно племя. Старайтесь не увлекаться разногласиями и делением на племена. Не пытайтесь казаться больше, нападая на других, и не загоняйте других в угол. Даже если это ваши враги и они противостоят всему, что ценно для вас, постарайтесь понять их. Вы не должны любить их и соглашаться с ними, но понять стоит попытаться. Это ключ к разрешению конфликтов, которые нас разделяют. Как бы этого ни хотелось, не опускайтесь до злобных оскорблений. Такое поведение не унижает их – оно унижает вас.
4. Находите связи и заботьтесь о других. Научитесь сопереживать как младшим, так и старшим членам вашего социального круга, и постарайтесь сблизиться с ними. Связь поколений – безусловный признак здорового общества. Возможно, придется поднапрячься: познакомьтесь со своими соседями, узнайте имена их детей или помогите пожилому соседу донести продукты. Если в вашем напряженном графике нет для этого времени, попробуйте наладить косвенную связь. Спонсируйте или поддержите молодежный клуб, озеленение района или другие общественные инициативы, которые, по вашему мнению, связаны с вашими общими ценностями.
5. Общайтесь и укрепляйте отношения с близкими. Найдите время, чтобы выяснить потребности ваших детей, родителей, бабушек и дедушек, а не просто проверяйте, сделали ли они домашнее задание, сходили ли к зубному или приняли ли таблетки. Позже мы расскажем вам о конкретных приемах, которые помогут начать этот важный разговор, а пока подумайте о том, какие проблемы есть в ваших отношениях, и решитесь их улучшить.
Глава 2Почему слова так важны
Слова, такие невинные и бессильные в словаре, обретают невероятную мощь, когда оказываются в руках человека, который умеет с ними обращаться.
1993 год. Я, Лоуренс Элисон, молодой выпускник университета, сижу в своем маленьком кабинете в Гилфорде и разбираю шесть толстенных папок с бумагами. Эта гора документов содержала информацию по первому делу, с которым я работал как судебный психолог. Сбоку на каждой папке черным маркером было написано «Р-В-Стэгг». Стэгг был главным подозреваемым в убийстве молодой мамы Рэйчел Никелл. Рейчел 47 раз ударили ножом на глазах у ее тогда еще двухлетнего сына Алекса в районе Уимблдон-Коммон. Когда ее обнаружили, Алекс тряс окровавленное тело и умолял маму проснуться. Стэгга арестовали на основании показаний очевидца и приблизительного психологического портрета преступника, составленного Полом Бриттоном (психологом и специалистом по составлению психологических портретов правонарушителей, который работал с полицией по многим другим делам)[39].
Колин Стэгг жил один в Рохэмптоне, в двух шагах от Коммона, где часто выгуливал собаку. Он держался особняком, не пил, не принимал наркотики и, по его собственному признанию, был одиночкой. В 30 лет он все еще был девственником, но отчаянно нуждался в отношениях. Когда полиция пришла к нему домой, их смутила одна из комнат в его маленькой квартире – она была выкрашена в черный цвет, а белым мелом на стенах были нарисованы символы, как им показалось, демонические или сатанинские. Позже выяснилось, что они были связаны с викканством[40].
Бриттон в своем первоначальном портрете преступника (составленном еще до того, как начали подозревать Стэгга) утверждал, что полиции стоит искать мужчину двадцати-тридцати лет, одиночку со странными сексуальными интересами, который живет недалеко от Коммона. На опросе Стэгг показался полиции странным (мягко говоря). Он соответствовал портрету, а позже Бриттон подтвердил, что Стэгг вполне может быть преступником.
Вскоре полиция перешла к тайной операции под названием «Эдзелл». Офицер под прикрытием с кодовым именем «Лиззи Джеймс» подружилась со Стэггом, чтобы подтолкнуть его раскрыть какие-нибудь факты, о которых может знать только убийца, и тем самым себя скомпрометировать. Поначалу они переписывались, потом начали созваниваться и, наконец, встретились в живую.
Тогда я был в самом начале своей карьеры судебного психолога (мне было чуть больше двадцати), и меня попросили изучить это дело во всех подробностях. Один высокопоставленный полицейский пытался меня предупредить:
– Это серьезное дело уровня Скотланд-Ярда, Лоуренс. Если вы решите работать на защиту, поверьте мне, вы больше никогда не будете работать в полиции Великобритании.
И все же я чувствовал, что обязан провести расследование. Прежде всего меня попросили изучить взаимодействия между Стэггом и Лиззи Джеймс: тщательно проанализировать каждое письмо, телефонный звонок и встречу. Я смотрел на все эти материалы и не мог перестать гадать, кто же он такой: жестокий насильник и убийца, чью истинную природу раскрыла полиция, или невинный человек, которого обманом заставили говорить то, что он не имел в виду.
Даже сейчас, спустя почти 25 лет, я вспоминаю этот печальный случай, будто все произошло вчера. Особенно я помню два момента. У меня был полный набор фотографий с места преступления, чтобы я мог там «побывать». Съемка началась с ужасных изображений места убийства Рэйчел Никелл, а закончилась снимками окрестностей.
Как ни странно, последняя фотография навсегда осталась в моей памяти: на этом жутком снимке с высоты птичьего полета виднелась автостоянка «Ветряная мельница» на окраине Коммона. В тени удивительной ветряной мельницы рядом с автостоянкой стояла единственная машина, которая, конечно же, принадлежала Рэйчел. Такой, казалось бы, повседневный образ вызвал у меня невероятную грусть. Он навеял чувство оторванности – одинокая машина в тени ветряной мельницы, этого бессильного стража. Я представлял, как Рэйчел и Алекс вышли из машины, предвкушая приятную прогулку по парку. Как трагично это тогда казалось – ничем не примечательное событие закончилось так ужасно и разрушительно.
Второе, что я запомнил – то, насколько вопиющими мне показались попытки полиции манипулировать Стэггом и выудить из него признание в убийстве Рэйчел. Фактически, Лиззи Джеймс предложила ему интимную близость и отношения в обмен на признание. Стэгг отчаянно жаждал такого внимания со стороны женщины. Он был социально наивен: не курил, не пил, не принимал наркотики и никогда не был замечен в насилии. И тут появляется Лиззи – красивая блондинка – и проявляет к нему интерес. Нетрудно понять, с какими надеждами он откликнулся на ее внимание.
Я проанализировал материалы и понял, что многие из компрометирующих высказываний Стэгга (о принуждении женщин чувствовать себя физически и психологически униженными) на самом деле сформировала или навеяла офицер под прикрытием. Эти слова из него вытащили обещаниями секса (который, конечно, так и не произошел). Лиззи уверяла, что унижение и чувство беззащитности заводили ее, и Стэгг изо всех сил старался придумать какую-нибудь историю, удовлетворяющую ее желания, из-за которой он чаще выглядел убого, чем сексуально. Операция становилась все более абсурдной из-за отчаянного стремления соблазнить Стэгга на признание. Во время одной из встреч, когда Стэгг никак не хотел сознаваться, что убил Рэйчел, Лиззи фактически сказала ему:
– Было бы гениально, если бы ты убил ее… Если бы только ты был тем самым человеком.
Он ответил:
– Прости, Лиззи, но это был не я, мне очень жаль.
За все время их общения Стэгг ни разу не признался в убийстве. Моя психологическая оценка этих взаимодействий способствовала тому, что в суде дело было отклонено лордом главным судьей Огналлом. Огналл обвинил полицию и Пола Бриттона в «чрезмерном рвении» и «грубейшем введении в заблуждение». СМИ, общественность и даже семья Рэйчел Никелл чувствовали себя преданными. Они твердо верили, что сексуальный маньяк, животное, безжалостный хищник снова получил свободу убивать. Они были согласны с тем, в чем их убедила полиция: что только Стэгг мог убить их прекрасную дочь. Вот только он этого не делал.