Даже появление двух всадников никак не повлияло на его полумедитативное состояние, обоерукий мечник только позу сменил слегка, переставив ноги так, чтобы можно было тут же уйти в перекат и подхватить клинки.
Буревестник спешился, подошвы ботфортов выбили из дорожной жижи целый веер грязных капель.
— Патрик, — сказал он. — Приведи сюда всех наших, часа через два. Мы будем праздновать возвращение в Аскерон.
— Именно здесь? — Доэрти сверкнул голубыми глазами. Он недолюбливал дю Валье, и прекрасно понимал, почему Аркан говорит это громко, не стесняясь. — А если вас тут к тому времени уже не будет?
— А если меня не будет, то ты уже знаешь, у кого сможешь поинтересоваться о моем здоровье, — Рем сверлил Эдгара дю Валье взглядом. — Отправляйся немедленно, а я пойду сообщу хозяину этого богохранимого заведения, что у него сегодня совершенно точно будет аншлаг.
Бывший оптимат выплюнул изо рта рыбьи кости, закинул ногу на ногу и безразлично смотрел на двух друзей. Он даже не соизволил поздороваться, этот убийца. И Рем совершенно точно знал: мечник пришел сюда за головой Монтрея. Хочет вести себя так, будто ничего не происходит? Что ж, в эти игры можно играть вдвоем! Взяв под уздцы коня, Аркан вошел в распахнутые ворота, глядя прямо перед собой Грязь и брызги летели во все стороны, сапоги и штаны дю Валье оказались заляпаны… Ну и черт с ним!
Грум выбежал навстречу, принял жеребца и ловко поймал брошенную монетку. Аркан на секунду замер, вслушиваясь в звуки кадрили из зала, гомон веселых голосов и звон бокалов. А потом решительно дернул дверь и в несколько шагов пересек зал, оказавшись у стойки.
— Доброго вечера, хозяин!
— Ва-ва-ва-вашество… — трактирщик выпучил глаза, раззявил рот и делал нелепые жесты руками.
— Отличная картина! — Рем кивнул на живописное полотно над лестницей, где шесть молодых аристократов весьма приятной наружности пировали за столом, в окружении трупов убитых врагов. — Все-таки — Ровеньяк?
— Ро-ро-ро…
— У тебя тут остановился особый гость… Рыжий, красивый мужчина, богатый, со свитой.
— Но я-я-я-я…
— Маэстру? — раздался густой бас и на плечо Аркана легла чья-то тяжелая рука.
Хозяин таверны делал кому-то страшные жесты, пытаясь намекнуть на статус гостя, но тщетно.
— Вы ищете моего господина, — снова загудело за спиной. — По какой надобности?
Рем развернулся на каблуках и увидел огромного, плечистого бородатого дворянина в добротном дублете и кожаных штанах, заправленных в меховые угги, которые любили носить северяне. Такая эклектика западной, ортодоксальной и северной традиции в гардеробе явно говорили о том, что носитель этого разнообразия — уроженец Монтаньи.
— Можешь передать своему господину что к нему с визитом — Тиберий Аркан Буревестник, — заявил Рем и сделал небрежный жест рукой. — А можешь не передавать — я сейчас обрадую маэстру трактирщика новостью о пяти сотнях гостей в ближайшие два часа, и…
— Ско-ско-ско-сколько? — выдохнул хозяин «Шести аристократов».
— Пять сотен, — Аркан сдернул с пояса кошель с золотыми монетами и ляпнул его на стойку. — Возьми сколько тебе надо, привлеки кого угодно — мы будем праздновать, смекаешь?
— О, да! — расплылся в улыбке трактирщик и глаза его засверкали алчным блеском. — Всё будет в лучшем виде, ваше высочество!
— Высочество? — хмыкнул бородач. — Подождите здесь, я спрошу у господина…
— Скопа! — раздался голос откуда-то сверху. — Ты ведь не совсем идиот, и знаешь, кто такой Тиберий Аркан Буревестник? Ваше высочество, жду вас за столом, немедленно!
Рем поднял взгляд вверх и снова — как и давным-давно на мосту через Бланку. Людовик дю Монтрей, герцог Монтаньи — красивый, рыжеволосый, шикарно одетый, делал приглашающие жесты с балкона. Этот оптиматский аристократ выглядел уверенно, слишком уверенно. Аркан коротко кивнул, легко взбежал по лестнице и сделав несколько шагов оказался лицом к лицу с тем самым ненаглядным Луи, из-за которого его сестра подумывала прикончить с собой.
— Рад, наконец, познакомиться с вами, сосед! Здесь отличное вино, да и перепела… — начал было балагурить дю Монтрей но был прерван.
— Если вы хотите дожить до полуночи, то вам придется сейчас слушать меня очень внимательно! — приблизившись к герцогу на расстояние вытянутой руки рыкнул Рем.
— Бросьте, ваше высочество, не драматизируйте… У меня тут дюжина телохранителей и Скопа! — попытался отмахнуться дю Монтрей.
— А там за воротами жрет селедку Эдгар дю Валье!
Лицо владетеля Монтаньи приобрело мертвенную бледность. Аркан знал — слава безжалостного рыбоглазого убийцы выросла многократно с тех самых пор, как старый Аркан сел на аскеронский престол. Теперь руки рыцаря-ренегаты в крови были уже не по локоть, а по самую шею!
— Я вас слушаю, — герцог, скрывая эмоции, принялся поправлять рыжие кудри, так похожие на локоны Селены. — Очень внимательно.
Буревестник медленно выдохнул. Возможно, этот Луи и вправду — нормальный вариант на роль зятя.
II ТРИ ГЕРЦОГСТВА
Хлопали ставни, горожане встревоженно выглядывали на улицу, стараясь понять, какая-такая напасть снова пришла на многострадальную аскеронскую землю. Однако, разглядев в рассветных туманных сумерках черные знамена и факелы, и расслышав хриплый хор мужских голосов, распевающих псалмы, почтенные жители столицы пожимали плечами и понимающе переглядывались: Арканы дурят!
— … Восславь Господа, вся земля!
Служите Господу с веселием!
Идите перед лицом Его с восклицанием!
Творец — наш Отец, и каждый из нас — его дитя!..
Умение ортодоксов петь практически не рифмованные тексты всегда было притчей во языцех. И вот теперь толпа вооруженных мужчин громогласно прославляя Господа, несла на своих плечах двух молодых аристократов — брюнета и рыжего, которые махали руками и приветствовали всех окружающих. Утренние прохожие и патрули городской стражи с удивлением спрашивали:
— Что случилось-то, маэстру? Что за шум?
— Дю Монтрей деспоту челом бьет! — кричали в ответ. — А всё — наш герцог!
Эта новость была для аскеронцев подобна грому среди ясного неба. Монтанья — это могучее оптиматское владение — всегда считалась оплотом власти Синедриона, и одной из самых страшных потенциальных угроз, так что такая заявка требовала срочного подтверждения! Но — реяли на ветру красно-синие штандарты северного герцогства, вышагивали в одном ряду с дружинниками Аркана дюжина воинов в родовых цветах дю Монтреев, и сам герцог Монтаньи — тот самый красивый рыжий дворянин, просто излучал радость, улыбаясь так широко, что, казалось, простудит зубы.
— А ты артист! — процедил уголком рта Аркан. — Ну и артист!
— Я герцог с тринадцати лет, — парировал Людовик, не теряя своего счастливого оскала. — Поцарствуешь с мое — научишься.
Люди, не занятые работой, выбирались из своих домов, присоединялись к шествию ко дворцу по одному, двое, пятеро, целыми группами — такое развлечение пропускать не хотелось, да и дождь за ночь прекратился… К подножию замкового, или дворцового холма приближалась уже процессия в полторы или две тысячи человек, ядром которой были воины Буревестника.
— Однако! — сказал этот самый Буревестник, увидав с высоты своего положения на руках соратников перегородившие путь в замок стройные ряды воинов в черных доспехах и с уроборосами на щитах и коттах. — Брат объявился! А чего это его люди выполняют обязанности дворцовой стражи?
— А я думал — Змий сейчас предает мечам и пожарам Лабуанское герцогство… — откликнулся дю Монтрей озадаченно.
Герцога Монтаньи явно нервировала возможная встреча с легендарным кондотьером, ему и рыбьего взгляда дю Валье хватило, когда в сопровождении сотен аркановских дружинников, с шумом и гамом он покидал «Шесть аристократов». Нет, Людовик не был трусом или слабаком — просто трезво оценивал свои силы.
— Ну что, зятек, теперь от тебя нужен весь возможный артистизм… Но предупреждаю: с Экзархом эти штучки не пройдут. Он вывернет тебя наизнанку, если ты соврал о своих намерениях, — Аркан дал знак своим людям и двух герцогов спустили с небес на землю. — А вот с папашей — очень может быть.
Почувствовав под ногами брусчатку, Рем немного размялся, переминаясь с носка на пятку и обратно, и шагнул вперед — навстречу знакомой фигуре децимовского офицера — капитана Фиданцы. Они вместе штурмовали Аир, вместе громили закановских наймитов, и потому в глазах этого матерого воина явственно проявилось облегчение:
— Это Буревестник, ребята! — выкрикнул он. — Виват, Аркан!
— Виват! — радостно откликнулись «змееныши», которым не улыбалось с утра бодаться с полупьяной возбужденной толпой.
— У нас добрые вести для деспота, — сказал Рем. — Монтанья с нами!
— Ого! — округлил глаза Фиданца. — Ваше высочество, как бы Старого не хватил удар от такого обилия приятных сюрпризов…
— А что, есть еще что-то такого же масштаба? — с некой ревностью в голосе спросил дю Монтрей.
— А… Лабуанское-то… — Фиданца клацнул зубами, захлопывая рот, потому как, по всей видимости, болтать ему на эту тему Змий строго запретил. — Вот проходите в тронный зал, ваше… Ваши! Ваши высочества! И там сами всё узнаете.
Похоже, он вычислил-таки дю Монтрея, то ли по гербу на котте, то ли — по геральдическому перстню.
— Маэстру Фиданца, тут такое дело, — Аркан скорчил рожу, никак не приличествующую герцогу. — Мы с ребятами начали отмечать возвращение и взятие Низац Роск в «Шести аристократах» и…
— … Перенедопили, ваше высочество? — уточнил многоопытный офицер. — Организуем! Тут в подвалах па-а-ално всякого! Только дайте отмашку. В конце концов — это ведь ВАШ дворец.
Конечно, его высочество дал отмашку, чем вызвал бурную радость и у прибывших с ним воинов дружины, и — у случайных попутчиков, коих набрались многие сотни, несмотря на едва-едва забрезживший над городом рассвет. Квартирмейстерская душонка Рема стонала и подсчитывала убытки, но мигом заткнулась, когда вспомнила возможные последствия Крылатого похода, буде к нему присоединиться еще и Монтанья.