— Доводишь начатое твоим незабвенным папенькой?
— О, Странник, я нисколько не злюсь, по правде говоря, тебя стоит поблагодарить за его преждевременную кончину. Анхиор был непутевым отцом.
— Неужели? Мне думалось, он души не чаял в своей любимой дочурке.
— Ты его плохо знал, — чародейка после обхода лаборатории открыла один из шкафов, достав оттуда резную шкатулку из белой кости. — Впрочем, я жалею лишь о том, что он умер мгновенно.
— Признай, рвануло на славу.
Уголки губ чародейки слегка приподнялись.
— Остатки папаши слуги потом по всему замку собирали. Знаешь где его голову нашли? В птичьем гнезде на крыше.
— Я пороха чересчур много в бомбу насыпал. Хватило бы и половинного заряда.
— Можем приступать, — резко сменила тему Анора. — Заключенной в этой шкатулке Силы должно хватить.
— Что это?
— Заполненная филактерия, приберегала для особого случая. Рассказывай, что и в каком порядке делать.
Я кивнул, после чего приступил к чтению лекции:
— Советую присесть. Для успешного осуществления нашего замысла требуется овладеть магией принципиально иного порядка, одной силы тут мало, нужно иметь четкое понятие того, чего желаешь добиться.
— Больше конкретики.
— У каждого народа, расы способы создания заклятий порой сильно разнятся. Отбрось общепринятые представления о природе колдовских сил, ваши теоретики пошли по ложному пути. Магия земли, воды, огня, воздуха… Полнейший бред, идиотские сказки бездарных демагогов, не имеющих элементарных знаний о законах природы.
— А…
— Я говорю, не перебивать! Да, в разных средах и веществах содержание маны неодинаковое, где то, как например в земле и воде, ее больше, а где то, если брать воздух — меньше… Ты должна понять вот что — любая магия в сущности одно и тоже, хотя и в моем мире ученые привыкли разделять ее на подвиды.
— Подвиды?
— Частицы маны могут пребывать в разных состояниях и проявлять разные свойства. Есть энергия сырого эфира, она самая опасная для живых существ, ее воздействие вызывает ужасающие преображения. Только демоны вроде Анактепа свободно без последствий ею пользуются. Вы же привыкли оперировать разлитой в окружающем пространстве нейтральной маной, наиболее податливой в отличие от хаотических энергий. Внимательно прислушайся к собственным чувствам. Есть ли принципиальная разница между магией, разлитой в стенах здания и в воздухе?
— Хм, нет…
— Здесь немалую роль играет образ мышления, в делах магических многое зависит о самого мага… Его воля является определяющим фактором в достижении конечного результата. Про парадокс наблюдателя знаешь?.. Хотя кого я спрашиваю, конечно же нет. Ну да, ладно, попробую объяснить попроще…
Объяснять квантовую физику и кота Шредингера оказалось делом… непростым. Собрав волю в кулак, я терпеливо отвечал на вопросы Аноры, давал общие рекомендации касаемо волшбы. Для нее открытием стало то, что при должной сноровке, соответствующих знаниях можно творить серьезные заклятья невербальным путем, без специальных фетишей и ритуальных принадлежностей. Ведь магия — не только сила природы, но и система мышления. Наблюдатель определяет судьбу системы и заставляет ее сделать выбор в пользу определенного состояния.
Я вывалил на голову чародейки горы информации, и даже к концу дня, несмотря на усталость, она продолжала жадно впитывать новые знания. По-настоящему заинтересованный ученик. Закончив с теорией магии, мы плавно перешли к изучению структуры многомерных пространств — необходимо для путешествия за пределы реальности.
— Не находишь ироничным, пустой учит бывалую чародейку как нужно колдовать.
— Угу, а еще я возглавляю шабаши.
— А?
— Отправляемся к Лысой Горе.
— К Лысой Горе? — повторила Анора. — Ты, верно, шутишь.
— Место силы, оттуда легче всего добраться до Перепутья. Вам оно известно как Весанский холм.
— Как скажешь, — чародейка свела ладони вместе, прошептала в полголоса заклинание, затем резко раскинула их в стороны. Повеяло холодом. В метре от меня открылась круглая черная воронка.
— Дамы вперед.
Я руководствовался не соображениями вежливости, а мерами предосторожности, есть вероятность гибели Аноры в дестабилизированном межпространственном канале. Выждав десять секунд после того, как чародейка исчезла в портале, шагнул следом за ней. Мимолетное ощущения холодной невесомости и я падаю лицом в кучу опавших листьев. Ничего, в сравнении с прошлым разом в этот получилась легкая посадка.
— Ну и ну…
Анора завороженно уставилась на шестисотлетний дуб с пожелтевшей листвой, возле которого мы приземлились. Дерево возвышалось на пятьдесят метров в высоту, для обхвата ствола потребуется человек двадцать — сказывается постоянная подпитка магическими энергиями. Ежегодно ведьмы, демоны, разнородная нечисть собираются здесь три ночи подряд и устраивают своего рода собрание для обмена новостями, опытом, заключения договоров и сделок, обсуждения важных вопросов. Мероприятие сопровождается пиршеством, игрищами, оргиями и прочими утехами. Нечистая сила знает, как веселиться.
— Впечатляет?
— Не то слово… тут витает сильнейшая магия, трудно описать.
— На протяжении шестисот одиннадцати лет Гора служит местом сбора опальных ведьм, колдунов, всяческих чудищ. Я лично посадил этот дуб, установил здешние правила.
— Ты? Так Павет не соврал?
— У истоков Ведьмовского шабаша стою я.
— Объясни, как удалось договориться со всякой сверхъестественной мерзостью? С чего им тебя слушать?
— Просто они умнее и сговорчивее вас. До моего появления на Феллиме они жили в страхе перед истреблением со стороны людей, после того, как начал проводиться ежегодный шабаш, изгои этого мира смогли объединиться, найти точки соприкосновения. Как видишь, традиция прочно прижилась.
— И тем не менее, ты все равно нуждаешься в помощи Ложи.
Я пожал плечами:
— Ведьмы, колдуны-самоучки, демоны, чудовища в отличие от входящих в Ложу семейств не располагают систематизированными за тысячи лет познаниями в области магии. Хотя ваши представления о ней во многом ошибочны, также во многом они полезны… Взять ваши порталы, в других мирах далеко не каждый чародей в состоянии создавать их.
— Мы не плохо сработались вместе, Странник, — ответила Анора. — Жаль, столько времени потрачено на глупую вражду. Столько ненужных жертв с обеих сторон.
— Действительно, жаль. Вам потребовалось шесть с лишним столетий, чтобы понять это и осознание неотвратимой катастрофы. Оданцы всегда уперты там, где надо и где не надо.
— Кто посмел… явиться сюда… — Раздалась по окрестностям громогласная речь. Ствол дуба противно заскрипел, от него отделилась долговязая гуманоидная фигура ростом в пять метров. Тело существа на первый взгляд состояло из древесины, даже кожа неотличима от дубовой коры. На уродливой бесформенной голове едва угадываются пустые впадины глаз и широкий рот. Свисающие лапы с острыми когтями выпотрошат любого посмевшего покуситься на священное для нечисти древо.
— Странник я, аль не узнаешь?
Анора изготовилась испепелить Хозяина Лысой Горы до состояния головешки.
— Странник… да… чую твой запах… Но с тобой пришла… чародейка… не одна из нас…
— Да не беспокойся. Она тут надолго не задержится. Можешь дальше спать.
— Нельзя спать… везде прихвостни Старшего.
— Нападают?
— Полсезона назад… хотели забрать себе Гору… я не позволил.
— Скоро они перестанут нападать. Обещаю.
Древесный великан смерил оценивающим взором замершую чародейку. Не будь меня рядом, на нее уже накинулась бы стая моровиков и землебесов, подчиняющихся воле Хозяина Горы.
— Победы тебе… Странник…
Древесный гигант, убедившись в намерениях визитеров, слился обратно с древним дубом. А Анора кажется была потрясена встречей с батогломом, раньше некоторые малые народы Ракку почитали подобных созданий в качестве богов.
— Неужели я только что видела…
— Реликт предшествующих эпох, вероятно, древнейший из батогломов. Ему около тридцати шести тысяч лет, успел повидать рассвет и закат множества культур.
— Невероятно, — пробормотала чародейка. — Вот бы изучить его.
— Не советую, если не хочешь закончить свои дни в качестве содержимого желудка. Хозяин Горы не любит, когда его беспокоят по пустякам. Старый очень.
Анора поставила на землю заряженную филактерию, отошла на пару шагов назад, закрыла глаза. Ее губы начали беззвучно шевелиться, произнося длинную магическую формулу для вхождения в глубокий транс.
Как я и объяснял, чародейка на короткое время расширила свое восприятие с целью нащупать проходящие между мирами тропы. Вероятность успеха оценивается как высокая, все же потомственная чародейка даст фору любому самоучке. Недаром я выбрал для работы ее. Опытная, уравновешенная и, главное, не настолько импульсивная, как молодые маги, с ними на север добывать печати отправилась Гелла, самую трудную часть работы мне пришлось взять на себя.
Я целый час нарезал круги вокруг Аноры в ожидании результата, пока она не воскликнула:
— Нашла!
Вспыхнувший портал визуально отличался от привычной для феллимских магов формы, вместо отдающей холодом черноты красовалась лазурно-голубая воронка, напоминающая водоворот. Абсолютно идентичные пространственные разрывы создают адепты светлой части Пантеона, что наталкивает на определенные мысли. Таинственный Каэлам связан с Новой Ойкуменой? Не будем списывать со счетов эту версию.
— Иду первым. Неизвестно, какие сюрпризы ждут на той стороне. — Шагнув в портал, я оказался окутан ослепительно голубым переходящим в белый светом. Вместо пронизывающего холода почувствовалось слабое тепло. На секунду отказал нейроэлектронный интерфейс, погасли все до последнего индикаторы. Немного неуютно пребывать в информационном вакууме, не имея достаточного представления о происходящем вокруг.
Из портала я к собственному удивлению ступил на твердую поверхность, здесь также имелась атмосфера с приемлемым химическим составом, температурой, давлением. Без сомнения данное место находится не совсем на Феллиме. Парящие в пространстве скалы, соединенные друг с другом переходами из удерживаемых магией лестниц. На самых крупных кусках тверди возведены искусственные сооружения — невысокие выложенные из камня башни с широкими окнами. Если посмотреть наверх, сквозь туман можно увидеть дрожащую рябь на фоне синего неба. Отличное свидетельство того, что тут это привычный материальный мир.