В конце августа в центре города проводилась школьная торговая ярмарка, где можно было купить дефицитные тогда товары для первоклашек. Городской автобус из центральной части в наш район ходил редко.
В результате, когда мы все-таки добрались до школы, списки классов «А», «Б» и «В» уже составили. Так я и попала в первый «Г». И… стала одной из лучших учениц в параллели. То, что я оказалась с детьми не из самых благополучных семей, никак не повлияло на мою успеваемость и успешность в будущем.
Я рассчитывала, что знакомая буква «Г» не скажется негативно и на судьбе моего младшего сына. К сожалению, ошиблась.
Положившись на волю случая и понадеявшись, что в родной школе «и стены помогают», я стала готовиться к летнему отдыху.
Глава 2Море. Соленое счастье
Выбор был сделан.
Я решила перестать беспокоиться и сделать паузу для отдыха. Учитывая наш небольшой семейный бюджет, надежд на комфортабельный отдых я не питала. Самое большее, что мы могли себе позволить, – это съездить с семьей соседей на живописное озеро, расположенное в нашем же регионе. Дорога занимала восемь часов. Мы планировали снять в поселке на берегу озера небольшую двухкомнатную квартиру на две семьи.
И тут совершенно неожиданно мне пришло SMS-сообщение о «горящем» туристическом предложении: путевка в Турцию на неделю на троих! Цена была сопоставима с суммой на запланированную поездку. Появился шанс побывать на море, посмотреть другую страну, воплотить мечту Вити, моего старшего сына, о настоящем дальнем летнем путешествии. Примерно за год до этого он признался, что все детство мечтал о такой поездке.
Наш летний семейный отдых в те годы не отличался разнообразием. Каждое лето мы проводили… на даче.
Возвращаясь осенью в класс, Витя заранее знал, что предстоит традиционный опрос: «Как ты провел лето?» – и заранее ненавидел его. Дети, у которых родители занимались бизнесом или имели высокооплачиваемые должности, рассказывали впечатляющие истории. Они проводили лето в дальних краях, летали туда на огромных воздушных лайнерах, загорали на шикарных песчаных пляжах и любовались красотами природы.
Золотистый загар, хорошая одежда и обувь, которую не купишь в местных магазинах и на рынках, посвежевшие радостные лица красноречиво подтверждали их рассказы.
Старший сын позже признался, что на очередной такой «ярмарке тщеславия» не выдержал и, выскочив в коридор, разрыдался.
Услышав эту историю, я очень расстроилась. Нет, никто из одноклассников не презирал его за дешевую одежду или отсутствие ярких впечатлений на каникулах. К счастью, дети в классе не были заносчивы. Сказывалось советское воспитание их родителей: «Не одежда красит человека, а добрые дела». Лозунг еще не успел выветриться из общественного сознания. Сын сам анализировал ситуацию и, сравнивая возможности нашей семьи и других, делал выводы.
Врачи в нашей стране никогда не зарабатывали много.
Призыв быть «бедным, но гордым» мало кого утешит, особенно взрослеющего ребенка. Но я не подозревала, что много лет мой ребенок испытывал такую обиду.
Я и сама всю жизнь мечтала о море. Была там один раз после первого класса, когда мама возила меня с оздоровительной целью в Феодосию.
У моих родителей не было блата, родных и знакомых, которые могли составить протекцию для получения бесплатной путевки на море. Деньги на поездку дала бабушка, которая скопила их, экономя на своей пенсии. Мы поехали на поезде, в плацкартном вагоне. Четверо суток в одну сторону, а потом столько же обратно. В Феодосии сняли комнату подешевле – проходную, через нее постоянно ходили чужие люди.
От той поездки осталась фотография, на которой стоит девочка с туго заплетенными косичками в платье в крупный горох и в белых носочках.
Мне никогда не нравилась эта фотография, но я долго не понимала почему. Только совсем недавно, увидев фотографию дочери моей знакомой, которая зарабатывает на жизнь уборкой квартир, я поняла, чем меня отталкивало мое фото. У этой девушки было точно такое же выражение лица – Золушки, оказавшейся на балу, куда ее никто не звал.
Это вранье, что Золушка была счастлива на балу. На самом деле ей было стыдно и неловко. Потому что, какое платье на нее ни надень, Золушке всегда будет казаться, что ее разоблачат. Ей гораздо лучше в своих обносках.
Чтобы не расстраивать фею-крестную, она изо всех сил улыбается. Но ей отчаянно хочется снять все эти банты и ленты и убежать в свой темный чулан, где ее никто не видит. Вот такое выражение лица было на фотографиях девочек с разницей в сорок лет.
Тем не менее я мечтала о море. О сказочных дворцах, утопающих в зелени. О шуме прибоя и пенистых волнах.
О соленом воздухе.
Потом я научилась различать этот запах даже за много километров от берега, как только выходила из самолета.
Так было в Мармарисе, Барселоне, Хайнане и Хургаде.
Но это позже, в другой жизни и другой реальности.
А в тот раз впервые появился шанс мне и моим детям насладиться настоящим летним путешествием. Я не могла его упустить. Муж, как ни странно, возражать не стал.
Поехать вместе всей семьей мы и помыслить не могли.
На покупку семидневной путевки на троих ушли все мои отпускные деньги.
Муж сказал, чтобы я не беспокоилась. Он возьмет на себя необходимые расходы, когда мы вернемся домой. Это удивляло, так как раньше идею дальних путешествий он не поддерживал. Считал это расточительством.
Позже я поняла, что «отправить семью на море» было в то время предметом гордости российских мужчин. Показателем достатка.
Я очень обрадовалась, что мы поедем с детьми в путешествие. И в этот же день купила путевку. Реакцию старшего сына на новость я предполагала. Совершенно неожиданной стала искренняя радость младшего. От Сережи трудно было дождаться каких-то проявлений интереса к чему бы то ни было. Казалось, никакие сильные эмоции не могут его затронуть. Его как будто ничто не радовало, не вызывало вопросов или восторга. Можно было подумать, что ему всегда «все равно».
Но не в этот раз. Обычно немногословный и внешне равнодушный, Сережа буквально прыгал от восторга.
Как и когда появилось это любопытство, стремление к путешествию?!
Когда мы ехали в аэропорт, он, как ослик в мультфильме про Шрека («Мы уже приехали?»[3]), без конца спрашивал: «Мама, а мы еще раз съездим в Турцию на море?» Мы смеялись, я отвечала: «Подожди, мы еще туда не доехали!
Может быть, тебе там не понравится?» Он отвечал: «Понравится, обязательно понравится!»
Отель оказался скромным и, как я потом поняла, не самым престижным. С другой стороны – чего можно ожидать от дешевого трехзвездочного турецкого отеля?
Слабенький кондиционер в номере еле-еле гонял воздух, не принося облегчения.
Но рядом было море.
Оно оказалось волшебным. В первый же день мы пошли на берег. Было ветрено. Набегали огромные волны, которые с шумом разбивались о гальку, возвращаясь обратно с ритмичным выдохом. Казалось, что это дышит какое-то огромное существо. Его дыхание рождало странное спокойствие, размеренность в мыслях и чувствах. В лицо дул бриз.
Я привезла с собой соломенную шляпу. В самолете ее некуда было положить, и я всю дорогу держала неудобную вещь в руках. Уж очень хотелось чувствовать себя «респектабельной дамой с детьми на отдыхе».
Первый же порыв ветра сдул с меня шляпу и унес ее в море. Солома размокла и потеряла форму. Шляпу пришлось выбросить. Но мое счастье ничем нельзя было омрачить.
Я стояла на берегу, любовалась розовым закатом и смотрела на своих детей. Старшего и младшего. Витя держал Сережу на плечах, и они вместе ныряли в набегающую волну.
Даже сейчас, много лет спустя, я чувствую мелкие брызги на лице, смешавшиеся со слезами счастья, и вижу исчезающую в волнах соломенную шляпу.
Глава 3Училищедля слабослышащих
Весной того же года, когда Сереже надо было идти в первый класс, в министерстве, к которому принадлежала организация, где я работала, начались очередные реформы.
Стало очевидно, что существовавшая до этого система подхода к освидетельствованию людей с ограниченными возможностями здоровья устарела[4].
Необходимо было искать новые формы помощи пациентам, имеющим особые потребности. Руководство приняло решение обучить одного из специалистов учреждения жестовому языку для общения с глухими. Я вызвалась поехать на обучение.
Моим мотивом было желание освоить новые навыки, получить надбавку к зарплате (потом оказалось, что она очень мала и составляет всего 5 % от заработка).
Обучение планировалось в августе на базе уникального училища для глухих юношей и девушек, расположенного в Павловске, в нескольких километрах от Санкт-Петербурга. Вернувшись с летнего отдыха, я быстро собрала чемодан и отправилась на учебу.
Условия пребывания в училище были далеки от курортных. Нас разместили в комнатах студенческого общежития по 12 человек. Кормили в местной столовой.
Август 2010 года выдался на редкость жарким для Санкт-Петербурга. В помещениях стояла духота, кондиционеров (включая учебные классы) не предполагалось. Полдня мы изнывали от жары, потом шли в студенческий душ.
Это было большое помещение с отбитым кафелем и железными гнутыми «гусаками» без рассекателей воды, разделенное условными перегородками. Зной настолько изнурял, что после душа вся группа ложилась спать.
Заниматься чем-то другим просто не было сил.
Вечер проходил намного приятнее. Выучив очередную порцию жестового словаря, мы шли гулять в Павловский парк. Он разбит на огромной территории, бˆольшая часть которой казалась неухоженной и заросшей разнообразными растениями. Углы парка настолько затянуло дикой порослью, что сначала мы остерегались заходить туда. Однако за месяц, проведенный в училище, исходили весь парк вдоль и поперек. Главным его украшением, кроме статуй и неработающих павильонов, были белки, которые жили там в великом множестве. Они подскакивали совсем близко к человеку, который протягивал им раскрытую ладонь с кормом (орешки и семечки), быстро хватали пищу и в мгновение ока убегали.