Ладно, вернемся к сказкам. Первый педагог, филолог и этнограф из Трансильвании Йозеф Хальтрих в своей работе «Немецкие сказки от Саксонии до Трансильвании» (Deutsche Volksmärchen aus dem Sachsenlande in Siebenbürgen) записал очень интересную вариацию, которая называется «Пернатый король» (Der Federkönig). В ней кошка не стала дожидаться ничьей смерти, а сама похитила младенца у пожилой пары, чтобы вырастить его в своей кошачьей пещере. (Вероятно, кошка из предыдущей истории предостерегла свою наперсницу и рассказала, какими неблагодарными скотами умеют быть люди.) Трансильванская кошка потчевала ребенка кореньями и ягодами до самого его совершеннолетия. А едва тому исполнилось восемнадцать, заявила, что пора бы либо за коммуналку платить, либо уже жениться на дочери короля.
На это котеночек справедливо заметил, что затруднительно жениться на принцессе, когда ты совершенно голый. Даже билеты в кино положить некуда! «Не бойся, – сказала кошка, – мамочка найдет тебе лучших дизайнеров в этом лесу». С этими словами она взяла серебряный свисток (куда она его положила, вопрос остается открытым, потому что у нее карманов тоже не было) и с его помощью созвала всех птиц леса, а потом отняла у каждой по перышку и сделала из них наряд для сына. Вот такой вот пушистый Лагерфельд!
По указке кошки юноша стал захаживать в гости к королю, каждый раз демонстрируя все новые и новые наряды. К тому же он то и дело таскал разных зверей из леса, выдавая их за свое движимое имущество. Король, пораженный богатством молодого человека, тут же предложил ему свою дочку в жены. А юноше, который до 18 лет не видел никого соблазнительнее кошки, только этого и надо было.
С социальными навыками, надо сказать, у парня было не очень: всю дорогу в карете он разглядывал не молодую жену, а свое новенькое платье из перьев. Дальше повторился уже знакомый нам по братьям Гримм сюжет: по пути молодые встретили поочередно стада овец, буйволов и других непарнокопытных. Запуганная скотина на все вопросы отвечала, что ее крышует Пернатый Король, долгих лет его величеству! Затем молодая семья узурпировала замок колдуна, а самого колдуна устранила хвостатая крестная мать лесной мафии.
В конце сказки кошка попросила своего названого сына оказать последнюю услугу – отрубить ей голову. Юноша стал возражать, и тогда кошка заявила, что, если он не сделает, как велено, она выцарапает ему глаза. (После дрессированных буйволов у парня не возникло сомнений, что мамочка слов на ветер не бросает.) Но вместо обезглавленного трупа перед ним появилась красивая женщина. Юноша представил ее всем как свою мать, а король тут же вспомнил, что уже давным-давно вдовец и не прочь обзавестись новой женой.
Ну и что, что новая супруга приносит ему на подушку дохлых птиц и харкает шерстью? Зато она способна запугать стадо любых баранов.
Кошачий король
Кстати, есть совершенно отдельная категория европейских сказок, где главенствует мотив «кошачьего короля». Обычно они строятся по одному сценарию. Лирический герой становится случайным свидетелем кошачьих похорон: он видит, как кошки несут гроб, и слышит, что кошачий король мертв. Когда путник возвращается домой и рассказывает об увиденном чуде, его обычный домашний Тихон подрывается и вопит: «Так значит, теперь я король!», после чего прыгает в окошко и исчезает навсегда.
Истории с подобным сюжетом встречаются в Германии, Дании, Англии, Шотландии и многих других странах. Но любопытна версия, записанная леди Уайльд (урожденная Джейн Франческа Агнес Элджи) в книге «Древние легенды Ирландии» (Ancient Legends, Mystic Charms, and Superstitions of Ireland). Леди Уайльд, к слову, подарила этому миру не только великолепные сборники преданий, но и того самого Оскара.
Так вот, в легенде говорится, что король кошек частенько проживает нахлебником в обычном крестьянском доме, а распознать его можно, отрезав котику кусочек уха. Тогда он, мол, не стерпит такого обращения и непременно даст знать о своих голубых кровях!
Я надеюсь, что не так много находилось идиотов, которые проверяли своих хвостатых подобным образом. Есть одна злая сказка, которую я хочу вам рассказать. Она повествует о козле, который отрезал голову своему коту и швырнул ее в огонь. Но что-то пошло не так, и шашлыка не получилось. Вместо этого отрезанная голова заговорила. Сказала, что фраерок не того авторитета вальнул, так что может не базлать, все равно его на красный галстук возьмут.
Живодер угрозу всерьез не воспринял и на следующий же день купил на птичьем рынке котенка. Но пока он с ним играл, котенок с воплями: «За короля, за отечество!» – вцепился ему в горло и устроил Тарантино…
Мораль: любите котиков.
Братья, сестры и олени: семейные забавы
Братские и сестринские отношения в сказках обычно не из простых. Старшие братья вечно норовят оставить младшенького с одним только котом из всего завещания, а сводные сестры Золушки никогда не позовут ее на пижамную вечеринку. Но в сказках бывает и иначе!
Обратимся к собранию народных сказок «Пентамерон II», опубликованному Джамбаттистой Базиле в Неаполе в 1637 году. Там есть история, которая называется «Олень-оборотень».
Один бездетный король, желая обзавестись потомством, щедрой рукой раздавал милостыню нищим и паломникам. Он был уверен, что широта души важнее анализа на подвижность спермы, но растратил все имущество и так и не получил желаемого. Тогда король решил прибегнуть к другой тактике: взял арбалет, заперся в своем замке и стал отстреливаться от попрошаек и коллекторов. Как-то раз к нему проник паломник, который поклялся, что знает, как помочь горю. (Чем лишний раз укрепил его величество в мысли, что добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем просто добрым словом.) Оказалось, что нужно всего-навсего изловить в море дракона, вырезать у него сердце и приготовить королеве на гриле.
Долго ли, коротко ли, план сработал, и у королевы родились двое сыновей – Фонзо и Каннелоро. (Как сильно они были похожи на паломника, история умалчивает.) Братья так полюбили друг друга, что выглядело это почти противоестественно. Видя, как они друг к другу привязаны, и ревнуя ужасно, королева решила убить Каннелоро. (Да, отношения в этой семейке вызывают много вопросов.)
Когда братья отправились на охоту, мать прокралась в шатер, где сидел Каннелоро и плавил свинец для пуль. Схватив форму для литья пуль, она ударила сыночку прямо по лбу. Замахнулась второй раз, но тут вошел Фонзо. Все притворились, что говорили о погоде. Каннелоро надвинул шляпу на лоб и не сказал брату, что у матушки случился нервный срыв. Сказал только, что, похоже, пора им все-таки сепарироваться… Фонзо расстроился, но признал, что брат прав.
Каннелоро воткнул в землю кинжал, и оттуда забил ручей. «Если вода прозрачная, – сказал он, – значит, и у меня все путем. Если бурлит, значит, рыбы пукают. Ладно, это значит, что у меня что-то идет не так. А если источник иссякнет, то все…».
– Угу, – ответил Фонзо. – А бэкап?
Тогда Каннелоро воткнул в землю меч, из которого вырос мирт. Его система символов была еще проще: если дерево зеленое – братец в порядке, если зачахнет – звоните 911.
Затем Каннелоро пустился странствовать по свету. Долго ли, коротко ли, нашел он себе принцессу в жены, звали ее Фенича. Только стало все налаживаться, как он снова намылился на охоту. А ведь тесть предупреждал, что водится в этих лесах великан-оборотень, который заманивает сладкоголосых симпатичных мальчиков в пещеру, и больше они к своим принцессам не возвращаются. Но у Каннелоро же вафельная разметка на лбу, ему все нипочем. Стал он преследовать в лесу прекрасного оленя. Тут началась снежная буря, стал принц искать укрытие и видит: пещера. «Оборотень, пещера, – думает он. – Да нет, просто совпадение».
А тут олень как раз к пещере подходит.
– Тук-тук, – говорит он. – Можно мне тоже в этом бедэндбрекфаст переждать непогоду?
– Конечно, – отвечает Каннелоро. – А ты случайно не великан-оборотень?
– Нет, – говорит олень. – Я олень. Вот, слышишь: бе-е-е!
– Тогда ладно.
– Только я тебя боюсь. Пожалуйста, привяжи своих собак, стреножь своих лошадей, положи меч на пол и держи руки так, чтобы я видел…
Короче, это оказался оборотень.
Никто не ожидал, конечно, такого поворота.
А тут и Фонзо заметил, что с ландшафтным дизайном братца творится что-то неладное. Поскакал на помощь и тоже попал в пещеру. Но он на уловку не попался, и его псы растерзали великана на мелкие клочки.
Потому что «кто брата тронет – завалю!»
Жили они, короче, долго и счастливо. Фонзо отправился к себе в королевство, а Каннелоро даже передал маме письмо: «Все прощаю, готов встретиться в людном месте при свидетелях при условии, что ты посещаешь курсы по управлению гневом».
Мораль: берегите себя, не оставайтесь один на один с женщиной, которая сожрала сердце дракона, и не впускайте в свою жизнь оленей.
У сестер, кстати, тоже бывают вполне теплые отношения. Есть такая шотландская сказочка, записанная поэтом и писателем Андрю Лэнгом на Оркнейских островах. Жила-была девушка по имени Кейт, у которой была очень красивая сводная сестра Анна. Анна была дочерью короля, а Кейт – его новой жены. Но так уж вышло, что Кейт особой миловидностью не отличалась, а Анна брала все ленточки с «Мисс самая красивая сестра‐1889».
Несмотря ни на что, Анна и Кейт подружились, заплетали друг другу косички и делали архитектуру бровей по одному купону. Только мать Кейт все никак не могла успокоиться оттого, что дочь ее не дотягивает. Тогда она договорилась с птичницей, и та заколдовала Анну так, что ее голова превратилась в овечью.
Анна и Кейт отправились в рамках медицинского туризма искать лекарство от овечьей головы (вместо того, чтобы сначала подать заявление на мамашу Кейт по ст. 111, ч. 3 УК РФ «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью группой лиц по предварительному сговору»). Долго ли, коротко ли, набрели они на королевство, где жили два принца, один из которых тоже страдал от неизвестной хвори. Он был бледен, с субфебрильной температурой, страдал мигренями и слабостью… «Мононуклеоз», – первым делом подумала Кейт, но промолчала, а то еще на костре сожгут.