Моя жена послушно нас оставила.
— А теперь расскажи мне о книге, — попросил дедушка.
— О какой книге?
— О книге дьявола, Джей-Ти, — старик улыбнулся. — Я — Главный Дебаггер, разве Ада не проинформировала тебя?
Из углов комнаты неслышно вышли дебаггеры с мечами. Двое из них положили руки мне на плечи, двое других замерли за спиной у старика.
— Так вот вы кто такой! Нет, Ада мне ничего не говорила.
— Три дня назад в наше управление пришёл твой друг, Зэд-Пи. Он высказывал такие невероятные вещи, что мы ему не поверили и посадили в специальную камеру для невменяемых.
Я сделал глоток сока, совершенно не почувствовав вкуса; во рту стало ещё суше.
— А сегодня утром Зэд-Пи исчез. Замки на камере остались нетронутыми, и никто не понимает, как это произошло. А теперь я тебя слушаю.
— Хорошо, я всё расскажу.
И я честно и откровенно поведал всё от самого начала до самого конца, опустив лишь незначительные детали.
— Это всё?
— Да, — твёрдо ответил я.
— Может, ты попробуешь ещё раз? — устало улыбнулся Главный Дебаггер.
— Но я рассказал вам чистую правду! — упорствовал я.
— Я читал эту книгу, Джей-Ти. Там нет ни единого слова о магии или заклинаниях.
— А как же я всё это делал? — расхохотался я.
— Именно это мы и хотим выяснить.
— Ну и выясняйте, — буркнул я. — Только без меня.
Но подняться из-за стола мне не дали.
— Сиди спокойно, Джей-Ти. Если ты не расскажешь нам правды, тебя казнят. После долгих пыток.
Мысль моя лихорадочно работала. Вот уж, вляпался!
— Ада! — закричал я изо всех сил.
— Она уехала домой, — сухо сказал старик. — Итак, я жду.
— Хорошо, я покажу, чему научился по этой книге, — согласился я.
Главный Дебаггер затаил дыхание и подался ко мне, чтобы не упустить ни единой мелочи. И я сотворил страшное заклинание:
Раздался истошный крик. Окутанный жёлтым вонючим дымом, дедушка истошно закричал, и под чей-то жуткий нечеловеческий хохот вместе со стулом провалился сквозь землю. Плиты пола сдвинулись, будто бы никогда и не раздвигались. Дебаггеры, лишившись начальника, поначалу растерялись, но, быстро опомнившись, бросились на меня. У меня не было меча, и я не мог дать достойный отпор, поэтому в следующее мгновение острый клинок вспорол мою грудь и пронзил моё сердце. Я упал, чувствуя, что умираю, но успел-таки сотворить последнее заклинание:
Всё исчезло. Исчезли Земля, Солнце, исчезла Вселенная. Но Ничто не продолжалось долго. Произошёл Вселенский Взрыв, стали возникать галактики, появился Млечный Путь. Время сдвинуло стрелки своих часов. Всё начиналось заново.
Май 1998 г.; июнь 2004 г.
Страж
— Ха олай! Олай ха! — вытянув руки в сторону беснующегося демона, я приказывал ему вернуться туда, откуда он явился. Творение Зла металось в медленно уменьшающейся сфере, но не могло вырваться наружу, а потому в ответ на мои заклятия были брошены не менее могучие чары. Вокруг меня забушевал неестественно белый огонь, необычный огонь, заставляющий мои глаза слепнуть, мою кожу — лопаться, словно кожуру гнилого яблока, мою плоть — отваливаться от костей, мою кровь — превращаться в тягучую гнойную слизь.
Но я уже побеждал.
— Ха олай! — твердил я магическую формулу, с каждым словом заставляя демона приближаться к жадно открытому Ковчегу. Наконец, скрежеща клыками, с громким воплем проклятия, демон скрылся в своей многовековой ловушке.
— Ха бай! — этой фразой я закрыл окно в другой мир, массивная плита, до сих пор парившая под потолком, с грохотом упала на место. Ковчег был закрыт, вопли демона стихли, волшебное пламя, глодавшее моё тело, исчезло.
Я упал на пол храма. От моих рук остались обгорелые культи, а на груди из сожжённой плоти торчали белеющие рёбра. Демоны, но уже не материальные, а нарисованные на стенах храма, скалили в глумливых ухмылках свои клыки.
Если бы я был обычным человеком, со мной давно было бы покончено. Но я не был обычным человеком. Я был Стражем. Уже тридцать тысяч лет я не даю демону проникнуть в этот мир, несколько раз он прорывал мой барьер, но каждый раз я так или иначе водворял его на место.
Теперь я лежал на полу хорошо зажаренным куском мяса. На моих обнажённых костях медленно нарастало мясо, кровь постепенно восстанавливала свои биохимические свойства. На третьи сутки начало биться сердце, но только через месяц я смог подняться на ноги. Моё тело возродилось к жизни, и даже чёрные пластины доспехов, уничтоженные Пламенем Хаоса, заново облачили меня с ног до головы.
Послышались лёгкие шаги, и в Храм вбежала Альгива, молодая девушка, единственное человеческое существо, которое я подпускал к Ковчегу. Не знаю, зачем она посещала это страшное место, наверное, её больше интересовал я сам.
— Ты не выпустил Его, — радостно воскликнула она.
Я молчал.
— Когда эта тварь опять полезет наружу? Через месяц? Два? Три? Пять?
Я кивнул. У меня было чуть больше пяти месяцев для восстановления сил. Возможно, в следующий раз всё будет гораздо легче. Бросив на девушку прощальный взгляд, я направился к выходу.
Храм находился посреди необъятной пустыни. Здесь постоянно светило тусклое солнце и дул удушающе жаркий ветер.
— Я буду ждать тебя, Страж! — крикнула мне вслед Альгива, но это было лишним.
Я возвращался. Медленно я шёл по усеянной пеплом пустыне, Храм уже чёрной точкой виднелся на горизонте. Приближалось время, когда мне необходимо было находиться у Гроба. Альгива, мой единственный верный друг, встречала меня.
— Я боялась, что ты опоздаешь, — сказала она. — Но ты никогда не опаздываешь.
За тридцать тысяч лет нетрудно научиться быть пунктуальным.
— В Алмазных горах я встретил трёх монахов-воинов, и они говорили со мной о тебе, — произнёс я.
— О, мои братья! — обрадовалась девушка.
— Они хотят увидеться с тобой в месте вашей последней встречи.
— Мне придётся покинуть тебя, Страж.
— Ты должна меня покинуть, — твёрдо сказал я. — У меня к тебе просьба — когда будешь в Ущелье Бессмертных, сорви для меня волшебную траву «цимариск».
— Ты знаешь наше секретное место встречи? — я многое знал и видел, недоступное человеческим глазам и мыслям. — Разве эта травка, цимариск, волшебная? Хорошо, я выполню твою просьбу.
Она собралась и покинула меня, я остался наедине с Ковчегом, Храмом и демонами на фресках великого, но неизвестного даже мне художника. Однако моё одиночество не длилось долго. У демона, темницу которого я охранял, во многих мирах осталось множество приверженцев, которые, не щадя своих никчёмных жизней, с завидным упорством пытались освободить его из заточения.
В этот раз долину заняло многотысячное войско. Я видел их сквозь стены Храма, чувствовал их ненависть, страх и нетерпение, и вышел им навстречу. Впереди всех надменно вышагивал высокий и красивый бородатый мужчина в дорогих доспехах, и он намеревался войти в Храм.
— Стой! — я преградил ему путь.
Он нахмурился. Этот человек не привык, чтобы ему прекословили и, тем более, приказывали.
— Я хочу посмотреть картины, которые, как я слышал, украшают стены этого Храма, — заявил он. — Я король.
Он сделал шаг вперёд, моя ладонь в чёрной металлической перчатке упёрлась в его грудь. Солдаты были вооружены до зубов, и они были готовы в любой момент накинуться на меня. Тысячи глаз были прикованы к рукоятке моего меча, но ещё не пришло время, чтобы я обнажил лезвие.
— Стой, — повторил я.
В моей правой руке был Чёрный Песок.
Король попытался ещё раз пройти вперёд, но в это время я опрокинул Чёрный Песок, горячий ветер закружил песчинки, а когда каждая из них касалась земли, на её месте появлялся Чёрный Воин.
Завязалась ужасная кровавая битва, вопли смерти заполнили пустыню. Ни один чужак более не приблизился к Храму, а я так и не притронулся к мечу.
Всё было кончено. Войско заносчивого короля, да и он сам, были мертвы. Чёрные Воины окружили меня, стали на колени и почтительно преклонили головы.
— Позволь нам, Страж Храма, взять то, что принадлежит нам.
— Оно принадлежит вам по праву, — ответил я традиционной фразой.
Началось не менее отвратительное зрелище: Чёрные Воины подбирали растерзанные трупы людей, их оружие и исчезали из нашего мира. Некоторые в нетерпении впивались острыми зубами в человеческое мясо, становились на колени, чтобы слизать с земли кровь, каждую каплю крови.
Вскоре я остался один. Храм мрачно возвышался надо мной. Гроб не был открыт, демон остался в заточении. Метод грубой силы не сработал, настал черёд изощрённой магии, что волновало меня больше всего. На всякий случай я нарисовал на полу вокруг Ковчега Магический Круг — простейшее, но действенное средство.
Через сутки я увидел двух красивых женщин. Они шли прямо к Храму, и мне вновь пришлось преградить дорогу.
Прошёл год. Храм остался неприступен, крышка Ковчега не сдвинулась ни на пядь, а все накопленные за столетие силы Зла были уже исчерпаны.
— Это я, — в Храм осторожно вошла Альгива.
— Ты вернулась раньше срока.
— Сегодня последний день, когда можно открыть Гроб? — спросила она.
— Да. Следующий раз наступит через семь лет.
— Откуда ты это знаешь?
— Я знаю это. Ты выполнила мою просьбу?
— Цимариск? Вот он.
Она протянула мне уже успевшее завянуть растение.
— Я хочу тебя спросить, Страж. Сколько тебе лет?
Я не ответил, а положил в рот лист цимариска. Я не знал, зачем мне нужен цимариск, но он был мне необходим.
— Что за демона ты охраняешь, Страж? Чем он опасен?
Густая слюна заполнила моя рот. Это был не цимариск. Альгива предала меня. Она заметила моё замешательство и показала свои руки в тонких, почти невидимых перчатках.