— Извини, Лес, я на минуту в туалет, — я нежно пожал ей руку, другой рукой словно бы ненароком проведя по изгибам её тела. Скоро, очень скоро я буду расстёгивать пуговички твоей блузки…
В туалете я пописал, вымыл руки и даже не обратил внимания на мужчину, присоединившегося ко мне.
— С добрым утром, Икс, — услышал я недобрый голос.
— А, это ты, Славик.
Славик большим и указательным пальцами правой руки вытер свои вечно обслюнявленные толстые губы.
— Ты меня вчера здорово обчистил, Икс.
Я дружелюбно похлопал его по плечу.
— Везение, — объяснил я. — Обычное везение.
В уборную вошёл ещё один мужчина. Низенький чернявый коротышка в тёмных очках. Спайдер, ближайший помощник Славика во всех его тёмных делах. Я насторожился. Пора восстановиться, загрузить последнюю позицию, хотя и придётся заново разыгрывать перед Лес комедию. Впрочем, вся моя жизнь — комедия.
— Ну не скажи — везение! — злобно усмехнулся Славик.
— Да, обычное везение. Я даже проигрывал поначалу.
— Ты проиграл семь ставок, — подал бездушный голос Спайдер, — на общую сумму чуть меньше сотни.
— А сколько он выиграл? — повернулся к напарнику Славик.
— Пятьдесят девять ставок на общую сумму три тысячи семьсот, — сказал Спайдер. От кого-то я слышал, что Славик и Спайдер были любовниками, но это могли быть только пустые разговоры, и ничего более.
— И как ты это объясняешь, Икс?
— Никак, Славик. Жизнь иногда выкидывает странные штуки.
— Да, ты прав, — грустно кивнул Славик и с разворота ударил меня ножом в живот…
Сохранить? Боже мой, что же я наделал?! Раскалённое лезвие, словно злая оса, впилась в мои несчастные внутренности. Всё моё естество скорчилось от дикой боли. Славик с улыбкой смотрел на мои мучения, поворачивая нож, одновременно погружая его всё глубже. С его губ капала слюна. Боль! За что же, за что я терплю такое яростное страдание?!..
Славик, тяжело дыша от возбуждения, потрошил меня живьём. Я не хотел умирать. Но я сохранился не в том месте, сохранился по ошибке вместо загрузки. Помогите же мне вытерпеть эту боль!.. Я хочу жить! Я буду жить!
Опять нож!
Эта пытка будет длиться Вечность!
13.3.1999
Люди
В эту страну невозможно попасть ни на автобусе, ни на автомобиле, ни на поезде. Белоснежный океанский лайнер никогда не пристанет к её залитым ярким солнечным светом берегам. Даже реактивный самолёт не сможет помочь вам. Технологическим достижениям человека не место в этом краю ярко-зелёных полей, кристально чистых озёр и весело журчащих рек. И тем не менее, любой может попасть туда. Стоит только очень сильно, по-настоящему этого захотеть. Но люди не желают теперь ничего несбыточного. Им, обывателям, нужен телевизор, холодильник, полный еды, автомобиль, дом, наконец. И деньги! Много, очень много денег, больше, чем когда-либо можно истратить… Они живут для этого, и пусть весь остальной мир горит в адском пламени — им всё равно…
В день Праздника Осени два икиса — Куху и Кикс — решили устроить соревнование по стрельбе из лука. Стрелы с серебряным оперением то и дело под звон тетивы взмывали в воздух. Две пары глаз с интересом наблюдали за их стремительным полётом. Вот два тугих лука взметнулись вверх в последний раз, стрелы взвились в пространство, после чего Кикс звонко рассмеялся, а Куху разочарованно почесал макушку, растрепав свои зелёные с синеватым отливом волосы.
— Я выиграл! — веселился Кикс. — Теперь твоя очередь рассказывать мне интересную историю.
Раздумывая, не заколдовал ли его друг с помощью кого-нибудь свой лук, Куху собирал с золотистой травы разбросанные стрелы. «Надо тоже сходить к ведьме Бейн», — решил он напоследок. Покончив с этим делом, Куху сел на упавшее дерево рядом с беззаботно болтающим ногами Киксом. Кикс ждал рассказа. Острый носик Куху от огорчения стал ещё острее.
— Право же, Кикс, ты уже слышал всё, что я знал!
— Потому что ты слишком часто проигрываешь. Но если ты подаришь мне коготь дракона, я буду говорить, а ты будешь слушать.
Куху долго думал, ветер лениво шевелил его зелёную шевелюру.
— Я согласен. Коготь твой…
— Открой свои уши, глупенький Куху, и слушай мой рассказ, полный столь удивительных вещей, что они порой кажутся совершенной бессмыслицей.
Куху ехидно улыбался. Кикс замолчал.
— Ну что же, Кикс, продолжай, я тебя внимательно слушаю.
— Жадный Куху, неужели ты выпьешь всё это вино и не поделишься со своим лучшим другом?
Но Куху вовсе не был жадным. Смочив горло, Кикс довольно улыбнулся от уха до уха и продолжал своё повествование.
— Я расскажу тебе о людях, Куху, о ничтожных обывателях внутреннего мира. Помнишь ли ты старика Джу?
— Старика Джу? — Куху ненадолго задумался. — Он был высокий, с длинными седыми волосами и мутными глазами?
— Таким он был уже в конце своего пути. Так вот, Джу принадлежал к народу, населяющему внутренний мир.
— Люди… — повторил Куху, как бы пробуя это слово на вкус. — Какие они?
— Люди во многом похожи на нас. Они велики ростом, но, увы, срок их жизни ничтожно мал — максимум сто лет.
— Всего сто лет? Не может быть! Что же можно успеть сделать за сто лет?
— Обычно люди ничего и не начинают вершить, откладывая все дела на потом, на потом… до прихода неумолимой Смерти.
— Кто из нас вечен? — вздохнул присмиревший Куху. — Кроме, конечно… — и он благоговейно замолчал, не желая произносить священнейшие для любого существа имена.
— Люди делятся на мужчин и женщин, а в зависимости от прожитых лет они называются младенцами, детьми, отроками, юношами, взрослыми, пожилыми и старцами.
— Откуда же они появляются, эти твои люди?
— Так же, как и все низшие создания.
Куху рассмеялся.
— Стоит ли тогда о них говорить?
— Я рассказываю тебе правдивую историю, — Кикс сердито сверкнул ярко-жёлтыми глазами, — а ты меня всё время перебиваешь!
— Извините, господин Кикс. На самом деле мне очень-очень интересно тебя слушать. Продолжай, пожалуйста!
— Хорошо, — смилостивился рассказчик. — Я продолжу, но только когда мы будем дома. Близится ночь, и необычная ночь — сегодня Кайхт будет собирать свои жертвы.
Кайхт — это было одно из имён ужаснейшего Призрака Смерти, даже произносить его вслух было нежелательно, но икисы всегда отличались неустрашимостью, иногда переходящей в слепое безрассудство.
Когда же на мир опустилась ночь, Куху и Кикс сидели в своей уютной хижине, слушали дыхание ветра за окном, потрескивание хорошо просушенных поленьев в очаге, а Кикс негромко и неторопливо возобновил своё повествование.
— Едва появившись на свет из чрева матери, люди представляют собой жалкое зрелище. Уродливые, беспомощные, полуслепые, и полуглухие — они достойны только жалости. Немного окрепнув, они познают окружающий мир и обучаются говорить.
Куху слушал, поставив локти на прочный стол и подперев руками голову, на его рожице неизвестно отчего сияла широкая улыбка.
— Жизнь людей в основном протекает очень однообразно и нудно. Они постоянно живут в одних и тех же грязных и мрачных постройках, одеваются в одни и те же серые и скучные одежды. Дни людей протекают также однообразно, что они даже не замечают, как их жизнь, такая ничтожно короткая, проходит мимо, а Смерть неумолимо является за своей данью.
— Может быть, по причине такого ужасного однообразия, люди от природы своей очень агрессивны. Они прямо-таки с наивной настойчивостью на протяжении тысячи поколений занимаются истреблением друг друга в многочисленных воинах. Те, кто отличился в ужасных убийствах, те, кто попирал ногами трупы врагов и пил их кровь, пользуются всеобщим уважением и получают красивые блестящие награды.
— Какая мерзость! — воскликнул Куху, на лице его было написано отвращение.
— Любое новое знание они умело используют для создания более совершенного оружия. Духи войны, крови и смерти правят миром людей. Причинять боль, отнимать жизнь — это у них в крови. Старик Джу рассказывал, что к тому времени, как он покинул мир людей, там не осталось ни одного дракона! Люди с помощью огня и меча полностью уничтожили драконье племя!
— Мир без драконов? — усмехнулся Куху. — Ничего удивительного… Но неужели Создатели просто покинули мир людей, отдав его на растерзание Теням, обрекая тем самым на вечные страдания и мучения?
Кикс немного подумал.
— Даже не знаю, что тебе ответить, — протянул он. — У них не осталось ни одного Хранителя Истинного Знания. Я даже не имею понятия, был ли поставлен Творцами Страж в этом странном мирке.
— Ладно, продолжай, ври дальше.
— Хорошо. Боги людей, их вера и магические ритуалы — всё это настолько запутано, что тебе, маленький глупенький Куху, в них совершенно не разобраться, — Кикс умолчал, что сам ничего не понимает. — Но служители разных культов умело этим пользуются и процветают, раздувая вражду к чужакам и обещая всевозможные блага в будущем своим последователям и приверженцам.
— И в дело опять вступает меч, — с грустью заметил Куху.
— И кровь льётся снова, — поддержал его друг.
— Как же они могут жить в этом ужасном мире?!
— Чтобы жить так, как они, нужна светлая и наивная вера во что-нибудь. Вера в счастливую жизнь, но которая будет после. После смерти.
На этих словах Кикса в дверь кто-то постучал.
— Это Кайхт! — пискнул Куху; он побледнел, как снег, даже Кикс не на шутку испугался, его глаза, обычно ярко-жёлтые, стали совсем серыми.
Куху на цыпочках подошёл к двери и замер, прислушиваясь. Там, снаружи, ждала сама Смерть.
— О безжалостный Кайхт! — протяжно заговорил зеленоволосый икис. — По-моему, ты слишком рано стучишь в дверь этого дома. И я, и мой друг Кикс слишком малы, чтобы последовать за тобой…