— Храфн!
Колдун молчал.
— Храфн, зачем ты это сделал? — не унимался Дуган.
— Что я сделал?
— Зачем ты зажёг дрова в камине?
Храфн Вардлок по прозвищу Чёрный не отвечал.
— Храфн, ответь мне!
— Неважно, кто это сделал, Дуган, — произнёс колдун, и невыразимая горечь и усталость звучали в его голосе. — Грядёт эра Креста, мой мальчик. Люди долины должны обрести новую веру. Прости меня, Один!
Тёмное небо рассекла надвое молния.
26.3.1998
Рейтинг
Солнце украдкой выглянуло из-за чёрной полосы горизонта и осветило Полигон. Огромное, в сто квадратных миль поле, опалённое огнём многолетних сражений, а потому абсолютно безжизненное, без единой травинки, уже было готов к Состязанию.
Генерал Даммер с довольной улыбкой рассматривал в бинокль выстроенные на Полигоне в случайном порядке увешанные пулемётами, ощерившиеся дулами пушек и раструбами ракетных установок машины. Это были боевые роботы, готовые в любую минуту по одному лишь нажатию кнопки вступить в бескомпромиссную схватку. Роботы были совершенно одинаковыми, за исключением лишь одной детали — программы в машинных кодах, заложенной внутри электронных мозгов этих машин смерти. Роботов было ровно две сотни, половину из них запрограммировал Джерри Пискерес, половину — Доббин Трежер. И Пискерес, и Трежер носили высокое звание Суперпрограммистов высшего класса, и все сегодня: Полигон, роботы, люди — собрались здесь для того, чтобы выяснить, кто из них двоих лучший. Суперпрограммисты были тут же, в Командном Центре, в окружении генералов, министров и своих коллег.
Кроме роботов, на Полигоне замерло несколько грузовиков, внутри их крытых кузовов сидели солдаты, в чьи обязанности входило поддерживать роботов своей стороны и атаковать роботов другой стороны, за это им неплохо платили. Они олицетворяли собой вероятностный фактор.
— Итак, начнём? — спросил генерал Даммер, его палец потянулся к волшебной кнопке. Суперпрограммисты Пискерес и Трежер напряжённо переглянулись. Победитель получит, кроме миллиона «зелёных», титул Чемпиона Мира. Возможно, что его рейтинг по шкале Меркюри несколько повысится, настолько, насколько понизится рейтинг проигравшего. На данный момент рейтинг Трежера составлял 3800, а рейтинг Пискереса — 3790 баллов по шкале Меркюри, а исходя из этих цифр, любой бы подросток мог сказать, что они входили в десятку лучших Суперпрограммистов планеты.
Палец генерала с аккуратно подпиленными ногтями плавно лёг на кнопку…
В роботах проснулась жизнь. Процессоры, работающие на частоте 670 мегагерц, развёрнутой пружиной бросились выполнять инструкции, закодированные лучшими умами человечества. Одновременно из грузовиков на поле высыпались люди — солдаты, вооружённые ручными пулемётами, гранатомётами и ракетницами. Через секунду Полигон агонизировал звуками взрывов, выстрелов, гудением плазменных установок и совсем не слышными из командного пункта криками солдат. Да этих солдат никто и не замечал, среди величественных бронированных самофункционирующих машин они выглядели жалкими букашками. Их огонь, правда, хоть и не был в состоянии вывести из строя вражеского робота, но зато помогал срывать с его корпуса бронированные пластины, уложенные в несколько слоёв.
Борьба между тем шла не на равных — роботы с программой Трежера действовали более разумно и чуточку быстрее роботов с программой Пискереса.
Через час всё было кончено. На Полигоне осталось лишь 86 роботов, и все — с программой Трежера. Из людей не выжил никто. Суперпрограммисты пожали друг другу руки. Пискерес был мрачен, Трежер сиял, как начищенный пятак. Генерал Даммер был тоже доволен — ему, как владельцу Полигона, в любом случае причиталось пять процентов от премиальной суммы.
— Внимание. Внимание. — Все присутствующие мгновенно затихли. — Новый рейтинг Трежера составляет 3810 баллов по шкале Меркюри. Новый рейтинг Пискереса составляет 3780 баллов по шкале Меркюри. Благодарю за внимание.
Все окружили поздравлениями нового Чемпиона Мира, о Пискересе на время забыли. На остывающем поле всё ещё перемещались в поисках врага уцелевшие роботы, один из них продолжал стрелять из пулемёта и пускать ракеты и никак не мог остановиться.
— Включайте-ка свои шлемы, — тихо сказал капрал в душной темноте фургона. — Сейчас начнётся.
Джо на ощупь нашёл рычажок и щёлкнул им. Наушник мгновенно ожил и сообщил:
— Ваш рейтинг, солдат Джо Попьюли, 132 по шкале Меркюри.
Джо молча кивнул. Будь он неладен, этот клятый рейтинг! От этой трёхзначной цифры напрямую зависело количество «зелёных», которые он принесёт сегодня домой. Каждый уничтоженный нашей стороной вражеский робот, каждый убитый солдат в форме другого цвета добавит несколько цифр к рейтингу. Каждая потеря с нашей стороны уменьшает его. Правила по-детски просты. И всё зависит от рейтинга: будут ли мои дети учиться в колледже, куплю ли я себе новый костюм, будем ли мы жить в благоустроенной квартире…
Рёв сирены вернул Джо к действительности. Он выпрыгнул из грузовика, мгновенно сориентировался, вскинул на плечо гранатомёт и атаковал вражеского робота. Спустя десять минут, с двух сторон поливаемый струями плазмы, а с третьей — дружным пулемётным огнём Джо и его товарищей, враг замолк, внутри него что-то рвануло.
— Ваш рейтинг — 133, — равнодушно пропел ему в ухо голос.
— Очень рад! — сквозь зубы прошептал Джо, падая на землю, чтобы не быть разорванным пушечным выстрелом невесть откуда взявшегося вражеского робота.
Через полчаса напряжённой беготни и стрельбы Джо растерял всех своих товарищей. Рейтинг его достиг невидалой им прежде отметки — 164 баллов, видимо, их сторона всё-таки выигрывала.
— Ваш рейтинг — 165, — сообщил наушник.
Джо перезарядил гранатомёт и оглянулся. К нему спешил робот, но это был свой, со знакомыми эмблемами на искорёженных и оплавленных боках.
— Ваш рейтинг — 165, — сказал наушник. — Мы выиграли. Потери с нашей стороны составили 14 процентов, потери вражеской стороны — 100 процентов. Поздравляю!
Джо бросил гранатомёт на землю и завопил от радости — домой он принесёт целую кучу деньжищ! Робот остановился неподалёку от него, и вдруг Джо почувствовал, что его кишки длинным червём вылетают из его чрева, а на месте его живота начинает дымиться огромная сквозная дыра. Уже падая, он услышал звук выстрела, убивший его.
— Наши потери составили 14 процентов, — продолжал бубнить голос. — Потери врага составили 100 процентов. Ваш рейтинг — 0. Ваш рейтинг — 0. Ваш рейтинг — 0.
В это самое время Суперпрограммисты жали друг другу руки.
7.4.1998
Бейсик
Бейсик сделал Билли богом.
Тайным приверженцам Бейсика посвящается.
Храм святого Бьярни был залит ярким светом плазменных струй, бесконечно кружащихся в замкнутых электромагнитных ловушках. Кроме меня, моей невесты, священника и двух дебаггеров — стражей порядка, замерших у входа, — в огромном помещении никого не было.
— Джей-Ти Семнадцатый, согласен ли ты взять в жёны присутствующую здесь Аду?
Я нежно посмотрел на свою возлюбленную и твёрдо сказал:
— Да, согласен.
Ада ответила мне непередаваемо трогательным взглядом, она вся прямо-таки трепетала от волнения. Священнослужитель по-отечески взирал на нас.
— Ада, согласна ли ты выйти замуж за присутствующего здесь Джей-Ти Семнадцатого, алгоритмиста третьего класса?
— Да, согласна, — прошептала девушка, прекрасная, как цветок — воплощение всех моих грёз.
Священник осенил нас двойным крестом и торжественно произнёс:
— Я, Керниган Восьмой, линкер первого класса, властью, данной мне Первопрограммистом, объявляю вас, Джей-Ти и Ада, мужем и женой. Соблюдайте принципы Божественного Алгоритма: легативности, инкапсуляции и полиморфизма — и будьте счастливы.
Когда мы выходили из Храма, стражи порядка с ярко-красными изображениями жуков на блестящих мундирах отсалютовали нам ритуальными мечами. Снаружи нас встретило радостное солнце и приветливый прохладный ветерок.
— Поздравляем! — дружно закричали приглашённые. Ада бросила им свой букетик цветов.
Затем мы сели в украшенную белыми лентами и цветами карету, чтобы объехать вокруг Фонтана Счастья. И здесь Ада сообщила мне приятную новость — её дедушка приглашает нас провести медовый месяц в замке на берегу моря.
— Не правда ли, чудесная идея! — счастливо смеялась Ада; я не мог наглядеться на её блестящие карие глаза.
— Конечно, любовь моя, — отвечал я. — Но я не знал, что у твоего деда есть замок.
— О, это долгая история! Я тебе потом как-нибудь расскажу…
Карета миновала Главное Управление Наблюдения за Порядком. Украшенные разноцветными изображениями жуков дебаггеры, стоявшие в карауле, красиво взмахнули острыми мечами.
— Ты бы хотел быть дебаггером? — промурлыкала Ада. — У них такая красивая форма…
Я был слегка раздосадован: алгоритмисты стоят в табели о рангах значительно выше тупоголовых дебаггеров, но кто поймёт этих женщин?..
Дедушкин замок был очень старый, но ухоженный. Прозрачные тёплые волны накатывали на песчаный берег, над аккуратно подстриженными газонами порхали сладкоголосые птички и яркие бабочки. Короче говоря, это был рай, рай для двоих: Ады и меня. Мы купались, загорали, гуляли, болтали, спорили, ужинали при свечах, и ни единого мгновения мне не было скучно. Я совершенно забыл о работе, друзьях и родных, но счастье не может длиться вечно: Аде понадобилось съездить в город по делам.
Я одиноко бродил по замку. Этому архитектурному сооружению, по словам Ады, было лет четыреста, на трёх его этажах располагалось пятьдесят две комнаты, двери которых не запирались. Не помню, как я очутился в небольшом чуланчике, в углу которого громоздился антикварный деревянный шкаф. Он был совершенно пуст, но моё внимание привлёк небольшой предмет, лежавший сверху. Я попытался дотянуться до него, но шкаф был высок, пришлось принести из соседней комнаты стул.