ую борзую.
И Боевой Конек открыто помчался через снежную равнину к забору черного пса.
Куриная лазейка оказалась забитой. Кролик, озадаченный, поискал другой ход, но безуспешно. Завернув за угол, он вдруг увидел открытую настежь калитку. За калиткой на куче досок лежал большой черный пес и безмятежно спал. Куры сидели тесной кучкой в самом теплом уголке двора, а домашняя кошка брезгливо перебегала от амбара к кухне. Боевой Конек остановился у калитки.
Черная фигура его преследователя ползла по снежной равнине. Джек, спокойно подпрыгивая, вбежал во двор. Длинноногий петух, вместо того чтобы заниматься собственными делами, увидев кролика, громко закудахтал. Лежавший на солнце пес поднял голову и встал. Джеку грозила смертельная опасность. Недолго думая, он припал к земле, обратившись в серую кочку. Сделано это было искусно, но он все же расстался бы с жизнью, если бы не кошка. Невольно, сама того не сознавая, она спасла его. Черный пес сделал три шага к кролику, хотя и не заметил еще, что он здесь, и заградил собой единственный выход со двора. Но тут из-за угла дома появилась кошка и, вскочив на подоконник, свалила с него цветочный горшок. Этой неловкости было достаточно для нарушения вооруженного нейтралитета, существовавшего между ней и псом. Она бросилась бежать к амбару, а известно, что при виде бегущей кошки всякий пес приходит в ярость. Они промчались в тридцати футах от кролика. Не успели они исчезнуть, как Джек повернулся и, не сказав даже: «Спасибо тебе, киска!», выскочил из двора и пустился вдоль накатанной дороги.
Хозяйка дома спасла кошку от преследований пса, и он уже снова валялся, растянувшись на досках, когда подоспел человек, преследовавший кролика. В руках у него было не ружье, а толстая кованая палка, и благодаря ей пес воздержался от нападения на него.
Выслеживать дальше было невозможно. Была ли уловка кролика умышленной или нет, она, однако, увенчалась полным успехом, и Джек избавился от своего досадного преследователя.
На следующий день незнакомец снова отправился на поиски Джека и нашел не его самого, а его след. Он узнал этот след по отпечатку хвоста, по длинным скачкам и редким разведочным прыжкам вверх. Но рядом с ним тянулся теперь след кролика ростом поменьше. Вот тут они встретились, там гонялись друг за другом, по-видимому, играя, так как следов сражения не было видно; здесь паслись или отдыхали рядом на солнышке, там бежали рядком, а тут опять резвились по снегу, по-прежнему неразлучные. Незнакомец все понял. Было то время года, когда принято обзаводиться семьей: парный след принадлежал Боевому Коньку и его подружке.
Даже наши зайцы — беляки и русаки — в период гона собираются группами и устраивают догонялки и драки из-за самок. А у чернохвостых зайцев в году бывает до 3–4 выводков. Стало быть, раз в квартал — «гон». Постоянно за кем-то можно гоняться и с кем-то драться, если здоровье позволяет.
Зерновой элеватор — это сельскохозяйственное сооружение для хранения зерна. Он представляет собой специальное зернохранилище. Сейчас, как правило, элеватор обладает пунктами автоприема или местом для погрузки из вагонов. А раньше непосредственное поступление зерна в элеватор осуществлялось с помощью ручного труда. Люди лопатами с земли, или из повозки, или с кузова автомобиля закидывали зерно на приемный транспортер, который поднимал зерно и ссыпал его в «маршрутные сети» элеватора. Первый элеватор был построен в США в 1845 году, а в России (в Нижнем Новгороде) — в 1887 году.
Окраска диких зайцев и кроликов имеет покровительственный характер. Неподвижный зверек должен быть незаметен. В степях и пустынях — основной цвет песчаный, светло-буроватый. В лесах, в северных тундрах зайцам приходится менять цвет маскхалата на зиму. Кругом выпадет снег! Осенью зайцы обрастают белым мехом. С наступлением весны этот наряд выпадает, во время весенней линьки зайцы бегают облезлые, пегие и клочкастые. В теплых регионах, где нет постоянного снежного покрова, нет нужды и менять обличье.
Зайцы, которые встречались с человеком и собаками, понимают разницу в их скорости. От собак надо раньше срываться из убежища, чтобы успеть набрать скорость. Нельзя подпускать собак. Когда человек подходит один, можно терпеть дольше. С другой стороны, близко подпускать человека тоже нельзя — вдруг он с ружьем? Неторопливый вроде бы враг оказывается опасным за сто шагов. Даже вороны боятся человека с ружьем и без ружья по-разному. Если на плече будет просто черная палка — вороны будут улетать, как только вас завидят.
В рассказе упомянута не куница (их нет в прериях), а обыкновенная ласка. Небольшой, но свирепый, хищник из семейства куньих. Она очень ловка и проворна, быстро бегает, хорошо лазает и плавает, отличается большой смелостью. Является опасным врагом для всех мелких животных. Пищу ее составляют домовые, полевые и лесные мыши, землеройки, полевки, крысы, тушканчики. А также кроты, молодые зайчата и кролики, цыплята, голуби, ящерицы, медянки, змеи (ужи и гадюки), лягушки, крупные насекомые… Такой совершенный убийца, только маленький. Крупная ласка весит 200–250 граммов.
Если это была балованная домашняя кошка, то, может быть, ей не нравился холодный снег? Хотя действие происходит на ферме, откуда там взяться балованной кошке?
Кошки не всегда так ловко двигаются, как нам обычно кажется. Они тоже ошибаются в движениях и не рассчитывают силу прыжка — не допрыгивают до нужного края, не пролезают в намеченную дырку и так далее. Кроме того, кошка могла уронить горшок просто из вредности, чтобы позлить шумом собаку.
Зайцы не обзаводятся постоянными парами. У самца — хозяина территории есть несколько самок, которые обитают рядом. Каждая выводит потомство (по 2–6 зайчат) несколько раз в год. Обычно зайчата уже через две недели предоставлены сами себе. Нет никакой необходимости «создавать семью». А вот кролики живут постоянными семейными группами по 8–10 взрослых на участке. Главный самец занимает главную нору, с ним живет доминантная самка и потомство. Подчиненные самки живут отдельно. Некоторые самцы моногамны и держатся на участке только одной определенной самки.
4
Следующее лето принесло кроликам множество новостей. Безрассудный закон назначил награду за каждого убитого ястреба и сову. Этих пернатых стражей равнин истребили поголовно. И кролики так расплодились, что угрожали теперь опустошить страну.
Тогда-то фермеры, более всех страдавшие от ими же изобретенного закона, задумали грандиозную облаву на кроликов. Все местное население приглашено было явиться в назначенное утро на главную северную дорогу графства, с тем чтобы обойти всю округу, двигаясь против ветра, и загнать кроликов в большой загон, окруженный тесной проволочной решеткой. Собаки не участвовали в охоте, так как они слишком бестолковы. Ружей тоже не взяли, потому что в толпе они опасны. Но каждый мужчина и мальчик был снабжен парой длинных палок и мешком камней. Женщины следовали за ними верхом или в повозках. Многие из них были вооружены трещотками, охотничьими рогами и шумными жестянками. К некоторым повозкам были привязаны старые жестянки, которые, ударяясь о спицы колес, увеличивали грохот. Если принять в расчет тонкий слух кроликов, легко понять, что шум, ошеломительный даже для человека, должен был привести их в полное смятение.
Погода стояла ясная, и в восемь часов утра подан был сигнал отправляться в путь. Линия охотников вначале растянулась на пять миль. На каждые тридцать — сорок шагов приходилось по человеку. Повозки и верховые лошади поневоле держались почти исключительно дорог, но загонщики шли напролом, через поле. Люди были расположены приблизительно по трем сторонам квадрата. Каждый старался шуметь как можно больше и обшаривал палкой все кусты. Отовсюду стали выбегать кролики. Некоторые бросились к загонщикам, но были встречены градом камней, прикончивших многих. Изредка то один, то другой проскакивал мимо и спасался, но таких было очень немного.
Облава сметала кроликов в кучу, словно метла. Скоро они уже кишели за каждым кустиком. Когда облава прошла пять миль — на что потребовалось около трех часов, — был отдан приказ смыкать оба крыла. Промежутки между загонщиками сократились до десяти футов, и вся облава двинулась к загородке. Все кролики очутились в западне. Люди прибавили шагу, десятками убивая слишком близко подбегавших к ним зверьков. Земля была усеяна их трупиками, но число кроликов, казалось, все возрастало. И прежде чем жертвы окончательно были втиснуты за загородку, оцепленное пространство в два акра представляло собой сплошную трепещущую массу скачущих, бегающих, мечущихся кроликов. Они кружились и прыгали, ища выхода, но неумолимая толпа сгущалась по мере того, как постепенно суживалось кольцо, и весь рой был втиснут в загон, где некоторые тупо расселись посередине, другие опрометью стали бегать вдоль решетки, а иные пытались запрятаться по углам или друг под другом.
А Боевой Конек — что делал он во время облавы? Облава смела его вместе с остальными, и он одним из первых вбежал за загородку.
Решено было лучших кроликов отобрать.
Загон был смертью для всех кроликов, за исключением наиболее красивых и здоровых. Много оказалось тут никуда не годных. Тот, кто воображает, что все дикие животные являются образцом совершенства, удивился бы, увидев, как много было в загоне