8. Весна
Светлая весна вступила в свои права на Голдерских холмах. Потемнели склоны холмов, вскрылись реки, воздух наполнился хлопаньем крыльев, громкими криками на заре и свистом маленьких жабят в уже оттаявших прудах.
В лесу, ещё одетом по-зимнему, проглянула сквозь снег грушица и, выпрямив свои блестящие листочки, казалось, говорила: «Вот чего я ждала, вот когда кстати мои красные ягодки». Куропатки, белки и сурки лакомились этим угощением «Вороньего месяца», и у всех, кто любит мир диких животных, невольно являлась отрадная мысль о том, как мудро мать-природа поступила, припася к голодному времени такую вкусную пищу.
В лесах и на озере уже начиналась пора ухаживаний, которая говорила о близком зарождении новых жизней. Всё это находило живейший отклик в сердцах Белогрудки и Домино.
Как только по откосам заструились первые холодные ручейки тающего снега, наша пара отправилась на поиски жилища.
Они бегали и искали, искали и бегали повсюду, или, правильнее, искала одна Белогрудка, а Домино лишь покорно следовал за ней. Так исходили они песчаные равнины на востоке от Голдерских холмов. Но там везде встречались маленькие знаки, оставленные другими лисицами, смысл которых в переводе на лисий язык был вполне ясен: «Чужим здесь придётся брать место с боя». Затем они излазили все овраги Голдера. Однако в оврагах лежал ещё слишком глубокий снег. Вернувшись снова к реке, они наконец напали на осиновую рощицу — ту самую осиновую рощицу, где протекло детство Домино. Тут поиски его подруги, по-видимому, окончились, так как на этот раз она нашла всё, что было ей нужно.
Понюхав там и сям, она начала рыть яму в чаще орешника. Земля здесь была покрыта глубоким снегом, под которым лежал толстый слой опавших листьев, и потому сохранила свою мягкость. В других же местах земля была совершенно промёрзшая, и лисице не удалось бы вырыть нору.
Какое-то необъяснимое чутьё подсказало ей, что нужно рыть именно тут. Домино тем временем взобрался на вершину ближайшего холма и сидел там на страже. Проработав около часа, лисица вылезла из ямы, и Домино сменил её.
Так они рыли поочерёдно несколько дней, и наконец нора была готова. Эта нора состояла из длинного коридора, который сначала спускался вниз, затем шёл кверху, в более широкое помещение, откуда другой коридор вёл в боковое помещение; первый же коридор снова поворачивал кверху и, достигнув замёрзшего слоя земли, пока оканчивался там.
Лисицы ежедневно царапали изнутри замёрзшую землю, которая с каждым днём всё более и более оттаивала, и наконец пробились наружу. Аккуратный круглый вход в нору они прикрыли пучком прошлогодней травы. После этого они зарыли первоначальный вход. Около нового входа не было вырытой земли, и никто не мог бы заметить его даже стоя рядом, а растущая трава с каждым днём скрывала его ещё больше.
Пищи стало попадаться уже немало, и однажды, поймав неосторожного сурка, вышедшего побродить ночью, Белогрудка зарыла его в сухом песке боковой комнаты.
Теперь супруги старались как можно реже попадаться кому-нибудь на глаза вблизи норы. Много раз Белогрудка бегала по воде ручейка, чтобы не оставлять заметных следов к дому, а Домино нередко распластывался за поваленным деревом в траве, пока какой-нибудь деревенский мальчик проходил мимо, даже и не подозревая близкого присутствия лиса. Чёрно-бурый зверь с каждым днем всё более опасался таких прохожих.
Почему жабята свистят?
На самом деле автор говорит не о жабятах, а о взрослых самцах свистящей квакши — широко распространённой в Америке некрупной лягушки, умеющей ловко лазать по деревьям с помощью присосок на пальцах. Она действительно издаёт в брачный период высокий свист. Жабы же урчат или издают тонкие переливчатые трели, очень мелодичные.
Что за растение грушица?
На самом деле имеется в виду гаультерия лежачая — приземистый кустарничек из семейства вересковых, дальний родственник брусники, черники, грушанки (так правильно пишется это название). Ягоды гаультерии остаются на растении всю зиму, и весной кормят многих животных.
Чем руководствовалась лиса, выбирая место?
В данном случае Белогрудка искала место с мягкой землёй, где легче рыть. Но так было лишь потому, что она впервые в жизни озаботилась собственным домом. Обычно взрослой, опытной лисе не приходится заново рыть нору ранней весной, когда земля может быть ещё замёрзшей. Лиса лишь подновляет, ремонтирует старое, служащее не один год жилище. И при выборе жилища руководствуется не только мягкостью почвы, но и тем, насколько нору будет трудно обнаружить, есть ли пути бегства и т. п.
Неужели у лис такая глубокая и большая нора, что её надо несколько дней рыть?
Как мы уже говорили, нора у лис довольно сложная — сразу не выроешь. Потому-то лисы и предпочитают пользоваться старыми норами, при необходимости лишь подновляя и расширяя их — чтобы сэкономить время и силы. Но, если копать «с нуля», да к тому же в конце зимы, то сил придётся потратить много.
Зачем сурок вышел побродить ночью?
В самом деле, такое поведение нетипично для лесного сурка: весной они обычно активнее всего днём. Но иногда их можно встретить и ночью — ничего невероятного в этом нет. Возможно, этот сурок был очень голоден после долгой зимней спячки и вышел подкормиться. А может быть, он просто был молодым или глупым — ведь и среди животных есть более умные и менее умные.
9. Событие
Когда вслед за «Вороньим месяцем» наступил «Травяной», воздух лесов и полей наполнился ожиданием грядущего плодородия. И с Белогрудкой произошла резкая перемена: она стала избегать Домино, как врага, и свирепо рычала на него, когда он пытался следовать за нею в нору.
Домино по целым дням не заходил в нору. И вот во время его отсутствия произошло знаменательное событие.
На свет появилось пять лисят, маленьких, нескладных, «безобразных», как сказали бы люди, но для матери они были самыми прелестными, самыми драгоценными существами в мире. С этой минуты, охваченная материнским чувством, она целиком и безраздельно принадлежала своим детям.
Лишь много часов спустя она решилась на минутку оставить их одних, и то затем только, чтобы утолить жажду прохладной водой ближайшего ручейка. Там на берегу ждал Домино. Белогрудка слегка повела ушами, но не издала ни звука и вообще ничем не показала, что заметила своего супруга. Он лёг ничком на листья, а она вернулась в нору. На следующий день Белогрудка почувствовала голод, но и не подумала выйти за добычей. Пища была у неё припрятана заранее в норе.
Два дня спустя, когда запасы иссякли, она вышла из норы и неподалёку от входа нашла кучку недавно убитых мышей. Быть может, отец принёс их для детей, а не для матери. И мыши пошли впрок детям, хотя были съедены матерью. С этих пор Белогрудка ежедневно находила какую-нибудь пищу, оставленную у входа в нору или спрятанную поблизости в траве.
Две недели лисята оставались слепыми, но затем глазки их открылись. Теперь они уже меньше пищали, и мать могла уходить спокойнее. Домино заметил, что теперь она не так гонит его прочь, а ещё через несколько дней и ему было дозволено присоединиться к семье.
Когда лисятам было уже около месяца, маленькие увальни впервые решились выползти на свет божий. Они двигались очень медленно и неуклюже: у них не было ещё ни ловкости, ни красоты, но была прелесть беспомощных малюток. И всякий, кому случилось бы увидеть молодую семью, тотчас заметил бы чувства, которые эта беспомощность внушала родителям: им, как и всяким родителям, хотелось всё время ласкать и пестовать пушистых крошек, и они были постоянно готовы защищать своих малюток от любого врага, от которого в другое время непременно убежали бы.
С тех пор всё чаще стали повторяться сцены, происходившие в детстве перед домом самого Домино. Лисята с каждым днем крепли и становились всё более похожими на лисиц.
Зачем Белогрудка зарыла тушку сурка в песке?
Лисы (как и многие другие хищники) очень любят делать запасы. Это свойство очень важно для выживания. Ведь добыча не попадается по расписанию: охота то складывается удачно, а то заканчивается тем, что мышь или птица успевают спастись. В таком случае не ослабеть от голода, дотянуть до следующей успешной охоты как раз и помогают запасы.
И конечно, запасы необходимы самке, вот-вот готовой родить детёнышей, — чтобы можно было поесть, не выходя из норы.
Почему лисята «безобразные» и нескладные?
Конечно, «безобразными» лисята могут показаться только постороннему, сама мать «считает» их самыми красивыми. Новорождённые лисята мало похожи на взрослую красавицу лису: у них ещё закрыты глаза, закрыты ушные раковины, они покрыты коротким бурым пухом, не идущим ни в какое сравнение с пышным зимним мехом взрослых лис. Они не могут держаться на ногах и только ползают, не проявляя ни тени изящества взрослых зверей. Так что, если брать за образец «лисьей красоты» облик взрослой лисицы, то, конечно, детёныши ему не соответствуют. Но только с нашей, человеческой точки зрения.
Почему Белогрудка отгоняла Домино?
У многих зверей, даже у таких образцовых семьянинов, как волки, а тем более у одиночек-лисиц, мать не подпускает самца к новорождённым. Скорее всего, это следы древнего инстинкта, который был необходим предкам хищных зверей. Лис, а тем более волк, конечно, не станут есть своих малышей, но материнский инстинкт, побуждающий самку отгонять самца, всё равно срабатывает.
10. Старый враг
Однажды Домино возвращался домой с добычей. Навстречу ему из норы высунулись пять чёрных носиков, и пять пар глазёнок, блестящих, как бисер, уставились на него. Вдруг невдалеке раздался громкий собачий лай, и Домино в тревоге вскочил на пень, чтобы лучше прислушаться. Сомнения не было: это был тот самый жуткий лай, голос его давнишнего врага. Нельзя было подпустить его к дорогому гнёздышку, и, подавив страх в своём сердце, Домино отважно устремился навстречу собаке, между тем как мать увела малюток в нору.
Гекла тотчас же пустилась за Домино, но теперь она тоже была в полном расцвете сил, и уходить от погони стало труднее. На мгновение собака остановилась, почуяв след Белогрудки, но Домино смело показался из-за кустов, вызывающе залаял и снова увлёк преследователя за собой. Лис и собака были молоды и сильны. Целый час гонка продолжалась без устали. Наконец Домино надоело бегать, и он попытался отделаться от собаки, как бывало прежде. Однако теперь это оказалось не так легко: Гекла за это время научилась многому и стала опытной гончей. И первая и вторая уловка не удалась. Тогда Домино вспомнил об узком карнизе вокруг скалистого обрыва, там, где Шобан выходит из гор, и помчался туда, увлекая за собой своего неумолимого врага.
Неизвестно, было ли это случайностью или обдуманным планом, но только оба неслись прямо к обрыву. Всё ближе и ближе. Уже чёрная пышная лисья шубка замелькала по берегу реки. Домино начал замедлять бег. Гекла напрягла все свои силы и, тяжело дыша всей грудью, стала нагонять лиса. Так они достигли наконец широкой тропинки, Домино пошёл ещё тише, а чёрная собака, уже видя свою жертву совсем близко, удвоила свои усилия. Казалось, вот-вот она настигнет лиса.
Между тем тропинка становилась всё у́же и у́же. Собака наседала. Она была уверена в своей победе: ещё один скачок — и усталый лис будет у неё в зубах… Но хитрый зверь уже помчался стрелой по узкому карнизу вдоль скалы. И Гекла, широкогрудая, коренастая, бросившись за ним, ударилась боком о скалу и кувырком полетела по каменистой круче — всё вниз, вниз, вниз, пока наконец, избитая и окровавленная, не скатилась в ледяную воду реки.
А сверху этот полёт спокойно наблюдал чёрный лис.
В этом узком месте Шобан и летом течёт со страшной быстротой, весной же он превращается в клокочущую стремнину. Самая сильная собака устрашилась бы прыжка в такую пучину, и бедная Гекла, жестоко израненная, выбивалась из сил, борясь за свою жизнь. Бурный поток с диким воем нёс её целых две мили, подкидывая, перевёртывая, швыряя об острые камни и крутя в водоворотах, пока наконец, как бы с презрением, не выбросил несчастное, искалеченное животное на песчаную отмель. Лишь на другой день Гекла кое-как доплелась домой и уже ни в эту весну, ни в это лето не могла снова приняться за охоту.
А пять чёрных носишек и пять пар блестящих, как бисер, глазёнок на пушистых невинных мордашках продолжали каждый день спокойно появляться у входа в нору.
Их отец оказался хорошим защитником, и осиновая ложбина, где находился их дом, стала долиной мира.
Животные готовы защищать детей, жертвуя собой?
На самом деле обычно животные не жертвуют собой даже ради детёнышей: ведь если погибнут родители, малыши тоже не выживут. Лучше смириться с потерей выводка, но сохранить собственную жизнь, чтобы на следующий год снова попытаться вырастить потомство. Но, конечно, многие животные вступаются за своих малюток, уверенные, что сами спасутся.
Гончих тренируют охотиться или они набираются опыта сами?
Конечно, чтобы стать умелой охотницей, гончей собаке нужно учиться — прежде всего, у других гончих, когда охотники устраивают совместную охоту, а также на собственном опыте. Но многие охотничьи навыки заложены у гончих в инстинкте — эти породы специально выводили для такого типа охоты. В частности, все гончие от природы обладают «вязкостью»: склонностью преследовать добычу до конца.
Почему собака была одна на охоте?
Гекла убежала охотиться сама, у хозяина было слишком много другой работы. Охота была исключительно её собственной инициативой. Возможно, поэтому собака стремилась не столько «выставить» лиса под выстрел, сколько самой догнать добычу и расправиться с нею. Фактически собака охотилась как дикий хищник.
Почему вода в реке была ледяной?
Во-первых, стояла весна, и в реку стекала вода, образовавшаяся при таянии льда и снега, — естественно, очень холодная. Во-вторых, горные реки (а Шобан — горная река) всегда холодные, потому что существенную часть их «питания» даже летом составляют ледники и снежники. Кроме того, вода в горных речках течёт очень быстро и не успевает нагреться.
11. Лань
Лето было в полном разгаре, и «месяц Роз» сиял во всём блеске. Лисята росли поразительно быстро, и двое из них уже успели покрыться тёмно-свинцовой шерстью, которая указывала на их благородное происхождение и много обещала в будущем. Белогрудка и Домино старались теперь приносить домой живую дичь, чтобы лисята могли поохотиться и загрызть её сами.
Каждый день родители устраивали для лисят новые приключения, давали им возможность показать свою быстроту и чутьё. С каждой охотой лисята научались чему-нибудь новому и совершенствовались в охотничьем искусстве. Ради этого Домино почти каждый день приходилось пускаться в рискованные предприятия, где любая другая лисица легко могла бы поплатиться жизнью. Но он выходил благополучно из всех испытаний и только развивал свою силу, быстроту и сметливость.
На Голдерских холмах водились сурки, и однажды, разыскивая их в папоротниках, Домино внезапно был поражён странным запахом. Через мгновение он увидел притаившееся в траве довольно крупное животное, светло-рыжее, с белыми пятнами.
Домино инстинктивно замер на месте, не спуская глаз со странного создания и готовый отскочить в сторону, если бы оно бросилось на него. Но рыжее с белыми пятнами существо лежало, как мёртвое, припав головой к земле, и глядело на него большими, круглыми, блестящими, полными ужаса глазами.
Лани — это была молодая лань — очень редки на Шобане, и потому Домино, никогда не встречавший их ранее, не знал, что ему делать. Одно было ясно — что притаившийся детёныш больше боится лиса, чем лис его. Когда первый испуг прошёл, любопытство взяло верх, и Домино сделал шаг по направлению к лежащему зверю. Тот не двигался и не дышал. Тогда он сделал ещё шаг. Их разделял всего один прыжок. Но животное продолжало лежать неподвижно.
Ещё один шаг — и когда Домино стоял уже перед самым телёнком, тот вскочил наконец на свои длинные ноги и с жалобным блеяньем неуклюже запрыгал по папоротнику. Домино сделал высокий прыжок в ту же сторону и уже ради забавы последовал за ним.
Вдруг послышался топот, и через несколько мгновений примчалась мать-лань. Шерсть у неё на хребте поднялась дыбом, глаза горели злым зелёным огнем, и Домино тотчас же понял, что попал в беду. Он пустился прочь, но лань, дико фыркая, погналась за ним, яростно стуча по земле острыми копытами. Она была в десять раз больше него и летела как ветер. Быстро догнав Домино, она лягнула передней ногой, направив в лиса предательский удар, от которого он едва увернулся. Она сделала новый выпад — и опять ловкий прыжок в сторону спас его.
Разъярённая лань неотступно преследовала Домино, не довольствуясь тем, что её детёныш остался цел и невредим. Она, видимо, решила во что бы то ни стало доконать лиса, который, по её мнению, намеревался напасть на её дитя.
Она продолжала преследовать свою жертву в зарослях папоротника и терновника и не только не уставала, но как будто становилась всё сильнее. Кусты мешали лису бежать, но для тяжёлой лани они были пустячным препятствием. Если бы не этот проклятый кустарник, такая бешеная скачка, пожалуй, доставила бы даже удовольствие Домино.
Так они прыгали с полчаса, и было ясно, что, увернувшись сто раз, Домино на сто первый оплошает, и тогда один удар копытом принесёт ему верную смерть. Поэтому он счёл благоразумным как можно скорее выбраться на более безопасное место и, выбежав из кустов, пустился во весь дух по открытому полю. Но как ни быстро мчался Домино, спасая свою жизнь, лань не отставала от него ни на шаг. Они вбежали в лес. Домино едва успел увернуться от удара переднего копыта. К счастью, этот удар пришёлся по толстому дереву.
Здесь, среди спасительных стволов, Домино мог вздохнуть свободно и посмеяться над разъярённой ланью и её глупым детёнышем. Однако всё это послужило ему хорошим уроком. Он уже никогда не забывал, что чужой — всегда враг.
Почему у лис нос чёрный?
Вся кожа лисицы под мехом чёрная — чёрный пигмент (красящее вещество) защищает её от солнечных ожогов и помогает согреваться: прошедшие сквозь полупрозрачный мех лучи солнца хорошо впитываются тёмной шкурой. На носу кожа такого же цвета, как и на остальном теле, просто здесь, где нет волос, это хорошо видно.
Почему лисятам нужно учиться?
На самом деле врождённых навыков (инстинктов) у детёнышей хищников немного. Для охоты важны три самых главных: стремление догонять убегающее существо, стремление всё пробовать на зуб и любовь к мясу. Всё остальное они постигают в игре на основе этих инстинктов: учатся настигать жертву, ловить её. Заодно открывают, что шорох в траве означает шевеление добычи, а двигаясь шумно, её можно спугнуть, и многое другое.
Почему лань лежала и не двигалась?
Это был совсем маленький детёныш, ещё очень плохо бегающий. Спастись бегством он ещё не мог. А раз убежать всё равно не получится, лучше уж лежать неподвижно, стараясь остаться незамеченным. Автор пишет о белохвостом олене. Дикие лани в Америке не живут.
Почему копыта лани показались Домино острыми?
Копыта у всех оленей действительно имеют очень острые края: ведь они постоянно трутся о землю и подтачиваются. Удар таким копытом, особенно если учесть, что животное наваливается всем своим весом, может легко убить зазевавшегося хищника. Конечно, от волка мелкому оленю не отбиться (а вот лосю иногда удаётся), но некрупной лисе действительно стоит опасаться разгневанной оленухи.
Что такое папоротник и терновник?
Папоротники — большая группа древних растений. Они не имеют ни цветков, ни плодов, ни семян, а размножаются очень мелкими спорами, созревающими на нижней стороне листьев. Обычно у папоротников большие листья, рассечённые на мелкие дольки. Терновник, или тёрн, — это дикая слива. У неё мелкие кислые и вяжущие плоды и большие колючки.
Что, для удара лань становится на дыбы?
Да. Чтобы вложить в удар как можно больше силы, олени приподнимаются на задних ногах и затем обрушиваются на врага всем весом. Удар получается убийственным, но от него сравнительно легко увернуться: ведь, нацелившись, олень уже не может изменить направление удара.
12. Приворотное зелье
Одни люди ставят капканы, чтобы добывать меха, другие — чтобы убивать вредных зверей, а иные, сами не зная зачем, расставляют ловушки круглый год. Так поступали и мальчики Бентона. Они не имели понятия о настоящей ловле капканами и всегда делали одну и ту же ошибку: привязывали приманку не к тому концу спуска. Эта ошибка до того выдавала поставленные ими капканы, что всякая лиса, обладавшая хоть крупицей лисьего здравого смысла, относилась к ним с величайшим презрением. Вокруг бентоновских капканов всегда были три верных, предостерегающих лисиц признака: запах железа, запах человеческих рук и запах человеческих ног. Запах ног скоро пропал бы, но мальчики сами постоянно возобновляли его. Запах железа оставался и ещё усиливался после каждого дождя.
Домино знал все капканы, поставленные в горах. Он мог найти их в любое время дня и ночи гораздо скорее, чем сами Бентоны. Он наведывался к капканам каждый раз, когда проходил мимо. Осмотрев их на почтительном расстоянии, он делал то, что не хуже человеческих слов выражало презрение и насмешку. Даже у глупого сурка и коротколапого кролика — и у тех хватало смекалки посмеяться над бентоновскими капканами. Ну, и Домино смеялся над ними. Он никогда не забывал, проходя мимо, посмотреть на них и затем оставить следы своего посещения на каком-нибудь камне или пне.
И вот как раз в это время Бэд Бентон узнал новый способ ловли капканами. Один старый охотник с севера дал ему какой-то волшебный тошнотворный состав из бобровой струи, анисового семени, глистогонного масла и других пахучих веществ. Он говорил, что нескольких капель этого волшебного зелья достаточно, чтобы привлечь всех лисиц, усыпить в них всякую осторожность и завлечь их в любую западню.
Захватив с собой чудесную склянку, молодой Бентон отправился в обход и опрыскал из неё все свои капканы. Бывают запахи, которых человек почти не замечает, — они для него словно тихий, едва слышный голос, а для лисицы эти запахи гремят, как целый оркестр, ибо у лисиц есть чутьё. Запах, который противен человеку, может показаться лисице благоуханием роз, сладчайшим фимиамом. Капли этого состава, попавшие на платье Бентона, распространяли такую вонь, что лошади фыркали у себя в конюшне, а дома отец предлагал ему пересесть на другой конец стола. Для изощрённого чутья Домино этот запах, доносимый ветром, был так же ясен, как облако дыма, тянущееся от громадного костра, и он так же легко мог определить его источник, как можно узнать место горниста по звуку горна или положение водопада — по грохоту. Этот запах был слышен всюду и не возбуждал в Домино никакого отвращения, а, напротив, тянул к себе, как огонёк привлекает путника, заблудившегося во мраке, или как волшебная музыка могла бы заманить в лес какого-нибудь мечтателя. Выйдя на свою вечернюю охоту, Домино тотчас поднял кверху нос, чтобы узнать, откуда доносится этот запах, и пустился бегом по направлению к нему.
Через милю запах привёл его в одно давно знакомое место, где всегда воняло человеческими следами и разило железом и лишь по временам немного примешивался, как бы для приличия, слабый запах куриной головы, глупо привязанной к капкану. У Домино представление об этом месте всегда вызывало чувство презрения, но что за перемена произошла с ним теперь! Подобно тому как заходящее солнце озаряет чудным светом кучу грязи или превращает серые облака в величавые горы пурпура и золота, эта новая, волшебная, всё растущая сила, это очарование, ещё издалека проникшее через ноздри лиса в глубину его души, лишили его всякого самообладания.
Вытянув вперёд свой чёрный нос, Домино медленно, но неудержимо двинулся на запах. Теперь запах уже пьянил его, туманил голову. В ушах звенело, по всему телу пробегала сладкая дрожь. Тут было и ощущение покоя после утомительного бега, и чувство приятной теплоты в холодный день, и радость наполнения голодного желудка свежей, горячей кровью.
Домино с раздутыми ноздрями, с бьющимся сердцем, с прерывающимся дыханием, полузакрыв глаза, медленно крался всё ближе и ближе к источнику этого чудесного, полного всесильных чар запаха и наконец подошёл вплотную к скрытому капкану. Он знал, что здесь капкан, он его тотчас же заметил, но уже был околдован, уже находился в полной власти чар. Он страстно жаждал прикоснуться к этому месту, пропитаться насквозь этим запахом, столь властным и пленительным. И, весь извиваясь, он повернул набок голову и стал тереться своим красивым затылком о загрязнённую землю, затем повалился на спину и начал кататься, пачкая свою пышную шубу в пыли, пропитанной этим запахом падали. Он был на вершине восторга, как вдруг — щёлк! — и неумолимые железные челюсти схватили его за спину, глубоко зарывшись в драгоценный серебристо-чёрный мех.
Домино очнулся, и все очарование исчезло в одно мгновение: проснулись инстинкты преследуемого зверя. Он вскочил на ноги и выпрямил свою гибкую спину. Железные челюсти капкана, запутавшиеся в шерсти, соскользнули, и Домино был свободен. Если бы он попал в капкан не широкой спиной, а лапой, его участь была бы решена. Но теперь он уже мчался прочь, широко раздувая ноздри.
Бывают неразумные лисы, которые способны несколько раз поддаваться коварному очарованию запаха и играть с верной смертью. Но для Домино было достаточно однажды понять скрытый в этом запахе ужас. Впоследствии этот завлекательный запах мгновенно пробуждал в нём воспоминание о мёртвой хватке страшных, сильных челюстей.
Какие звери вредные?
Понятие «вредные животные» сейчас признано большинством биологов устаревшим. В природе нет и не может быть вредных животных: у каждого есть своя роль в природе. Однако вредным может стать животное, привезённое человеком в те места, где его никогда не было. Например, попадая на острова в океане, крысы и кошки уничтожают местных птиц, не приспособленных к таким врагам. Но в родных условиях все эти животные не вредные.
Почему кролик коротколапый?
Кролики, в отличие от зайцев, живут в норах. На кормёжке они стараются не отходить слишком далеко от убежища и при опасности быстро скрываются в норе. Поэтому бегать на длинные дистанции им не нужно, а значит, не нужны и длинные ноги, которые, в норе только мешали бы.
Почему отвратительный запах приятен лисице?
Запахи руководили поведением и эмоциями млекопитающих, начиная с самых ранних этапов их эволюционной истории. Руководят они и эмоциями человека: центры восприятии запахов и эмоций в головном мозге тесно связаны. Поскольку предки человека и предки лис разошлись очень давно, за миллионы лет эволюции у нас выработались разные предпочтения запахов: что приятно одному, может быть неприятно другому, и наоборот.
Неужели запахи могут так сильно действовать на животных?
Запахи играют огромную роль в жизни млекопитающих. Некоторые учёные даже считают, что самое главное чувство у большинства зверей — не зрение и не слух, а обоняние.
По запаху они находят добычу, партнёра, метят границы территории. Поскольку все эти явления очень важны для жизни животного, оно реагирует на запах очень сильно — запах будит в звере сильные инстинктивные реакции, которым трудно противостоять. Некоторые запахи особенно сильно воздействуют на животных — например, валерьянка очень привлекает котов.
Валериана
Почему Домино катался по земле, пропитываясь понравившимся запахом?
Хищники часто пропитывают свою шерсть посторонними запахами, способными заглушить их собственный. Это увеличивает их шансы на успешную охоту — жертва, сбитая с толку, может слишком поздно почуять запах врага. Для псовых: лис, волков, собак — также характерно выражать удовольствие, катаясь на спине. В мире лис и волков это примерно как наши прыжки от радости или хлопанье в ладоши. Поэтому собаке так приятно, когда её почёсывают спину — такие ощущения доставляют ей удовольствие.
А что, бывают разумные лисы?
Конечно, лисы не обладают таким развитым умом, как человек. Но устанавливать кое-какие связи между событиями (как Домино установил связь между запахом и капканом) они могут — а это уже зачатки умственной деятельности. При этом звери действительно могут обладать разными способностями: среди них есть свои «дураки» и «гении». Умные звери способны научиться большему, чем их менее способные сородичи.
13. Мёд из львиного чрева
Лисы продолжали собирать свою обычную дань с курятника Бентона. Так как мальчики ничего не могли поделать с ними, то наконец сам старик рассердился. Сначала он ворчал, отпуская разные презрительные замечания, начинавшиеся: «Когда я был мальчиком, то…», а затем решил тряхнуть стариной и сам принялся за ловлю.
Капканы не следует ставить около фермы, так как они только калечат собак, кошек и свиней. Хороший ловец пускает в ход свои ловушки где-нибудь вдали от жилья, в лесу.
Старик взялся за дело и отправился в обход. Он сразу же внёс несколько существенных изменений в расстановку капканов. Прежде всего старик окурил каждый капкан кедровым дымом, чтобы заглушить запах железа. Затем он изгнал всякие опрыскивания пахучими веществами. «Иной раз, — говорил он, — эта вонь действует хорошо, но она привлекает только дураков, а умные звери скоро догадываются, в чём дело, и избегают пахучих мест. Для всех лисиц всегда был и есть только один испытанный запах: это запах свежей куриной крови». Он убрал капканы с загрязнённых, хорошо известных мест и зарыл их в пыли. В пяти шагах от каждого капкана он разбросал куски курицы, после чего замёл следы кедровой веткой — и ловушка была готова.
Несколько ночей спустя Домино проходил мимо. Ещё шагов за двести он почуял запах курятины, но чем ближе он подходил, тем сильнее в нём пробуждалась его обычная осторожность. Он стал медленно подкрадываться. С раздутыми ноздрями, насторожившись, он подвигался, держась против ветра. Не пахло ни железом, ни человечьими следами, но слышался довольно едкий запах дыма, а единственное животное, которое может дымить, это человек. Однако возможно, что эти аппетитные куски курятины просто обронены другой лисой. Он заметил, что если подойти к кускам курицы сбоку, то запах дыма не заглушает куриного запаха.
Домино ещё колебался, но в это время ветер переменился, запах дыма исчез, и остался только чистый, соблазнительный запах курятины. Домино приблизился ещё на три шага, остановился. Потом повёл носом во все стороны, тщательно принюхиваясь. Нигде не слышно было запаха человеческих следов. Перед ним была только пища, которую он столько раз ел по ночам, которую он так любил и так часто таскал к себе в нору. Однако временами он всё же чувствовал едва заметный запах дыма. Домино был осторожный зверь. Он начал уже медленно пятиться назад, выбирая почву своими стройными лапами и ставя их не на шероховатые места, а лишь на ровную, гладкую землю, как вдруг — щёлк! — Домино оказался пойманным, и на этот раз уже не за широкую спину, которую капкан не мог удержать, а за ногу. Да, теперь он попался крепко!
Напрасно он прыгал и напрягался, напрасно грыз зубами ненавистный капкан: стальные челюсти не выпускали его лапу, и все усилия освободиться только утомляли его.
Так прошло два часа в безнадёжной, изнуряющей борьбе. Домино то лежал, измученный и задыхающийся, то опять впадал в бессильное бешенство, кусал холодное, неумолимое железо и вырывал зубами молодые кустики, торчавшие кругом. Много раз он бился и напрягался, много раз, обессиленный, замирал. Он очень страдал. Страх и боль смешались в этом страдании, но временами вспыхивала ярость. Тогда, измученный и ослабевший, он на миг становился сильным и начинал рваться и грызть капкан.
Так прошёл день… Так прошла ещё одна долгая, томительно долгая ночь.
С первыми проблесками рассвета послышались чьи-то шаги. Несчастный, измученный, испачканный в пыли, выбившийся из сил лис поднял свою ещё недавно такую красивую мордочку и с ужасом увидел своего заклятого врага — лань с пятнистым детёнышем! Домино притаился, как мёртвый, надеясь ускользнуть от внимания лани, но, увы, её зрение и чутьё были слишком остры. Она тотчас заметила лиса. С фырканьем поднялась она на дыбы, вся шерсть её ощетинилась, зелёные огоньки бешенства сверкнули в глазах, и она бросилась на пойманного зверя. Домино увернулся. Он отскочил, насколько позволяла цепь капкана, но дальше бежать не мог. Лань как будто знала это: теперь враг был в её власти, и единственной её мыслью было сокрушить его. Торжествуя лёгкую победу, она подпрыгнула, как прыгают лани, желая раздавить ядовитую змею, высоко над головой Домино, чтобы обрушиться на него всей своей тяжестью. Он дёрнулся было в сторону. Спасения не было, и копыто изо всех сил ударило… но — о, счастье! — не лиса, а мимо, по пружине страшного капкана. Стальные челюсти широко раскрылись, и Домино был свободен.
Собрав остаток сил, он бросился к ближайшей изгороди и юркнул в щель. Лань несколько раз обегала изгородь кругом, но лису, несмотря на всю его слабость и изнеможение, всё-таки каждый раз удавалось снова проскальзывать на другую сторону. Наконец, на его счастье, детёныш лани пронзительно закричал, призывая к себе мать, и та оставила преследование, а Домино, хромая, медленно поплёлся домой.
Глупому нужно много раз попасться, чтобы научиться чему-нибудь, а для умного довольно и одного раза, чтобы стать ещё умнее. Этих двух страшных уроков было совершенно достаточно для Домино. С тех пор он на всю жизнь понял, что не только нужно сторониться запаха железа и человека, но следует вообще остерегаться всех необычных запахов.
Необычные запахи таят в себе гибель.
Почему капканы калечат свиней? Что, свиньи гуляют на свободе?
В современных хозяйствах свиньи не разгуливают как попало. Но ведь история Домино повествует о конце XIX — самом начале ХХ века. В те времена домашних животных часто пасли на вольном или полувольном выпасе: свиньи могли разгуливать по всему городу, заходить в окрестные леса за желудями и т. п. И естественно, попадались в капканы, если их ставили рядом с жильём.
А что, в Америке растут кедры?
Настоящие кедры в Америке не растут, они встречаются только в Азии и Северной Африке. Но американцы называют «кедрами» многие виды местных хвойных с пахучей хвоей и древесиной: и можжевельники, и туи, и др.
Можжевельник обыкновенный
Зачем фермер замёл следы веткой?
Сильный запах хвои перебивает запах ботинок человека, поэтому после того, как фермер замёл следы, лиса уже не почувствует запах человека.
Неужели лань запомнила Домино?
Память у животных прекрасная. Они не могут выучить наизусть стихотворение или математическую формулу, но «карту» местности, места водопоя, безопасные пути бегства и, конечно, образ врага запоминают очень хорошо. При этом исходно в голове зверей нет деления на «друзей» и «врагов»: к незнакомым животным они относятся просто с любопытством. Но если новое животное показало свою опасность (неважно: действительную или мнимую), оно навсегда останется в памяти как «враг». Поскольку оленуха «считала», что Домино хотел напасть на её малыша, облик лиса в её мозгу стал прочно ассоциироваться с врагом.
Неужели лань может убить змею, подпрыгнув?
Разумеется, удар копытом убьёт змею. Другое дело, что в природе олени не считают змей врагами и не пытаются их убивать — ведь змеи не охотятся на них, напротив, они стараются избежать встречи или затаиться, чтобы остаться незамеченными. Вероятно, автор поддался общему убеждению натуралистов XIX века, будто весь живой мир «ненавидит» змей.
Какие запахи для лисы необычны?
Необычный — это любой запах, с которым лиса не сталкивается в природе. Это может быть запах какого-то искусственно полученного вещества (например, керосина) или даже природный аромат растения или животного, не встречающегося в данной местности в диком виде. Лиса, как и любой другой зверь, прекрасно отличает привычные запахи от новых, ранее не встречавшихся.
14. Лето и девочка
Однажды, в начале лета, Домино ковылял на своих трёх лапах около фермы, стоявшей на высоком бугре. Это был старинный дом с обширным садом и большим огородом, который тянулся почти до самого леса и занимал всё открытое пространство вокруг дома. Тут легко было подойти незамеченным, и Домино бродил всюду, принюхиваясь ко всему, что останавливало на себе его внимание. Наконец он нашёл прорытую курами лазейку под оградой и пролез в огород. В огороде он долго крался среди разросшейся ботвы картофеля, затем среди густых кустов смородины. Осторожно двигаясь вперёд, он увидел в чаще что-то маленькое, чёрное и блестящее. Он остановился как вкопанный и вскоре понял, что это глаз индюшки, сидящей на яйцах.
Как раз у хвоста, в конце спины, у каждой лисы есть маленький пучок волос, который щетинится при возбуждении. Обыкновенно он бывает какого-нибудь особого цвета, но у серебристой лисицы — всегда чёрный. Только по этому ощетинившемуся пучку можно было заметить волнение Домино при виде такой роскошной добычи. Но пока он ещё стоял в нерешимости, сзади послышался какой-то звук, и, повернув голову, Домино увидел невдалеке маленького человечка.
— А, лисичка! Ты, кажется, собираешься напроказить? — сказала с упрёком девочка.
Домино вздрогнул, услышав звуки человеческой речи. Он приготовился к прыжку, но не прыгнул. Девочка не казалась ему особенно опасной — она была такая маленькая. А индюшка была слишком соблазнительна.
Страх боролся в Домино с охотничьим инстинктом. Косясь на девочку, он шагнул к индюшке. Девочка вскрикнула и побежала. Этот крик решил дело: быстрым прыжком Домино скрылся в кустах. Индюшка была спасена.
В тот же вечер девочка спросила отца:
— Папа, если бы у тебя индюшка высиживала яйца в лесу, как бы ты защитил её от лисиц, не вредя лисицам?
— Я положил бы вокруг несколько кусков железа, и тогда ни одна лиса не подошла бы близко, — ответил отец.
После этого девочка взяла в саду кусок цепи, сломанный сошник, подкову и разложила их вокруг гнезда индюшки.
Через несколько дней Домино опять пришёл за индюшкой. Он хорошо запомнил место, где встретил такую лакомую добычу.
Он шёл осторожнее, чем всегда: ведь здесь, рядом с индюшкой, он мог встретить человека. Однако, прежде чем индюшка успела поднять тревогу, обоняние и зрение предупредили его о присутствии опасных, пахнущих железом вещей. Он попятился и попробовал подойти с другой стороны, но и там оказался один из этих зловещих предметов. Голос благоразумия шептал: «Назад!» — и Домино ушёл.
Девочка так и не знала бы об этом, но на другой день отец сказал: «А знаешь, дочка, ведь я сегодня утром видел свежие лисьи следы в картошке».
Таким образом, обманутый Домино принуждён был оставить в покое индюшку, но вскоре он нашёл другую добычу — курицу на гнезде. Одним укусом он перегрыз ей горло и потащил к себе, однако по дороге сообразил, что напрасно не воспользовался целой кучей яиц. Поэтому, зарыв курицу в листьях в лесу, он вернулся и, перетаскав яйца одно за другим на опушку леса, спрятал их там, отметив тайник выделением из своей мускусной железы, чтобы самому найти их впоследствии и чтобы другие лисицы знали, что это его собственность. Затем он вырыл курицу и отнёс её домой.
Куриные яйца могли долго пролежать и подвергнуться множеству изменений, прежде чем понадобятся Домино. Но зато на случай нужды они всегда были наготове, и в голодное время он, конечно, съел бы их даже тухлыми.
Домино прятал добычу уже не первый раз. Некоторые лисы не прячут пищи, но только потому, что они плохие добытчицы и никогда не имеют что спрятать. Те же лисы, которые охотятся успешно, быстро усваивают привычку прятать добычу.
Месяц спустя внимание Домино привлекли ягоды тёрна, которых в тот год уродилось необычайно много. Он пожевал и проглотил одну-две ягодки. Однако они не особенно ему понравились, потому что он был в это время сыт и жирен. Тем не менее его забавляло подпрыгивать и срывать красные гроздья. Сперва он просто разбрасывал их, затем накидал целую кучу. Наконец всё-таки инстинкт накопления взял верх: он зарыл эту кучу в листья и оставил мускусную заметку на соседнем пне. В случае нужды он мог бы отыскать этот запас ягод даже под снежным сугробом.
Что за птица — индюшка?
Индюшка, или индейка (самцов называют индюками), — это представитель отряда курообразных. Дикая индейка широко распространена в лесах Северной Америки, а домашнюю разводят по всему миру. Индейка предпочитает ходить по земле, но может и летать, хотя и тяжело.
Неужели животные не боятся детей?
Животные прекрасно понимают, какой человек для них опасен, а какой — не очень. Мужчин, особенно с «огненной палкой» за плечами, они боятся сильнее всего, женщин — поменьше, а детей могут и вовсе не опасаться. Тут играют роль и рост человека (крупное существо невольно вызывает более сильный страх), и опыт зверя: он знает, что чаще всего опасность исходит именно от взрослых мужчин — охотников.
Как выглядят лисьи следы?
Следы лисы похожи на следы небольшой собачки. Если в округе держат только крупных собак, то вычленить лисий след легко просто по размеру. Кроме того, нужно внимательно осмотреть след: у лисы передние («средний» и «безымянный») пальцы выдвинуты вперёд, так что между отпечатками их и задних пальцев («указательного» и «мизинца») можно положить соломинку. На собачьем следе соломинка перекрывает передние и задние отпечатки. Свежесть следа определяется по его чёткости: со временем отпечаток размывается, расплывается, заполняется падающими сверху крупинками (семенами, листьями, снегом и т. п.). В целом, чем чётче отпечаток, тем он свежее.
Что такое мускусная железа? Что она выделяет?
У лисиц пахучие железы расположены над и под хвостом. Они выделяют пахучие вещества, которые раньше, до того, как выяснили, что это совершенно разные вещества, называли общим словом «мускус». Мускус — это сильно пахнущая жидкость, запах которой в небольшой концентрации может показаться человеку приятным, но в большом количестве воспринимается как отвратительный, тошнотворный.
Значит, лисы могут есть не только свежее мясо?
Конечно. Многие хищники, в частности лисы и волки, любят оставлять про запас часть добычи. Даже если запасённая тушка успеет протухнуть — не беда. Хищники не брезгуют тухлятиной, даже более того, некоторые специально ждут, пока туша не начнёт вонять: полуразложившееся мясо легче жуётся и переваривается. Кроме того, обнаружив падаль, часто подтухшую, хищники охотно едят и её.
15. Наследник Домино
В это лето Домино, хромой, не мог бегать скоро, но, на его счастье, и враг его, быстроногая Гекла, тоже был ещё калекой. Домино приходилось добывать пищу для своих детей, а мать-природа в этом году была особенно щедра, охота удавалась на славу, и каждый день он приносил домой живую дичь; то это была просто какая-нибудь лягушка, из-за которой малышам приходилось проделывать целый ряд головоломных прыжков, прежде чем она давала себя поймать; то жирная полевая мышь, которая забиралась под листья, и лисята успевали нахватать полные рты песка и травы, прежде чем какому-нибудь счастливцу удавалось наконец схватить юркого зверька. Но однажды отец принёс им для упражнения другого рода добычу.
Домино наметил свою жертву, бродя в тумане около реки. Животное, которое он выслеживал, ходило сначала по воде на мелком месте, а затем взобралось на лежавшую в реке колоду и уселось на ней, искусно открывая и пожирая ракушки. Это была громадная выхухоль. Своими крепкими жёлтыми зубами она с треском разгрызала створки раковин и из-за этого шума совсем не слышала, как подкрался к ней наш охотник. Мелькнул чёрный мех, и через несколько мгновений борьбы Домино уже держал выхухоль за шею. Напрасно она извивалась, пищала и скрежетала острыми, как резец, зубами: он бежал во всю прыть и через двадцать минут был уже у норы.
Услышав хорошо знакомое фырканье отца, лисята стремглав выскочили из норы, толкая друг друга. Отец выпустил добычу. Лисята тотчас же кинулись на неё, но это была живая выхухоль, а выхухоль сопротивляется отчаянно. Она бросалась то туда, то сюда, расшвыривая в стороны лисят, которые прыгали вокруг неё, как собаки вокруг медведя, и с визгом отскакивали прочь, отведав её острых зубов. Только один из них не отступил перед выхухолью даже после трёх схваток. Он был не больше её самой и не больше своих братьев, но, очевидно, обладал врождённой отвагой, и, пока остальные стояли кругом, он продолжал сражаться. Это был поединок на жизнь и на смерть. Лисёнок подбирался всё ближе к голове выхухоли и наконец впился врагу прямо в горло. Он держал выхухоль за горло, пока не прикончил её, и после этого вся семья принялась за пиршество.
Родители спокойно смотрели на эту битву. Какое же чувство удерживало их от вмешательства и почему они не умертвили выхухоль сами? Быть может, дело станет яснее, если мы спросим себя, зачем отец-человек даёт сыну решать задачу, лёгкую для него самого, но трудную для мальчика.
Этот смелый лисёнок не был самым большим, но он был одним из самых тёмных. Он вырос впоследствии достойным наследником своего отца, и желающие могут прочесть его историю в летописях верховьев Шобана.
«Месяц Гроз» медленно подходил к концу, и лисята уже заметно подросли. Некоторые из них были теперь ростом с мать, и тут начался неизбежный распад семейных уз; сперва самый большой из братьев, а затем и сёстры стали чаще и чаще охотиться самостоятельно и не приходили домой по нескольку дней. Так они всё более отвыкали друг от друга, и наконец, к концу «Красного месяца жатвы», все разбрелись в разные стороны. В норе остались только Домино и Белогрудка.
К началу осени лапа Домино совсем зажила, и он по-прежнему стал самым быстроногим лисом Голдерских холмов. Как прежде, он мог удрать от любой собаки. Теперь он снова был в полном расцвете сил и вполне владел своим величайшим даром — быстротой. Во всех окрестных горах не было ни одной лисицы, которая могла бы поспорить с ним в беге, и ни одной собаки, которой он опасался бы. Лёгкие его, казалось, обладали беспредельной выносливостью, а ноги были так же крепки, как лёгкие. Он сам наслаждался своей быстротой.
Кто такая полевая мышь?
Здесь неточность перевода: на самом деле автор писал о луговой, или пенсильванской, полёвке, которую американцы действительно буквально называют «полевой мышью». Настоящая же полевая мышь живёт только в Евразии. Отличать полёвок и мышей очень важно — это совсем разные звери, даже не очень-то родственные друг другу, несмотря на то, что их часто скопом называют «мышами». Мыши едят в основном семена, полёвки — с удовольствием жуют и траву, и сено, и кору молодых деревьев. У мышей длинный хвост, а у большинства полёвок — короткий. Основная масса мелких грызунов («мышей») в природе — это именно полёвки, а не мыши.
Выхухоль — опасный зверь? У неё очень острые зубы?
Не забывайте, что речь на самом деле идёт об ондатре. Зубы ондатры очень острые — ведь это грызун, а у всех грызунов передние зубы (резцы), во-первых, растут всю жизнь, а во-вторых, обладают свойством самоподтачиваться. Передний край зуба образован более твёрдой эмалью, а задний — более мягкой. В итоге зуб стачивается неравномерно и его кромка всё время остаётся острой. Весит взрослая ондатра до 1,5 кг — больше маленького лисёнка, так что для юных лис (а даже взрослая лиса порой весит всего 2,5 кг) она может быть серьёзным противником.
Почему лисице так важна быстрота?
Быстрый бег нужен лисице не столько на охоте — при охоте на мышей, скорее, требуются ловкость и проворство, — сколько для спасения собственной жизни. Единственный шанс спастись от собаки или волка (а волки в природе постоянно преследуют лис) — быстрое бегство.