Я закрыл глаза, чувствуя, как внутри меня поднимается новая волна энергии. Моя Ци, которая казалась истощённой, вновь начала бурлить в моих меридианах. Я чувствовал, как она заполняет каждую клетку тела, как она растёт, становится сильнее.
— Готов ли ты пойти на риск ради силы? — его голос снова стал холодным, как ледяной ветер, который пронизывал меня до костей.
Я открыл глаза. Моя решимость была непоколебимой.
— Готов, — произнёс я, сжимая кулаки. — Я не боюсь риска. Как и не боюсь боли. Если это цена за силу, то я готов её заплатить. Я прорвусь через эту стену, даже если мне придётся стереть кулаки в кровь.
Фигура в чёрной мантии замерла на мгновение, а затем я услышал его тихий смех.
— Тогда вперёд, — его голос стал мягким, почти насмешливым. — Докажи, что ты достоин моего наследия.
Я сжал кулаки и снова бросился на стену. Вода начала формироваться вокруг моих рук, и я призвал «Поток Тысячи Рек». Водяная змея снова появилась передо мной, её тело воинственно извивалось в воздухе. Я направил её на стену, и она обрушилась на неё с оглушительным рёвом.
Стена дрогнула, но не поддалась. Я снова ударил по ней, вкладывая в каждый удар свою Ци. Мои руки дрожали, мышцы ныли, но я продолжал. Каждый удар был сильнее предыдущего, каждая волна воды обрушивалась на стену с новой силой. Но стена словно становилась крепче с каждым ударом.
В этот раз решимости и воли было мало. Нужно было что-то еще. Что-то, что уходило от моего взора.
Чего мне не хватало как практику? Я чтил законы Неба, о которых всегда говорил отец. Я всегда шел своим путем, стараясь защищать слабых и нуждающихся. Но практики, это не только воля и техники.
Так чего?
Я снова ударил по стене, и на этот раз почувствовал, как она слегка поддалась.
Ну конечно! За всем этим я забыл самое главное, что должно быть у практика, и чего нет на самом деле у смертных. Амбиции. Крепкие, непоколебимые амбиции.
Я стану сильнее!
Трещина появилась на поверхности стены, после очередного удара, и пусть она была слишком мала, этого было достаточно, чтобы понять — я на верном пути! С каждым ударом я вкладывал больше силы, трещина начала расширяться, но стена всё ещё стояла.
Мой лоб покрылся потом, дыхание стало сбивчивым. Я чувствовал, как мои силы покидают меня, но я не мог остановиться. Я продолжал бить по стене, снова и снова, вкладывая в каждый удар всю свою волю, всю свою Ци.
Но стена все равно не поддавалась.
Мои руки дрожали от напряжения. Я был на пределе. Ещё один удар, и я упаду. Ещё одно усилие, и у меня не останется Ци. Но я не мог остановиться.
Я поднял руку для последнего удара, но в этот момент почувствовал, как что-то изменилось. В моей руке возник Лунарис, словно товарищ, что пришел на помощь в самый последний момент. И действительно, этот клинок стал для меня полноценным боевым другом. Его серебристое лезвие сверкнуло, заставляя меня выложиться на полную в последний раз.
Я сжал рукоять меча, и ударил, что было сил. Лезвие Лунариса врезалось в стену с оглушительным звоном. Какое-то время стена просто вибрировала, но через мгновение разлетелась вдребезги.
Я стоял, тяжело дыша, глядя на то, что осталось от преграды. Мои руки дрожали, тело было на пределе, но я знал, что сделал это.
Последнее, что я услышал, прежде чем всё вокруг меня исчезло, был голос Повелителя.
— Становись сильнее, Джин. Стань самым могущественным практиком в этом мире! Я буду ждать.
Кассандра уже четвёртые сутки не покидала комнаты Джина. Лекари пытались уговорить её отдохнуть, но она была непреклонна. Каждый раз, когда кто-то пытался предложить ей смену или хотя бы несколько часов сна, она лишь молча качала головой и оставалась на своём месте, держа его за руку.
Джин лежал неподвижно, его лицо было спокойным, но дыхание едва можно было уловить. Девушка тихо сидела рядом, её глаза были полны тревоги. Время тянулось бесконечно медленно, и каждый новый день казался ей вечностью.
Она не могла уйти. Не могла оставить его одного. Её сердце сжималось от страха каждый раз, когда его дыхание становилось чуть тише, когда его рука казалась чуть холоднее. Но она знала, что должна быть здесь. Ведь после того, как Вейлон отрекся от нее, и, оказалось, что он вовсе не ее отец, у нее словно не осталось родных вообще.
Кроме Джина.
Его сердце уже раз останавливалось. Это был момент, который ей никогда не забыть. Она кричала, умоляла лекарей сделать что-нибудь. Они пытались, но ничего не могли. И вдруг сердце снова забилось. Это было чудом, но Кассандра знала, что это не конец. Ему предстояло пройти через что-то большее, и она не могла помочь ему в этом.
Четвёртые сутки. Его состояние не менялось.
Кассандра крепче сжала его руку, её пальцы дрожали от напряжения. Она чувствовала себя беспомощной. Девушка, которая всегда была сильной, которая всегда могла найти решение, теперь могла только сидеть рядом и ждать.
Но внезапно что-то изменилось.
Она почувствовала это мгновенно. В воздухе что-то дрогнуло, словно невидимая волна прошла через всю комнату. Резкий скачок Ци, который наполнил всё пространство. Кассандра резко подняла голову, её глаза расширились от удивления. Она смотрела на Джина, который всё ещё лежал неподвижно, но что-то в нём изменилось.
Его грудь начала подниматься и опускаться чаще, как будто внутри него кипела буря. Ци бурлила в его теле, она была настолько сильной, что Кассандра могла почувствовать её физически.
Она видела, как его тело начало светиться слабым светом, а Ци продолжала нарастать. Это был не один прорыв. И даже не два. Его Ци продолжала расти, как воронка, которая поглощала всё вокруг.
Кассандра почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Это было слишком. Слишком много Ци. Она не знала, что происходит, но понимала одно: Джин не просто прорвался, он становился сильнее с каждой секундой.
Она крепко сжала его руку, её пальцы побелели от напряжения. Её голос был полон тревоги и надежды.
— Что бы там ни происходило, — прошептала она, — прошу, держись. Только держись!
Ци продолжала бурлить в его груди, и Кассандра могла только надеяться, что Джин сможет выдержать эту бурю.
Глава 3
Первое, что я ощутил, открыв глаза, это тяжесть во всем теле. Казалось, каждая мышца налилась свинцом, а кости стали хрупкими, как стекло. Тусклый свет, проникающий через небольшое окно лазарета, заставил меня на мгновение зажмуриться. В воздухе витал легкий аромат целебных трав, смешанный с едва уловимым запахом благовоний и… корицы?
Я медленно повернул голову, осматривая помещение. Лазарет был небольшим, но уютным. Стены, выкрашенные в светлые тона, казались теплыми в лучах утреннего солнца. Несколько кроватей стояли вдоль стен, но все они были пусты.
Мой взгляд остановился на фигуре, склонившейся у моей кровати.
Кассандра. Она спала, положив голову на край постели, её огненно-рыжие волосы разметались по белой простыне. Лицо, обычно такое яркое и живое, сейчас выглядело измученным. Темные круги под глазами говорили о том, что девушка провела здесь не одну ночь. Её дыхание было ровным и спокойным, но даже во сне её брови были слегка нахмурены, словно она всё ещё беспокоилась обо мне.
На моей груди что-то шевельнулось. Чешуйка, почувствовав моё пробуждение, подняла свою маленькую головку. Её кристальные глаза встретились с моими, и в следующий момент она издала радостное шипение, которое эхом разнеслось по тихой комнате.
— Папа! Папа проснулся! — её голос был полон искренней радости, когда она начала тереться о моё лицо своей прохладной чешуёй. — Я так волновалась! Ты спал целую вечность! Я думала, что придется сожрать весь мир!
Я не смог сдержать улыбку, глядя на это маленькое создание, которое стало для меня настоящим верным другом. Мои пальцы, всё ещё немного ослабевшие, нежно погладили её по голове.
— Тише, маленькая, — прошептал я, стараясь говорить как можно тише, чтобы не разбудить Кассандру. — Я же обещал, что не умру так просто.
Но было уже поздно. Кассандра, услышав наши голоса, резко вскинула голову. Её глаза широко распахнулись, когда она увидела меня. На её лице промелькнуло столько эмоций одновременно — облегчение, радость, беспокойство, и что-то ещё, чего я не смог разгадать.
— Ты очнулся, — выдохнула она, её голос слегка дрожал. — Твоё сердце… оно останавливалось. Да и Ци было столько, что практик твоего уровня не усвоит…
Она не закончила фразу, но я понял. Я видел, как она сжала кулаки, пытаясь скрыть дрожь в руках.
— Всё в порядке, — мой голос звучал намного тише и слабее, чем я предполагал.
Кассандра фыркнула. Она словно вспомнила, что не должна так явно показывать свои эмоции и, как обычно, попыталась скрыть своё облегчение за привычной маской надменности.
— Я просто боялась, что ты подохнешь, вот и всё, — буркнула девушка, но её глаза выдавали истинные чувства. — Было бы обидно потерять такого… способного практика.
Я усмехнулся, понимая, что за этими словами скрывается гораздо больше, чем она хотела показать. Кассандра всегда была такой: гордой, упрямой, неспособной прямо выразить свои чувства. Но я знал её достаточно хорошо, чтобы видеть правду за её колкими словами.
Внезапно она потянулась к своему пространственному карману и достала оттуда небольшую пилюлю. В тусклом свете лазарета она излучала слабое сияние, и я почувствовал исходящую от неё мощную Ци. Это было что-то необычное, что-то, чего я раньше не встречал, несмотря на все мои знания в алхимии. Ни по запаху, ни по цвету я не мог толком определить ингредиенты, да и техника молчала.
— Прими это позже, когда почувствуешь себя лучше, — тихо сказала девушка, протягивая мне пилюлю. Ее голос звучал так, будто это было нечто особенное и сакральное, что было только между нами.
Я осторожно взял пилюлю, чувствуя, как концентрированная Ци пульсирует в ней, словно живое сердце. Это явно было что-то очень редкое и ценное — у обычных пилюль попросту нет такого эффе