— У нас гость. — Я наклоняю голову к кровати.
Один язычок пламени поднимается, поворачиваясь к кровати. Кажется, что он отклоняется от очага, словно пытаясь рассмотреть его получше. Маленький язычок огня вибрирует от волнения или возбуждения… Бабушка всегда лучше меня умела угадывать настроения маленького огненного духа. Похоже, волнение было правильным предположением, поскольку угольки разгораются до ревущего пламени, и я отступаю назад, когда волна жара, исходящая от них, бьет меня по лицу.
— Рада, что ты не против компании. — Когда Фолост не в духе, он становится настоящим медведем. Вся хижина замерзает, пока его не удается уговорить прийти в себя. Оплакивать потерю бабушки было еще тяжелее, когда каждую одинокую ночь в доме царил холод.
Когда я отхожу от очага, клянусь, я почти слышу ответ: Действительно, особая компания. Я останавливаюсь, оглядываясь на крошечный дух. Все кажется нормальным.
Покачав головой, я направляюсь к умывальнику в противоположном углу комнаты, у изножья бабушкиной кровати. Я слышал, что в наши дни во многих домах в городе существует наука, называемая водопроводом, — подача воды по команде. Новинка, которая кажется почти такой же волшебной, как жизнь среди духов леса. Что касается меня, то я по утрам набираю воду из колодца. К счастью, мне не пришлось делать все это, и не было необходимости выходить на улицу. Не хотелось бы сегодня тревожить своих защитников.
Мои руки опускаются в воду, крепко сжимая тряпку. Глаза лыкина все еще смотрят на меня. По позвоночнику пробегает холодок, и я, борясь с дрожью, смотрю на дверь. Веревка и колокольчик все еще на месте. Не потревожены. Если бы лыкины смогли найти слабое место или сломать мой барьер, они бы уже сделали это.
Я выжимаю тряпку и возвращаюсь к кровати. Мои опасения подтвердились. Моя гостья превратилась из замерзшей в горящую.
— Фолост, хватит, — шепчу я, глядя на очаг. Ничто так не обогреет хижину, как Фолост, когда он настроен решительно.
В огне появляются два золотых глаза, которые прищуриваются и смотрят на меня. Я отвечаю им тем же. Огонь немного тускнеет, но не сильно.
— Все в порядке, — говорит женщина с тихим вздохом. — Я скоро привыкну.
— Не напрягайся. Отдыхай. — Я заканчиваю протирать салфеткой ее лоб, убирая тонкий блеск пота со щек и шеи. Движение слишком знакомое. Всего неделю назад умерла бабушка. — Здесь ты в безопасности. Лыкины не пошли за нами из леса.
— В безопасности. — Она произносит это слово с недоверием, обводя глазами хижину. Они останавливаются на колокольчике, перекинутом через дверную ручку. Фолост тепло улыбается. — Похоже, что так и есть.
— Ты… — Я с трудом подбираю слова. На этой небольшой территории все меня знают. И они достаточно добры. Но жители дальних поселках — даже городов — относятся к ведьмам с опаской. А то и вовсе не верят в них. Древняя магия давно забыта в этих краях, а те, кто хранит ее традиции, все больше замыкаются в себе, опасаясь непонимания. Но она была в лесу, в месте, куда обычным людям лучше не соваться. На нее охотился Король Волков. Она ясно видит приметы ведьмы. Хорошо бы не быть такой одинокой… — Ты тоже ведьма? — спрашиваю я, прежде чем фантазии о спутнице овладевают мной.
Она возвращает свое внимание ко мне. Ее черные глаза похожи на полые ямы. Достаточно глубокие, чтобы проглотить меня целиком.
— Нет.
— Тогда как ты оказалась в лесу? — Если где-то есть слабое место в барьере, я должна узнать и быстро устранить его, прежде чем Король Волков сможет им воспользоваться. Люди должны испытывать все больший дискомфорт, чем ближе они будут подходить к лесу, и тогда им придется повернуть назад, прежде чем они смогут войти.
— Я из магических, хотя и не ведьма, — мягко говорит она.
— Что? — Теперь она сосредоточилась на мне. — Фейри? Эльф? — Возможно, рассказы об их заостренных ушах были неверны.
Она качает головой.
— Вампир?
Еще больше качает.
— Ты сказала, что ты не лыкин, — вспоминаю я.
— Я не лыкин. — Это звучит сильнее, чем все остальное.
— Тогда…
— Меня зовут Аврора. — Она нежно похлопывает меня по руке, как будто этого достаточно, чтобы я знала.
— Приятно познакомиться, Аврора. Я Фаэлин, — говорю я, хотя мой разум все еще пытается придумать, каким существом она может быть, если не фейри, эльфом, ведьмой, вампиром или лыкином. И уж точно не сирена… Я думала, они обитают только в своих морях.
— Фаэлин, — повторила она. — Старое доброе имя, происходящее из первого языка твоими предков. Полагаю, оно означает — любимая магией.
— Любимая эльфами, как мне всегда говорили. — Я застигнута врасплох тем, насколько нормальным кажется это общение. Как будто мы просто два друга, которые болтают. Как будто она не волшебная незнакомка, которую я нашла в лесу.
— Эльфы, магия — синонимы древних людей. — Она пожимает плечами.
— Аврора… ты дух? — Я шепчу, страх и восхищение борются, подавленные неправдоподобностью вопроса. Но моя интуиция продолжает тянуть меня к этому выводу. Каким бы невозможным он ни был. Я не могу отпустить это.
Она снова поднимает глаза на меня. Легкая, усталая улыбка.
— Да.
— Как? — Я поворачиваюсь к ней лицом, пытаясь увидеть ее в новом свете. У нее серебристые волосы, такие чистые, словно платиновые. Ее глаза темнее смолы. А кожа почти неестественно бледная… С первого взгляда она похожа на человека, но чем дольше я ее разглядываю, тем более тревожной становится ее внешность. Она похожа на слишком совершенную версию человека — изображение художника, близкое, но не совсем реальное. — Все духи, которых я когда-либо знала, сохраняют те формы, которые они представляют. — Как Фолост в своем очаге или Мэри в своем горшке на подоконнике. И, хотя они могут общаться своими способами, они не могут говорить на обычном языке.
Но в рассказах о древних духах говорилось, что они могут принимать человеческие обличья… Может быть, она одна из последних представителей того давнего времени? Одно только предположение об этом приводит меня в трепет.
Аврора смотрит в окно, отводя взгляд от всего, что находится внутри. Когда она заговорила, слова были тяжелыми, немного грустными и наполненными такой тоской, что удивительно, как мы оба не утонули в ней.
— Давным-давно я обратилась к одному старому богу с просьбой о человеческом теле… и мое желание было исполнено.
Я знаю, что лучше больше не спрашивать, хотя сгораю от любопытства. Это не мое дело, и в моем прошлом есть вещи, которые я бы не хотела, чтобы кто-то снова выныривал на поверхность. Какой бы ни была история Авроры, ей явно больно даже думать о ней. Зачем духу нужно тело человека, если их естественные формы — это лишь сила и необработанная сущность самой природы — для меня загадка. Но пока я оставляю это.
— И за тобой охотился Волчий Король?
— Он видит во мне просто добычу. Я для него — символ, с помощью которого он хочет укрепить свое право на трон. Поэтому я сбежала. Я пыталась освободиться, но в итоге связалась с тобой. — В ее словах чувствуется вина, но я ощущаю лишь прилив волнения.
Все духи в доме были привязаны к моей бабушке. Она рассказывала мне о том, как это происходит, и о методах, с помощью которых это делается. Но я так и не нашла духа, с которым могла бы связать себя.
Связывание духов — одна из древнейших магий. Бабушка всегда говорила, что другие ведьмы нашего времени в основном забыли о нем. Когда они утратили способность связываться с духами, то в конечном итоге утратили и свою магию. Это была еще одна причина, по которой она связала Фолоста и Мэри со мной незадолго до своей смерти. Она рассказывала мне истории о давних временах, когда у нашей семьи были десятки духов, живших рядом с нами. Но сейчас их всего двое. И они малы и хрупки по сравнению со старыми магами… не то чтобы я когда-либо позволил кому-либо из них услышать от меня подобное.
Связывание духа позволяет смертному призывать его, обменивая свою магию на услугу духа. Например, видеть в темноте или создавать огонь. Иногда духи решают поселиться рядом с ведьмами, создавая поистине симбиотические отношения, в которых сила и безопасность являются общими. Один дух не может быть связан более чем с одним человеком, поэтому неудивительно, что Король Волков бросил свою охоту, когда увидел нас.
Интересно, на какие магии она меня способна и что я смогу сделать для нее в ответ.
— Для меня большая честь быть связанной с тобой. — Я осторожно кладу свою руку на ее спину. — Могу я спросить, духом чего ты являешься?
Она встречается взглядом с моим. Ее взгляд несет в себе тяжесть самой холодной зимней ночи. У меня перехватывает дыхание.
— Нет, — наконец шепчет она.
Я слегка киваю. Ощущения те же, что и при упоминании о сделке, заключенной для придания ей человеческой формы. Я чувствую всеми костями, что не мне спрашивать и не мне знать. По крайней мере… пока не нужно.
Поэтому оставлю все как есть.
— Аврора, могу я спросить еще кое-что?
— Ты, конечно, можешь спросить, но я, возможно, не буду настроена отвечать, — говорит она с усталой улыбкой.
— Хочешь ли ты связать себя со мной? — При всем моем волнении по поводу того, что наконец-то под моей крышей появился новый дух, причем по моей собственной воле, связывание вряд ли прошло так, как говорила бабушка. А о связывание с Волчьим Королем она говорит с таким презрением.
— Нет. — Это звучит не грубо. Простой факт. — Я пыталась обрести свободу. Но у судьбы, похоже, были другие планы.
— Тогда мы расторгнем эту связь между нами.
Ее глаза сияют весельем и, осмелюсь сказать, нежностью. В этом свете она не кажется такой юной, как мне показалось. Если уж на то пошло, она смотрит на меня с той же мудростью, что и бабушка.
— Боюсь, это не так просто — распутать твои связи с другими духами, маленькая ведьма-ткачиха. Кольцо, которое я уничтожила, хранило в себе часть моей силы. Я надеялась впитать ее в себя. Но вместо этого она перешла в тебя. — Аврора положила руку на центр моей груди. — Моя сила была отделена от меня не руками смертных, а старыми богами, живущими далеко-далеко отсюда. Я пыталась воззвать к ним у подножия красного дерева, но, похоже, мне придется еще раз предстать перед ними у их великого дерева, чтобы они забрали ее у тебя и должным образом вернули мне.