Совесть – нравственный судья, решения которого не подлежат обжалованию.
Самоубийство нередко оказывается единственной реальной возможностью избавиться от того, что невозможно переносить.
И верховный суд может ошибаться. И совесть человеческая – всего лишь человеческая совесть. И она может впасть в ошибку.
Грех, т. е. то, что противоречит человечности, есть нечто такое, чего никак нельзя не совершить. Приходится поэтому признать, что чистая нравственность, которую Кант, заблуждаясь, считал единственно возможной, соответствующей своему понятию, есть просто нравственность еще не бывшая в употреблении и, следовательно, еще не ставшая действительным нравственным сознанием и поведением, которые складываются благодаря сопротивлению злу, победе над ним, возможной лишь после более или менее частых, но неизбежных поражений. Чистую нравственность можно уподобить младенцу, который нравственно невменяем. Подлинная нравственность может быть сознанием и делом лишь взрослеющего человека, способного оценивать свои поступки.
Пути случайного неисповедимы. Его величество случай не считается с необходимостью. Не видеть господства случайности (счастливой, несчастливой, нейтральной) значит ничего не понимать в человеческой жизни.
Одно из глубочайших противоречий истории человечества состоит в том, что люди сами делают свою историю, хотя ни внешняя природа, ни их собственная, человеческая природа от них в основном независимы.
Самоудовлетворенность, самообольщение преходящи, ибо человек, соответственно своей сущности, никогда не может быть вполне удовлетворен.
Идеал управления – дирижерская палочка, если она, конечно, не превращается в дубину[9].
Неразумные решения обладают инерциальной силой.
Самоуверенность сплошь и рядом оказывается бравадой, маскирующей неуверенность в своих силах, мнительность и даже страх. Однако именно самоуверенность, как бы ни была она поверхностна, питает мужество, которое всегда и везде является высочайшим достоинством личности.
Любовь к своему делу, самозабвенный труд – единственное, что никогда не изменит человеку.
Все, что происходит в мире, может быть прекрасным, отвратительным, радостным, горестным лишь для человека. Как многого бы не хватало миру не будь человека, человечества.
Наше русское слово «авось» непереводимо на другие языки.
Общество всегда нуждается в добрых советах, но пророки ему уже не нужны.
Есть истины, есть правда, которые каждый человек не смеет высказать не только другому, но и самому себе. И хотя он обычно осознает эти истины, эту правду, он все же пытается скрыть их от самого себя. Существует много способов этого утаивания, но все они несостоятельны, ибо не могут ни успокоить, ни утешить, ни быть оправданием.
Экстремальные ситуации встречаются не только в общественной, но и в личной жизни. Главное в такой ситуации состоит в том, чтобы во что бы то ни стало выжить, но, конечно, не выжить из ума.
Жизнь – слишком сложная и трудная вещь, чтобы желать повторить ее дважды.
Война – величайшее испытание для ее участников. Счастлив тот, кто не только уцелел, но оказался способным вернуться к активной, успешной деятельности. Таких, к сожалению, немного даже среди тех, кому посчастливилось не быть раненым или контуженным. Война для таких – прошлое, которое они не в силах преодолеть.
Утопизм заключается в убеждении, что существовала или существует, или когда-либо будет существовать земля обетованная.
Нельзя принуждать к добродетели[10]. Нравственность предполагает свободу выбора.
Ничто не имеет такого успеха, как успех.
Парадокс моды состоит в том, что она представляет собой стремление выделиться путем подражания.
Мода никогда не выходит из моды.
Красота никогда не выходит из моды.
Умеренность реже ведет к успеху, чем крайность.
Красивый дурак тоже чей-то идеал.
Некоторые порядочные люди предпочитают принципам предрассудки: их не надо оправдывать, защищать, рискуя вступить в конфликт со своими близкими.
Гуманизм становится убедительным и даже привлекательным лишь будучи сдобрен иронией.
Человек создает вещества, предметы, которые не существовали в природе. Следовательно, он тоже творец материи, которая в отличие от изначальной природной материи отнюдь не вечна, не неуничтожима, находится во власти человека.
Несущественное также может быть специфической характеристикой каждого человека. Таков, например, дактилоскопический отпечаток человеческих пальцев. Уникальность этого отпечатка превращает несущественное в существенное. И вообще говоря, нет, не может быть сущности без несущественного. Именно последнее делает сущность сущностью.
Что может быть более посредственным, чем упрек остроумию в недостатке серьезности.
Существует множество жизненно важных вещей, которые легко могут быть разрушены и восстановление которых невозможно. Следует поэтому с величайшей осторожностью подходить к тем задачам и намерениям, которые предполагают разрушение.
Посредственность не должна пользоваться привилегией неприкосновенности.
Способность ладить со всеми в особенности свойственна бессовестным людям. Именно о таких обычно говорят: его любят все.
Тот, кого все считают хитрецом, вовсе не хитрец. Хитрецы успешно работают под простаков.
Человек, который доволен жизнью только потому, что ему самому хорошо живется, – ничтожество[11].
Обыденное здравомыслие никогда не забывает о том, что порядочность обычно терпит поражение в своем стремлении противостоять аморализму.
Сущность человека (да и понятие сущности вообще) не может быть выражена одной дефиницией. Сущность человека – единство множества определений, которые не только существенно различны, но и вступают в противоречие друг с другом.
Учение Дарвина выявляет абсолютную беспощадность природы, в которой происхождение и развитие видов совершается за счет гибели большей части живых существ. Общество призвано отличаться от природы, социальный прогресс должен увеличивать это отличие, т. е. находить другие, не природные пути своего совершенствования, исключающие «естественный отбор», уничтожение слабых, как и все бесчеловечное, присущее природе.
Несправедливость следует рассматривать не как нечто привходящее, вторичное, порожденное произволом, злонамеренностью отдельных лиц и групп, а как фундаментальный факт общественной жизни, истории человечества. Борьба с несправедливостью, несмотря на то, что она, как правило, не отличается последовательностью и далеко не всегда вполне осознает свои задачи, столь же фундаментальный факт – источник наилучшего в человеке, в обществе, в его лидерах. Окончательное преодоление всякой несправедливости – вечная перспектива.
Редко кто умеет быть благодарным своей счастливой судьбе и знает, как ее отблагодарить. Между тем, речь идет лишь о том, чтобы быть благодарным людям, которые вольно или невольно определили твою судьбу. Неблагодарность заслуживает строжайшего морального осуждения, ибо признательность – первый признак человечности. Однако и признательность не должна быть назойливой. Признательность, вменяемая в обязанность, легко превращается в неблагодарность.
Человек, другая человеческая личность, есть единственное существо, которое человек способен любить больше, чем самого себя. Тем не менее слишком мало людей, которые хотели бы, чтобы другие люди относились к ним так, как сами они относятся к другим.
Одиночество несовместимо с природой человека. Но бывать наедине с самим собой необходимо не только физически, но и нравственно.
Характер человека – это его судьба. Бесхарактерность – лишь отрицательное наименование слабости характера, а не его отсутствия.
Если бы все цели, поставленные людьми, правительствами, обществом выполнялись, человеческая жизнь стала бы невозможной. То же произошло бы, если бы каждая пуля попадала в цель.
Тяготение к откровенности особенно свойственно влюбленным, но и они его успешно преодолевают. Невыполненные обещания, которыми обмениваются влюбленные, нисколько не ставит под вопрос их искренность и правдивость.
Каждая женщина – загадка, как полагают мужчины. Каждый мужчина – загадка, как нередко думают женщины. И те и другие во многом заблуждаются, так как то, что они считают загадкой, сплошь и рядом оказывается плодом их фантазии.