— И очень-очень скромная, — закончил, тем временем, свою речь Аполлон и, поднявшись в воздух, полетел прямо к Лили и пригласил ее танцевать. Над Садами Заячьей Капусты снова зазвучала музыка оркестра цикад.
ЗАГОВОР
— Это несправедливо! — услышала Аглая чей-то голос за своей спиной.
Она оглянулась и увидела белянку Беллу, ту, которая вчера рыдала в саду у золотистых шаров. Рядом с ней были еще две бабочки. Ее подруги, поняла Аглая.
— В самом деле, — топнула ногой одна из подруг. — Эта Лили, как ее там, настоящая выскочка! Прилетела неизвестно откуда, чтобы отнять жениха у нашей Беллы! У них, что, там своих принцев нет?
— Похоже, что нет, — сказала третья бабочка с большими черными глазами. — И эта Лили, между прочим, даже не принцесса, а самая обыкновенная бабочка. Подумаешь, разрисовала крылышки! Тебе они нравятся, Алиса?
— Как они могут мне нравиться? — возмутилась Алиса. — Ни капельки!
— Но это теперь считается красивым, — вздохнула Белла.
— У всех этих заморских гостей просто дурной вкус, — решительно произнесла Алиса. — Так себя размалевать! Да они просто дикари, вот что я вам скажу.
— Жаль, что принц последовал дурному примеру и позволил раскрасить свои крылышки тоже. Он был значительно красивее, когда они были белыми, — вздохнула Белла.
— Что-то мне не нравится этот пестрый праздник, — сказала Большеглазка, оглядываясь по сторонам. — Здесь очень шумно. Летим-ка лучше ко мне, нужно кое-что обсудить. У меня есть план.
И все трое поднялись в воздух.
Аглая ринулась следом. Как она могла оставаться на балу, когда эти трое что-то замышляют против ее лучшей подруги? Ну, нет, она не позволит осуществиться никаким грязным планам белокрылых заговорщиц!
Но Аглае не повезло. Белла, Алиса и Большеглазка, поднявшись в воздух, тут же растворились в толпе белокрылых бабочек, танцевавших вальс. Только что они были рядом и вот их уже нет. Хотя, может быть, они и недалеко, но попробуй, узнай их, если все бабочки вокруг очень похожи!
«Что делать? Что делать?»— заметалась Аглая. И тут увидела распорядителя танцев. И хотя у него тоже были белые крылышки, узнать его было легко — по голубой ленте через плечо. Раз эти бабочки друзья детства Аполлона, то он, конечно же, их знает. И наверняка знает, где живет Большеглазка. Аглая полетела к распорядителю, но на полпути замерла и тут же едва не свалилась вниз, перестав махать крылышками. Она не знала имени третьей бабочки. Она называла ее Большеглазкой, потому что у той были ну очень большие глаза. Но как звали бабочку на самом деле?
— Ты почему не танцуешь? — спросил пролетавший мимо Подалирий. — Тебе, что, невесело?
— Еще как весело! — отмахнулась Аглая. — Очень даже весело.… Эй, ты куда? Постой!
Одна голова хорошо, а две лучше. Может быть, Подалирий придумает, как разыскать дом Большеглазки? Она догнала Подалирия и потащила его в кусты.
— Успеешь повеселиться, — сказала она. — А сейчас нужно сделать кое-что. И срочно.
Она рассказала паруснику об услышанном разговоре. Нельзя терять ни минуты, сказала она. Надо разузнать, что задумали эти белявки.
Но что они могли сделать?
— Они обязательно вернуться, — подумав, сказал Подалирий. — Лучше всего ждать их здесь, а не носиться по их следам по всей поляне.
— Это верно, они вернутся, чтобы сделать какую-нибудь пакость нашей Лили, — согласилась Аглая. — А мы должны ее охранять.
— Давай будем танцевать около Лили. Мы сразу увидим этих белокрылок, как только они появятся.
Это было разумное предложение. Вряд ли бы они нашли Беллу и ее подружек на танцевальной поляне среди множества белокрылых бабочек. Да там их и не было.
Заговорщицы сидели в уютной гостиной Большеглазки, которую на самом деле звали Мосс, и лакомились липовым нектаром.
— Я знаю, что нужно сделать, — сказала Мосс. — На опушке леса растет большой гриб, покрытый черной пыльцой. Бабушка говорила, что такая же черная пыльца и в нем самом. Мы попросим у него немного этой черной пыли и покроем ею крылышки Разноцветницы. Как вам мой план?
— Даже если черный гриб даст нам ее, как мы это сделаем? — подумав, спросила Алиса.
— Ночью! Я знаю, где живет эта Лили. Подождем, пока она уснет и…
— Как-то я боюсь летать ночью, — поежилась Белла. — Может быть, не надо ничего делать?
— Трусиха! — презрительно отозвалась Большеглазка-Мосс. — А я вот ничего не боюсь. И я не позволю какой-то выскочке завладеть нашим принцем! Надеюсь, вы со мною?
— Конечно! — ответила Алиса. — Посмотрим, понравится ли принцу чернавка.
И бабочки полетели на опушку.
— Чего вам нужно? — недовольно произнес гриб, когда три красавицы начали кружить над его черной шляпкой.
— Ах, господин гриб, мы просто любуемся вашим удивительным бархатным нарядом. Вы такой черный, такой элегантный! — воскликнула Мосс. — Как вам удается сохранять такой чудесный цвет?
Какие глупые все-таки эти бабочки! Просто уродился таким красивым, вот и все!
— Вы покрыты такой чудесной пыльцой! — подхватила Алиса. — Говорят, что даже внутри у вас такая же черная пыльца. Неужели это правда?
— Есть, — с довольным видом кивнул гриб.
— А не могли бы вы дать нам ее, чтобы и мы могли хотя бы немного украсить свои крылышки? — спросила Мосс. — Черное вечернее платье — что может быть элегантнее! Так хочется хоть немного походить на вас, вы такой красивый!
Еще никто и никогда не говорил грибу, что он красивый. Гриб был страшной жадиной, но за такие слова можно и пыльцы дать.
— Ладно, поворачивайтесь ко мне спинками, — сказал он.
— Зачем? — удивилась Белла.
— Как ты не понимаешь? — прошептала ей Мосс. — Он просто не хочет показывать, где хранит свою пыльцу.
— Конечно, конечно, мы отвернемся, — сказала она грибу и быстро повернулась к нему спинкой. Подруги последовали ее примеру.
Раздался неожиданный хлопок, и над бабочками повисло небольшое черное облако.
— Апп-чхи! — чихнула Мосс. А за ней и остальные начали чихать не переставая. Из глаз побежали слезы. Когда же, наконец, облако слегка рассеялось, бабочки взглянули друг на друга и закричали от ужаса. Их прекрасные белые крылышки были покрыты серыми и черными разводами.
— Что это? — завопила Мосс.
— Да, с первого раза настоящий черный цвет действительно не получился, — огорченно согласился гриб. — Ладно уж, поворачивайтесь, я покрою вас пыльцой еще раз.
— Нет!!! — закричали бабочки и ринулись прочь.
Забившись в плотный колючий куст боярышника, они просидели в нем до вечера, боясь показаться на глаза своим подругам. Белла тихо плакала, Алиса ругала Мосс, а Мосс отчитывала Беллу. Каждая обвиняла другую в том несчастье, которое с ними приключилось.
Солнце, тем временем, клонилось к горизонту, и надо было лететь домой.
— Может быть, эти пятна как-то можно отчистить? — с отчаянием в голосе спросила Белла.
— И не надейся, — угрюмо ответила Мосс. — Бабушка говорила, что их не вывести никакими средствами.
Белла зарыдала. Оставаться грязно-серой до конца дней? Алиса тоже начала ронять слезы. Неужели нет никакого спасения? И как теперь показаться на глаза друзьям и родственникам? Что они скажут?
Сгущались сумерки, а они все сидели на ветке боярышника, не решаясь отправиться домой. И вдруг мимо них пролетела большая бабочка, у которой были точно такие же — серые с разводами — крылышки. Наверное, показалось, подумала каждая из подружек. Но когда мимо них пронеслась вторая, они наперебой заговорили, спрашивая друг друга: вы видели? Вы видели?
— Да это же ночные мотыльки, — догадалась Мосс. — Они вот такие и есть, серые или коричневые, с черными пятнышками и разводами. Прямо как мы сейчас!
Ночных бабочек становилось все больше.
— Эй, — окликнула Мосс одну из них. — Куда это вы так торопитесь?
— Как куда? — удивилась ночная красавица. — На бал! А вы, что же, не хотите повеселиться?
— Она подумала, что мы тоже ночные мотыльки, — печально произнесла Алиса. — Мы уже и на бабочек не похожи.
— Да это же выход! — воскликнула Мосс. — Станем ночными мотыльками!
— Я не хочу, — попыталась возразить Белла.
— А у тебя есть другой выбор? — ядовито поинтересовалась Мосс.
С тех пор никто и никогда больше не видел этих трех подружек.