— Он сегодня очень занят, — вздохнула Сандра, секретарша Блэкберна.
— Мне немедленно нужно его видеть.
— Я сейчас проверю, Том. — Сандра подняла трубку. — Фил? Здесь Том Сандерс. — Она прислушалась к голосу в трубке и предложила Сандерсу: — Том, вы можете пройти.
Сандерс вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.
Блэккберн стоял возле своего стола и приглаживал руками пиджак на груди.
— Том, я рад, что ты зашел.
Они пожали друг другу руки.
— С Мередит у меня не складывается, — заявил Сандерс, все еще кипя после разговора с Джонсон.
— Да, я знаю.
— Не думаю, что смогу с ней работать.
— Я знаю, — кивнул Блэкберн, — она уже говорила мне.
— Вот как? И что же она тебе говорила?
— Она рассказала мне о вчерашней встрече, Том.
Сандерс нахмурился. Он и представить себе не мог, что у нее возникнет желание обсуждать с кем бы то ни было подробности вчерашнего инцидента.
— Вчерашней встрече?
— Она рассказала мне, что ты ее сексуально преследовал.
— Что-что?
— Послушай, Том, только не распаляйся. Мередит заверила меня, что не собирается выдвигать против тебя обвинения, так что мы можем решить это без лишнего шума, по-домашнему. Так будет лучше для всех. Я как раз поразмыслил над штатным расписанием и…
— Погоди минуту, — перебил Сандерс. — Она сказала, что я преследовал ее?
Блэкберн уставился на него.
— Вот что, Том. Мы были друзьями долгое время, и я обещаю тебе, что никаких проблем не будет. Даже в компании никто ничего не узнает. Твоей жене тоже нет необходимости что-либо знать. Как я сказал, все спустим на тормозах, к полному удовлетворению всех заинтересованных лиц.
— Погоди, но это же ложь…
— Том, дай мне, пожалуйста, договорить. Сейчас для нас наиболее важно разделить вас. Тебе не придется работать под руководством Мередит и ходить к ней с докладами. Я думаю, что перевод на другую работу будет для тебя идеальным вариантом.
— Перевод на другую работу?
— Ну да. Как раз есть вакансия на должность одного из вице-президентов подразделения, занимающегося портативной аппаратурой, в Остине. Я хочу перевести тебя туда. Ты сохранишь то же положение, зарплату, льготы, все, за исключением того, что ты будешь в Остине и не будешь иметь прямого контакта с Мередит. Ну как?
— Остин, говоришь?
— Да.
— Портативной аппаратуры?
— Да. Прекрасный климат, отличные условия для работы… университетский город… шанс увезти свою семью подальше от этих дождей…
— Но Конли собираются продать завод в Остине, — сказал Сандерс.
Блэкберн откинулся в кресле.
— С чего ты это взял, Том? — спокойно сказал он. — Это абсолютная ерунда.
— Ты в этом уверен?
— Абсолютно. Можешь мне поверить, продажа завода в Остине — это самая последняя вещь, которую они могли бы сделать. В этом вообще нет ни малейшего смысла!
— Тогда зачем они проводят инвентаризацию завода?
— Они все пропускают через частый гребень. Смотри, Том: Конли беспокоились о поступлении денег после покупки фирмы, а завод в Остине, как ты отлично знаешь, очень выгоден в финансовом отношении. Мы дали им все выкладки, и сейчас они их проверяют, чтобы самим убедиться, что они верны. Но о продаже не может идти и речи. Завод будет только разрастаться, Том, и ты это знаешь. Вот почему я решил, что пост вице-президента — отличное продолжение твоей карьеры.
— Но тогда я ухожу из ГНП?
— Да, весь смысл твоего перевода в том, чтобы тебя из нее убрать.
— Но тогда я не войду в новую компанию, когда Группа станет отдельной фирмой?
— Это верно.
Сандерс зашагал по кабинету.
— Это абсолютно неприемлемо.
— Ну не надо так торопиться, — сказал Блэкберн, — Давай взвесим все «за» и «против».
— Фил, — негромко сказал Сандерс, — я не знаю, что она тебе наговорила, но…
— Она рассказала мне все…
— Но я думаю, что ты должен знать…
— А я хочу, чтобы ты знал, — перебил Блэкберн, — Что я не собираюсь выносить кому-либо приговоры в связи со случившимся. Это не моя забота, и это мне не интересно… Я просто хочу решить для компании трудный вопрос.
— Фил, послушай — я не делал этого.
— Я могу понять, как ты себя должен чувствовать, но…
— Я не преследовал ее. Это она преследовала меня.
— Я уверен, — согласился Блэкберн, — что временами тебе кажется, что дело так и обстояло, но…
— Фил, я говорю тебе: она меня разве что не изнасиловала. — Сандерс уже не в силах был оставаться на месте. — Фил, это она приставала ко мне!
Блэкберн вздохнул и постучал карандашом по углу стола.
— Должен тебе честно сказать, Том, что в это верится с трудом.
— Тем не менее все так и было.
— Мередит очаровательная женщина, Том. Такая приветливая, сексуальная… Я думаю, что для мужчины простительно на несколько минут потерять контроль над собой.
— Фил, ты меня, видно, не расслышал. Это она ко мне приставала!
Блэкберн с беспомощным видом пожал плечами:
— Я тебя расслышал, Том. Я только… Мне трудновато себе это представить.
— А между тем это именно так. Хочешь услышать, что случилось вчера на самом деле?
— Пойми, — Блэкберн поерзал в кресле, — конечно, мне интересно услышать и твою версию. Но дело еще и в том, что у Мередит Джонсон в этой компании очень сильные связи. Она произвела прекрасное впечатление на чрезвычайно влиятельных людей.
— Ты имеешь в виду Гарвина?
— Не только Гарвина. Мередит создала себе крепкие тылы во многих местах.
— В «Конли-Уайт»?
— Да, и там тоже, — кивнул Блэкберн.
— И ты не хочешь слушать, что я расскажу?
— Конечно, хочу, — возразил Блэкберн, нервно приглаживая волосы. — Очень хочу. Я хочу быть абсолютно, скрупулезно справедливым. Я просто хочу тебе объяснить, что независимо от того, чья история правдивее, нам придется произвести некоторые перестановки. А у Мередит есть влиятельные союзники.
— Поэтому что бы я ни сказал, результат будет один?
Блэкберн насупился, следя за расхаживающим по комнате Сандерсом.
— Я понимаю, что тебе это не может понравиться, И ты для компании достаточно ценный сотрудник. Но сейчас я пытаюсь уговорить тебя взглянуть на ситуацию со стороны.
— На какую ситуацию? — приостановился Сандерс. Блэкберн вздохнул.
— Вчера вечером были какие-нибудь свидетели происшедшего?
— Кажется, нет.
— Иными словами, это конкурс «кто кого переплюнет»?
— Почему? Какие есть основания считать, что я не прав, а она права?
— Никаких, — подтвердил Блэкберн. — Но пойми: заявление мужчины о том, что его преследует женщина, звучит, скажем так, не совсем убедительно. Не думаю, чтобы в нашей компании раньше случалось что-либо подобное. Это не значит, что такого не может быть, но убедить других в твоей правоте будет очень трудно — даже не учитывая связей Мередит. — Он помолчал и добавил:
— Мне бы не хотелось, чтобы у тебя были из-за этого неприятности.
— У меня уже неприятности…
— Подожди, я не закончил. Итак, две противоречащие друг другу жалобы — и ни одного свидетеля… — Блэкберн потер нос и расправил лацканы пиджака.
— Вы переводите меня из отдела Группы новой продукции, и я не буду работать в новой компании. В компании, на которую я пахал двенадцать лет.
— Но тебе предоставляют перспективную работу, — напомнил Блэкберн.
— Я не говорю о перспективной работе, я говорю о…
— Погоди, Том. Дай я переговорю об этом с Гарвином. Почему бы тебе тем временем не обдумать предложение насчет Остина? Продумай все хорошенько. В конкурсе «кто кого переплюнет» победителей не бывает. Ты можешь навредить Мередит, но этим ты навредишь себе еще больше, и это очень беспокоит меня как твоего друга.
— Если бы ты был моим другом… — начал было Сандерс.
— А между тем я твой друг, — страстно перебил его Блэкберн. — Независимо от того, считаешь ли ты так сейчас или нет. — Он встал с кресла. — Не нужно, чтобы все это было выплеснуто на бумагу. Не нужно, чтобы об этом знали твоя жена и дети. Не нужно, чтобы ты стал объектом бейн-бриджских сплетен на весь остаток лета! Ничего хорошего для тебя в этом не будет.
— Я понимаю, но…
— Давай оценим все реально, Том, — сказал Блэкберн. — Имеются два взаимоисключающих заявления. Что случилось, то случилось, и нам надо как-то выбираться из всего этого. И мой долг разрешить все дело как можно быстрее и безболезненнее. Так что, пожалуйста, обдумай все хорошенько и после возвращайся сюда.
Сразу после ухода Сандерса Блэкберн позвонил Гарвину.
— Я только что разговаривал с ним, — сказал он.
— И что?
— Он утверждает, что все было не так, что это она к нему приставала.
— О Господи! — простонал Гарвин. — Ну и каша.
— Да. Но, с другой стороны, вы как раз этого и ожидали. Это обычное дело — мужчины всегда отрицают свою вину.
— Ага… Но это опасно, Фил.
— Понимаю.
— Я не хочу, чтобы это как-то отозвалось на нас.
— Нет-нет!
— У нас сейчас нет более важного дела, чем решить этот конфликт.
— Я понимаю, Боб.
— Ты сделал ему предложение относительно Остина?
— Да. Он об этом подумает.
— Примет он его?
— Я думаю, что нет.
— А ты нажимал?
— Ну, я постарался вдолбить ему, что мы все равно не будем наказывать Мередит, а, наоборот, всемерно ее поддержим.
— И это, черт возьми, правильно! — рявкнул Гарвин.
— Я полагаю, что и он это понял. Так что давайте подождем, что он скажет, когда придет снова.
— Но он не станет подавать официального заявления?
— Он достаточно умен, чтобы не сделать этого.
— Дай-то Бог, — раздраженно сказал Гарвин и повесил трубку.
«Взглянуть на ситуацию со стороны».
Сандерс стоял на Пайонир-сквер, прислонившись к колонне, и смотрел на моросящий дождь, прокручивая в памяти подробности разговора с Блэкберном.
Тот даже не захотел выслушать объяснения Сандерса. Он просто не дал ему, Сандерсу, возможности оправдаться. Блэкберн уже заранее все знал.