– Только не говори, что он не явился, – в его голосе прозвучала странная нотка.
Жар усилился. Господи, зачем я надела кашемир. Я пылала в дурацком платье.
– Советую поменьше беспокоиться о моей личной жизни и побольше – о своей спутнице.
Джош не смотрел на девушку с тех пор, как пришел, но она, похоже, не возражала. Была слишком занята болтовней с барменшей.
– Поверь, беспокойство о твоей личной жизни не входит даже в первые пять тысяч дел из моего списка.
Несмотря на язвительность, Джош продолжал смотреть на меня с тем же непроницаемым видом.
Сердце екнуло без очевидной причины.
– Хорошо.
Так себе ответ, но у меня плохо работал мозг. Видимо, из-за усталости. Или алкоголя. Или миллиона других причин, никак не связанных со стоящим передо мной человеком.
Я схватила пальто и соскользнула с сиденья, намереваясь молча пройти мимо.
Но, к сожалению, неверно оценила расстояние между перекладиной барного стула и полом. Нога соскользнула, и я слегка ахнула, когда тело отклонилось назад. Я оказалась в двух секундах от падения на задницу, когда чья-то рука схватила меня за запястье и вернула в вертикальное положение.
Мы с Джошем замерли – наши взгляды устремились туда, где его рука обхватила мою. Я не помнила, когда мы в последний раз прикасались друг к другу. Может, три года назад, летом, когда во время вечеринки он столкнул меня в бассейн прямо в одежде, а я в ответ «случайно» ткнула его локтем в пах?
Воспоминание, как он согнулся пополам от боли, по-прежнему приносило большое утешение в трудные времена, но сейчас я думала не об этом.
Мое внимание захватило, насколько пугающе близко он находился – я даже почувствовала запах его одеколона, который вопреки моим ожиданиям приятно пах цитрусами, а не огнем и серой.
Адреналин от несостоявшегося падения пронесся по организму, поднимая пульс до нездоровых значений.
– Можешь уже отпустить, – мне хотелось поскорее выровнять дыхание, несмотря на удушливый жар. – Пока у меня не началась крапивница от твоих прикосновений.
Хватка Джоша усилилась на миллисекунду, а потом он выпустил мою руку, словно горячую картошку. Нечитаемое выражение лица сменилось раздражением.
– Пожалуйста, что спас тебя от сломанного копчика, Джей Эр.
– Не драматизируй, Джоши. Я бы устояла.
– Конечно. Не дай бог, у тебя вырвется «спасибо». – Его сарказм усилился. – Ты настоящая заноза в заднице, ты в курсе?
– Это лучше, чем быть задницей.
Все смотрели на Джоша и видели красивого, обаятельного доктора. Я же видела заносчивого, самодовольного придурка.
Поищи других подруг, Ава. Она – плохой вариант. Тебе не нужен в жизни такой человек.
Мои щеки покраснели. Прошло семь лет с тех пор, как я услышала разговор Джоша с Авой обо мне – тогда мы с ней только подружились, – и воспоминание все еще причиняло боль. Я никогда не рассказывала им, что слышала. Аву бы это просто расстроило, а Джош не заслуживал знать, насколько меня ранили его слова.
Он не был первым, кто считал меня недостаточно хорошей, но стал первым, кто попытался разрушить из-за этого зарождающуюся дружбу.
Я выдавила слабую улыбку.
– Прошу прощения, но ежедневная доза моей терпимости к твоему присутствию превышена. – Я надела пальто и перчатки и поправила сумку. – Передавай спутнице мои соболезнования.
Прежде чем он успел ответить, я протиснулась мимо него и ускорила шаг, пока не оказалась на холодном мартовском воздухе. И только тогда позволила себе расслабиться, хотя сердце по-прежнему билось с бешеной скоростью.
Я могла встретить в баре кого угодно, но столкнулась именно с Джошем Ченом. Мог ли день стать еще хуже?
Представляю, какими насмешками он осыплет меня при следующей встрече.
Помнишь то несостоявшееся свидание, Джей Эр?
Помнишь, ты целый час просидела одна в баре, как неудачница?
Помнишь, как разоделась и потратила остатки любимых теней для чувака по имени Тодд?
Ладно, о двух последних вещах он не знал, вполне мог и узнать, с него станется.
Я засунула руки поглубже в карманы и повернула за угол, стремясь скорее оказаться подальше от порождения сатаны.
«Зе Бронз Джиар» находился на оживленной ресторанной улице, где постоянно звучала музыка и было многолюдно даже зимой. Улица, по которой я сейчас шла, находилась по соседству, но оказалась пугающе тихой. Вдоль обоих тротуаров стояли закрытые ставнями магазины, а из трещин в асфальте прорастали неряшливые пучки сорняков. Солнце еще не совсем село, но удлиняющиеся тени придавали окрестностям зловещий вид.
Я инстинктивно ускорила шаг – меня подгоняла не только стычка с Джошем, но и десятки забот. Когда я оставалась одна, заботы и задачи переполняли разум, словно дети, требующие внимания родителей.
Выпускные экзамены, подтверждение квалификации, возможно, обличительное сообщение для Тодда (нет, оно того не стоит), продолжение поиска квартиры в интернете, вечеринка-сюрприз в честь дня рождения Авы на выходных…
Погодите-ка.
День рождения. Март.
Я остановилась.
Боже.
Помимо Авы, в начале марта день рождения у еще одного человека, но…
Я дрожащей рукой вытащила из кармана телефон, и внутри все сжалось, когда я увидела дату. Второе марта.
Сегодня день рождения у нее. Я совсем забыла.
Щупальца вины сжали мне сердце, и я, как и каждый год, задалась вопросом, стоит ли ей позвонить. Я еще ни разу не позвонила, но… этот год может стать другим.
Это я тоже твердила себе каждый год.
Я не должна чувствовать себя виноватой. Она тоже никогда не звонила мне в день рождения. Или на Рождество. Или в любой другой праздник. Я не виделась и не говорила с Аделиной семь лет.
Звонить. Не звонить. Звонить. Не звонить.
Я прикусила нижнюю губу.
Сегодня ее сорок пятый день рождения. Большое событие, верно? Достаточно большое, чтобы получить поздравление от дочери… Если ей вообще от меня хоть что-нибудь нужно.
Я так погрузилась в мысли, что не замечала ничьего приближения, пока к спине не прижался твердый ствол пистолета и хрипловатый голос не пролаял:
– Гони телефон и бумажник. Сейчас же.
Сердце екнуло, и я чуть не выронила телефон. От страха руки и ноги оцепенели.
Да вы издеваетесь…
Никогда не задавайте Вселенной вопросов, на которые не желаете получить ответов – как оказалось, день все-таки мог стать намного хуже.
Глава 2Джош
– Молчи.
Я открыл пиво, игнорируя насмешливый взгляд Клары. Симпатичная барменша, с которой она болтала, отвлеклась на суматоху «счастливого часа», и с тех пор подруга наблюдала за мной с понимающей улыбкой.
– Ладно. Как скажешь.
Клара закинула ногу на ногу и сделала небольшой глоток.
Она работала медсестрой в университетской больнице Тайера, где я учился на третьем курсе по специальности «неотложная медицина», и потому наши пути часто пересекались. Мы подружились в первый же год – нас сблизила любовь к экстремальному спорту и дрянным фильмам девяностых, но и я, и любой другой представитель мужского пола привлекали ее не больше булыжника.
У нас с Кларой определенно не было свидания – по крайней мере, в романтическом смысле, – но я не стал спорить с Джулс. Моя личная жизнь ее не касалась. Черт, иногда мне хотелось, чтобы она не касалась и меня.
– Хорошо.
Я поймал взгляд симпатичной блондинки на другом конце бара и игриво улыбнулся. Она многообещающе улыбнулась в ответ.
То, что нужно сегодня вечером. Алкоголь, просмотр игры «Уизардс» с Кларой и немного безобидного флирта. Что угодно, лишь бы отвлечься от письма, ждущего дома.
Точнее, писем. Во множественном числе.
24 декабря. 16 января. 20 февраля. 2 марта. В памяти мелькнули даты последних писем от Майкла.
Я получал по одному каждый месяц, как по расписанию, и ненавидел себя за то, что не выбрасывал их сразу.
Я сделал большой глоток пива, пытаясь забыть о стопке нераспечатанных посланий, лежащих в ящике стола. Это было второе пиво меньше чем за десять минут, но, черт возьми, у меня выдался непростой день на работе. Требовалось снять напряжение.
– Мне всегда нравились рыжие, – сказала Клара, возвращаясь к неприятному разговору. – Может, потому что в детстве моим любимым диснеевским мультфильмом была «Русалочка».
Она улыбнулась, услышав мой тяжелый вздох.
– Твой недостаток такта поражает.
– Рада иметь хоть одну поразительную черту, – улыбка Клары стала еще шире. – Так кто же она?
Уклоняться от расспросов было совершенно бессмысленно. Когда Клара чуяла нечто, казавшееся ей потенциально сочным, она становилась хуже питбуля с костью.
– Лучшая подруга сестры и заноза в заднице.
При напоминании о встрече с Джулс меня сковало напряжение.
Очень похоже на нее – быть колючей, даже когда я пытался помочь. Никаких оливковых ветвей. Надо вручить ей букет шипов и надеяться, что они как следует ее исколют.
Каждый раз, когда я пытался быть милым – честно говоря, подобное случалось нечасто, – она напоминала, почему мы никогда не станем друзьями. Мы оба слишком упрямы, наши характеры слишком похожи. Словно огонь сталкивался с огнем.
К сожалению, Джулс и моя сестра Ава были неразлейвода с тех пор, как их поселили вместе на первом курсе колледжа, и это означало, что Джулс останется в моей жизни независимо оттого, насколько сильно мы действуем друг другу на нервы.
Я не знал, чем именно так ее раздражаю, но знал, что у нее есть манера втягивать Аву в неприятности.
За семь лет их общения я видел, как Ава наелась приготовленных Джулс галлюциногенных кексов и чуть не разделась догола на каком-то празднике, утешал ее после того, как она напилась и покрасила волосы в рыжий цвет на вечеринке в честь двадцатилетия Джулс, и спасал их с обочины где-то у черта на куличках в штате Мэриленд, когда у Джулс возникла блестящая идея устроить спонтанную поездку в Нью-Йорк, присоединившись к встреченным в баре незнакомцам. Машина сломалась посреди дороги, и парни, к счастью, оказались безобидными, но все же. Все могло пойти совсем иначе.