Он молчал, а ком в горле нарастал всё сильнее. Я едва сдерживалась. Егор всегда был грубоватым человеком, он не любил слёзы, не любил нежности, и в чём-то мне это нравилось, но только не сейчас. Я видела не просто грубоватость, я видела равнодушие. Ещё совсем недавно, во всяком случае так было раньше, Егор прижал бы меня к себе, покрыл поцелуями, запустил пальцами в волосы. Сильный, властный, брутальный, а сейчас… Сейчас в его глазах была пустота.
– Егор!
– Мне очень рано вставать, Аня, давай потом! Почему у тебя все разговоры ночью начинаются?
– Потом когда? – тихо спросила я. – Почему ночью? Днём у тебя дела, совещания, и нам никогда не поговорить!
Слёзы уже не сдерживались, они отчаянно и предательски текли по щекам. Это был конец.
– Потом это потом, если ты сейчас не прекратишь, Аня, я уеду к родителям, переночую там! Сколько можно! Ты мне спать мешаешь, всё, отстань. Не хочу я всё это слушать, ты взрослая женщина, а как сопливая малолетка себя ведёшь!
Муж демонстративно выключил бра, а я легла на подушку и, отвернувшись, разрыдалась. Мне было больно. Безумно больно, и я не знала, кто мне поможет, мне казалось, уже никто…
Глава 3
Я пила кофе и смотрела в окно. Макс и Светик были у моей мамы, работы по дому хватало. Вечером папа должен был их привезти. Егор уехал, ещё шести не было. Если раньше муж хотя бы утром меня целовал, то сейчас нет, он ушёл спокойно, как будто я для него чужой человек.
Ночью я постаралась его обнять, так он грубо оттолкнул мои руки. Это было не передать словами, я проснулась и долго лежала с открытыми глазами.
Как больно и обидно мне было в этот момент. У него другая. Точно другая. Один раз папа мне сказал, что он всю жизнь проработал руководителем, что его окружали разные, молодые, красивые женщины, но он не мог променять маму на них. Мама родила ему детей, мама всегда была с ним, мама была его всем, и папа искренне не понимал, как можно предать свою жену, мать своих детей, променять на чужую другую женщину. Женщину, которая по-другому пахнет, которая чужая, не твоя…
Резко встала и провела ладонями по щекам: «Не заплачу, ни за что не заплачу…»
– Сейчас подойдёт администратор Даша, она занимается праздниками!
Милая девочка с ямочками на щёчках оставила меня за столом и пошла к бару. Я во все глаза смотрела на детскую комнату. Так всё ярко, красиво… Шары, игрушки… Вот чьё-то день рождения. Аниматор Чебурашка крутится с батутом.
– Анна?
Я поднимаю глаза. К столу подходит красивая высокая девушка в костюме. Она садится напротив меня и почему-то странно отводит глаза.
– Всё хорошо? У меня супруг приезжал!
– Да!
Дашу так зовут администратора, странно краснеет, а я, не понимая, что происходит, может, у девушки какие-то свои мысли, вздыхаю.
– Я приехала внести депозит!
Даша краснеет ещё сильнее.
– Анна, да, конечно! Вы на чём остановились: «Супер Коте» или «Леди Баг», аниматоре или возьмёте их в тандеме? Лучше в тандеме, конечно, понимаю, что дорого, но это того стоит, они вместе так красиво смотрятся!
Даша заметно нервничает, а я сама пытаюсь успокоиться, собрать все мысли в один пазл, но ничего не выходит. Успокойся, Аня, день рождения ребёнка, ты должна прийти в себя…
Всё оплатив и закупившись по мелочам, я вышла на улицу. В Москве март выдался неудачным, вместо весеннего солнышка встретив снежным бураном. Уже в машине откинулась на сидении и посмотрела в окно. Как мне хотелось набрать его номер, раньше мы полчаса друг без друга не могли, а сейчас уже вечер, и Вильмонт мне даже ни разу не позвонил. Страх сковывал всю меня. Что происходило, я не понимала, я что, теряю мужа… А может, он теряет нас, свою семью…
Дом встретил пустотой, дети у мамы, выходной день, как мне хотелось оказаться сейчас с Егором, обычно, когда мы отдавали родителям детей, мы подолгу лежали в ванной, пили вино и занимались любовью… А сейчас…
Открыв себе вино, я налила себе бокал и набрала его номер. Я больше так не могла. Гудки, потом сброс и равнодушный механический голос: «Абонент временно недоступен».
Выругавшись, я откладываю телефон на барную стойку. А ведь время девять вечера, он давно должен был закончить…
Я выпила одну бутылку вина. Такое у меня бывало редко, потому что я не пила от слова вообще, а здесь, слушая нашу с ним музыку, прокручивая все слова из песен и всё, что было с ним связано, я плакала. Горько плакала. При детях я держалась, а здесь не могла, то и дело натыкаясь взглядом на наши семейные и свадебные фото по всему дому. Какой я была красивой и счастливой невестой, куда всё это делось…
Сама не заметила, как вся в слезах, уснула, а когда проснулась, время было пять утра. Вот это я гульнула.
Повернула голову и замерла. Постель не смята, его не было. Егор не ночевал дома. Я встала с кровати и прошла в столовую. Взяла в руки телефон, сообщение, что он в сети, не приходило. Позвонила ещё раз. «Абонент временно недоступен». Слёзы застилали глаза опять, кажется, на этом всё.
Я, поспав ещё несколько часов, сходила в ванную, приготовила кофе и принялась заниматься консервацией на завтра. Были очень выгодные клиенты, семья… Настроения не было никакого. Его не было в сети, не появился он и к вечеру, и, ни на шутку забеспокоившись, я набрала номер его компаньона Марата.
Марат ответил сразу.
– Привет, Нют, что-то случилось? Что-то у Егора?
Мы были очень давно знакомы, и его жену, милейшую Дину, я хорошо знала.
– Да, уже сутки не могу дозвониться до Егора, он вчера в 6 утра уехал на работу и всё…
Чем дольше я говорила, тем всё труднее и более шумно мне в трубку держал компаньон мужа. Тревога нарастала всё сильнее.
– Аня, ты не волнуйся, как будут новости, дам тебе знать! Может, он сюрприз какой-то Светику готовит!
Когда он повесил трубку, я села на диван и уставилась в стену. Как мне больно и стыдно было в этот момент, я всё прекрасно понимала, и Марат, думаю, тоже всё прекрасно понимал, просто не хотел меня ранить. Он с другой, это было понятно идиоту.
Я собрала волосы в высокий хвост, когда входная дверь хлопнула. Послышались шаги по лестнице, а сердце бешено забилось. Я знала эти шаги, некогда такие любимые шаги.
Егор поднял голову и, войдя в столовую, мрачно посмотрел на меня.
– Привет!
– Привет! Это как понимать?
– Что понимать? Ты зачем Марату звонила? На хрена! На хрена, я спрашиваю, Аня, ты всех вмешиваешь! Взрослая баба, а всем о проблемах в семье растрепала и всех на уши поставила! Зачем?
– Что значит «на хрена»! – выхожу я из себя. – Что ты творишь! Ты не ночуешь дома, твой компаньон с семьёй, а ты непонятно где! Я ничего никому не говорила, я волновалась за тебя! Мы женаты! Мы много лет женаты, у нас двое общих детей! Егор, для тебя вообще это что-то значит?
– Может, компаньон любит свою жену, поэтому он с ней, а я тебя не люблю! Ты не поняла ещё этого, Аня? Я разлюбил тебя! Мы живём по инерции, ради детей, всё кончено между нами!
– У тебя кто-то есть? Давай правду! Я больше так не могу, Егор! Я не хочу жить во лжи, я даже подумать не могла, что мы так будем жить, прошу тебя!
Егор молчит, а мне в этот момент кажется, что у меня вырвали сердце. Это такая боль, очень больно понимать, что твой любимый человек, муж, с которым ты прожила столько лет, говорит, что не любит тебя, открыто в лицо.
– У тебя другая?
Я понимаю, что мой голос звучит глупо, что и вопрос звучит не с умной стороны. Конечно, он не ночевал дома, Марат не знает, где он, и он со мной не спит, явно у него кто-то есть. Ответ лежит на поверхности.
– Что за глупый вопрос? Ты сама не понимаешь?
Я молчу. Конечно, я всё понимаю. Тут глупо не понять.
– И кто она?
– Какая разница, кто она, главное, что я её люблю, а тебя нет!
В глазах темнеет. За что так жестоко, за что… Едва сдерживая рыдания, я бросаюсь в ванную, я больше не могу.
Глава 4
Я сижу на кровати, обхватив колени руками, и смотрю в одну точку. Послезавтра день рождения, а мне не хочется ничего. Такое отчаяние напало.
– Я собрал всё необходимое, послезавтра буду на празднике! Я уехал! Так больше продолжаться не может, я не хочу мучить ни тебя, ни её, ни себя!!!
Егор, кажется, даже не замечает, в каком я состоянии, что со мной, как я себя чувствую. Он смотрит, кажется, сквозь меня, а я не могу понять, что я сделала: хозяйственная, хорошая жена – что не так… Ни её… Он говорит это открыто, он боится её мучить, когда он говорит про неё, у него даже интонация голоса меняется.
– Егор…
– Аня, пожалуйста! Я не могу так больше! Ты хорошая, просто я больше не хочу тебя, всё перегорело! Детей я безумно люблю и всегда буду с ними рядом! Прости!
Просто прости… Зачем мне это «прости», у меня жизнь треснула, а он со своим «прости»…
Выходит из спальни, и звук его шагов по лестнице отдаётся у меня в сердце. Больно, как мне в этот момент больно, мне кажется, у меня сердце разорвётся.
– Торт! Скажите, когда аниматор вынесет!
Я кивнула. Старалась улыбаться. Все гости нарядные, красивые, но самая красивая – Светик. Моя именинница. Такая яркая, нарядная в этом платьице. Моя девочка…
– Какая она красотка! Вы такая пара красивая! А где, кстати, Егор?
Алёнка, моя подруга, обняла меня, а у меня ком в горле встал. Даже она не знает, никто не знает, я никому не говорила. Ни его родителям, никому. Только мама знает, но, зная темперамент папы, не стала ему об этом говорить…
– С праздником, моя любимая девочка!
– Папочка!
Светка повисла на руках у папы, который вручил маленькой имениннице роскошный букет роз. Я непроизвольно улыбнулась, смахивая с глаз слёзы. Из-за стола встал Макс и обнял их, а у меня в горле ком встал. Я поверить не могла, что всё в моей жизни так выходило, что мы разошлись, навсегда…
– А тебе цветы? Обычно Егор тебе всегда дарил! – удивлённо произнесла Алёнка.