Прямо сейчас у него были куда более важные дела, чем обмен ненужными любезностями и принятие неискренних соболезнование от высшего общества. Ведь император, наконец, заметил его. И даже прислал на пробу несколько документов, с которым ему еще только предстояло разобраться. Это не должно занять много времени, но золотого дракона нельзя было заставлять ждать.
И когда мальчик почти добрался до своей кареты, его вдруг окликнули:
— Этьен!
Он знал, кому принадлежал этот голос. Его самому злейшему врагу — Алерису Цевернешу, бездельнику, родившемуся с золотой ложкой в заднице, который получал на блюдце все то, за что Этьен боролся упорным трудом.
Мальчик повернулся, встречаясь взглядом с такими же серебряными, как у него глазами. Они в целом были очень похожи. Тот же цвет волос, та же линия челюсти и разлет бровей, одинаковый нос. Правда, черты лица Алериса все же были чуть мягче, добрее, чем у Этьена.
— Юный наследник, — поклонился он.
— Этьен, оставь эти церемонии, — грустно улыбнулся Алерис, в его глазах стояли слезы. — Особенно в такой день.
Отвратительно. Как он мог позволить себе плакать? Он был наследником главной ветви клана серебряных драконов!
— Мне жаль твоих родителей. Тебе должно быть очень больно, — продолжил юный нор Цевернеш. — Мама сказала, что теперь ты будешь жить с нами. Она хотела поговорить с тобой сама, но… Мне есть, что сказать тебе.
— Говори, — равнодушно кивнул Этьен.
Алерис сделал к нему шаг, сокращая расстояние, и глаза его недобро сверкнули:
— Жалкая букашка, ты станешь моим братом, но даже не надейся занять мое место! Ты ничтожество. Каким был, таким и останешься.
Мальчик смотрел на наследника несколько мгновений, не веря в то, что услышал и пытаясь справиться со своими эмоциями. Но вибрация набухала в груди и сдерживать ее становилось невозможно, и тогда Этьен рассмеялся. Зло. Недобро. Зловеще, так что у юного нора Цевернеш мурашки по спине побежали.
— Вы совершенно правы, юный наследник, я ничтожество. Так давайте посмотрим, что такое ничтожество, как я, сможет добиться?
Глаза Этьена опасно сверкнули, и Алерис попятился.
Впервые в жизни он был так напуган.
Конец!