Обручальное кольцо, простое, из какого-то металла, я купила на городской барахолке, потому что в приюте, где я жила последние пару месяцев, мне сказали, что незамужнюю девушку без рекомендаций, образования и магического дара вряд ли возьмут куда-то кроме борделя.
Миссис Бердс с сомнением поджала губы.
— И он заставляет вас работать? Сомнительная честь. К сожалению…
— Пожалуйста, — проговорила я, вставая. Шаль соскользнула с плеч. — Мне нужна работа. И я буду относится к ней ответственно. Я могу ухаживать за детьми и стариками, могу убираться в доме, следить за чистотой, могу…
Мистер Бердс раздраженно рыкнул, на его похожем на камень лице появилась брезгливость.
— За какой чистотой ты собираешься следить? Да у меня язык не повернется рекомендовать тебя хоть в один приличный дом! Привела бы себя в порядок сначала!
Он сморщился.
А что… Я опустила взгляд и прижала к груди руки.
Ох, боже!
Я наклонилась, вернула на место шаль, но было уже поздно.
Молоко, которого у меня обычно не было, вдруг решило потечь из груди, и на платье сейчас красовалось два темных пятна. Как же не вовремя! Почему, когда я пытаюсь покормить сына, я совершенно пустая, так что приходится покупать аптечные смеси и тратить на них все скудное пособие, а сейчас драгоценное молоко вдруг решило…
— У тебя что, младенец? — спросила миссис Бердс.
— Да! Нет! Просто…
— И ты этого не сказала? — рявкнула она. — Какая тебе работа с маленьким ребенком?
Я надеялась найти что-то, чтобы можно было быть с моим сыном рядом. Работу горничной, учительницы или сиделки.
— Послушайте…
— Убирайся! Мы не ищем работу для тех, кто все равно не сможет ее выполнять. Еще и обманщица!
— Но…
У меня просто не было другого выхода. Я уже обжигалась на этом множество раз. Услышав про ребенка и про то, что я не замужем — мне отказывались искать любую работу. Я не успевала даже сказать, что…
— Вставай! Вот нахалка!
Мистер Бердс вздернул меня вверх за локоть и поволок к выходу из кабинета. Голова закружилась, перед глазами потемнело. Так иногда бывало от голода и слабости, но сейчас — ужасно не вовремя.
— Пустите! Пожалуйста!
Меня мутило, пока мистер Бердс тащил меня по лестнице вниз, мимо картин в золоченых рамах, персиковых стен и деревянных перил. Прошло много месяцев с тех пор, как я была в таком роскошном интерьере.
— А ну замолчи. Выискалась тут!
— Но…
Я не успела и слова сказать, когда он вытолкнул меня наружу. Холод поздней осени мгновенно пробрал до костей, волосы промокли от дождя.
И моя шаль!
— Но моя…
— Убирайся отсюда, разве я неясно сказал?
Он разжал руку, которой сжимал мой локоть, и толкнул меня вперед. Не устояв на ногах, я сделала несколько шагов вперед, споткнулась о ступеньку и кубарем покатилась вниз с высокого крыльца.
Мир завертелся, каменные края ступеней больно били по бокам и по голове, а затем я упала на землю, в последний момент затормозив перед огромной лужей.
Приподнялась на дрожащих руках, испачканных в мутной воде. Села, стирая грязные брызги с лица.
Ну вот. Подол платья разорван, руки, которыми я тормозила о брусчатку — все в царапинах.
Ладно, не страшно.
От холода меня трясло, я с трудом попыталась подняться и снова рухнула вниз — на этот раз все-таки задев коленями вонючую воду.
На глаза навернулись слезы. Что же теперь делать? Ничего. Я обязательно что-нибудь придумаю. В лепешку расшибусь, но дам моему сыну все самое лучшее. Моему сыну и сыну… сыну Кориана. Его ребенку. Нашему ребенку. О котором никто не должен знать, особенно Кориан.
За моей спиной раздались шаги, я увидела ноги мистера Бердса в темно-зеленых брюках, а затем он сказал, обращаясь к кому-то, стоящему рядом:
— Господин Первый советник, как мы рады видеть вас и вашу спутницу! Прошу вас, проходите! Чай, кофе, что-нибудь покрепче⁈
Господин Первый советник?
Кориан? Мой бывший муж?
Я отшатнулась, пытаясь отползти подальше, а лучше — провалиться сквозь землю, но в спину мне уперлась ступенька крыльца.
От холода и испуга зуб на зуб не попадал, я не могла даже пошевелиться.
Напротив меня стоял Кориан Амбер. В форме Первого советника короля, темно-синей, с почетными золотыми эполетами. На смуглой коже за тот год, что мы не виделись, появились морщины, в смоляных волосах теперь белела поседевшая прядь, но взгляд фиалковых глаз с вертикальными зрачками был таким же тяжелым, фигура — такой же мощной.
Мой бывший муж.
Кориан Амбер.
«Убирайся. Если я еще раз тебя увижу…»
На локте у Кориана висела какая-то женщина. Богато одетая, молодая, темноволосая и голубоглазая, в лиловом платье с головокружительном декольте. Я не могла сообразить, кого она мне напоминает, а потом я поняла — меня. Только не сейчас, а когда-то, в те времена, когда мои волосы еще не успели потускнеть, а фигура — стать угрожающе тощей.
— Алиса? — губы Кориана презрительно искривились.
Мои руки сами собой сжались в кулаки от злости и обиды. Я не позволю ему так на меня смотреть! Не после того, как он меня выгнал на улицу, разбив сердце вдребезги.
Визуалы
Привет! Дорогие читатели, показываю визуалы героев.
Таким я вижу Кориана Амбера
А это Алиса (теперь Фишер) выглядит вот так
Глава 3
Голова еще немного кружилась, и я опустила взгляд на влажную от дождя дорогу. Нужно встать. Почему-то это оказалось вдруг ужасно сложным, еще и мушки перед глазами плясали. Я приподнялась на руках, а потом локти вдруг подогнулись — и я снова чуть не упала.
Да что же это такое! На глаза от злости навернулись слезы. Во время беременности, особенно в последние месяцы, слабость была моим постоянным спутником, я уже успела привыкнуть, но то, что я даже встать не могу — это что-то новенькое!
— Господин Первый советник, прошу вас, проходите! Извините за эту досадную помеху. Обещаю, это единственное, что омрачит ваш визит к нам. Прошу.
— Отойди. Алиса.
Голос Кориана прозвучал совсем рядом, а потом он поднял меня на ноги. На короткий момент у меня перед глазами оказался темно-синий форменный китель, косая линия золотых пуговиц, тяжелая эполета.
А потом в нос мне ударил запах Кориана — прохладный, немного мятный, тяжелый, как перец. Я вспомнила, как любила тайком ночью, до того, как он уходил в свою спальню, утыкаться носом ему в шею и дышать-дышать-дышать… Кориан не любил нежностей и тем более долгих объятий, но минутка после близости у меня была.
Воспоминания навалились на меня, как лавина, я зажмурилась. Кориан убрал руки, я пошатнулась, и в глазах потемнело окончательно.
Кажется, я за что-то схватилась — а потом все исчезло. Чтоб его! Главное, чтобы…
* * *
Впервые я увидела Кориана на весеннем балу в крохотном городишке, где я выросла. Это был последний год, когда я имела право жить в приюте для сирот. Едва мне стукнет восемнадцать, двери приюта откроются — и я уйду из них на все четыре стороны, хотя в тайне я надеялась остаться на должности воспитательницы или хотя бы посудомойки.
Все-таки приют был моим домом с детства.
Мой отец, барон фон Малькельм, обанкротился, когда мне едва исполнилось четыре, а когда кредиторы пришли в наш дом, чтобы его выставить оттуда, пустил себе в рот пулю.
Я его почти не помнила, только запах сладкого бурбона, и засаленную ткань желтоватой рубашки, и руки с траурной черной каймой под ногтями. Моя мама умерла еще раньше, когда меня родила, — может, поэтому отец не очень-то меня жаловал?
Так и вышло, что я оказалась в приюте. Там было неплохо! Ну, большую часть времени, разве что зимой холодно, но это мелочи. Некоторые, правда, жаловались, что кормят нас отвратительно и крысы по коридорам бегают размером с лошадей, но я считала, что кормят очень даже отлично, зато талия тонкая, а крысы — симпатичные и умные зверьки, если их приручить.
На весенний бал я идти не хотела — но пришлось.
— Ты дочь барона, Алиса! — рявкнула на меня директриса, когда я попыталась отказаться. — Ты обязана иметь манеры, знать грамоту и вообще — ты лицо нашего приюта! Мэрия и так уже утомила меня своими проверками! Якобы у меня здесь ненадлежащие условия! Всего-то одна дуреха умерла от лихорадки! Разве ж это ненадлежащие?
— Отличные условия, — пискнула я.
Умершую девушку я почти не знала. Она была красивой, тоненькой, совсем слабой и не смогла пережить довольно суровую зиму, хотя мы тайком отдавали ей свою еду и посменно — одалживали одеяла.
— Вот! — рявкнула директриса. — Так что иди на бал!
— Но директор Хемфилд…
— Слышать не желаю! Ты, Миранда — и возьмите еще пятерых на свое усмотрение — пойдете на городской бал в честь прихода весны, продемонстрируете там блестящие манеры, завидное здоровье, довольство жизнью и вернетесь не слишком поздно, потому что никто вашу работу в огороде не сделает и ваше дежурство утром никто не отменял. Все, кыш с глаз долой!
— Но мы не умеем танцевать! — отчаянно ухватилась я за соломинку.
Шумные балы меня пугали, по правде говоря, как и город, который тогда казался мне ужасно суматошным и шумным. Намного уютнее я себя чувствовала в саду или когда возилась с младшими.
— Не умеете… — задумчиво повторила директриса. — Ничего, миссис Фигг вас научит.
Только не она! Она же дерется палками чуть что не так!
— Ничего, потерпите. И… — Она прищурилась, вглядываясь в мое лицо. — И надо бы вам румян прикупить. Выглядите — краше в гроб кладут! Да, румяна не помешают. Все, иди! Иди-иди!
Так и вышло, что ударов палками — спину ровнее! руки, держи руки! да что ж вы такие непутевые! — избежать не удалось. Впрочем, остальным, кому выпала честь идти на бал, это не мешало.
Они хихикали, обсуждали платья, которые директриса для нас где-то одолжила («И только попробуйте испортить!»), предвкушали флирт с парнями и даже вино.