ьма.
Мы с ним подружились — настолько, что со временем я даже смогла доверить ему Кори.
— Как вы тут без меня? — спросила я и обеспокоенно нахмурилась.
Кори был горячим и недовольно возился у меня в руках. Заболел? Голоден? Неужели зубки режутся? Или опять болит животик?
— Отлично! Эй, здоровяк, покажи-ка маме, как умеешь? Не поверишь, перевернулся, пока тебя не было!
— Правда? — Я посмотрела в голубые глаза сынишки и боднула его лбом. — Какой ты умница! Голодный, наверное? Давай поищем еду…
Как я и думала, молока у меня в нужный момент не появилось. Придется снова греть воду для смеси.
Поев, Кори не успокоился, захныкал, его лобик стал совсем горячим, — точно зубки. Кажется, меня снова ждет бессонная ночь.
— Еще немного — и я удавлю это отродье подушкой, — проворчал мужчина с другого конца комнаты. — Когда он уже заткнется?
Я вздрогнула и прищурилась. Только попробуй. Только подойди. Нож под подушкой я не просто так храню — и однажды мне уже пришлось пустить его в ход.
С тех пор меня не трогали и прозвали в приюте «Бешеной».
«Так им и надо, — поддержал Марк. — В тебе, девочка, сил на десятерых — не позволяй им себя обижать. И здоровяка твоего. Они ногтя вашего не стоят!»
— А я тебе помогу, — ответил второй. — Сил никаких нет! Старая выдра, — так между собой называли строгую миссис Морис, — обещала ее еще неделю назад выгнать — за то, что не платит.
— Она еще и не платит⁈
Я сжала зубы и погладила Кори по голове.
Ничего, завтра я снова пойду искать работу. И в агентство семьи Бердс я наведаюсь. У моего сына будет достойная жизнь. Чего бы мне это ни стоило.
— А сил хватит? — раздался спокойный прохладный голос со стороны двери. — Удавить. Это, знаешь, не так просто. На это нужна сила.
— Что вы…
— Заткнись.
Голос звучал негромко, но моментально заполнил собой всю комнату. Кориан шагнул внутрь, комната, и так небольшая, моментально стала казаться крохотной.
Одетый с иголочки дракон, в форме Первого советника, сияющей золотыми эполетами и режущей глаз стрелками на темно-синих брюках, смотрелся странно и нелепо в убогой комнате приюта, населенной одиннадцатью людьми.
Подойдя к моей койке, Кориан прищурился. За его спиной маячил бледный мистер Бердс.
А этот здесь что забыл?
— Значит, вот где ты живешь, — медленно уронил Кориан. — Ну и как, стоило оно того?
Он опустил взгляд и уставился на сына, который возился у меня в руках и недовольно болезненно хныкал. Я погладила его по голове, но Кори уже не так-то просто было успокоить. Зубки и колики — иногда это то, что нужно просто перетерпеть.
— Это не твое дело, Кориан, — ответила я. — И — да. Оно того стоило.
Я о многом жалела в своей жизни — например, о глупой беззаветной влюбленности в дракона и надежде на то, что однажды он тоже меня полюбит.
Но я точно не жалела о разводе с мужем, который ни капли меня не любил.
Кориан шагнул ближе — и я инстинктивно закрыла головку Кори рукой, чтобы защитить.
Глава 5
Я ожидала чего угодно, даже удара, — но ничего не происходило.
Аккуратно открыв глаза, я огляделась. Кориан замер напротив моей койки. Мне бы пришлось задрать голову, если бы я захотела посмотреть ему в лицо.
Не то чтобы я хотела.
Кори захныкал, завозился у меня в руках, обжигающе горячий и недовольный. Конечно, ему бы поспать. И поесть… И вообще.
— Ты что-то хотел, Кориан? — ровным голосом спросила я.
Мистер Бердс, судя по его лицу, готов был вот-вот хлопнуться в обморок. Конечно. Какая-то оборванка вдруг называет самого Первого советника Амбера по имени — неслыханная наглость.
Когда-то мне самой было сложно привыкнуть.
«Первый Советник…»
«Зови меня Кориан. Раз уж мы собираемся пожениться, вот уж угораздило. Идем».
От воспоминаний внутри поднималась злость, а Кори, как будто чувствуя мое состояние, начал плакать громче.
Кто-то из противоположного конца комнаты мученически и демонстративно застонал:
— Да заткни ты е…
Недовольный голос оборвался на полуслове, одновременно со щелчком пальцев Кориана.
— Почему твой ублюдок хнычет? — нечитаемым тоном спросил Кориан.
Да пошел бы ты.
Тише, Кори, солнышко мое…
— Потому что ты его пугаешь, — огрызнулась я.
Мне самой бы хорошо было переодеться: дождь, пока я добиралась до приюта, стих, платье почти высохло, даже пятна от выступившего вдруг молока перестали быть видны на темной ткани, но наверняка платье до сих пор было немного влажным, может, пахло как-то не так, из-за чего Кори нервничал сильнее.
Тишина сгущалась, я мечтала о том моменте, когда Кориан отсюда уберется.
— Возможно, тебе стоило думать головой, прежде чем раздвигать ноги перед кем попало — и проблем сейчас бы не было.
Еще как стоило! И замуж тоже — за этого «кого попало» не стоило выходить.
Хотя у меня выбора-то особо и не было. Вдобавок к тому, что я влюбилась в этого дракона, как последняя идиотка.
— У отца твоего ублюдка хватило совести тебя вышвырнуть на улицу с животом? — тем временем продолжил Кориан.
Интересно, если бы я прямо сейчас сказала Кориану, что это его ребенок — он бы мне вообще поверил? Что-то мне подсказывало — нет. Не существовало способа доказать мужчине, что именно он отец ребенка. Разве что когда проснется вторая ипостась Кори — от Гарри я знала, что драконы всегда чуют своих.
Но это случится не раньше пяти лет, пока что Кори был обычным малышом. Любопытным, голубоглазым и, к счастью, здоровым.
А что выглядит он на три месяца, и этот возраст заставляет задуматься… Кажется, Кориан совершенно не разбирается в детях и в том, как они должны выглядеть.
— Почему ты молчишь?
Потому что я думала — выхожу замуж за дракона, а оказалось — за козла. Ничего. Я что-нибудь придумаю, обязательно!
А потом — потом я верну свои деньги, которые заплатила мистеру и миссис Бердс. Они ведь гарантировали, что найдут мне работу — и обманули. Внутри откуда-то вдруг появились силы, которых я давно уже не чувствовала. Скоро я поправлюсь — и горы сверну.
Пока я успокаивала Кори, снова повисла тишина. А что… Ах, да.
Почему я молчу? Жду, пока ты уйдешь.
Когда-то я надеялась, что Кориан изменится, станет мягче, полюбит меня. Просто влюбилась сама, очень сильно и так глупо, как будто с разбегу спрыгнула с обрыва. Но теперь внутри умерло все, что когда-то было чувствами к нему. Он оскорбил моего сына — не говоря уже обо всем прочем. Поверил в мое предательство, так легко и просто.
Он…
«Отлично. Выходи тогда за меня замуж».
«Вы шутите, господин Первый советник?»
«А похоже? Что стоишь, глазами хлопаешь? Кольцо позже организуем. Идем».
Говоря это, он посмотрел на меня так тяжело, внимательно и странно, что внутри тогда все оборвалось.
«Этот брак будет фиктивным?» — ровным голосом спросила я.
Дракон ухмыльнулся. В тот день я впервые увидела его лицо без маски, и оно было не таким, какого я ожидала. Очень усталым, как будто Кориан слишком много видел и слишком во многом разочаровался. Взрослым, умным. В чертах читались выдержка, строгость, сила характера, но усталости было все-таки больше. И, может, в глазах мелькало что-то еще, когда он смотрел на меня, но я не могла расшифровать это выражение.
Тот разговор состоялся больше двух лет назад.
— Послушайте, — вдруг раздался решительный голос Марка. Старик тяжело встал, припадая на больное левое колено. — Я, конечно, не знаю, кто вы…
Мистер Бердс закашлялся, но я точно знала, что Марк не врал: он даже газет не читал. Намного сильнее политики его волновало то, что где-то там, у моря, его дочь родила маленькую девочку — и Марку отчаянно хочется успеть ее понянчить.
Добираться туда пешком или дилижансами было бы самоубийством в его возрасте, а билеты на зачарованный дирижабль стоили сумасшедших денег — намного дороже, чем несколько месяцев жизни в этом приюте. Поэтому Марк каждый день проверял почтовый ящик, ожидая, что дети пришлют ему деньги. Но они не писали. Говорить об этом Марк не любил, а я давно уже перестала спрашивать.
— А ты, если больной, уматывай отсюда, нечего заразу разность, тут ребенок, — обратился Марк к кашляющему мистеру Бердсу. — Так вот, я не знаю, кто вы и зачем сюда пришли, но дети плачут, потому что они маленькие, им положено.
— Я не с тобой разговаривал, — уронил Кориан.
— А придется со мной. Девка — утомилась, чуть с ног не валится, не ела толком несколько месяцев, магию всю растеряла, в обмороки падает, только-только родила — что ты еще от нее хочешь? Ей спать и в себя приходить надо, а не разговоры разговаривать.
— Марк, — позвала я.
— А ты не возникай. Ты одна с ребенком осталась — ну так хоть я за вас скажу, если у папашки совести нет. Ну? Какие у вас еще вопросы?
Брови Кориана поползли вверх.
— Марк…
Пожалуй, я всерьез за него испугалась. Кори у меня на руках притих, а потом разразился плачем.
Марк обеспокоенно обернулся, крякнул, потому что нагрузка пришлась как раз на больное колено.
— Чего-это он? Красный — или мне кажется? Жара нет? — Он потянулся морщинистой рукой ко лбу Кори и поморщился. — Есть. Заболел что ли? Или второй зуб проклевывается? Ну, здоровяк! Как на дрожжах растет! Скоро коренные пойдут, во дает!
Кори увернулся от его руки, заплакал отчаяннее.
Ну тише, тише.
Я отвлеклась на сына, потому не сразу заметила скользнувшую у меня перез лицом переливающуюся ткань теплого коричневого оттенка.
Шаль, когда-то подаренная Корианом, та самая, которую я забыла в агентстве Бердсов, упала на пол, а затем Кориан отвернулся.
— Оформляй ее, — бросил он Бердсу. — Полный рабочий день, проживание — что там еще надо, сами разберитесь. Все, на что договаривались, — вот это оформляйте.
Я моргнула. О чем он?