— Врешь, — отрезал целитель. — В остальном — все в порядке. Если это можно назвать порядком. Она буквально разваливается. А все почему? Сама виновата. Нечего было хвостом крутить. Еще и не знаешь, кто папашка, ну девки пошли!
Я задохнулась от возмущения. Целитель спросил у меня уровень магического резерва отца ребенка — я честно ответила, что не знаю. У драконов магия вообще была устроена по-другому и не поддавалась измерению так, как человеческая. Резерв Кориана говорил сам за себя: воздух в комнате тяжелел, когда он туда входил. Сто единиц? Двести? Тысяча? Для человека даже двадцать единиц — было огромной удачей и редкостью. А Кориан и среди драконов отличался силой. Гарри шутил, что он как скала, такой же стойкий. И эмоциональность у него примерно такая же.
Говорил целитель громко, так, что было слышно даже на улице, через открытые окна. Он принимал в оживленном районе, примыкающем к королевскому дворцу, а кабинет его был настолько шикарным, что один прием здесь стоил примерно как два моих месячных жалования.
Я знала это еще с тех времен, когда была женой Кориана. Однажды я заболела, когда мы были в столице. Собиралась по привычке пойти к муниципальному целителю, в госпиталь, но Кориан рявкнул, чтобы я «не строила из себя идиотку» и отправил меня в похожий кабинет к целителю, который с женой Первого Советника обращался исключительно вежливо. Забавно, как все изменилось.
— Я не…
— Я не…
— Что — «ты не»?
— Благодарю, — перебил поверенный Кориана. — Какие-то рекомендации?
Целитель хмыкнул. Он возвышался над поверенным Кориана на целую голову, надо мной — на две головы.
— Ноги перед кем попало не раздвигать. О чем же ты думала, а? Молчишь? Кто ж рожает, когда самой жрать нечего? И папашка — сбежал небось? А вот думать надо было! Куда ж ты теперь с довеском, кому нужна? Одета еще в обноски какие-то, вся вон бледная, оборванная! О чем ты…
— Перестаньте, — прошипела я.
Допустим, Кори еще маленький, но называть его «довеском»…
— Да пожалуйста, — обиженно фыркнул целитель. — Как будто я не прав. Тоже еще — придумала. Кому ты нужна-то теперь? Кто тебя замуж возьмет? Еще и без магии! Ты знаешь вообще, что твой резерв не восстановится уже?
— Что? — отшатнулась я.
То есть как — не восстановится?
Мой магический резерв был не слишком большим, но его хватало, чтобы согреться, реже болеть, а то и магичить по мелочи: зажечь огонь, сделать воздух прохладнее, поднять что-нибудь с пола, если лень наклоняться. Иногда у меня даже получалось вывести пятно с ткани!
Я ждала возвращения магии и надеялась, что с Кори будет проще. Но если он пропал окончательно…
— Как — не восстановится? — прошептала я.
Голова снова закружилась сильнее, как всегда бывало от волнения или от страха. Проклятая слабость, которая вчера, в присутствии Кориана, почему-то отступила, снова давала о себе знать. Сейчас мне снова приходилось прикладывать усилия, чтобы просто стоять на ногах.
— То! — передразнил целитель. — Если за это время никаких проблесков — то с вероятностью девяносто процентов ничего уже и не будет, все! Кончилась клубника! А вот думать надо было раньше — и на аборт сходить! Глядишь, все и…
— Да что вы говорите такое?
Когда я узнала, что беременна от Кориана, я подумала, что это настоящее чудо. У меня — будет от него ребенок. Даже в страшном сне я не могла бы представить того, чтобы убить малыша.
Я неосознанно прижала Кори к себе сильнее и отшатнулась, как будто его могли забрать.
О словах целителя я подумаю позже. Как это — магический резерв не восстановится?
Зажмурившись, я попыталась унять дрожь в теле и навалившуюся вдруг на плечи слабость. Стоп. Сейчас не время для этого.
Мне пора было возвращаться в приют. Кормить Кори и менять пеленки. Собирать вещи и думать о том, что я знаю об обязанностях экономки.
А обо всем остальном я подумаю позже.
Тише, малыш, тише… Я прижала к себе захныкавшего Кори. Он был довольно спокойным ребенком, но часто как будто чувствовал мое настроение и нервничал, если нервничала я. Вот и сейчас он забеспокоился, потому что я сама оказалась на грани паники.
Нужно взять себя в руки.
— Плевать, — махнул целитель рукой и повернулся к поверенному: — Никаких признаков инфекции я не обнаружил, если вас это интересовало.
— Именно это, — невозмутимо кивнул тот, делая какие-то пометки зачарованным пером на листе бумаги, который положил прямо на кожаную папку. — Благодарю, запишите на счет Первого советника.
Целитель кивнул и пробормотал себе под нос: «Любовниц он себе, конечно, выбирает…»
Интересно, что бы он сказал, если бы узнал, что я — его бывшая жена? Хотя… не то чтобы Кориан меня выбирал, конечно.
— Ждите карету в семь вечера, — церемонно кивнул мне поверенный, когда мы вышли на улицу. — Я провожу вас, дам все необходимые инструкции и передам аванс за первый месяц. И мисс Фишер…
— Да? — сглотнула я, вглядываясь в его лицо.
Должно быть, он работал у Кориана совсем недавно, иначе наверняка узнал бы меня. Человек, который был у Кориана поверенным год назад, мне нравился намного больше, если честно, хоть тот и был совсем не улыбчивым.
Мне нельзя было заходить в кабинет к мужу и мешать его делам — но пару раз я все-таки нарушала это правило, когда Кориан мне разрешал.
Один раз мы по-це-ло-ва-лись. Прямо у стола. И Кориан выглядел так, как будто про все забыл, крепко меня сжимал и скользил большими теплыми ладонями по спине.
«Кориан…»
Я упустила момент, когда оказалась сидящей на столе, а Кориан прижался ко мне вплотную. Внутри все горело от близости мужа — до встречи с ним я и не думала, что могу такое чувствовать. Хотелось… всего, лишь бы он был ближе, лишь бы не отпускал.
«Не здесь, — оторвавшись от меня, сказал он. — Всю спину отобьешь».
Потом он снова стал отстраненным и грубым, уехал на целый месяц — но тот момент у меня остался в памяти. Сейчас в этом уже не было никакого смысла. Некстати вспомнилось. Может, потому что на столе у Кориана тогда лежала похожая кожаная папка?
— Лорд Первый советник, — медленно начал поверенный, явно подбирая слова, — крайне добросердечный человек. Оказанная вам милость довольно велика. И я не рекомендовал бы вам испытывать ее границы. Учитывая… обстоятельства. Надеюсь, впредь вы будете разумной. Возьмите мелочь — вызовите экипаж, чтобы добраться до места, где живете.
Кивнув, он направился вперед по улице, — а я не могла оторвать от него пораженного взгляда. Вежливая улыбка и пенсне все еще стояли перед глазами.
На то, чтобы добраться до приюта, ушло время, зато я купила в аптеке целых три банки детской смеси на доставшиеся мне вдруг деньги. Кори устал и начал капризничать, вязанка тяжелых стеклянных банок со смесью оттягивала руку. У меня снова начала кружиться голова, слабость вернулась — я отчаянно убеждала себя, что мне это только кажется. Что скоро станет лучше.
Но в глазах все равно темнело от любого неосторожного движения. Ничего, справлюсь.
Первым, что я увидела, добравшись до приюта, был Марк. Старик как раз поднимался на крыльцо, и я поддержала его под локоть: знала, что колено болит от хотьбы по лестницам неимоверно. В руках у Марка была какая-то бумага. Неужели все-таки…
— Алиса! — обрадовался Марк. — И здоровяк твой! А кто пеленки намочил? Ну ничего, сейчас поменяем… Ну что, как там твой контракт? Поздравлять? А ты что… что ты плачешь? Дочка, ты что, ты что…
Марк встряхнул меня, едва не упав и досадливо ругнувшись на вечно подводящее «трухлявое», как он говорил, тело.
Я отвернулась.
— Все хорошо, — улыбнулась наконец я, украдкой вытирая лицо. — Это я от радости. Я получила работу! За мной пришлют зачарованную карету, представляешь? Вот, еще одна ступенька осталась! Все, поднялись!
Я не стала говорить, что это далось мне едва ли не сложнее, чем Марку. Ничего, просто усталость, тяжелые банки смеси, да и Кори уже довольно крупный малыш.
— Каре-е-ету? — протянул Марк, сведя к переносице кустистые брови и останавливаясь у двери в приют. — Это что ж этот… Советник, что ли? Нанял все-таки? Ну этот, который приходил сюда. Головорез?
Марк подозрительно прищурился, и я закивала. Надо же. Головорез. Смешное какое слово.
Мимо нас проковылял человек на костылях, отчаянно пахнущий потом, и я посторонилась.
— Да, так повезло! А что у тебя? Это письмо? Неужели от твоей дочки?
— Это? — встрепенулся Марк, пряча руку за спину. — Да бумажку подобрал по дороге, не обращай внимания. Алиса, я тут вот что подумал. Деньги-то у меня заканчиваются, еще денек — и жить негде будет. Может, я, того, с тобой поеду? Ты ж нынче экономка, важная птица. А я помогу чем смогу, за хозяйством присмотрю, за здоровяком твоим. С собой меня возьмешь?
Он уставился на меня огромными и абсолютно честными глазами. Ясными и внимательными, несмотря на преклонный возраст.
— Я должна… только с разрешения Первого советника… Просто…
— А мы ему не скажем, ой! Помоги-ка… Ох, колено! Куда ж мне пойти-то? Сейчас-сейчас… — пробормотал он, переступая через порог. — Да, ты права, зачем тебе там старик… Только мешаться буду. Я уж… сам как-нибудь… завтра еще на почту схожу… Ты права! Разрешение Первого Советника — это куда ж без него! А я сам как-нибудь…
Марк, справившись с порогом, споткнулся буквально на ровном месте и охнул от боли.
— Ничего-ничего… — Отмахнулся он.
Сердце закололо.
С одной стороны, я не должна «водить мужчин» и нанимать кого-то могу только с согласия Кориана. С другой… да плевать! Как я еще могу поступить?
— А вообще… — наклонилась я к скрючившемуся Марку. — Ты знаешь, то поместье, куда я должна отправиться, — заброшенное! Так что Первый советник вряд ли даже увидит тебя, я думаю, мы можем…
— Вот и отлично! — приободрился Марк, выпрямляясь. — Вот и хорошо! Так-то оно и лучше — хоть не скучно, а?
Он сунул бумажку в карман штанов и, охнув, принялся вытаскивать Кори из «кармана» шали, куда я его усадила.