Вторая глава. Внешняя и внутренняя политика
Проснувшись, Георгий мгновенно понял, что он уже не дома, в своей кровати, а на очередной, третьей по счету встрече с Гептархом.
— Уже начинаю привыкать, — отметил он про себя, — как бы подобные визиты не стали систематическими.
— Не ожидал? — осведомился Гептарх, усмехаясь в бороду, — или было предчувствие?
— Предчувствия как такового не было, — подумав, ответил Георгий, — но мысли о встрече, действительно, вечером были.
— То есть, подсознательно ты уже все чувствуешь, а сознание подключать — пока не умеешь, — сделал вывод Гептарх. — Надо тебе поработать над своими возможностями. Пробовал осуществлять какие-либо экстрасенсорные действия?
— А кто не пробовал? — вопросом на вопрос ответил Георгий, — только результат — нулевой. Разве что, интуиция неплохая, да приемы некоторые психологические иногда практикую.
— А что за приемы? — заинтересовался Гептарх.
— Например, зеркало. Если от собеседника идет жесткий поток негатива — представляешь, что между вами находится зеркало с односторонней прозрачностью. Ты его видишь, а он тебя — нет. В результате, он получает весь свой негатив обратно, а у тебя повышается и настроение, и уверенность в своих силах.
— А ты само зеркало видишь? — уточнил Гептарх.
— Нет, к сожалению, только чувствую.
— Этого мало, — начал объяснять Гептарх, — вначале попробуй увидеть, это не так уж сложно. Потом, мысленно, начинай изгибать, превращая в параболоид. Воздействие при этом будет усиливаться. Но не переусердствуй. А то твоего собеседника Кондратий хватит. Потренируйся, а потом, по аналогии, переходи ко всему остальному. Блокировок у тебя в мозгу нет, я проверял. Учитель тебе нужен толковый. У вас в Москве есть хороший психиатр, специализирующийся на экстрасенсорике Виктор Михайлович Виноградский. Нет, ты не так понял, он их не лечит, а наоборот, помогает им использовать экстрасенсорные способности для реальных дел. Сейчас он возглавляет Центр правовой и психологической помощи. Помоги ему превратить этот Центр в Институт, а он поможет тебе с учителями. Ты сейчас пытаешься обезопасить свое транспортное средство, а надо, в первую очередь, научится защищать от внешних воздействий психику. Слабое место человека — голова, а не то, о чем думают некоторые шутники.
— Обязательно займусь в ближайшее время, но Вы ведь позвали меня не за этим?
— Разумеется. Появилась новая опасность, дело, не терпящее отлагательства. В ближайшие дни Израиль, подзуживаемый американцами, собирается отбомбиться по атомной электростанции и хранилищам наработанного плутония в Ираке. Они не принимают во внимание, что Персы являются очень древней нацией, не менее древней, чем вы, и их ответ на превращение большей части своей территории в аналог Чернобыльской зоны будет настолько страшен, что спровоцирует третью мировую войну и ваш мир перестанет существовать еще накануне 2012 года. С Аятолой мой коллега уже переговорил, он в курсе ситуации и сделает все, что сможет. Но одному ему не справиться. Скооперируйтесь с ним и действуйте согласовано.
— Договорились. С утра приступлю. Новый год я собираюсь встречать дома, в кругу семьи, а не в окопах. Так что не волнуйтесь, справимся.
Утром Георгий созвонился с Цыгу и Колдуновым и договорился с ними об экстренной встрече в Кремле. Колдунова он попросил взять с собой Ванникова и Шкиперца, а Цыгу — министра иностранных дел и его главного консультанта по ближнему Востоку — Примаковского. После этого он быстро позавтракал и направился на вокзал. Через 5 часов он уже был в Кремле.
Когда все собрались, Георгий рассказал о вводной, полученной от Гептарха и предложил высказываться.
— Мы сейчас граничим с Ираном только по Каспию, — начал разговор Шкиперец, а серьезных военно-морских сил у нас там нет. Но в Индийском океане сейчас находится наш тяжелый авианесущий крейсер Кузнецов, сопровождаемый двумя новейшими многофункциональными фрегатами, танкером и большим противолодочным кораблем Адмирал Чабаненко. Мы их выгнали на зиму в экваториальные воды немножко погреться. Зимой, находясь в высоких широтах, Кузнецов промораживается напрочь. Если будет политическая договоренность с Ираном, «адмиральская» эскадра может хоть завтра войти с дружественным визитом в Персидский залив и уже послезавтра бросит якоря на Бушерском рейде. Думаю, что даже одно это, заставит 20 раз задуматься, прежде чем атаковать с воздуха Бушерскую АЭС.
— Задумка хорошая, — согласился Георгий, — приглашение я через полчаса организую, но это временная мера. Эскадра не будет стоять там постоянно.
— Мы в состоянии в течение месяца, максимум двух обеспечить Иран современными средствами ПВО, — внес свое предложение Колдунов.
— Хорошее предложение, — согласился Георгий. — Заодно и в бюджет 2012 года положим немаленькую копеечку. Но это полумера.
— А что если подписать с Ираном военно-экономический договор, — подал голос Примаковский. — И мы, и они сейчас находимся в роли изгоев, против которых кто ни попадя, вводит санкции. Самое время объединиться. Мы их небо прикроем на раз, а они помогут нам материально. Мы им смонтируем пару термоядерных электростанций, а они в ответ, кинут через Каспий нефтепровод. Расчеты — взаимозачетами, по бартеру. Заодно наши доморощенные воинственные мусульмане хвосты подожмут. Аятола — очень серьезный авторитет в мусульманском мире. Вот только согласится ли он на такое предложение?
— Согласится, — заверил Георгий, — ему ночь было откровение. Сподобился. Андрей Кожутович, как вам такой расклад?
— Поддерживаю целиком и полностью. Для нас тут сплошные плюсы. А что скажет Генштаб?
— Генштаб поддерживает, — усмехнулся Ванников. — Военный союз с Ираном — это очень серьезная заявка, которая сломает нашим противникам целый ряд домашних заготовок и заставит полностью пересматривать свои стратегические инициативы.
— Таким образом, принимаем все три предложения, — подвел итог Георгий. — Будем звонить товарищу Хомякову, — пошутил он, снимая телефонную трубку.
Аятола, по-видимому, уже озаботился предупредить всех, кого следовало, и соединили их быстро. Разговор проходил на фарси. После цветастых взаимных восточных приветствий и заверений Георгий перешел к делу и подробно изложил суть предложений, которые были к этому времени оговорены. Аятола выслушал их, одобрил и выдвинул пару своих предложений. Георгий попросил его пару минут подождать и кратко озвучил их присутствующим. Поскольку возражений не последовало, он вернулся к разговору с Аятолой, проинформировал его о том, что предложения восприняты благосклонно и полностью устраивают. После этого последовала многословная и не менее цветистая, чем начало разговора церемония прощания. Когда она завершилась, Георгий передал трубку министру Иностранных Дел и тот обговорил со своим коллегой, к которому на той стороне перекочевала вторая трубка, протокольную часть официальной встречи между ними в Тегеране, которая должна была ими назначена на утро следующего дня.
Закончив разговор, министр попрощался с присутствующими и отбыл в министерство для подготовки своего визита в Иран. Примаковского, который собирался последовать за своим патроном, Георгий попросил немного задержаться, так как им предстояло обсудить еще один вопрос.
Он не стал интриговать присутствующих и сразу перешел к делу.
— Уважаемые, — обратился он к собеседникам, — не кажется ли вам, что пора определяться с выборами легитимной власти. Прошло уже полгода, ситуация в стране стабилизируется и, наверное, уже пора от чрезвычайных мероприятий переходить к плановой работе. Но восстанавливать старую, набившую оскомину систему врядли целесообразно. Каким бы правильным и достойным ни был наш будущий руководитель и насколько широким кругозором он не обладал бы, быстро разобраться во всем ему будет просто нереально. Либо он начнет принимать решения, не обладая достаточной компетенцией, либо эти решения начнут принимать за него другие, никем не уполномоченные, и не несущие за них почти никакой ответственности. Я долго над этим думал, перебирал возможные кандидатуры, и пришел к выводу, что эта задача при заданных граничных условиях решения не имеет. Надо выбирать не одного человека, а сбалансированную команду. Команду единомышленников, абсолютно разных по отдельности, но способных не просто действовать коллегиально, а и лично отвечать за совместно принятые решения. Это невероятно сложно, но, подозреваю, что в нашей ситуации это единственный механизм, который действительно будет работать как швейцарские часы.
Георгий сделал паузу и отпил воды из стоящего перед ним стакана. Переведя дух, он продолжил.
— История знала тандемы и триумвираты, их в данном случае явно недостаточно. В Советском Союзе было политбюро — это слишком много, такому количеству людей будет просто не договориться достаточно быстро, либо один из них начнет подавлять других. Я предлагаю остановиться на совете из пяти соправителей, один из которых будет номинально, повторяю, только номинально, представлять эту команду. Выбирать их будет народ прямым голосованием, но нам сейчас надо вчерне накидать предварительный список, который в дальнейшем станет основой для списка предлагаемых кандидатур. Это должны быть люди, которые достаточно известны своими действиями и поступками, но не опорочили себя, остались рукопожатными и большая часть избирателей их поддержит. Из присутствующих тут я мог бы назвать несколько человек, но почти все они уже находятся на своем месте и занимаются своим делом. Исключением являетесь Вы Максим Евгеньевич, — обратился Георгий к Примаковскому, — Вы, своими действиями, среди которых были и Поступки (именно так, с заглавной буквы) уже не раз доказали, что Вам доверять можно, а сейчас Вы задействованы не в полную силу. В качестве второй кандидатуры я предлагаю Юрия Сергеевича Очиева, который также в представлениях не нуждается. А теперь прошу вас всех высказываться по существу вопроса.