Прямо перед ними в роскошном белом платье невесты стояла Джен, которую держал за правую руку представительный мужчина, одетый точно так же, как и Чувак. Лицо его показалось Чуваку знакомым. Вглядевшись, он узнал Капитана Америку, ради торжественного случая изменившего своему традиционному одеянию.
«Как я раньше не догадался! — укорил себя во сне Чувак. — Такая замечательная девушка просто обязана быть дочерью самого Капитана Америки!»
Отец и дочь шагнули вперед. Капитан Америка ободряюще улыбнулся Чуваку и передал ему руку Джен со словами:
— Только с тобой она будет счастлива!
Джен ослепительно улыбнулась. Чувак за руку подвел ее к священнику, стоявшему слева у алтаря, выглядевшего почему-то как гладильный пресс. Чамп вышагивал слева от него, вежливо отстав на шаг, словно давая понять, что не он является главным участником церемонии.
Остановившись перед священником, Чувак с ужасом узнал в нем дядюшку Дэйва. Подмигнув племяннику, Дэйв посмотрел на Джен и сказал:
— О, возлюбленная дочь моя! Пойдем, уединимся в келье, дабы я мог передать тебе свое пастырское напутствие…
— Нет! — испуганно воскликнул Чувак, крепко прижимая к себе Джен. — Никакого напутствия!
— Ав! — поддержал его Чамп. — Ав! Ав! Ав! — От избытка чувств он встал на задние лапы, подпрыгнул и лизнул Чувака в нос.
Ощутив прикосновения влажного шершавого языка, тот проснулся. Часы показывали половину девятого утра.
Наскоро умывшись, Чувак пулей вылетел из дома. Ему не терпелось как можно скорее увидеть Джен.
Чамп грустно посмотрел ему вслед и неодобрительно мотнул головой.
Джен в Церкви Апокалипсиса не оказалось. Ящик для пожертвований с небрежно брошенным на него балахоном ждал Чувака под кафедрой.
«Наверное, она еще спит», — решил Чувак, втайне гордясь тем, что смог столь основательно утомить Джен своей мужской выносливостью.
Быстро натянув балахон, Чувак нацепил на себя ящик, накрылся капюшоном так, чтобы не было видно лица, и отправился на сбор денег. Не успел он отшагать и ста ярдов, как наткнулся на препятствие в виде Рэнди Джонса и Хэллса Сэгвея, поджидавших его прямо посреди тротуара. Чувак узнал Рэнди, но не стал здороваться, а просто попытался обойти справа.
— Не годится воротить нос от старых знакомых, — укоризненно произнес Рэнди. — Мы узнали тебя в этом карнавальном костюме. Надеюсь, я не слишком изменился после нашей последней встречи?
— Я задумался и не заметил вас, извините, — покраснел Чувак.
— Давай отойдем в сторонку и поговорим.
Отклонить предложение Рэнди было трудно, так как он крепко взял Чувака под одну руку, а Хэллс — под другую.
— Парни, вы ведете себя как копы! — догадался Чувак.
— Как ты нас раскусил? — забеспокоился Рэнди. — Где мы прокололись?
— У вас ухватки копа, а выдаете себя за бизнесменов.
Напарники завели Чувака в закоулок, уставленный мусорными контейнерами.
— Здесь нам никто не помешает. — Рэнди отпустил руку Чувака, и Хэллс сделал то же самое.
Затем они синхронно, словно заранее отработав этот номер, предъявили Чуваку свои жетоны и представились:
— Федеральное бюро расследований, агент Джонс!
— Федеральное бюро расследований, агент Сэгвей!
— Очень приятно, — кивнул Чувак Сэгвею: с Рэнди он уже был знаком.
— Мы многое знаем о тебе, парень, — Рэнди положил ему руку на плечо.
«Набрался вредных привычек от клиентов у себя в „Черной дыре“», — недовольно подумал Чувак.
Он сделал недовольное лицо, но стряхивать руку не стал.
— Мы надеемся, что ты поможешь нам!
— Можете располагать всем, кроме моей задницы. — На всякий случай Чувак решил с самого начала внести побольше ясности в их отношения.
— Мы в курсе, что когда-то у тебя были нелады с законом…
Чувак поморщился, — он не любил так далеко забираться в прошлое.
— И мы в курсе, кто толкнул тебя на скользкий путь.
Рэнди снял руку с плеча Чувака и умолк, уступая слово Хэллсу.
— Нас очень интересует твой дядюшка Дэйв. Мы знаем, что он что-то замышляет, но не знаем, что именно.
— Каждый человек что-то замышляет, — пожал плечами Чувак.
— Ты прекрасно понимаешь, что именно я хочу сказать. Мы имеем сведения о том, что Дэйв активно занимается вымогательством, уклоняется от уплаты налогов и принуждает несовершеннолетних к вступлению в половую связь. Достаточно для того, чтобы оставшуюся часть жизни провести за решеткой. Мы хотим, чтобы ты немного присмотрел за Дэйвом, — снова заговорил Рэнди. — Встречи, планы, расходы, перемещения… Короче говоря, все, что только возможно узнать.
— Но я…
— Мы снабдим тебя всем необходимым.
— Нет, я…
— Качественная, полезная информация оплачивается. После проверки. От пятидесяти долларов за сообщение.
— Дослушайте меня до конца! — потребовал Чувак. — Я понял вас, но пока не готов вам ответить. Мне нужно подумать.
— Сколько? — хором спросили Рэнди и Хэллс.
— Сутки! — твердо сказал Чувак. — Завтра я дам вам ответ.
— Надеюсь, что этот разговор в любом случае останется между нами? — Рэнди сощурил глаза. — Мы не любим болтунов!
— А я не люблю, когда мне угрожают! — заметил Чувак. — Успокойтесь, я не побегу доносить Дэйву о нашем разговоре.
— Вот и славно. — Рэнди протянул Чуваку ладонь для рукопожатия. — До завтра!
— Эй, погодите! — воскликнул Чувак.
— В чем дело? — спросил Рэнди.
— Я потратил с вами рабочее время. Пожертвуйте что-нибудь на Церковь Апокалипсиса.
— А ты хваткий парень! — засмеялся Рэнди. — Верно, Хэллс?
— Да уж, такому палец в рот не клади! — подтвердил Хэллс.
Рэнди сунул правую руку в карман брюк, порылся в нем, достал монету в пятьдесят центов и торжественно опустил ее в прорезь ящика.
— Дядюшка Дэйв будет сражен наповал вашей щедростью, — ухмыльнулся Чувак.
— В лучшие времена я бы дал целый доллар, — рассмеялся Рэнди. — И к тому же я боюсь обвинения в финансировании преступного сообщества. Надеюсь, что из-за пятидесяти центов правительственная комиссия не станет возбуждать против меня дело.
Федералы по очереди энергично потрясли руку Чувака так, словно собираясь оторвать ее, и ушли первыми. Чувак, выждав минутку-другую, пошел собирать деньги для душеспасительного заведения дядюшки Дэйва.
День прошел относительно спокойно, если не считать того, что ближе к вечеру Чуваку посчастливилось попасть в самую гущу разборки между двумя уличными бандами: «Дьяволы пустыни», объединявшей мексиканских подростков, и «Желтые тигры», состоявшей из их азиатских сверстников.
Чувак свернул там, где не надо было сворачивать, и вышел прямо к месту разборки в тот момент, когда «тигры» завертели над головами серповидные ножи на металлической цепи, свое излюбленное оружие, называвшееся «серп-нунчаки», и бегом перешли в наступление.
«Дьяволы» с мачете на изготовку стояли как вкопанные, всем своим видом показывая, что сдохнут, но не отступят ни на шаг.
Увидев на своем пути Чувака с его ящиком, «желтые тигры» остановились на миг, чтобы отвесить ему глубокий почтительный поклон, и побежали дальше.
«Должно быть, они приняли меня за бога», — подумал Чувак, поспешно ретируясь под вопли сражавшихся.
— Ихо де пута![7]
— Ван ба дань![8]
Что-то ударило Чувака в спину. Он обернулся, увидел на асфальте отсеченную кисть руки и ускорил шаг, думая о том, что ему стоит ответить положительно на предложение Рэнди. Федералы — неплохое прикрытие в этом уродском городе. С одной стороны, ему не хотелось стучать на единственного родственника, пусть даже это был такой редкостный пройдоха, как Дэйв. С другой стороны, было бы стыдно уклоняться от исполнения Великого Долга Американца и не помочь своей стране, когда она обратилась к тебе за помощью. Как после этого смотреть в глаза Капитану Америке или Опре? Опять же, может статься так, что информация, которую он передаст ФБР, каким-то образом повредит Джен… А может быть, и не повредит?
У Чувака голова начала раскалываться от напряжения. Он кружил по улицам Катарсиса, не обращая внимания на окружающих, пока ноги не вынесли его к Церкви Апокалипсиса.
— Я уже думал, что ты удрал в Мексику с моими деньгами! — проворчал Дэйв, принимая у него ящик. — Где тебя носило?
— Собирал пожертвования, чем мне еще заниматься? — так же сварливо ответил Чувак.
Пока Дэйв считал деньги, Чувак снял балахон, поискал глазами Джен, но не нашел. Кроме них с Дэйвом, в молитвенном зале никого не было.
— Сто семьдесят два доллара, — подвел итог Дэйв.
Отделил от тощей пачки одну десятидолларовую банкноту и протянул Чуваку.
— Сегодня я даю тебе больше, чем тебе причитается, но так уж и быть.
— Пока. — Чувак взял десятку, скинул балахон на ящик и пошел домой.
Он соскучился по Джен. По ее глазам, по ее голосу, по ее телу, по ее коже, по ее волосам…
— Дорогой!
Задумавшись, Чувак не сразу понял, что это кричат ему.
— Дорогой, ты что, оглох?
Улыбающаяся Джен стояла около своей машины и махала руками над головой. «Когда рыба клюнет, дай ей заглотить крючок с наживкой поглубже, а потом подсекай», — так учил ее отец, страстный любитель рыбной ловли и по совместительству самый знаменитый карточный шулер в Оклахоме. Сегодня Чуваку предстояло заглотнуть крючок с наживкой поглубже, а несколько следующих дней попоститься вдали от Джен, чтобы стать послушным, как дрессированный пудель. Джен умела обращаться с мужчинами и к тому же в колледже аккуратно посещала лекции по психологии.
— Джен! — Споткнувшись, Чувак впечатался физиономией в правое заднее стекло ее машины.
— Ты в порядке? — всполошилась девушка.
Она подскочила к нему и начала гладить его руками по лицу. Чувак целовал ее пальцы и щурился от блаженства.
— Я в полном порядке, дорогая, — твердил он как заведенный, пока Джен не распахнула дверцу и не усадила его в машину.