— Ты считаешь, я обязан лично таращиться по сторонам, чтобы понять, что мы уже на месте? — Банам распахнул дверцу. — Мы торопимся!
Инций задумчиво подышал на самый крупный бриллиант из тех, что украшали его пальцы, после чего протер камень специальной тряпочкой, которую всегда носил в кармане, и решил, что Маргарите придется несладко: Юрьев, конечно, кошмар для мужей, но Турчи — шас, а это кошмар для всех.
Бюро Юрьева занимало весь пятый этаж престижного бизнес-центра на недешевой Мясницкой улице: внимательная охрана, блестящий хром, зеркала в лифтах, мраморная плитка на полу, — одним словом, всё как полагается. Взъерошенного конца и сохраняющего олимпийское спокойствие шаса проводили в комнату для переговоров, где их уже поджидала довольно большая компания.
— Вот уж не думал, что попаду на шумное мероприятие, — кисло заметил Банам. — Мне казалось, у нас переговоры, а не юбилей корпорации. — Здороваться с присутствующими Турчи не стал. — Или мы ошиблись дверью?
— Вы не ошиблись! — холодно ответил главный из юристов противника — плечистый темноволосый мужчина лет тридцати пяти.
— Вы Юрьев?
— Меня зовут Владимир Камышев, — представился плечистый. — Я главный помощник господина Юрьева.
Помимо главного помощника, в комнате присутствовали личный помощник главного помощника, личный секретарь главного помощника, стажер, присланный с юридического факультета учиться правильно делить семьи, и собственно виновница торжества — Маргарита Свейз, в последнем девичестве — Сухова.
При виде любимой Инций шаловливо улыбнулся и сделал ручкой. Рита в ответ томно вздохнула, деликатно прикрыв тщательно нарисованный ротик тщательно наманикюренными пальчиками, и что-то прошептала Владимиру на ухо. Главный помощник плотоядно улыбнулся. Стажер скосил глаза на глубокое декольте красавицы. Личный помощник главного помощника и личный секретарь главного помощника вымуштрованно ждали.
Конец ткнул шаса в бок:
— Красавица, да? Так бы и съел!
— Лучше сожрать, — буркнул Турчи, после чего без приглашения уселся на стул и громко произнес: — Жаль, что нет Юрьева. У нас к нему дело.
— Дело у нас с вами будет слушаться послезавтра. — Камышев решил сразу поставить шаса на место. — А сейчас мы попытаемся уладить вопрос мирным путем. Прийти, так сказать, к взаимному согласию.
— Чего бы мне очень хотелось, — с елейной улыбочкой произнес Инций, умильно глядя на девушку.
Та хмыкнула и перевела взгляд на ногти. В глазах конца мелькнул испуг.
Банам извлек из портфеля стопку документов.
— Для начала, коллега, я предлагаю определить наши позиции.
— Согласен.
Перед Камышевым, его помощником и секретарем появились не менее внушительные пачки бумаг. А перед стажером — еще и два учебника.
— Прежде всего мы должны понять, что госпожа Рита Свейз, звавшаяся в молодости Еленой Простюкиной…
— Это к делу не относится! — возмутился Камышев.
— Почему?
— Потому что раздел имущества будут осуществлять супруги Свейз, и никого не волнует, как их когда-то звали!
— Ваша клиентка специализируется на богатых мужьях.
— У нее хороший вкус.
— Мы намерены доказать, что она вышла замуж за господина Свейза только для того, чтобы развестись и разделить имущество.
— Госпожа Свейз была уверена, что наконец-то обрела семейное счастье, однако многочисленные измены господина Свейза разбили ее мечты. Кстати, мы в состоянии доказать факт супружеской неверности.
— А мы можем перечислить всех предыдущих мужей Елены Простюкиной.
— Маргариты Свейз!
— Это я и имел в виду. — Турчи склонился к Инцию: — Ты чего тормозишь? Сколько мне еще им по мозгам ездить?
— Сейчас, сейчас…
Конец действительно старался, но, увы, у него ничего не получалось. Мегера оставалась холодна к флюидам супруга и реагировала на них не сильнее, чем кролик на табуретку. К тому же Инций чувствовал, что потеет, что у него поднимается температура — где-то в глубине организма пошевелился гадкий выползень…
«Не справлюсь!»
Неуверенность порождала панику. Страх брал за горло, а мерзкая девица держалась с таким видом, будто это она превратила «Кастрюлю» в лучший клуб Тайного Города. В голове вертелись юридические термины, мысли о позолоченной мебели и операционной комнате, в которой Инцию предстояло вскоре оказаться. Перед глазами блестели ногти вредной супруги, золотая авторучка Камышева и виртуальные скальпели брата Ляпсуса. Произносимые вокруг фразы до сознания конца практически не доходили.
— Ваш клиент может рассчитывать на небольшую долю в «Кастрюле», примерно десять процентов, — щедро пообещал Камышев. — Основной же пакет отойдет госпоже Свейз…
«Турчи не поможет!»
Из груды спутанных мыслей выплыла одна, самая страшная: «Я теряю „Кастрюлю“!» И конец сорвался.
— Эта паскуда не получит мой клуб!
— Вы слышали, как он меня оскорбил?! — завизжала Маргарита. — Каков подлец!
— Гадина!
— Бабник!
— Фиксировать? — бесстрастно поинтересовался секретарь.
— Обязательно, — подтвердил Камышев.
Помощник достал диктофон, а стажер — видеокамеру. Турчи сложил на груди руки и уставился в окно. Он знал, что впавшего в истерику конца не остановит даже черная моряна.
— Сука! — продолжал надрываться Инций. — Жадная дрянь!
— По миру пущу! Будешь на помойке жить!
— Обратно в Таратайск поедешь, Простиюкина! Пешком пойдешь!
— Под забором издохнешь!
Разъяренный конец швырнул в будущую бывшую жену пачку документов. Листы бумаги врезались в ухоженное лицо и осыпались на стол.
— Он меня ударил!
— Да я тебя вообще убью!
— Вызовите охрану!
— Мы согласны на десять процентов!
— Я ей ноги вырву!
— Только попробуй!
— Не трогайте диктофон!
— Спасите!
Что происходило дальше, Инций запомнил плохо. Кажется, он пытался схватить кого-то за горло, а на нем рвали шелковую рубашку. Его пальцы — конец опознал их по перстням — выкручивали чье-то ухо. В ответ его укусили за ляжку.
А потом у него в животе взорвалась граната, и все провалилось в тартарары.
— Кортес, ты опять выиграл!
— Я специализируюсь на победах, — усмехнулся наемник. — Еще партию?
Коротая в ожидании Сантьяги время, Кортес предложил «ласвегасам» развлечься в карамболь, благо столик стоял прямо в логове аналитиков. Помощники комиссара согласились и последовательно проиграли наемнику утренний кофе, завтрак на двоих и все карманные деньги. Убедившись, что наличных не осталось, азартный Доминга полез за чековой книжкой, но был остановлен хладнокровным приятелем.
— Больше не играем.
— Мы не можем сдаться! — возмутился Доминга. — Мы — «ласвегасы», мы всегда выигрываем!
Он еще помнил, какой шорох навел в крупнейших казино Северной Америки.
— Добро пожаловать во взрослую жизнь, — дружески улыбнулся наемник.
— Заткнись! — столь же дружески попросил Тамир Кумар.
— Я могу предсказать, как нужно ударить, чтобы шар покатился куда надо! — продолжал настаивать Доминга.
— А ударить правильно можешь?
— Нет.
— А Кортес может.
Наемник допил честно выигранный кофе и повторил вопрос:
— Еще партию?
— Нет! — хором отозвались главные аналитики Темного Двора.
— Мы знали, что проиграем, — добавил Кумар.
— В таком случае зачем начинали? — поинтересовался вошедший в помещение Сантьяга.
— Доминга развлекался, — наябедничал Тамир.
— Была небольшая вероятность победы, — неохотно протянул предсказатель. — Кортес мог ошибиться.
— Но не ошибся!
— На то она и вероятность.
Комиссар покачал головой и повернулся к наемнику:
— Доброе утро, Кортес, извините, что вам пришлось подождать.
— Ничего страшного, комиссар, я понимаю — дела.
— И очень непростые дела.
— Согласен.
Дела действительно были непростыми.
Услышав от Яны имя Галла, Кортес потребовал подробностей — их оказалось немного, после чего предположил, что именно Галла и есть их таинственный и очень сильный маг. Гипотеза понравилась, однако, что делать дальше, никто не представлял. Рассказать Сантьяге? Но в этом случае придется признаться в сокрытии серьезнейшего преступления — нарушение режима секретности. Не рассказать? Еще хуже. Комиссар обязательно докопается до истины, и тогда положение наемников окажется совсем скверным. Одним словом, подписанные Артемом и Яной контракты связали Кортеса по рукам и ногам. С другой стороны, не будь их, наемник никогда не ухватился бы за ниточку, способную привести к Галла.
Несмотря на то что у него было время подумать, Кортес до сих пор не решил, как следует вести себя с комиссаром, что рассказывать, а что нет, и потому повел обычный для подобной ситуации разговор.
— Я оценил сосредоточенность Ортеги.
— Мне нужно было донести до всех серьезность происходящего, — с улыбкой объяснил Сантьяга. — Поэтому велел Ортеге вести себя максимально драматично.
— То есть на деле все не так плохо?
— На деле все еще хуже. Присаживайтесь.
Аналитики понятливо скрылись в дебрях берлоги, оставив комиссара один на один с наемником.
— Яна сказала, что речь идет о каком-то культе.
— Она узнала амулет?
— Да, — подтвердил Кортес. — Но не волнуйтесь, мы говорили при включенном обереге.
— Не сомневался в вашей осторожности. — Комиссар помолчал. — Яна не ошиблась, речь действительно идет о культе, который Великие Дома называют Скверной. Скверной Галла.
— Что это?
— Единственная религия, которая существовала до появления челов, — просто ответил Сантьяга. — Культ, адепты которого отрицали магию, но при этом на равных сражались с колдунами.
— Такое возможно? — присвистнул наемник.
— Спящий видит разные сны, — пожал плечами нав. — Так что возможно все.