- Сарыч, подыщи место для наблюдения, мы скоро прибудем, - попросила Ки, успевавшая не только смотреть в экран коммуникатора и рулить, но и следить за расстоянием и маршрутом.
Изображение на экране замелькало, разводы гари быстро просветлели, и дрон заметался в поисках удобного для стоянки места. Зависнув дроном примерно там, где должны были расположиться мы, Сарыч продолжил наблюдение. Микроволновый режим давал черно-белое изображение, но и его хватало, чтобы оценить разбросанную технику и нечто огромное, торчащее из-под песка. Ракурс был неудобный, массивный объект находился в кратере, да и полыхавшая техника давала засветки по всем диапазонам, но несколько раз можно было различить подобия фигур людей.
- Наверх заезжать не будем, - прокомментировал я момент, когда мы приблизились к выбранному месту, и вездеход плавно остановился.
Из-за бархана послышалась кононада, характерная при детонации боеприпасов, судя по звуку, не очень крупного калибра. Сообщил остальным, что иду первым, и, не дожидаясь открытия десантного люка, призраком покинул транспорт. В отличие от следовавших за мной напарников, в состоянии призрака песок подо мной не осыпался, и того дискомфорта как все, я не испытывал, так что к вершине бархана добрался первым.
Следом за мной на холме появилась Ки в сопровождении Графа, который с явным неудовольствием втягивал носом неприятно пахнущий воздух. Гарь даже здесь, в полусотне метров, заставляла морщиться, а там, в эпицентре, до сих пор неторопливо поднималось множество дымных столбов, соединявшихся в один поистине гигантский чёрный столб.
До нас донёсся грохот и металлический скрежет, ни капли не походивший на последствие взрыва, скорее он свидетельствовал о разрушении или ударе чего-то железного. Грохнув, свистнуло, и из столба гари вылетел неопределённого вида мятый кусок.
- Шустряк, - обратил внимание на себя Сарыч, который, едва забравшись на бархан, снова взялся за управление дроном. Отреагировав на оклик, я всмотрелся в картинку на экране.
То, что находилось в самом эпицентре гигантского чадящего столба, шевельнулось, и в том, кого я вижу, сомнений не было. В СТИКСЕ нет ни одной другой твари, способной достичь таких размеров, отчего вывод напрашивался сам собой. Ни чёрно-белое изображение, ни возникавшие помехи не помешали опознать мне, да и не только мне, ужас любого рейдера, который ворочался в самом центре непроглядного марева.
Гарь постепенно становилась светлее, и уже отчётливо невооружённым глазом можно было разглядеть останки разбросанной и измятой техники. Возле одной из машин быстро промелькнуло несколько человек, вслед за которыми из чада вылетел остов неопределённой гусеничной техники. Массивный корпус пронесся мимо укрытия, за которым скрылись фигуры, слегка помяв тот по ходу своего вращения, и упал в отдалении, взметнув песчаные брызги.
Чем бойцы ответили, не было видно, мешал дым, но вслед за вспышками несколько раз гулко хлопнуло. «Видимо, гранатомёты», - пронеслась мысль. Но скреббер явно не собирался сдаваться, и остов танка, на сей раз прилетев по баллистической траектории, упал сверху, смяв и укрытие, и бойцов.
- Походу, это были последние, - прокомментировал Сарыч.
- Надо уходить, - ответил я.
- Согласна, валим, - добавила Яся, уже разворачиваясь к вездеходу.
Я едва открыл рот, чтобы поторопить всех, как что-то ударило в мой затылок. На инстинктах упал, но это не помогло, удары вновь настигали тыльную часть головы, раз за разом, причиняя невыносимую боль. Хотелось кричать, но охвативший меня паралич не давал даже шанса издать звук, а уж о том, чтобы встать, не могло идти и речи.
Боль исчезла так же резко, как и пришла. Я лежал на песке, почти в позе эмбриона, обхватив голову. Попытался пошевелиться и, не получив никаких болезненных ощущений, принял подобие вертикального положения. Ощупав голову, не обнаружил крови или каких-либо повреждений и повернулся всем корпусом в сторону остальных членов группы.
Ки, мотая головой, медленно поднималась, попутно отплёвываясь от набившегося ей в рот песка. Она первая начала отходить к транспорту, так что уже была на склоне, когда нас накрыло, и, видать, прокатилась кубарем пару метров по склону. «Накрыло, - зацепилась мысль, - а чем?». Вокруг нас никого не было, со стороны чадящих останков техники крайне редко раздавались хлопки, и внутри эпицентра уже без усилий проглядывалось массивное нечто.
Невольно протёр лицо рукавом, вытирая выступившие из глаз слёзы, удивился и перевёл взгляд на лежавшего в двух шагах Сарыча. Рядом с ним, свернувшись в жалкий клубок, на одной пронзительной ноте кричала Яся, тоже обхватив голову руками. Ах да, вот что за гул слышу, это её вопль, заодно понял, что со слухом у меня не всё в порядке.
При попытке подняться, чтобы поискать Зуун и Графа, меня вновь накрыло, да так, что я только отдалённо почувствовал, как тело встретилось с песком и вновь сворачивалось в позу эмбриона, не подчиняясь больше.
В затылок стучало, словно кто-то, использовав перфоратор, пытался проделать новое отверстие. И тут я внезапно понял, что это вполне знакомое чувство, вот только… Мысли напрочь выбивало из головы болью, но я ухватился за нечто знакомое в этом ощущении, всё ближе и ближе подтягивая то, что от меня ускользало.
Вызов, осенило меня, это та же попытка установить контакт, которую чувствую при телепатической связи. Вот только сейчас это ощущение почти уничтожило мой мозг, из чего следует что на связь пытается выйти… Меня передёрнуло от осознания происходящего, но я всё же решился принять входящий, сразу испытав облегчение, вот только вслед за ним случилось то, чего никак не мог ожидать.
В мой разум лавиной хлынули анимированные картинки. Не связанные между собой изображения шли в несколько потоков, при этом я никак не мог уловить хоть какой-то последовательности среди них. Одни и те же объекты, техника, оружие, с разных ракурсов, целые, разбитые, или уже чадящие чёрной гарью, какими мы застали их по приезду. Люди тоже отображались под всевозможными углами, живые, иногда и их части, а иногда как бы замершие в странных позах.
Поток продолжал нестись мимо моего восприятия, а я так и не мог понять смысл, точнее, я догадывался, что это всё должно было значить, но только не исходя из того, что видел. Вся эта информация несла рассказ о том, что здесь произошло, причем так, словно кто-то засунул в шредер киноплёнку, вновь склеив кусочки после. Но это было не главное, больше всего меня интересовал вопрос, что с этой информацией нужно сделать, и зачем её транслируют в мой мозг.
Боли давно не было, да, собственно, вообще никаких ощущений, кроме потока информации, я не чувствовал, так что решил хоть как-то попробовать ответить. Попытался ясно нарисовать картину того, как мы вышли из транспорта, поднимавшихся напарников, верхушку бархана, где мы стоим, и тот момент, когда я увидел лежащего напарника и кричащую Ясю.
Получилось, поток сначала замер, потом изменился на совсем непонятные изображения, но я необъяснимым внутренним чутьём ощутил, что это мы. Эти пятна и точки - это мы, но в каком-то ином представлении, недоступном для людей, или тем, кто не обладает, к примеру, сенсорным даром. Ведь та же Зуун каким-то образом видит и размер тварей, и дистанцию до них, может, именно так это существо пытается показать, что он нас видел.
Мне удалось представить в уме изображение, то самое, что разглядел на своём коммуникаторе в дополнительном спектре, вроде как в микроволновом, и поток вновь изменился. Я даже про себя улыбнулся, поняв, что можно общаться, вот только с переводом одного языка на другой имеются явные проблемы. Даже вспомнилось, что уже видел или ощущал нечто подобное, тогда, в Пекле, вот только теперь понял, в чей разговор смог вклиниться, а разговор ли?
Время текло непонятным образом, я не знал, как долго уже пытаюсь наладить контакт, но вроде что-то начало получаться. По крайней мере, изображения стали менее хаотичными по времени и по смыслу, сосредотачиваясь то на самом существе, то на нашем транспорте, то на нас. В какой-то момент увидел словно со стороны: вся группа столпилась возле моего лежащего тела, Зуун, склонившись надо мной, что-то делает, видимо, использует дар, Сарыч, Ки и Яся заняли круговую оборону, а Граф пристально смотрит в одну точку. Тигр выглядит так, как будто он смотрит в объектив той самой камеры, с которой была сделана представленная мне фотография.
Потребовалось ещё немного времени, чтобы понять: всё, что я вижу - это просьба о помощи, и почему-то мне подумалось, теперь отказаться мы не можем. Ну, или не сможем, тут уж с какой стороны посмотреть. Попытался донести до столь странного разума мысль о том, что понял его, и мне это удалось. Вынырнув из безвременья, как будто из воды, ощутил сухой песок, налипший на шею и забившийся под манжеты, и услышал голос Зуун, выдохнувшей с облегчением:
- Очнулся.
- Шустряк, ты как? - следом за ней поинтересовалась Яся.
- В норме, - ответил я, начав принимать вертикальное положение.
Мне казалось, что тело будет ослаблено или вполне возможны другие негативные последствия от такого ментального воздействия, но ничего не ощущалось. Я легко поднялся, оглядел свою команду, которая буровила меня пристальными и сосредоточенными взглядами, и, предвидя массу вопросов, которые должны обрушиться через мгновенье, начал первым:
- Свалить не выйдет, он не даст, - и указал рукой туда, где уже отчётливо виднелось нечто массивное в изрядно поредевшем дыму. - И да, это скреббер, которому мы должны помочь, - в этот момент глаза девушек, как по команде, округлились, а лицо Сарыча приняло странный удивлённый вид. - Да, именно помочь, как и чем, не знаю, так что предлагаю выяснить это.
- Шустряк, ты серьёзно? - спросил напарник.
- Серьёзней некуда, я вроде как с ним пообщался ментально. То, чем нас приложило, это была не атака, это был запрос на поговорить, - пространно пояснил я.
- Ни хрена себе поговорить, - первой высказалась Яся, - да я весь завтрак на песке оставила, думала, что сдохну. В отличие от Зуун и Сарыча, которых просто сразу вырубило, всю дорогу думала, что мне стоматологической бормашиной извилины в башке сверлят. Ки вон тоже досталось так, что она полчаса как пьяная шаталась, - продолжала выливать на меня всё, что с ними произошло, Яся.