— Ну что, пришла в себя? — Маккей нес женщину к дому с такой легкостью, словно та была перышком.
Лилиан кивнула.
— Да. Только спину поцарапала, так что можешь поставить меня на землю. — Она оторвалась от плеча Девина, посмотрела в его шоколадные глаза и тихо сказала: — Спасибо за помощь.
— Всегда готов! — выдавил он, пытаясь проглотить комок в горле. Взгляд Маккея упал на губы Лилиан. Но нет, он не станет рисковать их дружбой ради какого-то беглого поцелуя. Хотелось медленно, с наслаждением ласкать ее рот, погружаться в него языком, познавать его глубины... Но такой поцелуй изменил бы их отношения, а Лилиан едва ли была к этому готова.
— Можешь опустить меня, — повторила женщина, сознавая, что их обоих заливает волна чувственности. Внезапно рука Лилиан, касавшаяся груди Девина, налилась теплом, а вторая стала поглаживать завитки волос на его шее. Усилием воли она заставила пальцы остановиться.
— Сильно поранилась? — Маккей ухитрился открыть дверь, не выпуская Лилиан из рук. Он повернул, вошел в комнату и наконец, поставил женщину на пол.
Она изогнулась и обследовала саднившее место. При виде прорехи в шортах, обнажавшей изрядный кусок тела, щеки Лилиан вспыхнули. Порванные шелковые трусики были испачканы кровью.
— Ну-ка покажи... — Девин прикоснулся к ее предплечью, собираясь повернуть к себе спиной и осмотреть рану.
— Нет! — отпрянула Лилиан. — Честное слово, все нормально!
— Лилиан, ты испачкала меня кровью, — нетерпеливо ответил обиженный Маккей. — А вдруг тебе надо наложить швы?
— Не надо.
— Откуда ты знаешь? Ты еще ничего не видела. — Он шагнул ближе.
Лилиан отступила. Черта с два она даст ему посмотреть на свою задницу! Царапина начиналась у поясницы и спускалась до самой ляжки. Чтобы оценить размеры ущерба, видеть ее было не обязательно — хватало и жжения.
Девин вздохнул:
— Лилиан, ты ведешь себя как ребенок...
— Ничего подобного! — Она вздернула маленький подбородок. — Большое спасибо, но я сама могу позаботиться о своих болячках! — Лилиан пятясь вышла из комнаты и повернулась спиной только тогда, когда оказалась в коридоре. Впрочем, это не помешало ей прикрыть дыру ладонями.
Девин усмехнулся. Услышав хлопок двери, он сделал несколько шагов по коридору и без стука вошел в спальню.
Вторжение заставило Лилиан ахнуть. Она изогнулась перед овальным зеркалом, пытаясь рассмотреть ссадину через порванные шорты.
— Что тебе здесь нужно? — воскликнула Лилиан, выпрямляясь.
Девин прислонился спиной к закрытой двери и начал осматривать комнату, оформленную в нежно-розовых и мятно-зеленых тонах. В последний раз он был здесь за месяц до смерти Майкла, мужа Лилиан и его лучшего друга. Тогда спальня была бежево-голубой, скорее мужской, чем женской. Теперь же на огромной кровати вишневого дерева красовалось покрывало из розового атласа, в изголовье лежали подушки с кружевами. Между резными столбиками кровати была натянута прозрачная ткань.
Дверцы старинного платяного шкафа были открыты, и Девин видел хранившуюся там одежду и обувь. Рядом стояли туалетный столик времен королевы Виктории и кресло с вышитым чехлом. Интерьер удачно дополняли висевшие на стене пастели. Лилиан воспользовалась своим опытом дизайнера и сделала спальню воплощением женственности.
Единственным напоминанием о Майкле была стоявшая на столике семейная фотография в рамке. Девин вспомнил о человеке, с которым подружился еще в старших классах школы. Потом Майкл встретил Лилиан, и все трое стали неразлучны. К несчастью, Девина угораздило влюбиться в девушку Майкла. Ради друга он скрывал свое чувство к Лилиан, храня его в глубине души.
С тех пор, как Майкл трагически погиб в автокатастрофе, прошло почти три года. Все это время Девин разрывался между любовью к Лилиан и преданностью памяти человека, который был его ближайшим другом. Может быть, пора объясниться? Но как воспримет это Лили?
Его размышления прервал женский голос.
— Что? — спросил Маккей, сведя брови. Кажется, его о чем-то спрашивали...
— О чем ты думаешь? — Лилиан отошла от зеркала. — Я хочу знать, что тебе здесь понадобилось.
Наконец Девин отклеился от двери.
— Собирался проверить, не нужен ли тебе укол от столбняка.
— Укол? — едва не задохнулась женщина. Тьфу, болван! Он же прекрасно знал, что Лили боится шприца.
— Да. Если рана достаточно серьезная, необходимо ввести вакцину, а то можно протянуть ноги.
Она широко раскрыла глаза и прижала руки к груди.
— Ты не шутишь?
— Нет. Но если это только царапина, достаточно смазать ее каким-нибудь антибиотиком. Так что, сильно поранилась?
Лилиан закусила губу, размышляя над услышанным. О Господи, укол! А вдруг у нее действительно будет столбняк?
— Гмм... Не уверена.
— Как же ты можешь быть уверена, если толком ничего не видела? — вполне резонно возразил Маккей. — Выбирай сама: либо я осматриваю рану, либо отвожу тебя в больницу и говорю, что тебе нужно сделать укол от столбняка.
— Никуда ты меня не повезешь! Он нахально ухмыльнулся:
— Спорим, повезу?
— Верю, — признала свое поражение Лилиан. Черт с ним, пусть смотрит... Но щеки женщины вспыхнули от унижения.
Девин слегка пощекотал ее под подбородком и подмигнул:
— Думаешь, я никогда не видел голых задниц? Лилиан метнула на него возмущенный взгляд.
— Уж свою-то собственную видел наверняка!
Он порочно улыбнулся и указал рукой на застланную покрывалом кровать.
— Ложись на живот.
Лилиан скрепя сердце подчинилась, отчетливо осознавая, что дыра в шортах и трусиках обнажает изрядный кусок воспаленной, саднящей кожи. Не будь дурой! — обругала она себя. Считай этот осмотр жестом братского участия. Да уж, братского...
Девин сел на кровать, прижался бедром к ее талии, наклонился и осмотрел повреждение. Ссадина оказалась не такой глубокой, как он думал. Кровь сочилась обильно, но затронута была лишь кожа. Диагноз был поставлен, но осмотр продолжался. Взгляд Девина переместился на ее бедра и крепкие лодыжки и снова вернулся к ягодицам. От желания сводило внутренности.
— Ну? — Лилиан приподнялась на локтях и повернула голову, при этом ее конский хвост свесился в сторону. — К какому выводу пришел доктор Маккей?
— Все в порядке, — сказал он, изо всех сил пытаясь говорить спокойно. Черт бы побрал этот жар в паху! — Можно обойтись мазью с антибиотиком.
Лили встретила его взгляд, в котором читалась страсть, и ощутила, что внутри разливается странное, давно забытое тепло. Ошеломленная этим приступом чувственности, она соскользнула с кровати, стараясь не запачкать кровью покрывало.
— Пойду приму душ. Сначала надо промыть ссадину.
Девин встал.
— Хорошая мысль. — Он хотел сказать, что сам смажет ранку, но вовремя удержался.
Ворвавшийся в спальню матери Джейсон не мог выбрать более неудачного момента.
— Дядя Девин, ты собираешься снимать змея с дерева?
— Я...
Его ответ прервала Лилиан.
— Джейсон, сколько раз тебе говорить, чтобы не входил в мою спальню без стука? — Они с Девином не делали ничего предосудительного, но это не повод влетать в комнату без предупреждения.
— Извини, ма, — понурился Джейсон. — Я не думал, что ты будешь одеваться при дяде Девине.
Усмешка Маккея заставила Лилиан вспыхнуть.
— Это неважно. Ты знаешь правила. Если дверь закрыта, нужно стучать.
— Извини...
— Тигр, я сниму тебе змея, — вмешался Девин. — Ступай вниз. Я сейчас приду.
Джейсон пулей вылетел из спальни. А Девин повернулся к Лилиан и издал давно сдерживаемый смешок.
— Ох уж эти мальчишки, — сказал он, качая головой. — Когда будем обедать?
— Обедать? — Что общего у обеда с мальчишками?
— Забыла уговор? Я снимаю тебя с дерева, а ты спасаешь меня от голодной смерти.
Непохоже, чтобы тебе угрожала смерть от голода, подумала Лилиан, глядя на мускулистое тело Девина.
— В шесть часов.
— Отлично. Не забудь поставить на стол лишнюю тарелку.
Когда Девин снял запутавшегося в ветвях змея и вернулся в дом, Лилиан на кухне чистила картошку. Она уже приняла душ и надела легкое платье — видимо, для успокоения совести. Маккей прислонился к косяку и начал следить за тем, как она готовит обед.
Сил нет, какая хорошенькая... Лилиан распустила волосы, и по плечам рассыпались пышные золотисто-рыжие волны. Кроме того, она была без лифчика. Когда Девин понял это, у него глаза полезли на лоб. Ее груди круглились под легкой тканью и покачивались при каждом движении картофельного ножа. Молодая женщина стояла в профиль, и Маккей любовался ее маленьким носиком и полными, сочными губами, напоминавшими спелую землянику.
Но вот Лилиан повернула голову и встретила его взгляд. Девин улыбнулся:
— Ну что, полегчало?
— Да. Саднит намного меньше.
Его дерзкий взгляд упал на пострадавшее место.
— Значит, мазь помогла?
У Лилиан порозовели щеки.
— Вполне. — Она взялась за следующую картофелину и спросила: — Так ты снял змея с дерева?
— Да.
Тон и выражение глаз женщины тут же смягчились.
— Знаешь, ты выглядишь в его глазах героем. Похвала пришлась Девину по душе, но придала другое направление его мыслям.
— Это хорошо, однако я предпочел бы, чтобы ты перестала разыгрывать из себя героиню.
Сбитая с толку Лилиан забыла про картошку и уставилась на Маккея.
— Ты это о чем?
Девин оттолкнулся от косяка, подошел вплотную и отвел с ее лица прядь волос.
— О том, что тебе не следовало лезть на дерево. Его легкое прикосновение было необычайно чувственным, но Лилиан постаралась не обращать на это внимания. В последнее время женские чувства просыпались в ней все чаще и чаще, и справляться с ними становилось все труднее.
— Сам знаешь, Джейсон обожает эту игрушку. — Она отложила в сторону картофелину и принялась за морковь. — Что же мне оставалось? Бросить ее висеть на елке?