К счастью, и до сей поры всё было в порядке, и нынешнее прикосновение Даши к глубоким уровням силы Лунного Зверя прошло вполне удовлетворительно. Седрик не собирался что-либо скрывать и объявил это. Добавил лишь, что надо быть чуточку осторожнее, когда работаешь с серьёзными амулетами, в данном случае с медальоном, полагающимся каждому Несущему Пламя.
Слушали гаар-гула не без интереса все присутствующие. Кроме разве что экселенца, но оно и понятно. Слишком давно эти двое знакомы, знают друг друга от и до. А вот реакции, сопутствующие интересу — совсем иное дело, нуждающееся в отслеживании. Вер-Заррен разные, мы ведь не ментальные копии друг друга. Рождение, человеческая жизнь, обращение и последующее обучение Наставниками. Это я попал под крылышко Черепа, да к тому же не один, а в составе малой, но очень хорошо сработавшейся группы единомышленников, плюс с солидным жандармским опытом. Вдобавок и сам экселенц был ни разу не консерватором, напротив, стремился создать новую методику наставничества, с опорой не на то, что «проверено веками и множеством знающих соклановцев вплоть до Иерархов», а с учётом произошедших и происходящих в данный момент изменений в окружающем мире. Но одно дело Череп и совсем другое — некоторые иные, предпочитающие смотреть в сторону «проверенных временем решений». Это я, если что, о некоторых тут присутствующих соклановцах.
Ян Горсек. С ним всё относительно понятно. Ворчание, брюзжание, но за рамки оных не выйдет прежде всего по некоторой инертности и иерархичности. Будь Примархом в домене не Череп, а кто-либо иной — мог бы взбрыкнуть, но если начальство изволит поддерживать новые веяния, в которых он, Ян, реально видит логику, пусть и не бесспорную… Поддержка, но без энтузиазма, вот как это лучше всего охарактеризовать.
Зато Карл фон Майтенфель — это дело совсем другое. Аристократ в полном смысле этого слова, более чем одарённый мистик, развивающий свой потенциал, особенно в сфере алхимии, не связанной с выращиванием Тварей. И вместе с тем крайняя приверженность традициям что до обращения, что после перехода в вампирическое состояние. Право слово, я, ознакомившись как с его биографией, так и с ним самим, был сильно удивлён, что он не был обращён кем-то из числа Луравис или… Да нет, для Страго он был слишком правилен, а Рэдин слишком особенные критерии используют. В любом случае, Карл не одобрял. Чего? Всего, что мало-мальски выходило за рамки, очерченные им как подобающие для элиты, к коей он сперва относил европейскую аристократию, а потом верхушку кланов Ордо Деус. Не одобрял новые веяния, рискованные интриги, юмор на грани и за ней. Излишнюю ярость многих Сангредо, легкомысленность и вечный гедонизм Трайденти, ауру смерти вокруг Хэлькригер и многое другое. «Не одобряю!» — вот каким должен был быть его девиз на родовом гербе. Неудивительно, что он не одобрял методы экселенца, ехидство Седрика, мое с Висельником быстрое продвижение в иерархии. Ханну тоже не одобрял как перенимающего многое у Седрика. Ну и Дарья вызывала у фон Мантейфеля просто пароксизмы этого самого неодобрения. Ликан-Потрошитель, ещё почти девчонка, стремительно портящийся характер, полумужская одежда в любое время и ещё с десяток факторов. Мда, тот ещё проблемный соклановец попался на нашем с друзьями жизненном пути. И одновременно польза от него тоже была, да и интриговать за чужими спинами, особенно против соклановцев… Этого он, к счастью, не одобрял категорически. Зато одобрял долгие и нудные нотации, от которых сложно было укрыться.
Ну и Штефан Варашди, последний из присутствующих. Будучи самым младшим из этого трио, он видел в мировоззрении Черепа возможности и для себя родимого. Отсюда и полная поддержка всех действий экселенца. Эх, к этой поддержке бы ещё и действительно сильное желание развиваться, но вот чего не было, того и не появлялось. Самое печальное — это было не из-за отсутствия одарённости, а по причине нежелания развивать мистические таланты тогда, когда развитие становилось выматывающим сверх определённого уровня. Получается то или иное плетение? Отлично. Не с первого раза? Тогда энтузиазм иссякает не сразу. Изучение идёт со скрипом? При таком раскладе Штефан предпочитал бросить тяжело дающееся знание и перескочить к чему-либо другому, кажущемуся менее проблемным. И так всегда. Легкомысленность и склонность избегать любых трудностей. Его требовалось не просто мотивировать, но ещё и «пороть», пусть и в переносном смысле. Увы, но такие серьёзные и жесткие методы тренировок как у тех же Весцендо были невозможны. Там то понятно — станешь скакать по верхушкам знаний — сожжешь себя вышедшим из-под контроля Светом-из-Тьмы. Мда…
Как бы то ни было, а вот они, те, кто находился сейчас со мной в одном доме и ожидал прибытия свежего церковного мяса для последующей консервации оного. Ждать пришлось недолго, вдобавок время ожидания легко было скрасить беседой о разного рода мелочах. Заводить серьёзный разговор как-то не тянуло, обстановка также не способствовала. Потому новости из жизни Двуединой монархии, сплетни о забавах местных Трайденти да конфуз, случившийся с одним из Луравис, который, переусердствовав с магией гравитации, обрушил крышу дома у взбесившей его любовницы из Трайденти. И всё бы ничего, но вот коллекция саксонского и китайского фарфора последней оказалась ну очень хрупкой, да и иные были потери. Скандал случился… огромный. Учитывая же любвеобильность этой вампирессы, жаловалась она на «неотесанного варвара из вроде бы благородного клана» многим и много.
Много чего интересного происходит в той части мира, что скрыта от простых людей. Очень много, есть о чём поговорить. Как о мелочах, так и о серьёзных событиях, но… Гости прибыть изволили. Почти что. Ещё несколько секунд и постучат в дверь, а это значит надо к встрече подготовиться. Нам скрыть свое присутствие, а Даше собственно встретить. Пусть несколько первых мгновений или чуть большецерковники думают, что всё идёт так, как и было задумано.
Где именно мы скрылись? Стены по большей части. Камень легко отзывался на магию опытного, прожившего не один век гаар-гула, переплавляясь в необходимые ему формы. Возникающие в стенах ниши, затягивающиеся в одних местах и возникающие в других двери и прочие полезные аспекты. Плюс кое-какие заклятья Искажения, но очень в меру, дабы не всполошить дорогих гостей. Вон они, все четверо, уже внутри дома. Миновали прихожую и, ведомые Дарьей, прошли в гостиную. Трое, поскольку один остался. Так, на всякий случай, чтобы, случись что, предупредить оставшихся трёх. Однако… Создать вокруг объекта своеобразную сферу тишины можно различными способами, но вот амулеты Ламорис для этого подходят лучше прочего. У нас таковые имелись, да из числа действительно качественных. Церковник ничего не мог заметить — он ведь всё слышал, никаких ощутимых изменений не наличествовало. Односторонняя проницаемость сферы, только и всего. А потом… Ловушки тоже разные имеются. В частности, Камень может и перемещаться. Вот и переместился аккурат под ноги жертвы, да не просто так, а имея внутри полость, как раз по фигуре будущего пленника. Оставалась лишь довольно тонкая перемычка, ну и дерево пола, которое легко было убрать.
Р-раз! И короткое падение слуги Единого вниз, в каменную полость. Быстрое, неожиданное падение, среагировать на которое тот банально не успел. Два. Камень полностью сдавливает жертву в объятьях, аж до хруста в костях, но не более. Живой он нужен, от трупа толку чуть. Три… А вот и заклятья парализации подоспели.
Хочется поаплодировать Седрику за столь быстрое и качественное взятие в плен одного из четвёрки гостей, но пока некогда. Трое то не просто остались, а движутся по направлению к подвалу. Обеспокоенные, потому как, помимо Дарьи, всё ещё изображающей Потрошителя, никого не увидели. Даже меня и Яна, как бы охранников Несущей Пламя. Беспокойство — это, конечно, правильная реакция, только запоздавшая и уже ничего изменить не способная. Хотя бы потому, что трое жрецов Единого средней руки не в состоянии даже при большой удаче выдержать заранее подготовленные парализующие плетения и ментальные удары сразу от пяти Вер-Заррен, да к тому же на условно их территории. Только один смог хотя бы остаться в сознании на несколько мгновений и огрызнуться вспышкой Света… Оказавшейся бессмысленной, потому как заклятье создавалось впопыхах и уже угасающим сознанием. Про нацеленность и говорить не стоит. А посему… Три осевших на пол тела тут, ещё одно надо будет поднять из-под пола, но этим пусть Седрик займётся. Результат? Более чем удовлетворительный. Дальнейшие действия?
— Нужно отсюда уходить, — неодобрительно посмотрев на бесчувственные тела, процедил фон Майтенфель. — Они могли сказать, куда идут, попросив, если случится задержка или не будет подан сигнал через амулеты, проверить, всё ли с ними в порядке.
— Экипаж будет у чёрного хода через минуту, — радостно оскалился Седрик, поудобнее размещая на плече того, чётвёртого, уже извлечённого из каменного мешка. — Два экипажа. «В тесноте и не в обиде» — это не наш выбор.
— Какие они… неосторожные, — скорчила гримаску Дарья, потыкав одно из тел носком сапога. — Зато скоро будут совсем-совсем лишены её, осторожности. Когда я их… покусаю. Фи! Они такие неприятные.
Хохот Седрика, одобрительная улыбка экселенца. Понимает Череп, что девочка храбрится и всеми силами старается снова и снова доказывать, что она «уж такая вся сильная и достойная». Только вот кому? Мы к ней и так относимся более чем неплохо: учим, наставляем, развиваем, ничуть не скрывая и тот факт, что у неё может быть большое будущее. А вот местные Вер-Заррен… Да, с ними сложнее, особенно с Яном и, конечно, Карлом.
Насчёт же грядущего покусания… Никаких оговорок, так всё и есть. Этим четырём объектам предстояло стать даже не подопытными, а неуправляемым оружием, что, будучи спущено с поводка, должно доставить массу хлопот своим нынешним собратьям. Проклятье Лунного Зверя, оно явление крайне занимательное. У него множество граней, которые нужно не просто знать, но и понимать, к чему способно привести их игнорирование. В частности, крайне не рекомендуется игнорировать жажду смерти, что охватывает только что обращённого ликана в полнолуние. Лишенный возможности выйти на охоту и растерзать попавшуюся под когти и клыки добычу, внутренний Зверь ликана может погрузить разум в пучину форменного безумия, выйти из которого без посторонней помощи очень и очень сложно.