— И магия.
— Да, Мануэлла, и магия тоже, — поддержал я подругу. — Даже если она сама ничего не помнит, она из неведомого клана. Даже наощупь может получиться изучение азов. Если только будут необходимые источники. Того или иного сорта.
Ещё один нюанс не произнесли вслух, но он подразумевался. Если есть одна представительница клана, то возникнут и другие. Тут вообще требовалось лишь заново научить или подождать, пока та вспомнит, как именно сородичи создают себе подобных. Перспективы действительно были захватывающими.
— Знать бы ещё хоть приблизительно, из какого она времени к нам пожаловала, от долгого сна очнувшись?
— А это можно, Стилет, — оживился Гаар-Гул. — Сейчас я ей буду гербы кланов рисовать, вдруг какой и узнает. И начну с самого нового, с нашего.
Изящное решение, не поспоришь! Только для того, чтобы удостовериться, сработает ли оно вообще, попросил Седрика сперва нарисовать найденный здесь вроде как герб — паутину, которую ткет не паук какой-нибудь, а которая «вяжется», словно спицами, двумя клинками. Не простыми, а со стекающими с их острий капель крови, что и окрашивают паутину в соответствующий цвет.
Рисовать гаар-гул мог и мог неплохо так, потому времени этот карандашный набросок у него почти не занял. И дамочка, одетая лишь в кожаный плащ, его опознала. Сказала нечто вроде того, что он ей очень знаком, что она его постоянно видела и считает… близким, родным. Тут перевести понятие точно не удалось. А дальше пошло-поехало!
Клинки Вер-Заррен, обвитые змеёй, проглатывающей свой хвост? Незнакомке они понравились, но такого она сроду не видела.
Музыкальная шкатулка и чёрно-белый вихрь на алом фоне соответственно Ламорис и Весцендо? Пусто. Более старые кланы Маледиктума, а именно Страго и Валтозарис? Овальное зеркало с паутиной трещин и крылья летучей мыши на золотом фоне отправились туда же.
— Она из далёкого времени, — покачал головой Седрик. — Этого и следовало ожидать, раз не знает знакомых нам языков. Пробуем теперь Вигиландо, будь они прокляты вечным несварением от крови всех, помимо больных сифилисом и проказой монахов.
Хрустальная пирамида Гелидас оставила девушку равнодушной, а вот три сросшиеся снежинки Хабиту вызвали реакцию узнавания. Судя по жестикуляции, символ более влиятельного и многочисленного клана ренегатов девушке не понравился. Почему, по какой конкретной причине? Тут ожидаемое незнание. Однако сам факт показал, что хотя бы один клан оказался узнаваемым.
— Мы мало знаем о Хабиту, — напомнил Карл. — Они с нами ценными знаниями делиться не намерены, а значит и о их древности ничего не скажем. Двигаемся дальше.
Клок тумана Хэйзер? Мимо. Алая спираль на болотном фоне повелителей Гнили? Виля отсутствие реакции, Мануэлла лишь развела руками:
— Мы младше тех же Хэлькригер, это не самая большая тайна.
— Но и не то, о чём стоит вот так говорить, — огрызнулся Сапатеро.
— Они, — взгляд в нашу сторону, — Об этом уже знали. Без нас знали.
Недоволен Бернардо, а возразить нечего. Вот только Мануэлла чересчур резко говорит, агрессивно действует. Может быть оно и правильно, тут ей виднее, она своих соклановцев знает, в отличие от нас.
Элланзардо… Лишь извергающий клубы пепла вулкан Эрратес был опознан, в то время как кристалл Граусс и автоматон Келатор прошли мимо. И сам этот факт поневоле заставлял задуматься.
— Кристаллы ест, а герб Граусс ей незнаком, — процедил я. — Очень интересно, учитывая факт, что символ Граусс не меняли с самого начала. Не удивлюсь, если Межклановые, сколько бы их там ни было, перемалывали кланы, которые владели тем. что есть и сейчас. Были одни кланы, стали другие, а вот некоторые школы магии остались.
— Провозвестник сам по себе, он такой один. Архонты, полагаю, тоже могли быть прародителями не единственного клана на каждого.
— Маледиктум будет рад очередному пусть косвенному, но подтверждению, Седрик, — киваю в ответ на высказывание гаар-гула. — Пакостность что одного, что других под сомнение не ставится. Зато Ордо Деус в немалой своей части неплохо было бы глаза раскрыть. И не только им.
Это укол в сторону мастеров Гнили. Не всех, поскольку Мануэлла девушка умная, а вот тот же Сапатеро, тут сразу видно, недовольно кривится. Хорошо что молчит, словесно возражать не пытается. А меж тем Седрик продолжал рисовать, перейдя уже к упомянутой Ордо Деус.
Вот ведь «сюрприз»! «Двойная корона» Сангредо и калейдоскоп Фаугле не стали чем-то неизвестным для расспрашиваемой вампирессы с потерянной большей частью памятью. Шлем с пылающими алым пламенем глазницами тоже отошёл в число узнанных. Зато Трайденти, Ценерис, Хэлькригер — это мимо, нет попадания. Оставались лишь Луравис, но тут… Девица сильно так призадумалась, словно находясь в сомнениях. Посомневалась некоторое время, а потом протянула руку за карандашом, который и был ей передан Седриком без попыток сопротивления.
Поправки в рисунок. Исчезла повязка с глаз вампирского лика, а вот усмешка сохранилась. На лбу же появился рисунок… ромба? Ну или чего-то на него похожего.
— Ошибка или?.. — прерывается на полуслове Мануэлла. глядя на грубое, неумелое «творчество» безымянной вампирессы. — Если это было гербом Луравис в те времена, то зачем вообще его менять? Всегда же считалось, что клановый символ — это отражение сути, которой необходимо гордиться. Не простые слова, а от Провозвестника и Архонтов. Луравис же никогда не были сторонниками умаления их значимости. И слухи, которые ходят так давно и прочно, что их даже не особенно опровергают.
— Думаю, в скором времени у нас получится прояснить эту мутную историю, — и тут же, сказав это, перевожу разговор в иное русло. — Что скажешь в целом, Седрик? Она… адекватна?
— Если не считать памяти о собственной личности — да. Но ей нужно не просто хорошее питание — тут всё в порядке, восстановление идёт хорошо — сколько спокойствия, безопасность и наблюдение мастеров-менталистов. Вдруг получится восстановить память. Это важно ей, но ещё важнее нам. Она… реликт.
— Реликт Межклановых войн.
— Ты не улыбайся, Стилет. Правильно всё сказал, такого реликта ещё не было.
— Или мы о них не знаем.
Тоже всё верно говорит прекрасная Рэдин. Может и были таковые, да только о них ничего неизвестно. Хотя… Любой такого рода козырь несомненно привёл бы к появлению новой магической школы либо к резкому усилению уже существующей. Упс! Трайденти? Или я сейчас изволю жабу через соломинку надувать? Не знаю, ой не знаю. Тоже придётся выяснять с учётом нового. Того нового, которое сейчас глазищами недоумённо моргает и волосы пытается привести в порядок, благо Мануэлла от щедрот кое-что выделила как единственная тут нормально одетая дама.
— Похоже, больше тут тайников нет?
— Маловероятно, — сразу отзывается Седрик. — Потом можно ещё раз простись с Ханной по всем помещениям. Но вот это почти что кладбище да то, что сейчас ты и Мануэлла нашли — как мне кажется, главное мы уже нашли.
— Осталось с этим самым главным уйти целыми.
Добавил не то пессимизма, не то реализма фон Майтенфель. Правильно добавил, поскольку уже сейчас надо думать, как именно предстоит отсюда бежать. Налегке? Очень много ценного. Использовать по полной оставшихся Тварей и кадавров, задействовать эвакуационный портал, выводящий в место неподалёку от схрона, после чего опять же бежать в расчёте, что подобного хода ликаны точно не просчитают? Звучит неплохо. Вот я и изложил своё видение ситуации в расчёте на те или иные дополнения или даже разумную критику.
Имелось как то, так и другое. Слишком многое зависело от того, какие именно силы притащат сюда ликаны Круга к тому моменту, как мы будем готовы бежать из схрона. Масса и объём утаскиваемого отсюда. Необходимость оставить как можно меньше или не оставить вообще ничего тем или иным манеров. Вот последнее меня особенно заинтересовало.
— Подрыв?
— Натюрлих, — оскалился природный германский аристократ фон Майтенфель. — Перенасыщение энергией части накопителей способно вызвать разрушительную реакцию. Особенно если добавить кое-что из нашей клановой алхимии. Остановить процесс можно, но нужно и знать, как именно мы это сделали, и либо мастеров алхимии, либо мистиков очень большой силы. Есть ли у находящихся снаружи то либо другое?
— Могут быть.
— Могут, Седрик, я не собираюсь недооценивать ликанов. — понимающе так произнёс Карл. — Среди них имеются очень одарённые. Но здесь, сейчас? Они штурмовать собираются, а значит, подтягивают бойцов.
— Соглашусь с Карлом, — подвёл я черту. — Готовим тут всё к полному уничтожению. Именно он, как наиболее в алхимии понимающий, и будет всё тут устанавливать. Только осторожно, чтобы без эксцессов.
Кивает. Одобрительно на сей раз. Хорошо есть и хорошо весьма.
— А что мы?
— У нас, Мануэлла, и других дел в избытке. Опека над древней вампирессой. Выяснение насчёт тех вроде как скрытых в глубине камня частей октограммы. Сбор трофеев, наконец, равно как и их сортировка по степени ценности. В общем, действуем, ну а я пока проверю, как там у входа Висельник поживает. Вдруг что новое. Хотя…
— …лучше бы этого нового не было, — изрёк Седрик. — Новизна в такой обстановке обычно с неприятностями родственна. Пусть лучше всё идет, как идёт.
— Это точно. И ты, девушка под твоей опекой, равно как и исследование той октограммы с тебя никто не снимал. Ханна, сам знаешь, пока не готов так разбираться в Камне.
Отмахивается гаар-гул. Дескать, сам знаю, без всяких там недавно оперившихся и из-под опеки наставника выскочивших. Верю, согласен. Он знает, потому как раз его туда и отправляю. А что хвостом ещё и наша найдёныш… так уж сложилось. Ведь египетский среди нас пусть немного, но тоже знает лишь он. Во многих знаниях — многие печали. Сейчас и конкретно для Седрика точно. Пускай печалится, а я пока пойду друга навещу. Расскажу ему кратенько о случившемся, да и о другом важном поинтересуюсь.