— Но это ведь правильно. Правильно, да?
Коварство и умение скрывать свои мысли — эти умения в Лунном Круге не воспитывали. Если кто их и развивал, то сам и в постоянных опасениях недовольства старших. В большинстве кланов точно. Дело в том, что были и Дети Камня, многое взявшие из городов, черпающие именно оттуда свою силу. Имелись Мусорщики, которые вынуждены были сделать хитрость и умение ускользать от всего и вся одной из основ выживания. Предавшие недавно Круг Луногрызы с их стремлением к силе большей, чем отведено Лунным Зверем и Матерями-Прародительницами. И другие… Которые были раньше, но перестали быть.
Другие ныне существующие прайды — сейчас Михтрал готов был признать — также не отрицали хитрость с коварством в некоторых ситуациях. Просто старшие оставляли это оружие для себя, но отсекали от этого младших. Как находящийся с определённого времени в положении не простого воина или охотника, а лидера малой стаи, да приближенного к Хранителю, Михтрал был допущен к кое-чему. К тем знаниям, что не полагались простым волкам из-за того что они могли смутить их разум и оказать неправильное воздействие на мысли со стремлениями.
Он успел прикоснуться к полузапретным званиям — даже не магическим, просто — как в силу изменившегося положения, так и из собственных желаний. Сперва хотелось просто почувствовать себя более значимым. Оказаться ещё полезнее Стае, прайду в целом. Потом найти ответы на то, что раньше казалось простым и естественным, а теперь становилось смутным и даже мутным, словно взбаламученная вода недавно ещё кристально чистого ручейка. Он узнал немного, но этого знания хватило, чтобы время от времени напоминать о себе и шаг за шагом растворять казавшееся таким правильным, таким естественным. Раньше это происходило очень медленно, но вот последние дни всё словно перешло с медленного шага на заполошный бег за невидимой целью. И чем дальше, чем быстрее он бежал, тем больше его всё пугало. Опасения сбиться с дороги и потерять преследуемую цель. Страх её догнать и то, что она сама окажется охотником, а он, в свою очередь, добычей. Ужас от подозрения, что догнав, схватив и «победив», он может оказаться отравлен тем ядом, который не убивает тело, но отравляет душу. Тем самым ядом, который ещё со времён Паутины таится близ самых верных потомков Лунного Зверя.
— Старший? Михтрал…
Прикосновение Кэйры вырвало его из чересчур глубоко зашедших размышлений. Клык посмотрел на юную волчицу, вВыглядящую слегка испуганной от того, что без разрешения не просто прикоснулась, но даже немного потормошила того, кто стоял выше неё в стае. Заметно выше. И этот предвестник настоящего страха Михтралу не понравился. Он понял, что не хочет видеть такое у тех… у той, кто привыкла видеть в нём старшего, защитника, пример для подражания и своего развития.
— Успокойся, волчица. Я в порядке. Я рад, что ты вырвала меня из не самых приятных мыслей. Нам нужно… Мне необходимо тебе кое-что сказать. Давай немного отойдём. Тут чересчур суетно.
— Как ты скажешь, старший, — довольная, что на неё не крикнули и даже не нахмурились за ту «вольность», которую она позволила. Кэйра сейчас больше всего напоминала волчонка-сеголетка. И это казалось Михтралу… милым.
Столь же милой она и продолжала выглядеть, слегка прижав уши в одно мгновение и настороженно двигая ими в другое. Кэйра готова была слушать, а вот насчёт услышать… это её собеседнику лишь предстояло выяснить.
— Я говорил про ошибки Хранителя Диирвейда, Кэйра. Про то, куда они могут привести всех нас, если мы не будем осторожны. Скоро привести. Ты слушаешь?
— Да… Михтрал.
Переход на имя и тревога в глазах. Зная Кэйру, старший Клык понимал — это означает её беспокойство, но вместе с тем вовсе не готовность бежать к тем, кто выше его, после чего доводить до их ушей о сомнениях и колебаниях одного из стаи. Потому продолжил, не просто понизив голос, но и позаботившись, чтобы легкий ветерок свился в спираль и не дал лишнему уйти дальше этого очень маленького кусочка пространства.
— Стремиться уничтожить скверну — это правильно, — начал Михтрал почти с того же места, на коем закончил. — Неправильно не видеть ничего на своём пути: угроз, ловушек. Лишних потерь… жертв, которые может и стоит приносить.
— Это как?
— Просто. А понимать — больно. Вот что было недавно? Мы сражались, стремились. А что получили? Трупы, боль, унижение. И почему?
— Оказались слабее этих кровососов.
Снова и снова дольше живший и находящийся несколько выше с стае Клык видел различие. Какое? В дозволенных мыслях, воспитании и том. что из всего этого проистекало.
— Важнее слабости оказались наши неосмотрительность и даже глупость, — с неохотой выдавил из себя столь горькие слова Михтрал. — Мы должны были думать, планировать, а не кидаться на то, что посчитали добычей, уподобившись простым, лишённым разума серым братьям.
— Они не кидаются, они охотятся!
Этот не крик, а скорее горестное скуление было не прервано, но скорее дан ответ на не прозвучавший ещё вопрос.
— Охотятся, Кэйра, да. А на кого? На простых животных. Мы же попробовали — не первые, не сотые, не тысячные — снова охотиться на разумного хищника, ничуть не слабее и не безопаснее таких как мы.
— Они ниже нас, они не чтят природу и извращены в своей нежизни!
— И что, из-за этого мы должны кидаться на них в лоб, терять своих и даже не думать о том, что можно быть умнее, хитрее, приспособленнее?
— Старейшины должны знать. Они знают, они говорят.
Вот и хриплые нотки отчаяния в голосе. Юная волчица не хотела признавать, но… не могла не видеть печальные результаты недавних схваток.
— Они знают. Знают Хранители и другие. Кое-что знают и такие, как я. Каждый знает то, что положено по традициям Круга, по данным Зверем заветам.
— Но я…
— Сейчас не это важно, Кэйра. Нас уже заманили в ловушку один раз, потом обратили против нас наше орудие, Стража. Я не верю, что вампиры просто скрылись и обречённо ждут. Или их там уже нет, или они подготовились. А Хранитель Диирвейд не слушает голос разума. Он хочет побыстрее раздавить то, в чём есть скверна. И это его желание, оно может привести его и других к гибели. Ты знаешь меня, я никогда не отступал там, где отступать нельзя. Здесь прямое нападение бессмысленно. Нужно было ещё подождать, привести сюда других Хранителей, слаженные стаи, ранее сражавшиеся с не юными, а опытными вампирами. И только тогда медленно, осторожно вскрыть вот эту вот… дверь.
— Может быть Хранитель опасается, что к пиявкам тоже придёт помощь?
— Здесь не их земля, а наша. Они или как-то скроются, или всё ещё будут там. Я не знаю, мне такого не говорят, я только подступался к положению Хранителя, надеялся на него. Теперь… Может мои желания не осуществятся, но и бестолково гибнуть в вампирской ловушке не хочу. И тебя погубить тоже не желаю. Мы нужны прайду, но не вот так, не глупой смертью. Ты ещё продолжаешь верить мне, Кэйра?
— Я… всегда. Пока ты меня не прогонишь.
Такой глупости Михтрал точно делать не собирался. Зато по возможности скрыть то, что ему сейчас было сказано — ту да, может и придётся. Пока же он лишь нежно прикоснулся к ладоням часто задышавшей волчицы. Глубоко вдохнул изменившийся, особенный запах, показавший её… искренность. Затем слегка улыбнулся и добавил:
— Братья вокруг… Им не нужно знать. Это наше. Только наше.
— Наше, — с довольным, но тихим взрыкиванием откликнулась Кэйра. — Я бегу по твоим следам… Михтрал. Мой Михтрал.
Слыша своё имя, произнесенное так, Клык окончательно уверился — Кэйра точно послушает его приказ… нет, просьбу. Послушает и выполнит. Ту, что удержит её от ненужного, опасного желания оказаться впереди многих других. В добровольцах же совсем скоро недостатка не будет. Как только рухнет, наконец, этот уже почти утративший силу барьер.
И барьер рухнул. Менее чем через час после окончания этого разговора. Воодушевлённые же братья из всех присутствующих здесь прайдов вновь рванули вперёд, а первее всех, конечно, Потрошители. Михтралу только головой мотать и оставалось, возмущённо при этом порыкивая. Если там ловушка, то эти братья по Кругу первые попадут в неё, своими телами прокладывая путь. Будь тут кто-то из Хранителей прайда одарённых Лунным Зверем стихией пламени — они бы остановили, но… Но из Хранителей Наследия тут был лишь Диирвейд, который, как осознавал Михтрал, заранее договорился об использовании бойцов других прайдов. Чем заплатил? Этого он даже знать не хотел.
Он ждал ловушки, скрытой там, за дверью, да только её там не было. Там не было вообще ничего, кроме пустого помещения с одним входом и отсутствием выхода. А ещё следами необычной магии и не столь давнего жертвоприношения. Яркие, совершенно не затёртые следы этого. Место, где оно произошло. Отпечаток на слое пронизывающих мир линий силы… Тот, который так и напрашивался, чтобы его восстановить. Небрежно брошенная подсказка, которую мог увидеть тот, кто обладал достаточными запасами знания и терпением, чтобы сложить осколки в нечто целое.
Это было чересчур грубо для вампиров, особенно этих, уже показавших своё умение обманывать потомков Лунного Зверя. Он попытался сообщить Хранителю и иным, удержать их. Даже настаивал, не переходя черту, но находясь совсем рядом с ней. Доказывал, убеждал, вызывая раздражение, поскольку, по мнению почти всех вожаков и самого Хранителя Наследия, был побит пиявками, а значит все его слова — скулёж битого, промахнувшегося и попавшего под копыта дичи волка, стремящегося оправдаться.
Или же он специально поступал именно так, заранее сбрасывая с себя возможную вину и создавая задел на будущее. То, которое по всем традициям должен был постараться предотвратить даже ценой собственной жизни. Например, показательно разорвав себе шею воздушной плетью на глазах у того, кому хотел высказать своё несогласие.
Показательный уход на Луну, к живущему там Зверю — вот что сделали бы многие. Но он… Он решил играть другую партию, что была куда ближе если и не к вампирским кланам, то уж точно к тем прайдам, что в той или иной мере отошли от заветов и традиций Лун