Из толпы выступил высокий человек. На вид лет тридцати двух или трех, он выглядел как истинный англичанин в своем безукоризненно сшитом темном вечернем костюме, не скрывавшем крепкой атлетической фигуры. Его красивое лицо с твердо очерченным подбородком выдавало недюжинное хладнокровие и силу воли. На фоне пестрой, беззаботной толпы он казался белой вороной.
Гул голосов стих, и смутное ожидание чего-то необычного охватило собравшихся. Незнакомец направился к Анжелике и Жану-Луи. В его устремленных на девушку глазах словно застыл немой вопрос, но в ее ответном взгляде блеснуло лишь откровенное любопытство. Мужчина нахмурился, и, обращаясь к Жану-Луи, произнес:
— Боюсь, что эта женщина — не та, за кого себя выдает.
Художник недоверчиво хмыкнул.
— Вы, собственно, о чем? Анжелика — моя невеста. Она выходит за меня замуж.
— Это только осложняет ситуацию. — Незнакомец вновь впился взглядом в девушку. — Потому что тогда ей сначала придется расторгнуть помолвку со мной.
2
Наступила звенящая тишина, которую сменил возбужденный шепот. Каждый пытался выведать у соседей что-нибудь о подоплеке происходящего, и в то же время не пропустить ни слова из назревавшего скандала.
Первым пришел в себя Жан-Луи. Подозрительно прищурившись, он спросил:
— А с кем, собственно, имею честь?
— Меня зовут Майлз Кейн. Я англичанин.
— Ты знаешь его? Он говорит… правду? — Художник повернулся к Анжелике, в то время как Кейн сверлил девушку испытующим взглядом, словно пытаясь заглянуть ей в душу.
— Нет, что ты! — беззаботно рассмеялась та. — В жизни не встречала этого чудака. Наверное, у него не все дома. И, конечно же, он явился без приглашения. Так почему бы не выставить его на улицу? — Она с улыбкой взяла жениха под руку.
— Разумеется.
Повернувшись спиной к человеку, который называл себя Майлзом Кейном, художник вонзил нож в торт. Вокруг зааплодировали, но без особого воодушевления. Чувствовалось, что все испытывают разочарование от того, что главный сюрприз вечера — скандал — может не состояться.
Вырезав первый кусок, Жан-Луи обмакнул палец в нежную глазурь и нарисовал затейливый вензель на губах Анжелики. Девушка рассмеялась вновь, поймала его палец и слизнула сладкую приманку, с лукавым озорством глядя жениху прямо в глаза.
— Быть может, вам любопытно будет взглянуть вот на это, — вновь прозвучал голос англичанина.
Чувствуя нарастающую злость, Жан-Луи уже собирался сделать знак официантам, но при виде протянутой ему фотографии так и застыл на месте. Это был увеличенный черно-белый снимок, изображавший некую пару. Мужчина крепко обхватил рукой талию молоденькой женщины, глядя на нее с явной гордостью обладателя, а та с напускной безмятежностью улыбалась прямо в объектив. В мужчине легко было узнать Майлза Кейна, а юной особой была, без сомнения, Анжелика.
— А что вы скажете на это?
Кейн извлек из кармана газетную вырезку, тоже с фотографией. Она упала на торт. Затем с ловкостью фокусника он принялся доставать откуда-то все новые фотографии, небрежно разбрасывая их поверх яркого крема. На каждой из них был он в компании с Анжеликой.
Зарычав от бешенства, Жан-Луи взмахнул ножом и пронзил им черно-белую фотографию, пригвоздив ее к торту.
— Как это понимать? — обратился он к невесте.
— Может быть, мы выйдем отсюда и спокойно все обсудим, — опередив ее, быстро сказал Кейн.
Художник потряс сжатыми кулаками и заговорил медленно и угрожающе:
— Как вы смеете являться сюда и говорить подобные мерзости в такой момент? По-вашему меня остановит то, что Анжелика знала вас раньше? Ваш поезд ушел. Это за меня она выходит замуж…
— Но эта девушка — не Анжелика Касте, — проскрежетал Кейн, прерывая гневную речь эмоционального француза. — Она даже не чистокровная француженка. Ее настоящее имя — Патриция Шандо.
Оба мужчины разом повернулись к девушке, но та не замечала их пристальных взглядов. Внимание ее было приковано к фотографиям, а на лице застыло ошеломленное выражение. Она медленно протянула руку к одной из них, чтобы рассмотреть подробнее.
Похоже, снимок был сделан давно, потому что лицо ее выглядело по-детски невинным. Дело было не иначе, как на светской вечеринке, об этом свидетельствовало длинное декольтированное платье. Рядом, не дотрагиваясь до нее, стоял Майлз Кейн в строгом вечернем костюме. Он непринужденно улыбался, но его спутница выглядела слегка подавленной.
Внезапно, будто обжегшись, Анжелика выпустила фото из рук.
— Жан-Луи! — Она прильнула к нему и заговорила со смятением и тревогой: — Ничего не понимаю. Как были сделаны эти снимки? Я не знаю этого человека.
Во взгляде художника смешались озадаченность и недоверие.
— Но ты не можешь его не знать!
— Я действительно впервые его вижу, говорю тебе. Это какой-то фокус. Пусть он уйдет. Выгони его отсюда!
С видом оскорбленного дворянина Жан-Луи повернулся к противнику и приготовился к поединку. Но и англичанин выпрямился, расправив плечи. Он был выше и массивнее художника, а холодный и решительный блеск в его глазах мог остудить чей угодно пыл.
Художник вдруг осознал, что на приеме присутствует несколько репортеров, не говоря уже о богатых и влиятельных фигурах, от которых во многом зависела его дальнейшая карьера. Едва ли стоило устраивать потасовку при таком стечении народа, особенно если притязания Кейна все же на чем-то основаны. К тому же, не исключено, что англичанин выйдет из этой схватки победителем и выставит его, Жана-Луи, в крайне невыгодном свете.
— Может, все же поговорим где-нибудь в более подходящей обстановке? — вновь предложил Кейн. — Например, в кабинете управляющего рестораном?
Он сделал приглашающий жест, и изнывающая от любопытства публика расступилась перед ними, образовав коридор. Жан-Луи сердито взял Анжелику за руку и первым двинулся в указанном направлении. Майлз Кейн последовал за ними, предварительно собрав все фотографии.
Управляющий вначале запротестовал, но, увидев озабоченные лица всех троих, пожал плечами и вышел из кабинета. Дверь он, однако, оставил полуоткрытой. С едва заметной улыбкой Кейн плотно закрыл ее.
— Что все это значит? — гневно спросил Жан-Луи. — Чего вы добиваетесь?
Англичанин выпрямился.
— Я хочу, чтобы Патриция признала факт нашей помолвки. — Он сунул руки в карманы и хмуро взглянул на Анжелику. — И я добиваюсь внятного объяснения, — продолжал он отрывисто и угрожающе, — почему она исчезла. Как ей могло прийти в голову бросить всех — семью, друзей — и своего жениха впридачу?!
За все время инцидента он впервые выказал признаки волнения, хотя голоса по-прежнему не повышал. Впрочем, Анжелика не сомневалась, что за этой холодной невозмутимостью скрывается неукротимая ярость.
— Вы ошибаетесь, — как можно убедительней произнесла она. — Я вас не знаю. Вы принимаете меня за какую-то другую девушку.
— Всякий, кто видел эти фотографии, — шагнув к ней, резко сказал Кейн, — подтвердит, не колеблясь, что на них изображена ты.
— Ничего подобного! Эта девушка выглядит намного моложе.
— Они сделаны до твоего бегства. Но почему, почему ты поступила так?
Он подошел еще ближе, свирепо выкатив глаза и угрожающе выпятив подбородок. Было видно, что руки, которые он продолжал держать в карманах, сжаты в кулаки.
— Говорю вам, вы перепутали. — Она в испуге отступила на шаг. — Меня зовут Анжелика Касте, я француженка. Спросите Жана-Луи, если не верите.
Но Кейн не обращал на ее жениха ни малейшего внимания. Он бесцеремонно схватил девушку за локоть.
— Ну, за доказательствами дело не станет!
— Что вы хотите сказать? — вмешался художник.
— У Патриции Шандо есть особая примета — след от падения с велосипеда в детстве. Это шрам в форме серпа на левом плече — вот такой… — С этими словами он резким движением подтащил Анжелику к себе и потянул свободной рукой за рукав ее открытого платья.
Она вскрикнула от испуга и возмущения, и Жан-Луи инстинктивно вцепился в Кейна, чтобы оттащить его прочь, но, увидев обнаженное плечо девушки, застыл на месте.
Первым обрел дар речи англичанин.
— Так, так, до чего же хитро придумано, — хрипло рассмеялся он. Взгляд его серых глаз был более чем красноречив. — Такая миленькая кругленькая божья коровка — и дело в шляпе. И когда же, позволь поинтересоваться, у тебя появилась эта татуировка?
— Она была всегда, — вмешался Жан-Луи. — По крайней мере, с тех пор, как мы знакомы.
— И как же давно случилось это знаменательное событие?
— Несколько месяцев назад.
— Патриция Шандо исчезла уже больше года назад.
Высвободив руку, Анжелика привела платье в порядок и, вся красная от гнева, повернулась к Кейну.
— Я не та женщина, которую знати вы. Вы просто сумасшедший. Я уже битый час твержу, что никогда не видела вас раньше! — Она нетерпеливо повернулась, собираясь уйти. — Почему вы не оставите нас в покое?
— Так ты отрицаешь, что ты Патриция Шандо?
— Мне что, повторить еще раз? — Анжелика в бешенстве затрясла кулачками перед его лицом. — Вы отлично расслышали, как меня зовут!
— В таком случае, надеюсь, ты не будешь возражать против проверки отпечатков пальцев? — вкрадчиво предложил Кейн.
— Моих отпечатков пальцев? — опешила Анжелика.
— Конечно. Уж их-то не закамуфлируешь.
Прежде чем она успела ответить, в дверь постучали и вошел владелец художественной галереи.
— Жан-Луи, — сказал он с нотками нетерпения в голосе, — вас ищет американская миллионерша. Она хочет заказать вам портрет, но только при условии, что вы приступите к работе немедленно и закончите до ее возвращения в Штаты.
— Боже мой! — с досадой хлопнул себя по лбу художник. — Принесло же вас на нашу голову именно сегодня! — Он повернулся к невесте. — Придумай что-нибудь. Мне нет дела до того, знала ты его раньше или нет. Но нужно это уладить.
Он шагнул к двери, но Анжелика вцепилась ему в локоть.