Том постепенно проникал в ее жизнь и мысли. Каждый день приходил и, сидя на диване, наблюдал за репетициями, восхищался красотой и талантом. Спустя какое-то время он неизменно уходил.
Акация постоянно удивлялась его возросшему могуществу, но делала вид, что не замечает этого. Его сладкие речи увлекали и манили за собой. Он был единственным спасением, которое помогало ей снова поверить в то, что ее движения поистине великолепны. Каждый раз, когда ей казалось, что она уродлива и некрасива, Акация выпрашивала его похвалу и признание таланта, словно собака – кость.
– А-а-а! – послышался ее крик, сопровождаемый звуком разбитого стекла.
Глаза Акации налились кровью от одолевающего безумия и гнева. Она снова издала чудовищный крик. Несмотря на тысячное повторение одного и того же движения, ей не удавалось достичь желаемого результата.
– Ты должна быть красивой, – раздавался в голове властный шепот. – И впредь станешь еще лучше.
Его голос управлял движениями ее рук и ног. Дыхание становилось неровным. В этот момент открылась дверь и зашел Том. Теперь он уже не ждал, пока Акация его впустит. Ему больше не требовалось разрешение. Увидев ее, трясущуюся от отчаяния среди осколков разбитого стекла, Том замер на месте. Затем он, не торопясь, подошел к дивану и сел.
– Где ты был? – спросила она осипшим от криков голосом.
– Далеко. Ты же знаешь, что я путешествую по всему свету, – как ни в чем не бывало ответил Том.
– Почему вчера не пришел?
Том лишь пожал плечами, мол, такое случалось и раньше.
– Вчера у ансамбля было выступление, – фыркнув, продолжила Акация. – Ты что, ходил смотреть на них? На других танцовщиц? – требовала объяснений она.
Его лицо идеальных пропорций хмурилось. Акации не нравилось это молчание. Внутри зарождалась тревога, которую она скрывала гневом. Том лишь продолжал смотреть на нее.
Ей захотелось пить, и, молча встав, она пошла на кухню. На полу валялись осколки разбитой посуды. На полке осталась всего одна целая чашка. Трясущейся тонкой рукой Акация попыталась ее взять, но не удержала и уронила на пол.
– Хочу пить, – пробормотала она и вышла из кухни.
Том тяжело вздохнул и превратился в чашку – роскошную, украшенную цветочным узором на золотой кайме. Акация схватила ее, но внезапно замерла. Казалось, само время остановилось. Повисло молчание. На чашке были следы чьей-то помады. В следующий миг чашка с треском разбилась вдребезги.
– Ты чего делаешь? – закричал Том, вернувшись в свой прежний облик мужчины.
Акация смотрела на него глазами, полными ненависти и гнева. Его невозмутимость и спокойствие вызывали у нее еще большее отвращение. Девушка, словно змея, подползла к сидящему на диване Тому и склонилась к нему. Ее волосы, словно занавес, опустились на его колени. Ей не терпелось стереть с его лица это раздражающее равнодушие.
– Лжец, – прошептала она, заподозрив предательство, и провела пальцами вдоль его виска. – Ты ходил к другим танцовщицам и восхищался их красотой.
Неужели не она самая красивая и талантливая балерина в мире? Его сладостные речи, как ошейник, с каждым днем все сильнее сдавливали ее, оставляя следы и раны. И Акация не хотела, чтобы он ослаблял свою хватку. Заметив страсть в ее глазах, Том усмехнулся и сказал:
– Не уверен, но думаю, что в мире найдется пара балерин красивее тебя. Ведь ты потеряла руки и ноги.
Акация ощутила, как внутри нее все похолодело.
С того самого дня она больше не встречалась с Томом. Он продолжал приходить к ней домой, но Акация не пускала его даже на порог. Ей нужно было посвятить всю себя репетициям, научиться плавности и вернуть былую грацию. Спустя несколько месяцев она снова выйдет на сцену и докажет, что он был не прав, заставит снова ей восхищаться.
Том приходил каждый день. Ждал у двери, звал, оставлял цветы и подарки. Однако ни разу не извинился за сказанные в тот день слова. Именно поэтому она не могла простить его и с еще большей решимостью погрузилась в работу над совершенствованием собственного тела. Не смутила ее и новость о том, что девушки из ансамбля назначили концерт на то же время, что и она.
Наступил день выступления. Прислушиваясь к шуму в зрительном зале, Акация вышла на сцену без пуантов. Ощущение того, что где-то за лучами софитов сидит он и наблюдает, заставляло каждую частичку ее тела дрожать. Она танцевала с полной отдачей. Стремилась сделать каждое движение легким и нежным, словно шелест лепестка. Во время пируэта в середине выступления от напряжения у нее задрожали ноги, а сердце ушло в пятки от страха ошибки.
Как только представление закончилось, Акация, оставив позади рукоплескавшую публику, побежала в гримерку и рухнула в кресло. Переводя дыхание, она страстно ждала его появления.
Услышав стук в дверь, Акация тут же вскочила с места. Перед ней стоял Том, одетый в элегантный костюм.
– Ну как? – серьезным тоном спросила она, тяжело дыша.
– Великолепно. Куда лучше, чем в прошлый раз.
Акация со странным чувством смотрела ему в глаза. Уголки его губ изогнулись в любезной улыбке, но ямочек на щеках не было. Вдруг она поняла, что Том не принес цветов. Сердце забилось быстрее от осознания происходящего.
– Ну хорошо, – сохраняя невозмутимость, заговорила она. – А то в середине концерта во время поворота я на мгновение потеряла равновесие.
– Зря переживаешь, твои вращения великолепны, – улыбнулся Том.
Акация ощутила, как на душе стало тяжело, и она изо всех сил ударила его по щеке.
Глава 2Совет Джейк
В тот день дул обжигающий ветер.
– Если сейчас же не отдадите мне все, что прячете в карманах, я вырву у каждого печень и поджарю на ужин, – кричала одетая в лохмотья Джейк.
Но чем сильнее она сердилась, тем веселее становилось детям.
– Ха-ха! Глупая старуха! – издевались они.
Разъяренная ведьма ринулась на них, будто и правда готова была разорвать на кусочки. Продолжая хихикать, дети бросились кто куда. И лишь один ребенок, по-видимому самый младший, отстал и попался в руки Джейк.
– Быстро давай деньги, если жить не надоело! – зловеще шептала ведьма, проводя уродливым ногтем по его животу.
Испугавшись, мальчишка отдал ей все деньги, которые были у него в карманах, и поспешил ретироваться. Оставшись одна, ведьма радостно принялась пересчитывать купюры, но вдруг за спиной раздался резкий голос:
– Как не стыдно обворовывать детей.
Обернувшись, Джейк увидела Акацию. За то время, что они не виделись, балерина совсем исхудала, а под глазами появились темные круги. Одна кожа да кости.
– Ха-ха! – жутко засмеялась ведьма. – А я ждала, что ты придешь.
– А почему вы здесь? Что случилось с прежним жилищем?
Акация нахмурилась. Прежний дом Джейк пустовал, и балерине пришлось потратить немало сил, чтобы найти ведьму. Та была одета в тонкое платье и таскала с собой огромные тюки. Ее взъерошенные сальные волосы беспорядочно торчали во все стороны.
– Ты газеты, что ли, не читаешь? – злобно гаркнула ведьма.
Со времени своего последнего концерта Акация не притрагивалась к прессе. В ожидании объяснений она продолжала молчать.
– Из-за королевы я стала нищенкой. Не смогла поймать Хартса, – с уродливой гримасой на лице произнесла Джейк. – Она разозлилась и отдала приказ всем монстрам на острове не брать меня на работу и не обращаться с заказами.
Акация все так же высокомерно смотрела на ведьму, не произнося ни слова. Проблемы Джейк ее мало волновали.
– Неважно. Я пришла не для того, чтобы просить что-либо. Ваша прошлая магия сработала не так, как я просила, – отрезала она. – Вы должны были лишить меня желания быть любимой другими. Но, вероятно, где-то ошиблись.
– Речь о Томе? – перебила Джейк.
Акация поджала губы: очевидно, ведьма попала в самую точку.
– Так это не я ошиблась, идиотка безмозглая. Я избавила тебя от желания, но дело в том…
На лице Джейк появилась загадочная зловещая улыбка.
– Том не просто один из многих. Он часть тебя, – прошептала Акация, тыча пальцем в балерину. – Он соткан из твоих желаний.
Неужели до ужаса равнодушные холодные глаза – часть ее самой? От одной мысли об этом по телу Акации побежали мурашки.
– Поэтому у вас такие сложные отношения, – продолжила ведьма. – На самом деле ты всегда любила себя больше, чем других. Вот и закономерный результат. Так сильно жаждешь его любви, потому что отчаянно хочешь принять и полюбить новую себя. А он – твоя часть. Вот тебя и тянет к нему.
Акация понимала, что в словах ведьмы есть доля правды, но в душе отказывалась в это верить. Ей хотелось оспорить сказанное, но Джейк видела ее насквозь.
– Без его похвалы и одобрения танцы и выступления теряют для меня всякий смысл, – тихо пробормотала Акация. – Не хочу так жить. Не хочу танцевать только ради него.
Балерина резко вздернула голову и посмотрела на Джейк – ее взгляд переполняло презрение:
– Подлая ведьма! Ты ведь знала все с самого начала! Знала, что со мной будет!
– Не все. Не ожидала, что Том достигнет таких высот. Это стало для меня новостью. Я уже не могу контролировать его силу.
– Вранье! – бросила Акация, не веря ни единому слову. – Откуда ты все узнала? Из хрустального шара? – нетерпеливо требовала объяснений Акация.
– Ну, скорее… – медленно заговорила Джейк, пытаясь припомнить все детали. – Последнее, что я видела, это как он во второй раз покинул гостиницу. Мне стало интересно наблюдать за развитием ваших отношений.
В тот день Акация привела Тома в свою комнату и рассказала об увлечении религией. Осознав это, она ощутила, что внутри нее все похолодело. Перед глазами потемнело.
Смятение Акации забавляло Джейк. Не торопясь, ведьма продолжила:
– После этого я встретилась с ним лично. В тот день, когда ты сломала ноги, он пришел ко мне. Ты как раз лежала на моей кровати.
Акация потеряла дар речи. Произошедшее тогда сложилось в ее голове в огромный пазл. Хитро продуманный план, сети ловушек, в которые она попалась сама.