– Джуд! – позвала она, но ответа не последовало.
Объявив беспощадный приговор, Хартс стремительно вышел из башни.
– Стой! Подожди! – с криками бросилась следом за ним Сиа.
Однако огромные черные крылья уже сделали резкий взмах, и Хартс взмыл в небо. Он улетал все дальше, но Сиа, охваченная отчаянием, продолжала бежать за ним, задыхаясь. Сердце колотилось словно гонг, предвещающий беду.
Если Джуда отведут к Хэдону, то она больше никогда его не увидит. В голове мелькали картины окровавленного трупа в гробу на винокурне вампира и стиснутых паучьими сетями, из последних сил сопротивляющихся смерти жертв балерины. От одной мысли о том, что друга ждет аналогичная участь, бросало в дрожь. Сиа продолжала бежать, не замечая попадавшихся ей на пути монстров. Перед глазами была лишь пустота.
Остановил ее внезапно налетевший вихрь стремительно снижающихся черных крыльев. От их мощных взмахов земля под ней содрогнулась.
– Будешь умолять спасти друга? – со зловещим равнодушием в голосе пробормотал Хартс, глядя на нее глазами, в которых не было и толики жалости. – Его будут пытать. Не знаю, выдержит ли. Ты же прекрасно знала, что так и будет. И все равно приняла его помощь.
Стрела Хартса угодила ей в самое сердце. Она с ужасом осознавала, что к непоправимым последствиям привел ее собственный эгоизм.
– Или все же не приняла? – усмехнувшись, медленно проговорил Хартс.
– О чем ты говоришь? – тут же встрепенулась Сиа.
– Просто я не знаю, помог ли он тебе на самом деле, – пожал плечами Хартс. – Правда известна только вам двоим. Ты могла бы все отрицать. Убедить меня, что это неправда и мне лишь показалось. Я бы без всяких сомнений отпустил его.
Внутри девушки тут же зародилось зерно надежды, которую внезапно дал ей Хартс. Ей отчаянно хотелось верить его словам. Хотя глубоко в душе она понимала, что ничего здесь не может быть столь просто и легко.
– Но если я действительно заблуждаюсь и он не помогал тебе, просил вино не для тебя, то…
В глазах Хартса вспыхнула зловещая усмешка. Прежде чем он успел договорить, из уст девушки вырвался тихий стон. Она наконец поняла причину его внезапной любезности.
– Если вино не для тебя, то, значит, ты не справилась с работой. Пообещав официанту пополнить запасы вина, пошла к Эдварду. Но приготовленное им вино предназначалось не тебе, а Джуду, – злобно шептал он. – Ты не выполнила поручение, тем самым подписав себе приговор. Совсем как этот безмозглый пианист. Только пожертвуешь своим сердцем.
Заметив смятение на ее лице, Хартс в голос рассмеялся.
– Вижу, ты удивлена, но это ведь вполне ожидаемый исход.
Сиа чувствовала на себе пронизывающий до дрожи взгляд. В тот вечер на концерте он спросил ее: «Если жертвовать другими ради себя жестоко, то не жестоко ли жертвовать собой ради других?»
Сиа дала ему наиболее подходящий, по ее мнению, ответ, но следующие слова монстра стали ей понятны только сейчас: «Ну, скоро увидим».
– Так что, помогал тебе Джуд или нет? – выжидающе спросил Хартс.
Сиа молча опустила голову. На глаза навернулись слезы. К сожалению, исход был предрешен.
Глава 4Ранение Хартса
Бодрым шагом Хартс шагал по роскошно обставленному, светлому коридору. Как только он открыл дверь, то сразу оказался в иной вселенной, окутанной тьмой. Демон стоял, не шевелясь. Перед ним на троне восседал грузный Хэдон.
– Ты снова… оступился, – с трудом выговаривал слова хозяин ресторана.
Похоже, его состояние стремительно ухудшалось. Казалось, он вот-вот рухнет навзничь, будто под давлением десятков тысяч килограмм веса.
– Не совсем. Есть и достижение, – парировал Хартс.
Но Хэдон, казалось, не слышал его.
– Разве это так сложно? Сделать так, чтобы девчонка провалила задание в ресторане. Опять ты… – не смог закончить фразу Хэдон, его глаза наполняла ненависть к стоящему перед ним демону.
Хартс заметил во взгляде сомнение и поспешил его развеять:
– Я не помогал ей, – отрезал он.
Но Хэдон ему не верил. Не может быть, чтобы один из самых могущественных на острове злодеев не мог справиться с обычной девчонкой. Не обращая внимания на враждебность, Хартс перевел тему:
– Ну что, чем на этот раз будем подкупать королеву?
Хартс не выполнил очередное поручение Хэдона, и ему предстояло вновь посетить королевский замок. Внезапно он вспомнил про дракона, с которым вместе летал туда в последний раз. «Интересно, все ли с ним в порядке?» – подумал демон, но голос Хэдона прервал его размышления:
– Ничего нести не потребуется.
Хартс внимательно смотрел в глаза хозяина ресторана. Враждебность в них подтверждала смысл слов Хэдона. На этот раз он собирался отдать королеве самого демона. Повисла давящая тишина. Хартс медленно склонил голову, а когда поднял ее, то все эмоции исчезли с его лица. Обсуждать больше нечего. Хартс развернулся и поспешил прочь из этой темной душной комнаты. Покинув замок, он сразу же взлетел в небо. Путь предстоял неблизкий.
После ухода Хартса Сиа не могла сделать и шагу. Замерев на месте, она думала о том, каким ужасным человеком оказалась сама и как ужасен этот мир. При одной мысли о судьбе Джуда на нее накатывала очередная волна слез. Она плакала тихо – ненавидела себя за то, что так легко сделала выбор в свою пользу. Ее душа была запятнана лицемерием и эгоизмом.
– Прости, прости меня, – молила она, уткнув лицо в колени.
Но вокруг не было ни одного существа, которое могло бы разделить ее страдания и принять извинения.
Она сидела сгорбившись и глядела в пустоту. Еще никогда девушка не ощущала такого опустошения. Подвал, комната Лидии, библиотека. Весь ресторан был наполнен воспоминаниями о Джуде. Между вчерашним днем и сегодняшним будто появилась огромная пропасть. Ей не было места в этом мире. Хотелось уединиться и скрыться от всех.
Сиа медленно поднялась с места. Было ощущение, что все шестеренки механизма тела расшатались и перестали вращаться, лишив ее сил. Словно смирившись со своей участью, она безвольно побрела по коридорам. Казалось, что ее движения лишены смысла, но девушка точно знала, куда держит свой путь.
Ее влекли воспоминания о том месте, где нет всей этой жестокости, порождающей жалкие и ничтожные моменты, с которыми приходится жить. Где время останавливается, чтобы дать нам возможность ощутить свободу. Мысли влекли, будто чей-то голос звал именно туда. Отголоски памяти привели ее к той самой двери.
«Если будет плохо, приходи сюда», – вспомнила она слова хозяина этой комнаты и потянулась к ручке двери.
Как только дверь открылась, Сиа сразу же ощутила резкий запах алкоголя. Это винокурня. В комнате было тихо и темно, лишь тиканье часов позволяло не забыть о том, что жизнь продолжается. Отчего-то Сиа ощутила, как тревога отступает.
– Я же говорил, мне не нужны лекарства, – послышался знакомый голос.
Повернув голову в ту сторону, откуда раздавался звук, Сиа увидела Выпивалу, который, даже не посмотрев на нее, сидел с бутылкой в руках.
– Я пришла не за этим.
Выпивала поднял взгляд на девушку. Повисло молчание, нарушаемое монотонным тиканьем часов. Вдруг комнату наполнил резкий смех, но продлился недолго.
– Мог и не спрашивать. Садись скорее, – вновь пробормотал Выпивала.
Сиа послушно села, стараясь скрыть смущение. Ведь в их прошлую встречу она уверенно заявила, что ей не захочется оказаться здесь снова. Но Выпивала, казалось, не собирался ничего припоминать. Вместо этого он пустился в философские размышления:
– Каждый в конце концов устает от этого гнилого мира, – торжествующе бормотал хозяин винокурни. – Разочаровавшись в жизни, ты понимаешь, какое все же райское это место! – разгорячился он.
Когда Выпивала закончил говорить, тесную темную комнату снова наполнил размеренный ход часов. Тик-так. Тик-так. Тик-так. На мгновение девушке показалось, что бездушный механизм аплодирует сказанным только что словам.
В замкнутом тесном пространстве она ощущала себя в безопасности. Сердце забилось в такт стрелкам часов.
– Что вы делаете? – поинтересовалась Сиа.
На этот раз хозяин винокурни не напивался, а что-то помешивал в стеклянной бутылке.
– Как всегда, готовлю напиток, – ответил Выпивала, не отрывая взгляд от бутылки.
Сиа внимательно всмотрелась в содержимое. На поверхности жидкости плавала кожура лимона.
– Когда впервые оказалась здесь, то подумала, насколько должна быть ужасна жизнь, чтобы выплакать столько слез. А теперь я, кажется, начала понимать, – сказала Сиа, наблюдая за тем, как Выпивала кладет в бутылку ложку сахара.
– Но мы же плачем не только когда нам плохо. Иногда и от счастья. Об этом тоже не стоит забывать. Цена напитка сильно меняется в зависимости от этого, – усмехнулся он.
– Наверное, слезы счастья стоят дороже, – пожала плечами Сиа.
– Ошибаешься. Чтобы получился отменный вкус, напиток должен содержать весь спектр эмоций и чувств. Слезы грусти – кислые, слезы гнева – соленые. А те, что мы проливаем от радости, имеют сладковатый привкус.
После этих слов хозяин, закручивая пробку, продолжил:
– Самый лучший напиток состоит из разных слез. Без печали и злости мы не сможем ощутить счастье.
Наблюдая за движением пробки, Сиа почувствовала, что у нее кружится голова.
– Когда какой-то эмоции не хватает, приходится компенсировать чем-то. Вместо кислого вкуса грусти я добавляю лимон, вместо злости – соль, а вместо радости – сахар.
Наконец, Выпивала закрутил пробку. Сиа молча рассматривала напиток, к которому добавили сахар и корки лимона. Хозяин винокурни поставил бутыль на полку в ряд к остальным тарам. Затем, напевая себе что-то под нос, взял одну из них вместе с бокалом. Его тихая песня эхом ударялась о стены окружающего их узкого помещения.
– Почему я такая эгоистичная? – заговорила Сиа. – Он всегда мне помогал, а я бросила его в самый тяжелый момент, и все ради себя.