стие совсем еще молодому человеку по имени Вольдемар Дескин.
На Зеде-3 военное министерство Республики было представлено частями планетарной обороны и несколькими сторожевиками ближней зоны действия. Кроме того, существовали территориальные армейские части, подчиненные правительству планеты. Содержание войск в условиях сурового климата — очень дорогое удовольствие, поэтому на планете было сформировано только двадцать территориальных пехотных батальонов, численностью около тысячи человек каждый. Эти батальоны комплектовались местными жителями, включая офицерский состав. Вооруженные устаревшими образцами оружия из республиканских арсеналов, неважно обученные и не имеющие боевого опыта, они не могли считаться серьезной военной силой.
Силы планетарной обороны были еще скромнее: шесть ракетных батарей и обеспечивающие их радиотехнические подразделения. Построенные в период Арконской войны, они неоднократно модернизировались и считались вполне современными. Но они могли обеспечить одновременный пуск только двадцати четырех ракет. Выпускники военных вузов планетарной обороны явно не стремились попасть на Зеду-3, предпочитая планеты с более мягким климатом. Поэтому Зеда числилась отстойником для неперспективных и малопригодных офицеров. Местом, где они не могли принести серьезного вреда, попасться на глаза большому начальству, зато могли спокойно дослужить до отставки с полной пенсией. Сержанты и рядовые, а также технический персонал набирались из местных уроженцев.
Приписанные к планете устаревшие сторожевики ВКФ выполняли функции пограничного и таможенного контроля. Для эскадренного боя они решительно не годились, ни в каком виде. Их командиры не без оснований считали, что им прикажут не ввязываться в бой с приближающимся противником. Корабли были очень старыми, тихоходными, слабо вооруженными и еще хуже защищенными. Правительство Республики предпочитало держать современные корабли поближе к столице.
Глава 2Доброволец
Армейский вербовочный пункт располагался в центре города, в тихом переулке. Здесь последствий вражеского удара не было. Крыши и окна уцелели, только отсутствие электричества и встревоженные лица редких прохожих указывали на то, что случилась беда. Вольдемар еще раз взглянул на агитационные плакаты и, преодолев четыре ступеньки, взялся за ручку двери.
За дверью оказалось приличных размеров помещение. Стены были заставлены большими металлическими шкафами, а в центре стоял пластиковый стол с коммуникатором. За столом сидел грузный человек лет сорока — сорока пяти. На нем была темно-зеленая повседневная форма, табличка над правым карманом кителя гласила: «Сержант Бобев».
Двадцать три года назад Христо Бобев перешагнул порог этого самого вербовочного пункта, на второй день после своего двадцатилетия. Начитавшись мемуаров времен Арконской войны и героических романов, Христо пылал желанием послужить своей Родине и, может, даже погибнуть за нее. Отслужив три года, он с отличием окончил сержантскую школу и еще одиннадцать лет считался лучшим взводным сержантом 14-го территориального пехотного батальона. Да что там считался, он и был лучшим! С тех пор сержант потерял не только былую физическую форму, но и свои идеалы. После двадцати лет службы он мог бы уйти на пенсию, но в память о былых заслугах армейское начальство предложило ему спокойную и не пыльную должность вербовщика. Карьера сержанта заканчивалась в том самом пункте, с которого началась. Если бы не постоянные требования о выполнении плана набора, то жизнь вполне устраивала бы Христо Бобева, к подвигам он уже не стремился.
— Чего тебе, парень? — встретил Вольдемара сержант Бобев. — Ну и видок у тебя.
— Я в армию пришел вступить, добровольцем.
— Так у нас только добровольцы и служат. Давай удостоверение, — протянул руку сержант.
Он вставил карточку в прорезь коммуникатора и поморщился, как будто съел что-то кислое, но сказать ничего не успел — запищал сигнал вызова коммуникатора. Сержант одернул мундир и нажал кнопку на его панели.
— Сержант Бобев на связи, господин капитан.
— Есть что-нибудь новое, сержант? — поинтересовалось невидимое Вольдемару начальство.
— Никак нет! — бодро отрапортовал сержант. — Только один оборванец заявился, да и тот еще несовершеннолетний.
— Гони его в шею, нам только с сопляками сейчас возиться. Для тебя есть другая задача, сержант. Собери всех, кого сможешь, и возьми под контроль производственный комплекс. Там сейчас идет эвакуация, энергоснабжение потеряно, и лишний персонал убирают. Ваша задача: проследить, чтобы не осталось лишних, и пресекать мародерство. Понятно?
— Так точно! — рявкнул сержант Бобев. — Разрешите вопрос, господин капитан?
— Давай, только коротко, — снизошло начальство.
— Что происходит? У меня нет никакой информации.
— Ракетная атака. Часть ракет перехватили, но большинство проскочило. Потери и размеры разрушений уточняются, но дело, похоже, совсем кислое — энергоснабжение планеты потеряно почти полностью. И мы не знаем, кто это сделал и чего ожидать дальше. Нам снесли все радиолокационные спутники, а то, что есть на сторожевиках, видит чуть дальше собственного корпуса. Выполняйте задачу, сержант. Конец связи.
Сержант отключил коммуникатор и уставился на Вольдемара:
— Слышал, что сказал капитан? Убирайся домой, к мамочке…
— Я никуда не пойду. У меня больше нет дома и нет родителей. Мне некуда идти.
До сержанта наконец дошло, откуда и зачем пришел этот «оборванец». Он, конечно, знал о ракете, попавшей на южную окраину города — грохот взрыва не слышал только глухой, но масштаб катастрофы сержант начал осознавать только сейчас.
— Ладно, черт с тобой, оставайся, — принял решение сержант Бобев. Да и поставленную капитаном задачу должен же кто-то выполнять.
Дверь вербовочного пункта распахнулась, и в нее влетел такой же грязный, как Вольдемар, мужчина лет тридцати. Его руки были изодраны в кровь, похоже, он пытался раскопать завал голыми руками. Завал, под которым осталась его семья. У сержанта Бобева появился еще один доброволец. В течение следующих двух часов количество подчиненных сержанта дошло до восемнадцати человек, включая двух полицейских, каким-то чудом мобилизованных им прямо с улицы. Последним явился солидный господин, представившийся младшим лейтенантом резерва сил планетарной обороны Нейманом.
Теодор Нейман был сыном известного столичного финансиста. Цепочка финансовых деятелей с фамилией Нейман терялась в глубине столичных архивов, и самому Теодору, единственному ребенку в семье, казалось, была прямая дорога на биржу. Но в шестилетнем возрасте он столкнулся с редким и удивительным явлением — шаровой молнией. Очень красивый и до дрожи в коленках опасный оранжевый шар проплыл мимо застывшего мальчика и с ужасным грохотом исчез во вспышке взрыва. С тех пор изучение молнии стало его страстью. Вместо экономического факультета университета Теодор подал документы на электротехнический факультет политехнического института. Отец Теодора отнесся к этому с философским спокойствием — от судьбы не уйдешь, но эта самая судьба сыграла с семьей Нейманов злую шутку. Через день после получения диплома произошли два события: кризис разорил Неймана-старшего, а инфаркт свел его в могилу. В наследство от отца остались только долги, и Нейман-младший решил покинуть планету, на которой его ничего уже не держало, мать он потерял еще раньше. Как раз подвернулось место энергетика на Зеде-3. Перед отъездом Теодор окончил курсы младших лейтенантов резерва — военное министерство доплачивало резервистам, а деньги, даже такие небольшие, были в его положении совсем не лишними. Через шестнадцать лет Теодор Нейман уже был известным и уважаемым в городе инженером муниципальных электрических сетей, но резервистская прибавка к жалованью продолжала поступать на его банковский счет.
После ракетной атаки энергоснабжение города было потеряно полностью, кроме нескольких автономных генераторов, других источников не осталось. Мэрия также сидела без освещения и связи. Убедившись в невозможности какого-либо влияния на ситуацию в городе, Теодор Нейман пришел к выводу, что пришла пора отрабатывать деньги военных. В соответствии со своей специальностью младший лейтенант Нейман должен был обеспечивать энергоснабжение одной из ракетных батарей планетарной обороны. Но наземный транспорт, также электрический, не работал, и как добраться до батареи, к которой он был приписан, господин инженер не представлял. Поэтому и явился в вербовочный пункт — единственное известное ему представительство армии в городе.
Прибытие офицера-резервиста решило проблему командира третьего отделения. Недолго думая, сержант Бобев разбил новоявленных защитников планеты на три отделения по шесть человек. Сам занял привычную должность взводного сержанта, командирами двух первых отделений назначил полицейских, командиром третьего — младшего лейтенанта резерва. В полицию Зеды принимали только после трех лет военной службы. Именно этот закон позволял поддерживать численность территориальных батальонов на приемлемом уровне. Остальные в армии никогда не служили. Вообще, во взводе сержанта Бобева собралась довольно пестрая компания: большую часть составляли патриотично настроенные юноши, четверо, включая Вольдемара, потерявшие родных в южных кварталах, хотели отомстить за погибших. Полицейские были мобилизованы сержантом. Остальные решили пережить смутные времена в составе какой-то организованной структуры.
Один из шкафов, наглухо прикрепленных к стене, оказался бутафорским. За его дверцей открылась лестница, ведущая в подвал. Сержант вставил в скважину магнитный ключ, загорелся зеленый огонек, и дверь под напором сержантского плеча поползла внутрь. В обширном подвальном помещении находились автономный генератор и оружейная пирамида на пятьдесят лазерных винтовок устаревшей модели.
Интересная ситуация сложилась с личным оружием. После того как пистолеты полностью утратили свое значение в качестве боевого оружия, их экспорт, а также экспорт боеприпасов к ним в колонии был категорически запрещен, так как преступления с его применением никого не устраивали. Колониальная полиция получила несколько видов нелетального оружия, а основным оружием колониальных военных стало лазерное.