Чмутин. Что же мы так и не выпили? (Поднял бокал.) Давайте за вас. Если бы был помоложе, честное слово – женился бы на двух. Я сижу с вами и чувствую – близкие люди. У нас дом был… от домоуправления… для дворников, сантехников, слесарей… Народ был разный: и запойные, и какие угодно. И жили-то как! Колонка от дома с полкилометра… дрова, сараи… Анна Ивановна, покойная, болела. Сережка однорукий, почтальон… за ней ходил. Чужой вроде человек. К чему я это говорю? (Пауза.) Что-то я сказать хотел! Вокруг меня женщины были без образования. Поэтому я, может быть, коряво говорю. Раньше ценилось человеческое уважение. Звание такое было – уважаемый человек. Его люди не каждому давали. Я себя не ценил выше того, что стою, но меня уважали. Советоваться приходили. Мне и Василий Иванович говорил – больно ты, Николай, серьезный. Когда я присмотрелся, как они тут живут, я спросил дочь: «Хорошо тебе с ним?» «Хорошо», – отвечает. А я не пойму, что же у них хорошего? Она в одном углу, он в другом. Богатство в доме есть, а любви нет… детей нет. Начал я им про это говорить – такое поднялось. Если нет к родителю уважения – нельзя вместе жить!
Звонок. Старушки вздрогнули. Чмутин его не услышал.
(Поставил бокал, потому что рука сильно затряслась.) И тогда я решил – все. Я жить здесь не могу! Поеду к старикам на хутора. Есть такие хутора… Молодежь поразъезжалась, живут каких-нибудь три-четыре старика, в земле копошатся. Вот такая она… Тонина деревня. Знать моя дочь не знает, что Тоня умерла… Схоронил я ее… Да и что ей об этом писать? Если она своего родного отца стыдилась, что говорить о его родне. Дом Тоня на меня записала потому, что у нее, кроме меня, никого больше не осталось. Светлая ей память… А теперь Роза Александровна ко мне туда приедет, да она там ансамбль песни и пляски организует! Так что вы не плачьте! Мы еще поживем на этом свете! Ноги наши ходят, глаза смотрят! Сердце, как в песне поется, – стучит и стучит! Был бы здесь сейчас Василий Иванович! Он бы баян принес…
Звонок.
Диана Владимировна. По-моему, кто-то пришел. Вы слышали звонок?
Роза Александровна. Это они!
Чмутин. Они? Так! (Вышел из-за стола.) Свадьбу хотели – будет им свадьба! Тут у них музыка! Включаем ее! (Ставит пластинку, включает проигрыватель.) А вы, дорогие мои… вставайте и начинайте танцевать.
Роза Александровна. Я не понимаю…
Чмутин(кричит в коридор). Почему своими ключами не открываете? Привыкли, что тут швейцар есть… Пожалуйста, танцуйте!
Диана Владимировна. Успокойтесь, Николай Михайлович!
Чмутин. Какой может быть покой! Они надо мной тут судилище устроили! Должен я им сказать все или нет? (Направляется к двери.)
Диана Владимировна. Николай Михайлович, подождите… успокойтесь.
Чмутин. Не могу! Они меня до края довели! (Вышел.)
Роза Александровна(поднялась из-за стола). Что сейчас будет?
Диана Владимировна. Держитесь, дорогая. Что бы ни было. Мы не должны перед ними унижаться!
Роза Александровна. Я еле стою на ногах!
Диана Владимировна(поддерживая ее). Держаться, дружок, держаться! Чудесный вечер… свечи горят… мы танцуем.
В дверях появляется Нина Ивановна. Рядом Чмутин.
Чмутин. Тут… еще одна невеста…
Нина Ивановна(изумленно). Что это у вас здесь?
Чмутин. Свадьба.
Нина Ивановна. Чья?
Чмутин. Моя! Присоединяйтесь. Только… я не султан… и больше жениться не могу…
Роза Александровна(воинственно). А Нине Ивановне я бы вас и не отдала!
Нина Ивановна. А я не за этим вернулась.
Роза Александровна. А зачем, позвольте узнать?
Нина Ивановна. Сумку забыла с ключами.
Роза Александровна. Ха-ха! Так мы и поверили.
Нина Ивановна. Сейчас найду ее и покажу.
Роза Александровна. Покажите-покажите.
Нина Ивановна(ищет сумку. Находит.) Вот она! Пожалуйста, смотрите.
Чмутин. Вы можете остаться и провести с нами вечер.
Нина Ивановна. А хозяева где?
Чмутин(наполняет бокал, предназначенный Нине Ивановне). Здесь мы хозяева!
Диана Владимировна. Николай Михайлович, я за вас волнуюсь.
Чмутин(ликует). Целых три! Рассказывать буду – не поверят!
Роза Александровна. Садитесь, дорогая Нина Ивановна. В нашем доме всегда рады гостям.
Нина Ивановна. Вам тут и без меня весело.
Роза Александровна. Николай Михайлович, налейте моей сопернице!
Чмутин. Всем налил и ей тоже. (Берет Нину Ивановну под руку.) Дайте-ка сюда сумочку… Пойдемте.
Нина Ивановна. Не приглашайте… не надо.
Чмутин. Раз народ просит, надо идти навстречу.
Роза Александровна. Нина Ивановна, вы должны дойти до нашего состояния.
Диана Владимировна. Выпейте, выпейте… сегодня у нас праздник…
Нина Ивановна. Зачем же я себе вредить буду?
Роза Александровна(поет). «Смерть не страшна. С ней не раз мы встречались в бою. Вот и теперь надо мною она кружится…» Нет, теперь я не боюсь умереть… Ах, Элеонора, как хорошо было бы пригласить тебя в гости…
Чмутин. Приглашайте. Зовите всех. Вина хватит. (Нине Ивановне.) Может быть, вы хоть поедите. Они такие благовоспитанные. Ничего не едят. Вы закусывать будете или нет? Когда женщина ест, у меня на душе спокойно. Бывало, получишь зарплату, купишь что-нибудь такого. Жена с дочкой едят, а я смотрю… говорю, уже пробовал. (Накладывает всем закуску.) Чтобы все было съедено. И давайте, наконец, выпьем. Выпьем за вас, милые подруги!
Все выпили, кроме Нины Ивановны.
Роза Александровна. Нина Ивановна, выпейте и давайте с вами дружить!
Нина Ивановна. Мы не ссорились…
Диана Владимировна(Нине Ивановне). Говорите… Говорите, не надо молчать.
Нина Ивановна(тускло). Что сказать? Совет да любовь.
Роза Александровна. Она огорчена. Я разбила ее счастье.
Нина Ивановна. Да будет вам. Разбила… Если бы я захотела. (Выпила.) Разбила… У меня, может быть, четыре мужа было!
Роза Александровна. Зачем же вам пятый понадобился?
Нина Ивановна. У артисток легкая жизнь, Роза Александровна. А вы бы поработали на моем месте. С больными-то не то что со здоровыми. Ты им и сестра и мать. Когда выходила на пенсию, скульптор мою голову из снега вылепил. Больные всем отделением ходили заливать. Всю зиму голова простояла. Я приходила смотреть. Нет-нет, а кто-нибудь выйдет с ведром и подморозит. Главный, когда меня провожал на пенсию, сказал: «Все что надо будет, – просите!» А что я у него попрошу! Место? Так я еще при своем уме…
Чмутин. Вот он, значит, откуда мне вас выписал…
Диана Владимировна(устало). О чем вы, Николай Михайлович?
Молчание.
Роза Александровна. Что вы загрустили, старичок?
Чмутин(тихо). Все, что было, не вернуть, а что будет, неизвестно. Все на свете разрушается. Я думаю, пройдет время – крыши мои сгниют, и что же останется? Сына не было… И дочери, выходит, нет… Как же ей втолковать? Как? (Пауза.) Пока человек молодой, думает: жизнь впереди сахар, конфета, а не жизнь… Снял обертку, и она твоя. Разворачивает, а под ней другая. Эту бумажку разворачивает, а там третья. Снимает и ее – там следующая. А когда, наконец, последнюю бумажку сомнет, там оказывается не сахар, а комочек земли. Вот и ложись, мученик, – сладкая отрава тебя обманывала… А смерть будет горькая…
Молчание.
Сил было много… Что мне говорили, то делал. Как учили – жил… По оргнабору махнул на стройки пятилеток. Сказали, иди в кровельщики – будем строить новые города… Строил… А они меня дураком считают…
Молчание.
Роза Александровна. Диана Владимировна, кажется, заснула.
Все посмотрели на Диану Владимировну. Старушка действительно спит.
Нина Ивановна. Разбудите, а то она еще упадет со стула.
Роза Александровна. Не надо… Может быть, ей снится что-то хорошее.
Молчание.
Смотрите, она улыбается… Я бы тоже поспала немножко. Все кружится… Можно? Пять минут, не больше. Помогите мне дойти до кресла.
Чмутин. Обопритесь на меня…
Роза Александровна. Простите. Последнее время я почти не спала. (Устраивается в кресле.) Только обязательно разбудите. Не забудьте… Прошу вас, не забудьте… (Засыпает.)
Молчание.
Чмутин(тихо). Хорошие женщины.
Нина Ивановна. А я, значит, плохая?
Чмутин. И вы хорошая…
Нина Ивановна. Что же вы ее выбрали, а не меня?
Молчание.
Я вам себя не навязываю, не думайте. Просто, если по справедливости… то я первая пришла.
Молчание.
Когда работала – себя не замечала. А как вышла на пенсию, так скучать стала.
Чмутин. У вас же мужья были…
Нина Ивановна. Это больные ко мне сватались. Я соглашалась. Люди без ума, что с них возьмешь… Войду к своему мужу в палату… он улыбается. Первый тихий такой был… Помогал… лекарства разнести… Последний все бумажки нарезал, зарплату мне отдавал… точно два раза в месяц… и тринадцатую.
Молчание.
Если у вас пенсия хорошая… буду на рынке продукты покупать. У вас аппетит хороший? Я вам себя не навязываю, не подумайте…
Чмутин. В деревню я бы всех трех мог забрать. Работали бы на чистом воздухе – прожили бы до ста лет.
Нина Ивановна. У меня места много… если надо будет – пропишу у себя. Первая помру – за вами комната останется.
Чмутин. Нет, тут народ должен жить молодой. Я, дорогая моя, работать привык. А кровельщиком меня здесь не возьмут. Дома слишком высокие. Человеку без труда нельзя. Он от безделья с ума сходит. Если голова ничем не занята, она начнет крутиться вхолостую. Одно и то же. Одно и то же… Я чтобы себя из рук не выпустить здесь, готовил, стирал… ни минуты чтобы покоя…