До свидания.
Нина Ивановна(растерянно). До свидания.
Входят Людмила и Леонид.
Леонид. Так! Николай Михайлович, вы поступаете в распоряжение Людмилы. Нина Ивановна, позвольте отобрать у вас собеседника на несколько минут.
Нина Ивановна. Пожалуйста.
Людмила. Папа, пойдем.
Чмутин. Куда?
Леонид. Николай Михайлович, идите-идите. Вам надо переодеться… Побриться… ради такого случая.
Нина Ивановна. Не стоит беспокоиться. Мне уже пора.
Леонид. Нина Ивановна, что такое? Я только на минутку спущусь вниз — забыл закрыть машину. Николай Михайлович, там, в спальне я приготовил костюм и туфли. У вас какой размер обуви?
Звонок у входной двери.
Так! (Пауза.) Как интересно складывается! Люда, кто это может быть?
Людмила. Ты откроешь? Я не знаю, кто там…
Леонид. Я тоже не знаю.
Нина Ивановна. У вас должны быть гости?
Леонид. Нет, нет… кроме вас, мы никого не ждали.
Людмила. Открыть?
Леонид. Люся! Как же ты забыла — к тебе собиралась прийти Роза Александровна!
Людмила. Забыла…
Леонид. Николай Михайлович, не стойте! Идите!
Чмутин. Никуда я не пойду!
Леонид. Наденьте костюм — видите, сколько гостей!
Звонок повторяется.
Нина Ивановна, Роза — старая подруга нашего дома… Меня нянчила с пеленок…
Нина Ивановна. У меня к вам вопрос. Наедине.
Леонид. Людмила…
Людмила. Пойдем, папа!
Чмутин. Дай мне денег на билет. Я поеду в деревню!
Людмила. Ты всех задерживаешь!
Чмутин. Куда ты спрятала чемодан?
Леонид. Дорогой тесть…
Чмутин(дочери). Я просил, чтобы он со мной не разговаривал! А то я отвечу! Пусть из меня клоуна не делает!
Людмила. Какого клоуна? Пойдешь ты или нет?
Чмутин выходит. Людмила за ним.
Нина Ивановна. У него тяжелый характер.
Леонид. Да нет… просто любит пошуметь. Шестьдесят лет — здоров как бык. В ванне стоят гири… бросает, как мячики. (Быстро.) Какой вопрос?
Нина Ивановна. Он знает, зачем я пришла?
Леонид. Конечно. Он в здравом уме и памяти. А что такое?
Нина Ивановна. Мне показалось… Я ему не понравилась.
Леонид. А по-моему, наоборот. Поверьте, я его лучше знаю. Вы сначала приглядитесь друг к другу.
Нина Ивановна. Да, мы торопиться не будем.
Звонок у входной двери.
Леонид. Медлить тоже не следует.
Нина Ивановна. Хорошо. Встречайте гостей.
Леонид. У нас не дом, а проходной двор. Еще кто-нибудь может прийти.
Нина Ивановна. Мне остаться?
Леонид. Конечно. Привыкайте к нашей семье.
Нина Ивановна. Мне кажется, я уже привыкла.
Леонид. Вот и хорошо.
Выходит. Нина Ивановна с удовольствием рассматривает комнату. Видно, что в таких домах ей приходилось бывать не часто. Прячет свою старенькую сумку под стол. Достает зеркальце, но, услышав шаги в коридоре, быстро прячет его. Входят Леонид и Роза Александровна. Прямая, тонкая старушка в замысловато закрученной шляпке. На ней белое платье послевоенной моды, на плечах кружевная накидка, в руках ридикюль и китайский зонтик.
Роза Александровна. Вы не сказали, как я выгляжу.
Леонид. Как всегда, изумительно.
Роза Александровна. Ну! Где же мой старичок!
Леонид. Роза Александровна, разрешите вам представить нашу… близкую… Нину Ивановну.
Роза Александровна. Вы собрали всех родственников, чтоб на меня посмотреть? (Нине Ивановне.) Очень рада. Надеюсь, мы с вами подружимся
Нина Ивановна. Я тоже надеюсь.
Роза Александровна. Можно, я вас поцелую?
Нина Ивановна. Очень приятно.
Целуются.
Роза Александровна. Леонид, простите, я запамятовала ваше отчество…
Леонид. Роза Александровна, вы же всегда звали меня по имени.
Роза Александровна. Не может быть, мужчин я величаю по имени-отчеству.
Леонид. А меня можно просто по имени…
Роза Александровна. Не рано ли? Дайте мне взглянуть сначала на вашего отца. Или он тесть? Я все перепутала. Поверите, до сих пор не могу прийти в себя.
Леонид. Это ваше дежурное состояние.
Роза Александровна. Интриган! (Нине Ивановне.) Представляете! Приехал сегодня этот молодой человек, налетел как вихрь, все за меня решил…
Леонид. Не надо, дорогая. Не выдавайте наших семейных тайн. Нина Ивановна обо мне бог весть что подумает.
Нина Ивановна. Плохого не подумаю.
Роза Александровна. Ах, какое зеркало!
Подошла к зеркалу. Молчание.
Леонид(тихо). Она немного со смуром. Близка к вашему профилю.
Нина Ивановна. Приятная женщина.
Леонид. Изумительная.
Роза Александровна. Я привыкла к большим зеркалам. У меня когда-то было свое, от пола до потолка. Мне подарил его Виталий Давыдович Шамардин. Вы, конечно, слыхали о нем?
Леонид. Ну еще бы! Нина Ивановна тоже слышала. Правда?
Нина Ивановна. Очень может быть.
Роза Александровна. Это был крупнейший инженер, строитель мостов. Таких мужчин сейчас нет. Голова вот такая — чемодан мозгов. Рост два с половиной метра, в машине он сгибался пополам. Сколько премий и наград получал… Какой это был благородный человек…
Нина Ивановна. Я помню, у нас лечился один инженер, но он строил электростанции.
Роза Александровна. Это совсем другой инженер. Он, напротив, был небольшого роста. Звали его Александр Петрович Стеблов.
Нина Ивановна. Я уже не помню, как его звали. Помню, что инженер.
Роза Александровна. Сашенька Стеблов… Стебелек, как его звали близкие друзья. Боже мой, какие стихи он мне писал, какие письма… Он хотел назвать плотину моим именем. Плотина «Роза»! (Пауза.) Вот уже много лет прошло, как он умер. (Леониду.) А где же хозяйка этого милого дома?
Леонид. Моя жена приводит в порядок квартиру.
Роза Александровна. У вас так чисто. Неужели она сама все убирает? Я за всю жизнь ни разу не взяла веник в руки. Дома меня невозможно застать:
я бываю на всех премьерах… Боже мой! Какое прелестное бюро! Здесь ваша жена хранит любовные письма?
Леонид(подошел к бюро). Любовные письма в нем когда-то хранила княгиня Барятинская. Моя жена здесь держит свои спортивные трофеи…
Роза Александровна. Вы не писали ей ни одного пылкого письма?
Леонид. А она бы мне не ответила.
Роза Александровна. Женщине необходимо получать письма. А какая мука ждать его… читать по ночам, везде носить с собой. Нет. В наше время мужчины писали.
Леонид. Телефонная связь была в зачаточном состоянии, сейчас любят по проводам.
Роза Александровна. Разве сейчас любят? Смотришь по телевизору или на сцене. Приходишь в ужас! С женщиной говорят, как с кавалеристом. Разве раньше можно было назвать женщину «членом коллектива»? Вчера смотрела пьесу. Какая-то птицеферма… Стоит на трибуне работница и говорит: «Члены нашего женского коллектива». Ей почему-то аплодируют… Если уж коллектив чисто женский, я бы сказала: «наши амазонки».
Леонид. Чудесно. «Наши амазонки заготовили в текущем квартале два миллиона яиц».
Роза Александровна. Сколько прекрасных слов! Ненаглядная, несравненная… незабываемая…
Нина Ивановна. Еще можно сказать — голубушка.
Леонид. Голубушки, я вижу, Николай Михайлович задерживается. Не выпить ли нам?
Нина Ивановна. Что вы, Леонид Иванович! Я совсем не пью.
Роза Александровна. А я бы выпила чего-нибудь.
Леонид. Коньяк?
Роза Александровна. А шампанского у вас нет?
Леонид. Все есть. Немного погодя Людмила займется сервировкой. Я вам налью капельку.
Роза Александровна. Только пригубить.
Леонид наливает.
Что вы! Это слишком много! Вы хотите меня споить. Боже мой, как давно я не пила…
Леонид(выпил). Смелее, Роза Александровна.
Роза Александровна. Я потеряю контроль над собой. (Выпила.) Огонь, просто огонь…
Леонид. Закусите.
Роза Александровна. Благодарю… Все вокруг поплыло. Что вы со мной сделали? А ваш тесть не пьет? Все художники — пьяницы. У меня был друг, Яков Пархоменко. Примитивист. Боже мой, сколько он выпил за свою короткую жизнь шампанского. А в каком направлении творит ваш тесть?
Леонид. Мой тесть нашел себя в технической эстетике. Изделия из металла.
Роза Александровна. Век! Сейчас все техническое. Вместо Парнаса — комбинат. Вместо Пегаса — трактор. Можно мне пересесть в то глубокое кресло?
Леонид(пододвинул кресло). Это кресло знаменитого полковника Клюка фон Клюгенау. В октябре тысяча восемьсот тридцать четвертого года с отрядом всего в три с половиной тысячи человек он прошел с боями от Термиз-хан-Шуры до аварской столицы Хунзаку. Наголову разбил племя Шамиля и назначил аварским правителем Аслан-хана Каза кумухского. (Пауза.) Обивка с тех пор не менялась.
Роза Александровна. Леонид Иванович, почему вы работаете мебельным инспектором? У вас такая светлая голова. (Пауза.) Я все время хотела задать вам этот вопрос. Вы, кажется, историк?
Леонид. Да, историк.
Молчание.
Роза Александровна. Я вас не огорчила?
Леонид. А почему я должен был огорчиться? Мебель тоже своего рода история… В этой науке все уже сказано… добавить что-то новое, как говорится, не всякому дано…